— Можете повернуться, — с откровенной насмешкой предложил он.

— Отлично, — с отчаянием ответила Зинаида, страдая от постыдной и неловкой ситуации. — Теперь мне позволено уйти?! — Бросив на мужчину уничтожающий взгляд, девушка принялась собирать вещи. — Это невозможно представить! Вы шпионили за мной, как вор! Вы — самый ничтожный из рыцарей, которых я когда-либо встречала.

— Не сказал бы, — ответил он. — Или вам больше нравилась компания разбойников?

— Вы имеете в виду Владислава? Ха-ха-ха! Ему есть у кого поучиться дурным манерам! — Тут ее одолело женское любопытство, и она робко подняла глаза: — Кстати, что с ним случилось?

Мужчина злобно фыркнул:

— Трус испарился, когда вы умчались без оглядки! Причем на моей лошади! Это был отличный скакун. Не знаю, что меня больше расстроило — бегство бандита или кража коня! Если бы я не бросился вам на помощь, то схватил бы разбойника. А вы даже не выказали элементарной благодарности. Моя судьба вас вообще не беспокоила. Если бы драгуны не ринулись на поиски своего командира, куковать мне до сих пор в лесу! Выходит, милостивая леди, мне не за что вас благодарить!

Зинаида гордо вздернула подбородок, огорченная его укоризненным тоном и угрызениями собственной совести.

— Вас, должно быть, расстроило поражение.

— А как же! Где еще найти такого прыткого жеребца?

— Утром я прикажу капитану Некрасову оставить вам лошадь Владислава, — пообещала она. — Может, сие успокоит вас?

Мужчина недовольно хмыкнул:

— Вряд ли. Мне дорого обошелся перевоз коня из Британии…

— Откуда? — удивленно переспросила Зинаида. И тут поняла, что все это время они говорили по-английски. — Вы оттуда родом?

— Да.

— Но командуете русскими солдатами… — начала княжна, а потом вспомнила рассказ Владислава об иностранцах, которых наняли в русскую армию. — Вы служите государю?

Офицер церемонно поклонился. Жаль, что на ногах не оказалось сапог со шпорами, те бы сопроводили столь галантное движение звоном.

— Полковник Тирон Босвэс Райкрофт к вашим услугам, миледи. Я получил рыцарский титул в Англии и теперь командую третьим полком драгун. А вы…

— Сейчас не время для знакомств, полковник, — поспешно ответила Зинаида, твердо решив не называть своего имени. Что если сей наглый муж начнет сплетничать среди сослуживцев и друзей?

Довольная усмешка тронула разбитые губы Райкрофта.

— А вы — княжна Зинаида Александровна Зенкова и следуете в Москву, чтобы стать подопечной княгини Тарасовой, кузины царя.

Рот Зины открылся от изумления, но она быстро спохватилась:

— Вы много знаете обо мне, сэр.

— Таково было мое желание, — самонадеянно заявил Тирон. — Когда мы вечером приехали на постоялый двор, я обнаружил, что и вы остановились здесь на ночлег, а поэтому расспросил ваш эскорт. Капитан Некрасов промолчал, а вот сержант оказался более разговорчивым. Я был счастлив узнать, что вы не замужем и не имеете никакого отношения к напыщенному коротышке, который сопровождает вас. — Он вопросительно поднял брови, ожидая дальнейших объяснений. — Сей недостойный муж выходил из бани, когда я явился сюда. Похоже, козявка слишком высокого мнения о себе.

Зинаиде, конечно, захотелось объяснить, что она не имеет никакого отношения к Ивану. Но нет смысла удовлетворять любопытство полковника. Лучше ему ничего не знать, чтобы впоследствии не пришлось столкнуться с неожиданными неприятностями.

Княжна собрала вещи и направилась к двери, однако настойчивый полковник с дерзкой улыбкой преградил ей путь:

— Вы позволите увидеть вас еще?

— Это невозможно, полковник, — холодно отрезала она. — Рано утром я уеду в Москву.

— И я тоже, — заверил ее Тирон. — Я водил своих людей на маневры. Мы обязаны вернуться в столицу к завтрашнему вечеру.

— Княгиня Анна не одобрит вашей настойчивости.

— Вы случайно не помолвлены? — Тирон, затаив дыхание, ждал ответа, хотя и не понимал, почему внезапно забыл о застарелой боли, разрушившей его жизнь, и позволил женщине вновь завладеть его мыслями.

— Нет, полковник Райкрофт.

— Тогда, заручившись вашим согласием, миледи, я хотел бы поухаживать за вами.

