— Ха-ха-ха! — рассмеялся он.

Мне же было совершенно не смешно.

— Чего ты боишься? — спросил Франк. — За что ты конкретно сейчас переживаешь? У тебя болит попа?

Моментально покраснев, я замотала головой.

— Не хочу об этом говорить, — конечно… я была морально не готова обсуждать это с ним.

— Прости. Прости, конечно, что так получилось, но… знаешь… это как говорится, тебя надо было привести в чувство…

— Что? — ахнула.

— Ну во-первых, ты меня доводила упорно, и я терпел это довольно долго, все-таки надеясь, что ты включишь мозг, — усмехнулся Дима. — Во-вторых, ты под конец впала в такое состояние, что выбора у меня было немного… либо надавать тебе по щекам, чтобы остановить эту истерику, либо по заднице. А я как-то не отношу себя к тем, кто поднимает руку на девушек. По крайней мере…

— Ха-ха-ха! — это было смешно. — То есть пятая точка у девушки, это…

— Это исключение из правила. Ха-ха-ха! — рассмеялся Франк.

— С чего бы? — удивилась я.

— С того что в итоге останется абсолютно невредимой. И то, что я проделал, не несет в себе ничего, кроме воспитательной процедуры.

— Не правда! — поморщилась я.

— Ну что ты… — покачал он головой. — Тебя просто изначально в детстве не воспитывали ремнем…

— Нет, конечно, — возмутилась я.

— Ну вот. А надо было.

— Что-о-о? — возмутившись, толкнула его.

— Тогда бы знала, что такое случается, — поморщился Дима после удара. — Меня в детстве колотили так постоянно.

— Да ладно? — мне даже стало его жалко.

— Ха-ха-ха! Ну так а что… вечно творил какую-нибудь хуйню. Ха-ха-ха!

Я лишь покачала головой.

— Это все издержки методов воспитания. Я отношусь к тем, кто считает, что если ребенок обнаглел, то его задница прямо напрашивается на ремень, — пояснил мне Романов. — Это гораздо более действенно, нежели распускать с ним слюни. Как нынче нам стараются навязать.

— Я не понимаю одного… — прищурилась. — С чего вдруг ты приписал меня к детям?

На этом мы с ним переглянулись.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся он. — Не знаю. Наверное, это последствия моего опыта преподавания. Я же занимаюсь с детьми. А знаешь, как некоторые себя ведут? Знаешь, скольких мне из них хотелось отхлестать, дабы включили мозги? А они лишь тратят деньги родителей, при этом садятся на шею, ленятся и, даже учитывая, что им нанимают помощь, не хотят ничего делать.

— М-м-м…

— Никого сейчас не напомнило? — прищурился он.

— Иди ты, — закатила я глаза, отвернувшись от него, но в тоже время прижавшись к его груди спиной.

Слушая Франка, я понимала насколько… насколько всегда ошибочным было мое представление о его подработке. Если честно, я с самого начала относилась скептически к его преподаванию. Зная его… представить Романова в роли учителя было как-то странно. Но вот… сейчас… сейчас я уже готова была поверить в то, что, как он говорил раньше, его не интересует на работе ничего способное отвлечь, и он делает все для того, чтобы грамотно объяснить тему. Дима действительно… в хорошем смысле болел этим. Я проверила это на себе.

— Ты классный препод, — накрыв своими руками его, которые он вновь расположил на моих бедрах, произнесла я.

— Думаешь?

— Ха-ха-ха! — рассмеялась. — Я с тобой за день прошла тему, которую не усваивала полгода. Да. Я думаю, да. Ребятам, которые учатся у тебя, повезло. И самое главное в том, что ты, видимо, умеешь найти подход к каждому, каждый раз выдумывая что-то. Плюс, ты великолепно умеешь завлечь предметом. И заставляешь поверить в себя, не бояться того, что казалось недосягаемым.

Я еще плотней прижалась к нему.

Возможно… мне судьбой положено было пройти сегодня с ним именно через все это… для того, чтобы в очередной раз узнать о нем что-то новое, еще сильней убедившись в том, что он не поверхностный и не беззаботный каким кажется на первый взгляд.

— Но я все равно не понимаю, зачем нужна тебе. Таких, как я…

Договорить мне он не позволил:

— Таких, как ты, я в принципе не встречал.

Широко улыбнувшись, прикрыла высохшие от слез глаза.

— Не может быть. Не правда…

— Мне лучше знать.

Вот. Это было его грандиозное пояснение. По тому, что он замолчал, я поняла, что, судя по всему, дальнейшего пояснения не будет. А ведь хотелось.

