Нэн перевела взгляд на брата и спросила:

– Можно, я его подержу?

От напряжения мое тело стало твердым как камень. Если бы Раш ей разрешил, я бы выбежала из дома вместе с Нейтом. Это было слишком. Он не мог просить меня о таком.

– Плохая идея. Учитывая то, как ты относишься к его маме, я не думаю, что она сможет доверить его тебе.

– Но это и твой сын тоже, – нахмурилась Нэн.

– Мой. Но Блэр – его мать. Я не допущу ничего, из-за чего она чувствовала бы себя некомфортно.

– Господи, Раш, куда делись твои яйца?!

– Второе предупреждение, сестричка.

Нэн закатила глаза и слезла со стула. Она посмотрела на Нейта, и взгляд ее немного смягчился. Его трудно было не полюбить. Он был таким же красивым, как его отец.

– Мама захотела бы с ним познакомиться, – сказала Нэн и набросила ремень сумки на плечо. – Мог бы хоть фото ей послать.

– Нашей маме всегда было плевать даже на собственных детей, Нэн. Ты прекрасно об этом знаешь. Почему ей вдруг станет интересен мой ребенок?

У Нэн ни один мускул на лице не дрогнул, она только пожала плечами:

– Тут ты прав.

Нейт начал вертеться. Он снова пытался получить то, что хотел. Я переложила его с одной руки на другую.

– Дай мне, – сказал Раш. – У меня он о молоке не думает.

Я передала Нейта отцу, он сразу перестал вертеться и внимательно посмотрел на Раша. Ему было интересно рассматривать папу.

– Ты хорошо с ним справляешься. Я не удивлена. Сколько себя помню, ты всегда выступал в роли отца, – сказала Нэн.

Это были первые приятные слова, которые она произнесла, после того как вошла в наш дом.

– Я справляюсь с ним только потому, что наблюдаю за тем, что делает Блэр. Я всему учусь у нее.

Нэн не понравился такой ответ, да он и не был правдой. Раш был хорошим отцом с самого первого дня. Я собралась было возразить, но в этот момент Нэн резко оттолкнула от себя барный стул. Ножки заскрипели по полу.

– Я просто хотела посмотреть на ребенка и сказать тебе, что мне уже лучше. Если захочешь со мной встретиться, я буду в городе еще несколько дней. Я не намерена общаться с твоей маленькой семьей, так что имей это в виду.

Раш ничего не ответил.

Я глядела, как Нэн выходит из кухни и идет по коридору к парадной двери.

– Как была сучкой, так сучкой и осталась, – пробормотал Раш.

Я подняла голову и взглянула на Раша. Он хмурился:

– Мне жаль, что она так с тобой разговаривала.

– Я не обращаю внимания на ее слова. Она хочет выставить меня злодейкой, и, боюсь, так будет всегда. Но это ничего. Я ведь не за нее замуж вышла.

Нейт услышал мой голос. Он повернул голову в мою сторону и начал плакать. Он хотел мою сиську. Я улыбнулась и потянулась к Рашу, чтобы взять сына на руки:

– Дай, я покормлю его. Он, наверное, в последний раз не наелся, теперь вот просит добавки.

Раш передал мне малыша:

– Везучий маленький засранец.

Я пнула его, а он только рассмеялся. Громко, как я любила.

– А ты хочешь есть? – спросил он.

– Да. Умираю от голода. Сделаешь мне сэндвич? – попросила я и пошла в гостиную, где можно было удобно устроиться в кресле с откидной спинкой.

– Все, что пожелаешь, – ответил Раш.

Раш

Вудс стоял возле здания клуба и о чем-то спорил с этой Энджи или Энджел… или Анджелиной. Черт, я так и не запомнил ее имени. Она не первый год наезжала в Розмари-Бич. Я не сомневался, что, когда мы учились в старших классах, для Вудса она была девочкой на лето. Ее отец занимался тем же бизнесом, что и Керрингтоны, и Грант считал, что Вудс собирается на ней жениться.

А потом появилась эта цыпочка Делла, и, по-моему, все изменилось. А может, и нет. Я не был уверен. Последнее, что я слышал, это то, что Деллу арестовали, но это было недоразумение. Вудс устроил скандал в полицейском участке.

Девица взяла Вудса за руки – со стороны было похоже, что она о чем-то его просит. Я не очень-то хотел вмешиваться в их разговор, но мне показалось, что чувак нуждается в поддержке.

Вудсу сейчас и так было несладко, ведь у него умер отец. К такому никто не может быть готов, а на Вудса все свалилось за одну ночь.