Тирон прекрасно понимал, что торопит события. Невзирая на вполне зрелый возраст, тридцатичетырехлетний мужчина вел себя как юноша, возбужденный присутствием молодой женщины. Вероятно, давно был лишен любви, да и его молодая жена, очаровательная блондинка Ангелина, никогда не выглядела столь соблазнительно.

— Ваше предложение слишком неожиданно, полковник, — удивленно заметила Зинаида, радуясь, что из-за плохого освещения не видно, как зарделись щеки при воспоминании о прикосновении его тела. Не имея возможности ответить положительно, княжна предпочла мягко отказать, зная, что так будет мудрее. — Мне нужно время, чтобы решиться.

— Последнее слово за вами. А пока — до свидания, миледи.

Полковник Райкрофт вежливо поклонился и позволил девушке выйти первой, любуясь грациозным покачиванием бедер под шелковым халатом и живо вспоминая их прикосновения. Его голод не был утолен. Предстоит бессонная ночь, когда его будет преследовать, как пытка, будоражащая плоть.

Входная дверь со скрипом захлопнулась, а полковник все еще не сводил с нее глаз. К сожалению, сквозь дерево ничего не увидишь. Но он слышал торопливые шаги, и на смену прекрасным мечтам пришли другие, страшные воспоминания. Он вспомнил о могиле, где прощался с покойной женой. И обозлился на себя.

Какой дьявол вселил это желание? Неужели он способен поверить другой женщине, не избавившись от страшных воспоминаний и разбитых чувств? Незажившие раны души вновь дали о себе знать.

Солнце еще не взошло, когда Зинаида подняла попутчиков и заставила их поторопиться. Капитан Некрасов поинтересовался, зачем такая спешка, но княжна объяснила, что мечтает как можно быстрее добраться до места. Не хотелось помнить, что она привлекла внимание нежелательного кавалера. Лучше уехать до того, как он проснется и, возможно, возобновит свою просьбу.

— Оставьте коня полковнику Райкрофту, — попросила девушка капитана, когда тот провожал ее к карете. — Это самое минимальное, что я могу сделать для него в благодарность за спасение.

Али передвигалась с трудом, и Степану пришлось на руках отнести ее в экипаж. Зина устроила служанку на подушках, где та и заснула.

Княжна расположилась напротив и закрыла глаза, чтобы не видеть противной физиономии Ивана. Она попросила кучера ехать галопом и по проселочной дороге. Пусть так опасней, но так можно скорее добраться до Москвы.

Когда карета набрала скорость, Зинаида вздохнула с облегчением, надеясь, что больше никогда не увидит англичанина. Оставалось думать, что этот человек — джентльмен и не станет болтать. Воспоминания о бане постоянно возвращались к девушке. А что если об этом инциденте узнают в Москве?

* * *

Командир третьего полка драгун проснулся через полчаса после отъезда княжны. С трудом расправил занемевшие конечности и, обнаженный, поднялся с кровати, приказав своему денщику собираться в путь. Он принялся искать свечу.

Еще через полчаса небо просветлело. Полковник взял исковерканный шлем и спустился вниз к солдатам, ожидавшим на улице. Его глаза окинули двор и место справа от крыльца, где стояла карета. Теперь там был привязан черный конь. Ругнувшись про себя, Райкрофт понял, что княжна уехала.

Удрала! Эта мысль не покидала его и портила настроение. Взгляд огромных зеленых глаз преследовал полковника. Но еще больше не давали покоя воспоминания о роскошном женском теле.

Тирон мысленно чертыхнулся. Ясно, что он спугнул женщину своим нетерпением. Бросился на нее, как кобель. Так что не стоит винить девушку за столь ранний отъезд.

Полковник попытался восстановить ровное дыхание и подавить злость. Солдаты ждали. Уже неделю он гонял их на маневрах, и сегодня драгуны заслужили поощрения, так как славно расправились с бандой разбойников. Разве женщина что-нибудь значит? Он может купить любую. Тирону не раз приходилось отбиваться от назойливых особ легкого поведения, которые курсировали по той части Москвы, где жили иностранцы, в поисках клиента на час или на ночь.

Но Райкрофт нуждался в чем-то большем, нежели любовь продажной девицы, в спешке дарящей плотские ласки. Не имея никакого желания вновь жениться, Тирон мечтал разделить страсть с женщиной, испытывающей к нему истинное чувство. Полковник нуждался в возлюбленной, которая бы жила с ним и не отдавалась другим мужчинам.