Мы некоторое время молчали.

— Благодаря тебе, я становлюсь лучше, — услышала внезапно.

— Я рада этому.

— И я. Ну а кстати, насчет интегралов… я и вправду обычно оцениваю людей по их умственным способностям в подобных областях, — усмехнулся Дима мне на ухо. — Однако почему-то ты являешься исключением в этом правиле. Удивительно. Не правда ли? Ха-ха-ха!

Я, как могла, повернулась к нему:

— Не смешно! Давай я вспомню наше общение на английском со стражами порядка.

— Ха-ха-ха! — Франк провел рукой по моим волосам. — Ну вот видишь, меня же не смущает, что я туп там, где ты чувствуешь себя как рыба в воде.

Состроив ему гримасу, я шумно вздохнула.

— Мне нужно, чтобы ты была рядом, — продолжая испепелять меня, произнес Романов.

Надолго встретившись с ним взглядом, я не смогла долго выдерживать на себе его изумрудный огонь… и отвернулась.

— Эй, — его руки перекрестились на мне в районе груди. — О чем ты думаешь там?

Я лишь покачала головой.

— Тогда скажи мне… чего ты хочешь? — продолжил Дима. И вновь пауза.

— Я…

На этом у меня закончились слова. От страха. Я просто боялась быть с ним откровенной.

— Не бойся, — сжал он меня еще крепче.

— Я хочу… хочу, чтоб обо мне заботились, — и это было правдой. Абсолютной. — Хочу, чтобы меня оберегали.

Я лишь надеялась, что он правильно поймет эти слова. Поймет, что они подразумевают собой гораздо большее, чем я произнесла.

Уткнувшись подбородком мне в голову, Дима хранил молчание.

— А я хочу, чтобы ты научилась доверять мне… чтобы в ответственный момент ты меня слушалась. Чтобы все было не так, как сегодня. Я должен быть уверенным в тебе. И тогда смогу о тебе заботиться и смогу уберечь от всего.

Улыбнувшись, я сжала его предплечье ладонью.

Повернув голову, умудрилась прижаться носом к его щеке.

— Поцелуешь меня? — услышала Димин голос.

Прищурившись, подняла на него взгляд. Усмехнувшись, коснулась губами его подбородка.

— Ха-ха-ха! Это не считается! — тут же среагировал он.

— Извини. Иначе положение не позволяет, — свалила я все на нашу позу. Франк спустил на пол одну ногу.

— Эй! — продолжая сидеть, он подхватил обе мои ноги и, приподняв их вверх, перекинул через ту, которую буквально через пару секунд вернул в первоначальное положение.

Теперь он единственный из нас сидел в прежней позе, а вот я оказалась расположена спиной к окну.

— Так лучше?

— Ха-ха-ха! Не-е-ет! — рассмеялась, дико покраснев.

— Ты опять краснеешь? — прищурился он. — Вновь у тебя там какие-то мысли в голове…

— Ничего у меня нет! — ударила его по руке.

— Да я как не окажусь рядом с тобой, ты вечно становишься похожа на помидор…

— Ха-ха-ха! — громко рассмеявшись, я уткнулась в его толстовку. — Спасибо за очередной комплимент! Сегодня мне от тебя неплохо так досталось!

— Ха-ха-ха! А что? — он, так же как и я, смеялся. — Попа, между прочим, у тебя отличная. А-а-у! — последнее его возмущение было результатом моего удара.

— Я так и знала! Что ты…

— Да-да-да! — закатил он глаза.

— А говоришь, что цель была только воспитательная, — продолжила я.

— Ха-ха-ха! Ну было бы глупо не…

— Все! Молчи! — закрыла я ему рот рукой.

— Ну ты хоть испытала немного удовольствия от… — пытался он произнести очередную свою грязную фразу, пока я предпринимала попытки наглухо закрыть ему рот.

— Ай! Больно! — Романов умудрился укусить меня за палец.

— Ну вдруг ты любительница пожестче.

— Дима! — грозно предупредила его. — Между прочим… — на секунду окунулась в воспоминания. — Я вообще думала тогда, что ты… — выговорить это вслух у меня не получилось.

— Что? — не понял он меня.

— Ну что ты… — развела я в стороны руки.

— Чего? — переспросил он, продолжая теряться в догадках.

— Забей, — махнула я.

— А? — вот прикопался! — Че-е-его-о-о? — видимо, до него начало доходить. — Наталья!

— Что?! — также громко возмутилась я.

