Сара Джио

Назад к тебе

© Гилярова И., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

* * *

Посвящается любви потерянной и любви, обретенной вновь


Любая дорога, по которой я шел, приводила меня к тебе.

Пауло Коэльо


Лето 2016 года, Сиэтл

Моим дорогим читателям

Эту книгу я начала писать много лет назад. Мысль об этом пришла ко мне однажды днем, когда я сидела в своем любимом кафе. По соседству со мной кто-то рассказывал о женщине, которая исчезла во время медового месяца, и я представила себе героиню моего романа, которая жила, казалось бы, в идеальных условиях, а потом внезапно потеряла все.

Я написала первую половину этой книги (вы прочтете ее очень быстро). Это была одна из тех историй, которые легко выстраиваются в строчки. Мне даже не приходилось придумывать, что скажут или сделают мои герои, – я уже знала это, и мои пальцы не успевали за мыслями.

Но когда я добралась до середины романа, внезапно осложнилась моя собственная ситуация. Я прошла через необычайно трудный отрезок жизни. Каждый день я думала только о том, чтобы выжить и как-то сводить концы с концами. Мой привычный мир взрывался и рушился прямо у меня на глазах, а мне при этом еще надо было сдавать в печать другую книгу. Как ни печально, ведь я очень любила эту историю и ее героев, мне пришлось отложить «островной роман» в сторону.

Но даже после этого я не переставала думать о моих персонажах. Что станет с Шарлоттой, Эриком и Грэем? Может ли закончиться счастливым финалом этот душераздирающий, трагичный сценарий?

Более того, я до одержимости увлеклась Бермудским треугольником, этой загадочной и мистической зоной планеты, где пропадали суда, самолеты и люди, огромное количество людей.

Когда моя собственная жизнь снова пришла в норму, когда наконец улеглись все страсти – и слава богу, что это произошло, – я открыла в компьютере файл под названием «Я ВЕРНУСЬ К ТЕБЕ – ЧЕРНОВИК». И тоже вернулась к этой истории, этим героям. Снова погрузилась в мир Шарлотты. Я ходила вместе с ней по песчаным пляжам. Плакала с ней. Сопровождала ее во всех коллизиях ее жизни, делила с ней радости и беды. И получала от этого огромное удовольствие.

Я надеюсь, что и вам понравится история этой непростой жизни, и еще я надеюсь, что вы будете твердо стоять на ногах, как бы ни швыряла вас жизнь, что вы обретете опору под ногами, как постепенно обрела ее я, – на песчаном берегу, на горной вершине или где-нибудь в промежутке между ними.


Желаю всем любви и интересной жизни, желаю вернуться на правильную тропу и идти вперед.

С любовью из Сиэтла,

целую и обнимаю, Сара.

Глава 1


31 января 2037 года

Ночью мне снился остров. Я слышала, как плещутся о берег волны, теплый ветер ласкал мои щеки, в солоноватом воздухе витал нежный аромат плюмерий. Грэй тоже был там, он ждал меня на утесе – его глаза, ласковые и магнетические, завораживали меня.

Как ужасно просыпаться одной много лет. Я хотела вернуться на наш остров. Я была готова сделать что угодно, лишь бы вернуться туда.

– Тук-тук! – крикнула с порога Лесия.

Был ранний вечер, солнце стояло еще высоко. Лесия держала в руках поднос из нержавеющей стали. Вероятно, с жареной рыбой и овощами на пару. Если мне повезет, то будет еще сальса из манго.

– Пожалуйста, поешь, тебе надо поесть, – сказала она.

Я пожала плечами:

– Я не голодна, милая.

– Ты слишком похудела.

В мае мне исполнилось шестьдесят пять, и здесь, на острове Бермуда, я жила уже полжизни. Мне было тридцать с небольшим, когда я приехала сюда. Сначала обитала в симпатичном белом домике возле пляжа с розовым песком, а теперь в этом кондо. Здесь было нормально, даже хорошо. Три раза в день приносили еду. Горничные делали уборку. За моим бунгало простирался океан. Что еще нужно для счастья? Я знала, что многие позавидовали бы мне. Но я давно перестала ждать счастья, во всяком случае такого, какое большинство людей мечтают обрести на закате жизни. Я погладила ладонью драгоценный аквамарин, висевший у меня на шее. Считается, что он приносит удачу морякам. Какая ирония судьбы! Я улыбнулась.

