Кэтлин Вудивисс - Навеки-навсегда

— Вы что, не знали, с кем имеете дело?

Князь попытался играть роль невинной овечки.

— Я впервые видел этих людей. Они сказали, что с удовольствием наймутся, чтобы наказать полковника за совращение русской девушки.

Михаил Федорович нахмурился и посмотрел на Зинаиду, которая наконец-то пришла в себя:

— Что ты можешь сказать, княжна?

— Государь… — Она умоляюще заговорила с расстояния, словно боясь осквернить высокое присутствие своей виной. — Мне можно подойти и высказаться в защиту полковника?

Царь приказал ей приблизиться:

— Иди сюда, Зинаида. Мне интересно послушать.

Представ перед Михаилом Федоровичем, девушка упала на колени и не смела поднять глаза от стыда, прекрасно понимая, что трагедия произошла из-за нее.

— Умоляю о прощении, государь. Только я одна виновата в том, что случилось. Я не могла смириться с тем, что опекуны Тарасовы собирались насильно выдать меня за князя Владимира, а поэтому намеренно завлекла полковника Райкрофта в постель. Просто предпочла потерю девичьей чести неравному браку. Накажите меня, как пожелаете, ибо грех за то, что случилось с полковником, лежит только на мне.

— Уверен, что Райкрофт не смог устоять перед подобной красотой. А кроме того, он просил разрешения ухаживать за тобой. — Говоря эти слова, Михаил Федорович думал о подлости Тарасовых. Те даже не поставили его в известность о помолвке, хотя все при дворе знали о намерении царя позволить англичанину просить руки Зинаиды.

Царь ласково погладил растрепавшиеся кудри Зины:

— Я еще поговорю с тобой и полковником через два дня. Но сейчас тебе нужно найти пристанище. К кому ты можешь поехать?

— Княгиня Андреева — моя подруга, государь. Моя карета ждет и отвезет к ней.

— Хорошо, поезжай! И никому ни единого слова! Я не хочу, чтобы полковника возненавидели и твое доброе имя трепали злые языки, понимаешь?

— Ваша милость безгранична, государь.

Когда девушка уехала, Михаил Федорович с натянутой улыбкой обратился к Алексею:

— А где моя двоюродная сестра? Я хочу переговорить с ней.

— Княгини Анны нет дома, государь. Ее отец заболел и попросил дочь приехать на время.

— Значит, все, что произошло, — твоих рук дело?

Князь судорожно глотнул, тщетно стараясь придумать что-нибудь в свое оправдание, и осторожно спросил:

— Что вы имеете в виду, государь?

— Значит, ты устроил сватовство князя Владимира, прекрасно зная, что полковник добивается Зинаиды? Или вина лежит только на Анне?

Князь уныло развел руками:

— Мы слышали об интересе англичанина, но не знали, что вы дали ему свое позволение. Учитывая богатство старика и то, что он будет хорошо относиться к княжне, мы и согласились на предложение Дмитриева. Во всяком случае так решила Анна.

— Понятно. — Михаил Федорович презрительно сжал губы и задал еще один вопрос: — Анна что, не слышала о моем добром отношении к полковнику?

— О чем, государь? — Темные брови князя удивленно взметнулись вверх. — Неужели мы чем-то обидели нашего доброго государя?

— Вполне, — резко ответил обозленный царь. Он прекрасно видел притворство своего подданного и не верил не единому слову. — Должно быть, я допустил ошибку, послав княжну Зинаиду в ваш дом. Мне нужно было иметь в виду, что ее воспитывали не так, как остальных боярынь. Вполне естественно, что девушка восстала против вашего насилия. Но сейчас это не имеет значения… Я сам оповещу князя Владимира, что она не может выйти за него замуж согласно моей воле. Должен предупредить: если ты и Анна разболтаете кому-нибудь, кроме почтенного старца, который достаточно мудр, чтобы промолчать, то я сам буду присутствовать, когда вам вырежут языки!

— Государь, я буду предельно осторожен. — Стремясь угодить царю, князь несколько раз торопливо поклонился, чтобы как можно лучше продемонстрировать свое глубочайшее уважение.

— Отлично! Значит, мы поняли друг друга.

— Без сомнения, государь.

— Надеюсь, князь Тарасов, вы больше не посмеете мстить моим фаворитам и нанимать разбойников для черных дел. Я еще не знаю сути происшедшего, но достаточно терпелив и приму решительные меры, как только выясню все.

