- Привет, - поздоровалась я. – Отдыхаем?

 - Да вот, заправляюсь перед новым рывком. – Клава кивнула на парикмахерскую, где работала уже 40 лет. – Клиентка, представляешь, записалась предварительно. Еще и уговаривала меня, чтобы я выделила ей 3 часа. А сама не явилась. Хорошо, хоть перезвонила, что не придет. Теперь вот жду, может, кто другой появится.

 Решение пришло мгновенно:

- Тетя Клава, а если меня попробуем?

 - Господь с тобой, Марья, ты же знаешь, что я уже который год уговариваю тебя сменить прическу.

 - Но при мне нет денег.

 - Занесешь позже, невелика беда.

 Тетя Клава энергично подхватилась со скамьи и, взяв меня за руку, («Чтобы не передумала», - объяснила она) завела в парикмахерскую.

 Через минуту я уже сидела укутанная шелковой накидкой перед большим зеркалом. В начале Клава немного поколдовала вокруг меня, зачесывая мои волосы в разные стороны, а потом решительно вынесла вердикт:

 - Делаем рваную челку и мелирование.

 - А это больно?

 - Что?

 - Мелирование.

 - Не смеши меня.

 - Жаль. Кто бы меня насмешил?

 - Ты что, Маш, расстроилась?

 - Тетя Клава, когда годами видишь в зеркале одно и тоже, то перемены как-то пугают, знаете ли.

 - Так ты передумала? – расстроилась Клава.

 - Ни в коем случае.

 - Вот и отлично, девочка. Я всегда верила, что ты однажды придешь ко мне, и я из тебя сделаю красавицу.

 Так, у Золушки появилась еще одна волшебная тетушка. Первой была Люся, когда рассказала о конкурсе на должность референта. И я изменила профессию, вычеркнув ненавистную бухгалтерию из своей жизни. А теперь вот тетя Клава меняла мою внешность, делая из Золушки Принцессу. Ну-ну, посмотрим, что у нас получится.


 Следующие три часа меня активно стригли, обрезая волосы прядями разной длины. А потом красили. Когда же Клава, отложив фен, повернула меня лицом к зеркалу, я себя не узнала.

 На меня «смотрела» роскошная грива волос. Платиновые «нити» придали моему русому окрасу необходимый шарм и стильность, а челка прядками и пышный затылок с локонами немного ниже плеч, увеличили объем головы вдвое. От такого великолепия мое лицо без косметики просто исчезло.

 - На вот, - Клава подала мне косметичку, - подмалюйся хоть немного, а то и не видно кто под волосами.

 - Только помаду, - сказала я. – Темно ведь на улице, одиннадцатый час. А разве вам еще не пора закрываться?

 - Мы до одиннадцати, детка. За те полчаса, что остались, я как раз уберусь и все закрою.

 - Может вас подождать?

 - Маша, я живу в этом же доме. Чего мне бояться? Тем более, за мной Максим зайдет.

 - Ах да, а как он там?

 - Все еще переживает.

 Сын тети Клавы, Максим, недавно развелся. И инициатором развода стала жена Марина, заставшая мужа в объятиях подруги. Парочка самозабвенно целовалась на лестничной клетке во время какого-то дня рождения. Оба были изрядно навеселе и храбро послали на три буквы разъяренную женщину. Когда утром Макс пришел в сознание, в прихожей стоял чемодан с вещами. И ни его уговоры и покаяния, ни просьбы родителей не остановили Марину. Брак распался с треском.

 - Они хоть видятся иногда?

 - Каждый день, ведь вместе работают.

- Может, помирятся?

 - Надеюсь. Ладно, - показала мне на дверь тетя Клава, - иди уже. А то мне еще убирать.

- Я деньги завтра занесу. И спасибо большое.

- Пожалуйста. Маме привет.


 Я медленно шла по бульвару, рассматривая свою тень на асфальте. Фонари вырисовывали незнакомую лохматую голову, и только силуэт был мой, я это точно знала. Ощутимо пахло осенью и уже почти незаметной влагой утреннего ливня. 

 У подъезда на скамейке сидела Люся, которая абсолютно не узнала меня с новой прической. Разногласия временно были отложены на потом, так как Люся бросилась мне на шею с криком:

 - Войтюк, Машка нашлась!

 Через минуту из темноты выскочил взмыленный Сергей и заорал:

 - Ты где была? – а потом умолк, рассматривая меня.

 - В парикмахерской, а что случилось?

 - Маша, - отодвинув меня, начала объяснять Люся, - мне позвонил Сергей, чтобы спросить, где ты. Ты ведь сказала ему, что идешь ко мне, и не дошла. Телефон у тебя молчал. У родителей тебя тоже не было. А теперь скажи, что мы могли подумать?

