— Мы с тобой едва знакомы, — парирую я, стараясь еще больше отстраниться от него, но он мне этого не позволяет.

— И что? — вопросительно он изогнул бровь. — Даже не зная твоего имени и наблюдая за тобой, я очень хотел слизать сок того лайма с твоих губ, — говорит он мне, будто выливая на меня ушат холодной воды, после чего переводит взгляд на мой рот, прикусив свою нижнюю губу.

Я чувствую, что краснею как девчонка, как школьница. И все из-за того, что четыре года у меня не было мужчины. Я никого к себе не подпускала, никому не позволяла себя так хотеть, и не позволю этому хищнику загнать меня в свой капкан.

В моей голове начинают появляться все мучительные воспоминания, связанные с тем плохим, что мужчины когда-либо привносили в мою жизнь. Чувствую, что начинаю внутренне распаляться, и с силой отталкивая Николаса, высвобождаюсь из его хватки. Все участки моей кожи, где он меня касался, невыносимо горят, но я стараюсь выбросить эти мысли из головы, и бегу назад в бар. Подбежав к двери, распахиваю ее и вхожу, быстрым шагом направляясь к своим подругам.

Подхожу и сажусь на диван, подруги смотрят на меня округленными глазами. Я, стараясь не обращать на них внимания, беру бокал шампанского и залпом осушаю его. Подруги таращатся на меня,

— Что? — спрашиваю я у них.

— Он, наверное, к тебе, — говорит подруга, после переводит взгляд в сторону выше моего плеча.

Я оборачиваюсь и вижу разъяренное лицо Николаса.

Вот черт!

Сейчас начнется целое представление.



Глава 5. Отшила

Николас


Когда Стелла неожиданно оттолкнула меня и побежала в бар, я был вне себя от злости. Целый вечер она отвечала на мои знаки внимания, улыбалась и даже, как мне показалось, флиртовала со мной. Может быть, я хотел думать, что ее поведение было взаимным? Я начал думать, что сегодняшняя ночь будет весьма занимательной, чем мне Коуствилл и запомнится. Но не тут-то было.

Она меня обломала, распалив до предела. Чертовка. Я это так просто не оставлю.

Я бросаюсь следом за ней, иду быстрым шагом в бар и настигаю ее уже сидящей на диване за нашим столиком. Она по скорости настоящий ураган, раз успела так быстро вернуться — она убежала от меня, словно спринтер на дистанции.

Ее подруга намекает ей о моем появлении, а у меня, кажется, идет пар из ушей от этой ситуации. Я зол и ненасытен, но меня пытаются поиметь. Чтобы хоть как-то сдерживаться, принимаю уверенную позу, сложив руки крест-накрест на груди.

— И что это сейчас было? — спрашиваю я, не скрывая своего гнева. Ее подруги находятся рядом и все прекрасно слышат.

— Ты не на ту нарвался, дружок, — тыкает она в меня своим наманикюренным пальчиком, а у меня в голове лишь хоровод пошлых мыслей. «Ох, как б я хотел сейчас облизать этот твой пальчик, чтобы ты мурашками покрылась», — думаю я про себя.

— Неужели? — говорю в ответ, ни на секунду не выдав своих истинных желаний. Давай, Стелла, следующий выстрел.

— Да-да, со мной эти твои подкаты не пройдут, я уже большая девочка, — сердито говорит Стелла и задирает гордо голову вверх, выпячивая свой подбородок. «Как бы я хотел провести языком по этому красивому подбородку и завести тебя по полной, детка», — смотрю я на нее стальным взглядом, а в голове похотливые мысли играют друг с другом в догонялки.

— А ты какая-то другая? — специально раздражаю ее, отчего она выглядит еще сексуальнее.

— Ты специально прикидываешься? — она сверлит меня своими удивительными зелеными глазами, а я так мечтал, чтобы она закрывала эти глаза от удовольствия и извивалась подо мной.

— Нет, — просто отвечаю ей. Она вопросительно выгибает бровь, все еще ожидая ответа. — Вы — женщины вроде бы все одинаковые, — издеваюсь над ней еще сильнее, что доставляет мне истинное удовольствие. Она ни за что не сдастся в этом сражении.

— Конечно, — саркастически она улыбается мне, — среди вас-то мужиков близнецов днем с огнем не сыщешь, — продолжает Стелла свою тираду. — Сплошь редкие экземпляры.