Чтобы не опоздать на аудиенцию у государя, Зина рано приехала в царский дворец. Прошло три четверти часа, прежде чем государь позвал княжну, но девушка, в красивом парчовом сарафане, спокойно дожидалась назначенной встречи. Спрятавшись за колонну, она с состраданием наблюдала, как в зал входил израненный полковник Райкрофт. Он не мог не заметить Зину, но с каменным лицом прошел мимо в сопровождении майора Некрасова.

Оставшись в одиночестве, княжна с болью вспоминала злобный стон, невольно вырвавшийся из его уст, когда плеть первый раз опустилась на спину. Тогда полковник с отвращением отверг ее сочувствие и помощь, да еще благословил на связь с Владиславом.

Наташа оказалась права: Райкрофт возненавидел Зинаиду за обман и причиненное горе. Когда подруга предупреждала об этом, чувства и честь Тирона не имели для княжны должного значения. Теперь же она страшно страдала оттого, что полковник напрочь отказался от нее. Девушка прекрасно сознавала — никакие объяснения не успокоят мужчину, чья честь так пострадала.

Вполне очевидно, что Райкрофт не захочет даже знаться с ней, а посему любые мольбы о прощении бесполезны. Он не станет их выслушивать. Зина удрученно думала, что надежды на примирение нет, так что происходивший в данный момент разговор полковника с царем не оставлял никакой надежды.

— Прошу простить меня, государь, — стараясь держать себя в руках, говорил разъяренный Тирон, не желая соглашаться с предложением царя, — но я вынужден отказаться и никогда не женюсь на княжне Зенковой, зная, что она использовала меня в своих корыстных целях. Я готов пролить кровь за вас и умереть честно, как солдат, но вы просите слишком многого.

— Боюсь, что вы неправильно поняли меня, полковник Райкрофт, — спокойно улыбнулся Михаил Федорович. — Я не спрашиваю вашего согласия. Пока вы находитесь в моей стране, вы обязаны подчиняться моей воле. А посему повелеваю немедленно жениться на княжне Зенковой. Я обещал покойному отцу Зинаиды, что позабочусь о благополучии его дочери, и хочу, чтобы вы загладили то, что совершили.

— Разве шрамов на моей спине не достаточно? — прямо спросил Тирон.

— Казнь была ужасной, но это не меняет положения. Княжна Зенкова призналась, что намеренно завлекла вас… — Царь взглянул на полковника, издавшего невнятный стон. Видя его сопротивление, государь стал еще более настойчив: — Тем не менее вы сделали свое дело и только сами способны поправить положение. Вы ведь не юнец, которого можно наказать за проказы, а достаточно взрослый человек, отвечающий за свои поступки. Я полагаю, у вас больше опыта, чем у юной боярыни. Вполне очевидно, у нее были особые причины на то, чтобы отдаться вам, но и вы этой связи тоже страстно желали. Иначе княжна никогда не выбрала бы именно вас.

— Государь, неужели вы не понимаете моих мотивов?

Михаил Федорович уже начал терять терпение из-за упрямства англичанина и решился на щекотливый вопрос:

— Она была девственницей?

Бледные щеки Тирона вспыхнули. Он уже почти не сдерживал себя.

— Да, но…

— Значит, и говорить не о чем! Вы же не позволите другому мужчине расплачиваться за ваши ошибки? — Царь раздраженно ударил по подлокотнику кресла. — Либо вы женитесь на княжне Зенковой, либо будете изгнаны с позором со службы!

Услышав такую угрозу, Тирон понял, что ему остается только подчиниться. Он церемонно щелкнул каблуками и отсалютовал царю.

— Как прикажете, государь.

Михаил Федорович потянулся к серебряному шнурку, и в покоях немедленно появился майор Некрасов.

— Приведите княжну Зенкову.

Тирон осмелился прервать государя:

— Я прошу еще минуту вашего времени, государь.

— Да?

— Я подчиняюсь вашему приказу, пока нахожусь в вашей стране.

Царь склонил голову, подтверждая сказанное. Затем Тирон вежливо продолжил:

— Если вы останетесь довольны моей службой, а княжна Зенкова не сможет родить наследника, ваша милость аннулирует наш брак перед моим возвращением в Англию?

Майор весь встрепенулся, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Он был страшно расстроен тем, что Зинаида выходит замуж за полковника, а поэтому не понял просьбу англичанина. Ибо сам с удовольствием женился бы на княжне.