– Я принесла новую книгу, – улыбнулась Лесия. Она знала, как я любила читать. Для меня это было спасением.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Она положила роман на столик рядом с моим креслом. На обложке я увидела старинный корабль и женщину, вглядывающуюся в море. История про потерпевших кораблекрушение, мой любимый жанр. Лесия знала об этом. Я перевела взгляд на книжную полку, висевшую на стене, и попыталась прикинуть, сколько книг я прочитала за эти годы. Тысячи, не меньше.

Лесия полезла в карман и достала пачку сообщений. В прошлом апреле я отключила свой телефон. Теперь у администратора записывают все звонки, и аккуратные розовые записочки волшебным образом материализуются под моей дверью, сложенные в опрятные белые конверты. Я предпочитаю такой порядок. Зачем открываться миру, если я не хочу, чтобы меня беспокоили?

– Сегодня телефон звонил так, что едва не слетел со стены, – сказала Лесия, протягивая мне дюжину бумажек. Я просмотрела их: «Пипл», «Си-Эн-Эн», «Ю-Эс-Эй тудей». Через месяц будет тридцатая годовщина моего спасения. Я знала, что все хотели получить эксклюзивное интервью. Они хотели знать, как сложилась моя жизнь, думаю ли я до сих пор об острове. Думаю ли я до сих пор о НЕМ.

Я вздохнула и отдала бумажки Лесии.

– Нет, – сказала я. – Никаких интервью.

Она кивнула. Я заметила, что она была разочарована. Не секрет, что она думала, будто разговоры о моем прошлом помогут мне преодолеть депрессию, но я не была к этому готова. Честно говоря, я вообще не знала, буду ли я когда-либо готова. Лесия после некоторых колебаний вытащила из середины пачки один листок.

– Вот, – сказала она, протягивая его мне. – Его имя Джереми Эдвардс. Он из «Нью-Йорк таймс».

Я пожала плечами. Десять лет назад я отказалась от интервью с Опрой. Почему я должна делать исключение для «Нью-Йорк таймс»?

– Этот настойчивый, – сказала она. – Он звонил три раза.

– Скажи ему, что я сожалею, – сказала я. – Но интервью я не даю. – Я чувствовала усталость от всеобщего увлечения моей историей, которое периодически вспыхивало вновь и вновь. Это моя жизнь, а не оригинал фильма или даже не реалити-шоу длиною в жизнь.

– Хорошо, – сказала Лесия, вставая. – Но он сказал, что кое-что нашел. Говорил что-то про координаты острова и…

– Нет, – решительно отказалась я.

– Пожалуйста, – настаивала она, коснувшись моей руки. – Он сказал что-то про… – она сглотнула, – бабочек.

Я удивленно вытаращила глаза, но потом снова покачала головой.

– Это невозможно. Ты знаешь, что мы прочесали каждый дюйм в том квадрате. И бабочки… ну, нет, я не верю.

Лесия кивнула.

– Я знаю, – ответила она. – Но мне почему-то показалось, что он знает новые детали. – Она посмотрела на меня долгим взглядом. В ее зеленых глазах, таких добрых и терпеливых, я увидела настойчивость. – Может, нам стоило бы позвонить ему, – осторожно заметила она. – Просто чтобы узнать, что он может сказать. Просто посмотреть, не…

– Я так не считаю, – отрезала я.

– Ладно, – вздохнула она и напряженно улыбнулась. Направилась к двери. – Я вернусь утром.

После ее ухода я долго смотрела на поднос, потом отодвинула его. Потом надела сандалии и протянула руку за свитером. Под вечер усилился ветер, начинался прилив. Я шла по прибойной полосе и, как всегда, смотрела на песок – что море решит на этот раз выплеснуть на берег? За эти годы я находила здесь разные сокровища: пару розовых детских башмачков, связанных шнурками в тугой узел; одинокую вязальную спицу; пять золотых обручальных колец, на одном внутри была гравировка «Навечно любовь моя». Любит ли она его до сих пор?

Солнце клонилось к закату. По небу протянулись розовые полосы. Любители пляжных прогулок расходились, а я шла и шла, высматривая на песке кусочки лилового и темно-красного стекла. Края их были гладкие, они идеально подходили для мозаики, которую я выкладывала на кухонном столе. Вот я положила одну стекляшку в карман. Потом заметила зеленый камешек, подобрала и его. Впереди что-то блеснуло. Я подошла ближе. Бутылка. Зеленое стекло было мутным, и сначала я не поняла, лежало ли что-нибудь внутри. Я наклонилась, подняла ее и вытерла край рукавом свитера. Внутри лежала смятая бумажка. У меня громче застучало сердце, но я приказала себе ничего не ждать. За долгие годы я находила дюжины посланий в бутылках, но ни одного не было от НЕГО. Так почему сейчас будет иначе?