 - Соседка видела, как ты побежала на вечернюю пробежку, – объяснил Войтюк. – И уже три часа прошло. Я подумал, может, что случилось?

 Пришлось срочно сесть на скамейку, так как от изумления я чуть не упала.

- Из-за каких-то трех часов вы устроили панику?

 - Мне пришлось подчиниться силе, - Люся закатила глаза. - Хорошо, что хоть муж у меня не ревнивый. Отпустил с чужим мужиком на ночь глядя, да еще и переживал, куда подевалась его любимая кума.

 - Кума? – переспросил Сергей.

 - Я крестила Димку, - объяснила я, и решительно встав со скамейки, направилась к подъезду.

 - Ты куда? – изумленно спросил шеф.

 - Домой. «Уж полночь близится...», не ясно?

 - А как же...? – у Войтюка от возмущения просто речь отнялась.

 - Проведешь Люсю?

 - Конечно.

 - Вот и хорошо, до завтра.


 Дома, приняв душ, я сидела, уставившись в зеркало, но себя в нем не видела. Меня переполняла такая злость, что я готова была придушить Сергея, попадись он мне сейчас на глаза. Даже если он договорился, что будет звонить (хотя зачем – не понятно), это не повод поднимать такой кипишь. Или он ожидал, что я поставлю его в известность, что меня не будет? Я его референт и друг (пока что), и не должна отчитываться за каждый шаг. Тем более, в свободное от работы время. Ну, нет меня, так что? А, может, я просто разговаривать с ним не хочу?


 Минут через десять позвонила Люська.

- Ну что, успокоилась?

 - Нет еще.

 - Так мне когда перезвонить?

 - Люська, не придуривайся. Лучше скажи, что ты Войтюку днем наплела? Он меня чуть не убил.

- Правда? – подруга засмеялась.

 - Тебе смешно?

 - Не обижайся, Машка, но ревнивый Войтюк – это действительно смешно. Тем более что я – твоя ближайшая подруга, считай – сестра, должна была убедиться, что ты для этого Дон Жуана – не очередная прихоть. И что у него к тебе серьезные чувства. Это была такая маленькая проверка на вшивость. Если бы Серж прореагировал иначе, я бы ему сама рожу начистила и тебя бы предупредила не связываться. А так я могу спокойно спать.

 - Спасибо, дорогая подруга, успокоила. И что мне теперь делать с этими серьезными чувствами нашего шефа?

- Сама решай, солнце. Здесь я уже не советчик.

- Да, вляпалась я.

 - Кончай ныть. Давай лучше я скажу то, что не успела 15 минут назад. Машка, прическу ты себе сбацала – просто высший класс! Наконец-то, дорогая, я смогу гордиться красавицей-подругой! Сбылась моя мечта. Как это хоть получилось?

 - Случайно встретила тетю Клаву, у нее клиентка не пришла.

 - Вот и прекрасно. Молодец, что не сдрейфила. Уж я то понимаю, каких сил тебе это стоило. Ну и как ты себя чувствуешь?

 - Пока привыкаю к чужому человеку в зеркале.

 Мы поговорили с Люсей еще пару минут и, не успела я положить трубку, как сразу перезвонил Сергей.

 - Вообще-то по-хамски себя ведешь, Ланская. Я бегаю, переживаю, а ты машешь ручкой и уходишь. Как это понимать?

 - Слушай Войтюк, тебя никто не просил проявлять такую бурную поисковую деятельность. Так что не заставляй меня говорить вслух очевидные вещи.

 - Ты о том, что у меня нет никаких прав и все такое?

 - Именно.

 - Но друзья ведь беспокоятся о своих близких.

 - Мы не друзья.

 - Так, а это как понимать?

 - Это цитата, разве не помнишь, что сам вчера говорил?

 - Ах, ты об этом?

 - Об этом. Слушай, Сережа. Я, конечно, тронута, что ты переживал, куда я подевалась. Но прошу на будущее – притормози. Я – твой референт. В остальном же – абсолютно свободный человек. Не дави на меня, предупреждаю. А то перегнешь палку.

 - Боже, как давно мне не угрожали женщины, – Войтюк определенно разозлился. – Хорошо, я все понял. Беспокоить больше не буду. Извини и спокойной ночи.


 Ну вот, всех разогнала. Теперь и спать можно. Но сон, конечно, не шел. Все мысли крутились вокруг Сергея. А в груди и в низу живота ныло. Это болели душа и ЭТО самое. Тело требовало своего, а я ему отказывала. То есть не я, конечно. Это пан Войтюк так решил, что будет разбираться с бабами по очереди.