Подобная просьба удивила государя, но отказать в ней было трудно. Если полковник не получит развода в России, то добьется этого в Англии. А Михаилу Федоровичу не хотелось подвергать Зинаиду столь унизительной процедуре.

— Все будет так, как вы просите, полковник. Если вы решите расстаться до отъезда, я дам согласие. Но должен напомнить, что у вас впереди еще три года службы.

— Три года три месяца и два дня.

— Это долгий срок для того, чтобы устоять перед чарами такой очаровательной женщины, полковник. Неужели вы надеетесь на успех?

Тирон сам сомневался в душе, сможет ли он относиться к княжне холодно и подавить желания, которые она столь успешно и коварно возбуждала. Но он хотел оставить для себя путь к отступлению, чтобы иметь возможность расторгнуть брак, если они с Зиной не поладят. А пока Райкрофт твердо решил наказать ее за предательство.

Примирение не произойдет быстро — слишком сильны злость и обида. Но кто знает, куда заведет его страсть… государь справедливо заметил, что Зинаида — удивительная красавица. Однако полковник считал себя дураком за то, что слепо доверился ей, и боялся опять стать жертвой сладкой сирены.

— Мой провал или успех будет ясен перед отъездом, государь. К тому времени вы узнаете, насколько счастливым оказался наш брак.

— Надеюсь, ваше сердце смягчится и простит, полковник, — вздохнул Михаил Федорович. — Нельзя не простить такую блестящую женщину. У меня даже была мысль самому жениться на ней. Но воспитанная за границей девушка вряд ли смирится с жизнью в тереме… Мне не хотелось бы, чтобы вы доставили княжне боль своей холодностью.

— Вы можете избавить ее от неприятностей, разрешив нам идти отдельными дорогами в жизни. — Тирон внимательно наблюдал за царем.

— Никогда! — Михаил Федорович вскочил с кресла и даже запыхтел от ярости. — Вам не избежать этого брака! Вы женитесь до конца недели!

Тирон был достаточно мудр, чтобы признать свое поражение, и принял смиренную позу. Он приложил руку к груди и низко поклонился русскому монарху, хотя каждое движение приносило ему невыносимую боль.

— Как прикажете, государь.

Михаил Федорович кивнул майору Некрасову, и тот бросился исполнять приказ.

Приближаясь к женщине, которую высоко ценил и обожал, Николай озабоченно задумался.

— Государь зовет вас, Зинаида.

Она с тревогой в душе подняла на него глаза:

— Царь очень зол?

— Но не на вас, дорогая Зинаида, — заверил майор.

— Он не сказал, зачем вызывал меня? — неловко поинтересовалась девушка.

— Мне не разрешили присутствовать при разговоре с полковником Райкрофтом. Придется вам спросить самой.

— Я никогда не думала, что разозлю стольких людей своим поступком. — Она замолчала, заметив вопросительный взгляд Николая.

— Что же вы натворили, Зинаида?

Она потупила взор, чтобы не встретиться с ним глазами.

— Мне нечем гордиться, Николай, и не хотелось бы говорить об этом. — Внезапно княжна поняла, что в спешке забыла поблагодарить Некрасова за спасение полковника. — Я — ваша вечная должница. Я и подумать не могла, что вы приведете с собой государя. Как вам это удалось?

— Я просто сказал государю, что Райкрофт в смертельной опасности, и его уже никто не мог остановить. Царь высоко ценит и уважает англичанина. Именно поэтому он бросился спасать полковника, чтобы тот не лишился жизни. — Майор встревоженно посмотрел в залу, где царь давал неофициальные аудиенции, и заявил: — Нужно идти, Зинаида. Михаил Федорович ждет вас.

Девушка глубоко вдохнула, чтобы как-то успокоиться, и, кивнув Николаю, последовала за ним. Войдя в комнату, она окинула взглядом ее богатое убранство и немедленно обнаружила Тирона, стоявшего в стойке «смирно» слева от царя. Он даже не взглянул в ее сторону, когда Михаил Федорович позвал девушку. Та подчинилась, склонилась перед государем в глубоком поклоне, с трепетом ожидая того, что произойдет, пока майор Некрасов выходил из комнаты.

— Зинаида, я принял несколько решений, которые касаются тебя, — заявил Михаил Федорович. — Надеюсь, они пойдут на пользу.

— Я подчиняюсь вашей воле, государь, — тихо ответила княжна дрожащим голосом, не зная, чего ожидать. Угрызения совести не давали покоя, а посему она решила смиренно подчиниться любому приказу царя и принять даже самое суровое наказание с достоинством.