– Отвали, Анджелина. Богом клянусь, если ты не оставишь меня в покое, я распоряжусь, чтобы тебя не пускали на территорию клуба, – сказал Вудс.

Отвернувшись, он увидел, что я иду в их сторону.

– Раш, привет! – (Я слышал по голосу, что ему полегчало.) – Ты приехал на встречу?

Я понятия не имел, о чем он, я даже мог поспорить, что он придумал эту встречу по ходу дела.

– Ага.

Вудс высвободился от своей девицы и пошел ко мне.

– Ничего еще не закончилось, Вудс! – крикнула та ему в спину. – Это я тебе гарантирую. Ты совершаешь большую ошибку.

– Уведи меня от нее. Быстрее, – пробормотал Вудс, проходя мимо.

Я развернулся и пошел следом. Я собирался на следующий день пригласить Блэр на свидание и приехал, чтобы попросить Бети посидеть с Нейтом. Но по всему получалось, что сначала мне предстоял разговор с Вудсом.

Вудс вошел в клуб и даже не оглянулся, чтобы убедиться в том, что я иду за ним.

– Самая бешеная сучка из всех, кого я встречал в этой жизни, – раздраженно сказал Вудс, как только мы оказались в здании клуба. Он провел рукой по волосам и зарычал от бессилия. – Я свалил отсюда. Да, сбежал – в точности как Трипп. Я забрал Деллу, и мы решили оставить все это дерьмо позади. Отец слишком на меня давил, и я решил, что с меня хватит. А потом он взял и умер. И вот я приезжаю и узнаю, что в день, когда мне исполнится двадцать пять, а это будет через два месяца, этот клуб станет моим. Мой дед все по пунктам расписал в своем завещании, оно составлено так, что даже отец не смог внести изменения. Разве я могу теперь сбежать? Все это – мое. Я любил деда и восхищался им, и он в конечном счете меня не прокатил. Но, черт, сейчас все так запуталось. Я должен заботиться о том, чтобы у Деллы все было хорошо. У меня нет времени на управление клубом. Я ни черта в этом не понимаю. Ни-че-го, будь оно все проклято. Отец не посвящал меня в эту сторону бизнеса. Он говорил, что я должен заработать свое место.

Вудс в очередной раз бессильно вздохнул и начал ходить из угла в угол.

Я не до конца понимал, о чем он толкует, но у чувака явно были проблемы. Ему нужен был такой парень, как Грант. Я не из тех, с кем есть смысл делиться своим дерьмом. Разговоры по душам – это не ко мне.

– Вудс? – Изящная брюнетка с большими голубыми глазами вошла в офис и встревоженно посмотрела на Вудса. – Что-то случилось?

Парень изменился прямо у меня на глазах. Он в два шага подскочил к этой брюнеточке и притянул ее к себе, как будто на нее кто-то покушался.

– Все в порядке. Ты поздно легла? – спросил Вудс нежным голосом.

Клянусь, я никогда не слышал, чтобы этот чувак с кем-нибудь так говорил.

Брюнетка кивнула и обняла его за пояс.

– Да. Сегодня утром все прекрасно. Хватит тебе волноваться, – сказала она и посмотрела на меня.

– Делла, это Раш Финли. Ты уже познакомилась с его женой Блэр. Раш, это моя Делла.

Его Делла. Так вот в чем проблема. Вудс увяз. Я не смог сдержать улыбку. Я отлично понимал, что́ он испытывает в тот момент. И будь я проклят, если не почувствовал себя счастливым оттого, что он запал на эту женщину и больше не будет заглядываться на мою. Спасибо тебе, Делла!

– Рада познакомиться, – сказала она.

– И я рад, – отозвался я.

Но она даже не представляла насколько. Старина Вудс Керрингтон влюбился! Самая лучшая гребаная новость за неделю.

Грант

Стук в мою дверь был похож на грохот товарного поезда. Я откинул одеяло и посмотрел на Пейдж. Вчера ночью, после вечеринки, я привез ее к себе. Мы с ней изрядно выпили и хорошо повеселились, прежде чем вырубились. Это все, что я помнил. С Пейдж всегда было легко и весело. Она не была прилипчивой.

В дверь продолжали барабанить. Я подобрал с пола шорты, натянул их и пошел открывать.

– Какого хрена! Хватит так долбиться! – гаркнул я и распахнул дверь.

Солнце светило прямо мне в глаза. Я прикрылся ладонью, сощурился и параллельно обозвал того, кто стучал в мою дверь, сукиным сыном.

С похмелья я всегда плохо соображаю.