Все же я отнесла бутылку к большому камню, торчавшему над пляжем, и с нетерпением разбила ее. Разгребла осколки стекла и взяла свернутую бумажку. Мое сердце упало, когда я ее развернула. Чернила были смазаны. Кажется, я разобрала только «дорог…», да и то с трудом. Влажность испортила чернила. Но потом я перевернула бумажку и ахнула. На обратной стороне я увидел слова: «Контора Э. Э. Гантера». Я прижала бумажку к сердцу. Лишь один человек мог знать, что означали эти слова. Один. Только один. У меня сразу закружилась голова, и я села, недоверчиво качая головой.

По моей щеке скатилась слеза. Я крепко сжимала эту бумажку. Я не могла оторвать от нее глаз. Возможно ли такое? Неужели он все еще там? Неужели он еще ждет?

Я вспомнила, что говорила Лесия насчет репортера из «Нью-Йорк таймс», и повернула назад к моему бунгало. Впервые я чувствовала надежду. Реальную надежду.

Глава 2


15 февраля 2037 года

Вечер вступал в свои права. Мои веки отяжелели, ноги ломило. Морской воздух казался холоднее обычного, и я застегнула повыше молнию на вороте куртки. Джереми, молодой репортер из «Нью-Йорк таймс», посинел от холода. Мы сидели в катере с двух часов, а сейчас уже садилось солнце. Когда я решила ответить на его звонок, согласиться на интервью – сейчас мы как раз и занимались предложенным Джереми поиском, – мне показалось, что это было правильно. В конце концов, море прислало мне подсказку, и вполне реальную. И хотя жизнь неоднократно обманывала меня и заводила в тупик, я верила в океан, в остров – угадывая логику за кажущимся безумием, истину за тайной.

Джереми подвинулся ко мне. Он внимательно просматривал свой блокнот. По возрасту он годился мне в сыновья.

– Я абсолютно не понимаю, почему мы не можем его найти, – сказал он, небрежным движением руки поправляя прядь каштановых волос, упавшую на лоб.

Интересно, есть ли у него девушка в Манхэттене, знал ли он любовь, как знала ее я? Он озадаченно тряхнул головой.

– Координаты верные, – продолжал он. – Я проверял их десятки раз. Эксперт из Вирджинского технологического университета не мог ошибиться. – Он достал карту и внимательно изучил ее, попутно сверяя с навигационной системой.

До этого он объяснил мне, что консультировался с учеными-океанологами, экспертами по морской навигации и прочим научным людом. Очевидно, мой маленький остров считался одной из величайших нерешенных загадок океанологии, такой, которая могла бы объяснить метафизические свойства зловещего Бермудского треугольника. Сейчас Джереми держал в руке копию страницы с треугольником из старинной мореходной книги. Она была истрепана и испещрена заметками; на нее, несомненно, часами смотрел он сам и другие любители разгадывать таинственные явления. На полях были написаны предполагаемые координаты острова. Его существование было засвидетельствовано по крайней мере в дюжине старинных текстов теми, кто чудесным или, пожалуй, магическим образом обнаружил его. Джереми сказал, что, по мнению экспертов, я единственная из ныне живущих, кто достиг его берегов в недавней истории, – по крайней мере, я единственная вернулась и могла рассказать об этом. Я молилась, чтобы нас оказалось двое.

Джереми посмотрел на океан. Этот молодой человек вежливый, но нервный. Его цель – написать журналистскую бомбу. Мою историю. Но все зависело от того, отыщем ли мы остров, тот остров, на котором я не была тридцать лет и который большинство океанографов считали несуществующим.

– Вам хоть что-нибудь кажется здесь знакомым? – допытывался он, стуча ручкой по борту катера. Он не отрывал глаз от моего лица, следил за каждым моим движением, за моей мимикой.

Лесия тоже была со мной для моральной поддержки. Она исподволь наблюдала, как я всматривалась в необъятный простор темно-зеленой воды. Я мечтала, чтобы остров неожиданно появился передо мной – появился внезапно, при лунном свете, так же как много лет назад. Вдалеке проплыл дельфин, и я виновато улыбнулась Джереми.