— Ты меня что, в ряды насильников успела записать? — крайне удивленно поинтересовался Франк. — Ха-ха-ха! Нормально???

— Нормально? — передразнила я его. — А что мне надо было думать… когда на меня наваливается туша и… — неопределенно взмахнула я рукой.

— Ха-ха-ха! Это все твои пошлые мысли на мой счет, — прищурился Дима.

— Пф…

— Вот видишь! Может быть, мы тогда…

— Что? — я уже догадывалась, что сейчас будет сказана очередная гадость.

— Давай тогда не будем отходить от классики, — Франк притянул меня к себе.

— Какой классики? — рассмеялась я. — Ты о чем вообще? Отпусти меня!

— Ну я пришел к тебе домой… тут никого… я тебя мастерски спас…

— От чего ты меня спас? — перебила его.

— Ну-у-у… разъяснил тебе все темы, и теперь ты получишь свой зачет. Так что я твой супермен, считай, теперь…

— И? — мне было интересно наблюдать за ним.

— Ну и вот, — кивнул он куда-то в сторону. Повернувшись туда, я громко засмеялась.

— Ты идиот??? — попыталась слезть с него. — Не мечтай даже!!!

— Да брось! — удерживал меня на себе Дима.

— Моя кровать, — а именно на нее он указал. — Для тебя недоступная зона! Учти это!

— Ладно, в принципе, можно и не там…

— Дима, — серьезным тоном и даже чуть тише, чем следовало, произнесла я.

— А-а-а… — простонав, Романов уперся лбом мне в плечо. — Ладно… я понял. Не прокатило.

— Ха-ха-ха! Ты такой дурак! — покачала головой.

Когда он пережил свое несчастье и вновь посмотрел на меня, я сделала то, чего сама от себя никак не ожидала.

Прижавшись губами к его губам, я закрыла от наслаждения глаза, моля о том, чтобы после не пожалеть о содеянном.

Франк как всегда был очень горячим. Боже, я сходила с ума, во время каждого из наших поцелуев. И единственное, о чем на данный момент способна была думать моя голова это то, как сделать так, чтобы наш поцелуй никогда не закончился.

Ну почему? Почему, когда я оказалась вся в его объятьях, когда он запутал свою ладонь среди моих волос, чтобы, даже если захочу, я не смогла вырваться на свободу, мои мечты были лишь о том, чтобы он притягивал меня к себе все время, которое отмерено мне в этом мире. Не могу. Это так сильно. Это очень сильно. Очень сильное чувство. Переходящее в зависимость.

Словно почувствовав, что я на грани истерики, Дима ослабил хватку и позволил мне закончить наш поцелуй.

— Что случилось? — еле слышно спросил Франк, когда я, вздохнув, прижалась к нему щекой. — Боишься?

Зная, что он поймет, я молча закачала головой.

— Тогда не надо, — Романов начал гладить меня по волосам. — Тем более… мы договорились… что все получится только тогда, когда ты сама этого захочешь и будешь готова.

От этих слов мне стало теплее, но…

— А если… — пробормотала я, водя пальцами по его рукам. — Я не знаю, когда буду готова…

— Узнаешь.

— А если… просто боюсь принять это решение? — поинтересовалась я.

— Мха, — усмехнулся Дима. Мы ненадолго замолчали.

А после он еще немного нагнулся и вновь поцеловал меня. В губы. Но это был не такой поцелуй, какой случился между нами до этого. Этот был с переизбытком нежности… и заботы… и с готовностью ждать.

— Дим… — прошептала я, прикрыв глаза.

— М?

— Я не смогу решить это, — во мне все рвалось на части. От желания. И от страха.

— Тогда… что нам делать? — задался он вопросом.

— Реши сам, — посмотрела я на него.

— Ты же столько времени боролась за свои права. А теперь… хочешь, чтобы я взял на себя ответственность за нас обоих? — поинтересовался Романов.

— Да, — ответила ему, наслаждаясь тем, что он согрел мою щеку своей ладонью, тем самым приподняв на себя мою голову. — Я же учусь тебе доверять, — у меня загорелось внутри после сказанных слов.

Улыбнувшись, он просто продолжил смотреть мне в глаза. Я вновь начала смущаться. И вновь начала дико краснеть.

Конечно же, он заметил это. Но говорить ничего не стал. А просто вновь прижался к моим губам.

Мы начали целоваться. И мир замер.

Это были восхитительные поцелуи. Не жадные, не агрессивные. Не такие, от которых задыхаешься. Нет. Они были медленные. Поначалу мы вообще касались друг друга лишь на пару секунд.