– О, сегодня утром ты просто очарователен, – растягивая слова, заметила Нэн и, оттолкнув меня в сторону, прошла в квартиру. Вот дерьмо! С кем с кем, а с ней в то утро я не хотел иметь дело.

Я захлопнул дверь и прорычал:

– Чего тебе, Нэн? Дьявол, еще только десять утра!

Нэн зашла в кухню и облокотилась на барную стойку.

– Мне негде остановиться, – сказала она нежным голоском, которым пользовалась, только когда ей было что-то нужно.

Год назад я бы купился на это дерьмо. Я тогда так сильно запал на эту самовлюбленную задницу, что ничего не замечал. Хотя все дело было только в сексе. В этом она была хороша. Чертова гимнастка в постели. Но хороший секс не делает стерву менее стервозной. За этот урок я дорого заплатил. В общем, я был сыт ею по горло. Мне все это осточертело.

– Позвони Рашу. А я иду спать. Ты знаешь, где выход, – сказал я и пошел обратно в спальню.

– Я не могу! Он мне не поможет. Я терпеть не могу Блэр, и он об этом знает. Он ее любит больше, чем меня. Она забрала его у меня. Она все у меня забрала. Я ненавижу ее и не могу притворяться, будто она мне нравится. Мне некуда идти. Я не хочу жить с матерью. Я хочу вернуться в Розмари-Бич.

– Флаг в руки. Пока, Нэн.

Я вернулся в спальню и рухнул на кровать лицом вниз.

– Пейдж? Грант, неужели? Ты не знаешь, с кем она была. Докатился. Это низко даже для тебя.

Пейдж села на кровати и потерла глаза. Я порадовался, что она была голой и Нэн могла увидеть ее сиськи. Грудь у Пейдж точно была намного лучше, чем у Нэн.

– Я поднял планку. Последней шлюхой, которую я трахал, была ты, – ответил я.

Нэн это заслужила.

Пейдж посмотрела покрасневшими глазами сначала на меня, потом на Нэн. Я понял, что вчера она точно курила травку.

– Какого черта? – спросила Пейдж и прикрылась простыней.

– Нэн явилась. Ей не терпится превратить мою жизнь в ад. Не обращай на нее внимания. – Я перевернулся на спину и заложил руки за голову.

– Вот, значит, как? К этому мы пришли? – уточнила Нэн.

– Это то, к чему ты нас привела, Нэн. Ты хотела трахаться со всеми подряд. Что ж, я не против. Это весело. Спасибо за идею.

– Пейдж, ради бога, надень что-нибудь и уходи. Нам надо поговорить, – резко сказала Нэн Пейдж, которая сидела и молча нас слушала.

Я похлопал Пейдж по ноге:

– Останься. Я указал этой заднице на дверь. Придется ей смириться.

Вообще-то, я хотел, чтобы они обе исчезли. Но я не такой уж подонок. Я бы не стал выгонять Пейдж. Она могла уйти, когда захочет сама.

– Что, правда? Ты собираешься тут трахаться и даже не дашь мне все объяснить? Ты знал, что я была в реабилитационном центре? Тебя это хоть чуть-чуть волновало? Да ты ни разу мне не позвонил. Мне никто не позвонил. Даже Раш.

Я почувствовал укол совести. Но совсем слабенький. Иногда я еще мог разглядеть в ней девочку, которая хотела, чтобы кто-нибудь ее безумно любил. В такие моменты я ей сочувствовал. Но потом я вспоминал, какой сукой она стала, и понимал, что она заслужила то, что имела.

– Хреново относишься к другим – другие хреново относятся к тебе. Так мне всегда говорил дедушка. Может, найдется кто-то, кто вдолбит это в твою голову. И избавит нас всех от твоего гребаного дерьма.

Нэн ткнула пальцем в сторону Пейдж:

– Проваливай. Немедленно.

Я схватил Пейдж за руку:

– Не обращай внимания.

Та посмотрела на меня, потом на Нэн и тряхнула головой.

– Вы оба меня задрали. Лучше пойду домой и посплю. У меня башка не варит.

Пейдж чмокнула меня в щеку и, голая, выбралась из постели.

Пока она одевалась, я любовался ее задницей, чтобы позлить Нэн. На самом деле мне ничего такого не хотелось, я слишком устал, чтобы думать о голых женских задницах.

Пейдж махнула мне на прощание и поспешила к выходу с туфлями в руках. Я понятия не имел, где она оставила свою машину. Да это и не имело значения. Она жила на два этажа выше, в такой же квартире, как у меня. Еще одна причина встречаться – она всегда была под рукой.