— Княжна Зенкова оставила вам лошадь, полковник, — сообщил капитан Григорий Тверской, показывая на отличного скакуна. — Она послужит не хуже, чем ваша.

— Боюсь, что бандиту больше повезло, — с сожалением ответил Тирон. — Но мы с ним еще поквитаемся.

— Вы хотите с ним сразиться?

— Когда придет время, — заверил Тирон молодого офицера. — Сейчас меня ждут более важные дела в Москве.

— Мы можем отрапортовать в корпусе, что убили тринадцать разбойников. Я постараюсь доложить царю об этом. Генерал Вандерхаут благоденствует, присваивая ваши успехи, полковник. Его статус все время растет.

— Датчанин заинтересован обеспечить себе будущее в России, — размышлял Райкрофт вслух. — Здесь ему отлично платят, и он не хочет потерять свой контракт — вот и пытается выглядеть как можно лучше.

— За ваш счет, полковник.

Тирон потрепал младшего офицера по плечу:

— Генерал отвечает за все, что происходит в его корпусе, — как за хорошее, так и за плохое. Государь внимательно наблюдает за службой Вандерхаута. Все победы и поражения иностранных офицеров отражаются на его репутации. — Райкрофт пожал плечами и скривился, потому что при попытке улыбнуться раненая губа лопнула. — Нужно понять это, Григорий. Не стоит лишать его славы, это мелочно. Так что, сударь, придется смириться. Другого выхода нет.

Русский издал вздох недовольства:

— Генерал мне осточертел. Вы достойнее его. Этот человек выдает ваши идеи за свои. Мне даже кажется, что вы стараетесь оградить его от ошибок своими мудрыми советами.

Тирон на минуту задумался, прежде чем ответить Григорию.

— У меня больше военного опыта, друг. Но полагаю, что Вандерхаут не получил бы свой пост, не имей он определенных способностей.

— Очень сомневаюсь в них, — ухмыльнулся Григорий.

Глава 4

На базаре в Китай-городе еще суетился народ, хотя надвигались сумерки и день подходил к концу. На узкой улочке Степан осторожно управлял каретой, лавировавшей между торговцами всякой всячиной. Товары были разложены на повозках. Лен, конопля, иконы, шелка, драгоценные украшения и арбузы грудами лежали на торговых рядах, где продавали все — от овощей до янтаря, жемчуга и мехов.

Небольшое подразделение солдат, в грязной форме, следовало за каретой через центр Москвы. Но на вояк не обращали никакого внимания. Купцы безудержно расхваливали свои товары, скоморохи развлекали публику, играли музыканты, а кукольники показывали представление. Слепые и немощные просили милостыню, и их голоса сливались в какофонию звуков, в которую врывалось рычание медведей, выделывающих по приказу хозяев всевозможные трюки перед зрителями. В этом оживленном месте мелькали бояре в роскошных кафтанах и круглых, отороченных собольим мехом шапках рядом с бедными крестьянами.

Любой приехавший в город поражался огромному количеству церквей, соборов, общественных бань и харчевен, расположенных неподалеку от рынка. В последних двух посетителей всегда хватало. Русские любят долго париться и хорошо выпить.

Кортеж продолжал ехать по забитой повозками дороге, и Степан то и дело покрикивал:

— Расступись! Расступись! Поберегись! Поберегись!

Небольшие дрожки с легкостью мчались мимо, а телеги передвигались с трудом. Степану часто приходилось держаться правой стороны, чтобы пропустить легкие экипажи. В зимнее время люди ездили на тройках, полозья саней легко скользили по глубокому снегу.

Зинаида много раз бывала в Москве, и красота столицы всегда по-новому поражала ее. Однако сейчас девушка думала только о том, что очень скоро былой свободе придет конец. Вот что значит лишиться защиты отца. Большую часть дня княжна вспоминала о встрече с полковником Райкрофтом в бане. Она, конечно, предпочла бы увидеть на его месте галантного кавалера, но не могла отрицать, что сама судьба послала это знакомство, к тому же израненное лицо Тирона не лишено привлекательности.

Когда перед глазами вставал его мужественный образ, Зинаида сразу краснела. Слава Богу, что никто этого не замечал — слишком уж жаркий стоял день. В состоянии паники она многое не заметила. Теперь же на память приходили мельчайшие детали, и девушка вновь и вновь возвращалась к происшедшему, вспоминая, как прижалась грудью к широкому мужскому торсу. Отгоняя от себя постыдные мысли, княжна внутренне ликовала, что Иван занят лишь собственной персоной, а Али спит, приложив мокрую тряпку к больной голове.