 И я поняла, что злюсь уже сутки именно из-за этого. Из-за необходимости ждать. Давно я не чувствовала себя такой зависимой от другого человека, что угнетало и очень расстраивало.


 Ну что же, пора все разложить по полочкам.

 1. Я хочу Сергея. Но если начну ставить ему условия, то потеряю все: и его привязанность, и доверие, и дружбу. Значит, нужно ждать, быть рассудительной и спокойной. Именно эти качества привлекли его ко мне с самого начала. Но я ведь живая женщина и мне так хочется, чтобы из-за меня мужчины сходили с ума и делали какие-то милые глупости.

 «Стоп, дорогая, - вдруг вмешалось второе «Я» - а дивная сцена ревности днем, плюс вечернее «представление»? Разве они не подходят под категорию милых глупостей? А ты как на это прореагировала? Правильно сказал Сергей – именно по-хамски. Так что будешь утром извиняться».

 Конечно, буду, куда я денусь. 

 2. Есть вариант самой соблазнить шефа, тем более что он давно готов к этому. Но сможет ли тогда Сергей быть убедительным с Агатой? Ведь у женщин интуиция на ЭТО срабатывает в первую очередь. Что же тогда делать?

 Оставаться собой. Жить. Ждать. А там видно будет.

 Уже засыпая, я вспомнила, что Войтюк ничего не сказал о моей новой прическе. Ну что же – это я ему еще припомню.


 Утро выдалось хлопотным, ведь к новой стрижке требовалось и новое лицо. Пришлось ярко подвести глаза, чтобы их было видно сквозь желтые очки, и помаду выбрать более сочную; а потом решить, что же делать с прической. Просто оставлять волосы распущенными я не хотела - слишком жарко. Поэтому завернула их «ракушкой», оставив для украшения длинные «пейсы» на висках и затылке, ну и конечно челку, мою новую фишку. Из одежды я выбрала любимые крепдешиновые брюки и светлую блузу.

 На улице было, как в парилке, или в тропиках. До дождя оставались считанные минуты. Я спешила к трамваю, стараясь не прижимать к себе горячие булочки, как всегда купленные к завтраку с Ритой Семеновной.

 Почти у самого моста через канал, меня ожидал мой дорогой шеф. Небрежно облокотившись на любимый «БМВ», он внимательно и хмуро разглядывал проходящих мимо женщин. И только когда я оказалась рядом, вздрогнул и шагнул навстречу.

 - Я не знал, как ты будешь выглядеть, - объяснил он. – Здравствуй.

 - Привет.

 - Вот, решил подвезти тебя на работу. И сразу поговорить о наших проблемах. Так что садись давай, а то уже капать начинает.

 Через минуту хлынул дождь, да еще такой сильный, что Сергей предложил немного переждать. Машину, как отрезало от внешнего мира, стекла омывали потоки воды, шумел дождь. А я, воспользовавшись ситуацией, перехватила инициативу, чтобы не дать Войтюку первым заговорить. Если честно, то я просто боялась неизвестности и того, что Сергей мог напридумывать за ночь.

 - Я хочу извиниться, Сережа. И объяснить, что вечером, когда ушла на пробежку, я совсем не рассчитывала попасть в парикмахерскую. Решение было спонтанным и потребовало всего моего мужества. Знаешь, когда долгие годы ходишь никакой, то, поверь, оказавшись под ножницами тети Клавы, я не только забыла, что ты должен звонить, но и вообще обо всем на свете.

 И пойми еще одно, меня уже много лет никто не проверяет где я и с кем. Я достаточно осторожна, чтобы не провоцировать всяких там маньяков, но и постоять за себя при случае сумею. Уже много лет я посещаю секцию самбо. Это не классическое самбо, а просто правила самообороны для женщин. Туда наш тренер включила главные приемы защиты от возможных нападений противника. Что, не ожидал?

 - Так ты дерешься, как Брюс Ли? – вся серьезность Сергея исчезла. Он улыбался, поддразнивая меня, и я с облегчением вздохнула.

 - Нет, как Телепузик.

 Сергей хрюкнул, а потом расхохотался во все горло.

 - Боже, Машка, ты просто прелесть.

 - Ладно, Войтюк, теперь твоя очередь. Давай говори свою речь, небось всю ночь репетировал.

 Сергей оборвал смех, прокашлялся, а потом серьезно начал:

 - В первых строках своего письма, дорогая Мария Петровна, разрешите сказать то, что я не успел вчера. Ты стала просто красавицей, малышка. Стрижка тебя изменила на 100%. И я всецело одобряю эти перемены, молодец.