— Согласен. Мы все индивидуальные самцы, — соглашаюсь с ней. — Ну так и? — растягиваю последнее слово. — Номер телефона говори! — Николас, что ты делаешь придурок? Ты же никогда не берешь номера телефонов, и зачем он мне, думаю я про себя. Хотя… разок — другой можно повеселиться с этой горячей штучкой, раз уж сегодня у нас уже ничего не заладилось, можно сделать исключение, нарушить свои правила и встретиться с ней, — продолжаю свои размышления, прокручивая варианты любовных утех в своей голове.

— Стелла, жду номер телефона! — настаиваю я.

— Такому придурку, как ты, ни за что свой номер не оставлю, — отрезает она дерзко, метая молнии своими прекрасными глазами, разворачивается и начинает отдаляться от меня, слегка покачивая бедрами, которые обтянуты черными джинсами с потертостями. В голове вертится миллион мыслей, что бы я хотел сделать с этой сладкой попкой и тысяча вариантов, как бы меня могли обвивать эти ноги.

— Это мы еще посмотрим, — я просто так это не оставлю. Пусть не надеется.

Было глупо стоять дальше и таращиться на нее, поэтому я разворачиваюсь и выхожу на улицу, чтобы освежить голову и утихомирить свой пыл. Я весь горю от злости и ненасытности изнутри.

Выйдя на улицу, я опираюсь о перила, расположенные у входа, и провожу руками по волосам. У меня в голове не укладывалась эта ситуация. Чтобы я — Николас Ланкастер когда-то выпрашивал номер телефон у женщины? Да такого не случалось вот уже лет десять, и было чем-то непостижимым для моего разума.

Чем эта женщина так меня покорила, что я решил изменить свои внутренние устои? Да, в ней однозначно было то, чего я давно не встречал в женщинах. Но, учитывая то, что она меня прилюдно отшила, я все же просил ее телефон, хоть и в приказном порядке.

Ты облажался, старик! По полной программе облажался!

Спустя минуту из бара вылетает Стелла со своими подругами. Они садятся в машину и уезжают.

Она меня послала. Причем большими буквами и в далеком направлении.

Такого со мной не случалось никогда. Никто и никогда мне не отказывал, а Стелла, похоже, затеяла свою игру, но мы еще посмотрим, кто победит в этом сражении.

Я всегда добиваюсь того, что мне хочется. И никто мне не сможет помешать.

Никто.



Глава 6. День Независимости

Стелла


После нашей странной посиделки в баре, мы с девочками возвращаемся домой. Всю дорогу мы молчим, не проронив ни слова. И ровно в таком же молчании мы подъезжаем к моему дому.

— До завтра, — говорю я подругам и быстро выбираюсь из машины, не дождавшись их ответа.

— Стелла, — кричит мне вслед Джулия. — Завтра встречаемся в три часа у Брэнды на барбекю, не забудь.

Я не отвечаю, лишь поднимаю руку вверх, рассекая воздух, дав понять, что я ее услышала. Это был наш негласный знак.

Быстро приготовившись ко сну, я забираюсь в свою уютную кровать, но сон ко мне не идет. Меня все еще не покидают воспоминания о Николасе. Не смотря на нашу с ним стычку в конце вечера, я хорошо провела время. Видел бы он свое лицо, когда я ему отказала, да еще и номер телефона не дала. «Вот умора», — широкая улыбка озаряет мое лицо.

С такой довольной гримасой я и погружаюсь в сон, больше не желая себя изводить воспоминаниями сегодняшнего вечера.

* * *

Утро наступает очень быстро. Проснувшись, я ощущаю себя так, будто совсем не спала. Не смотря на возвращение домой поздней ночью, меня ждал скорый утренний подъём, ведь мне нужно было забрать Райли у кузины. Моя дочь ранняя пташка, как, наверное, и большинство детей.

Выйдя из дома, я иду в другой конец нашей улицы, где живет Элоиза со своей семьей. Дорога занимает обычно не более пяти минут прогулочным шагом. Идя вдоль домов, невозможно не заметить, как многие жители уже успели развесить на своих домах государственные флаги в честь празднования Дня Независимости нашей страны. Это национальная традиция, которая и Коуствилл не обошла стороной.

Эта одна из тех традиций, которая мне была по душе. Все эти мелочи радовали мой взор, и городок, кажется, ожил, погрузившись в яркий звездно-полосатый триколор.

Зайдя в дом, я вижу, что дети уже встали и завтракают за столом на кухне.

— Доброе утро, — приветствую Элоизу и ее мужа Джареда, а также детей.

— Мамочка, — Райли соскакивает со своего места и бросается ко мне. Я подхватываю ее на руки, хотя мне уже давно тяжело ее держать на руках, в свои пять лет она была отнюдь не пушинкой, а весьма рослым ребенком.

— Нам пора домой, — говорю я дочери.

— Почему? — хмурит она свои тонкие бровки.

— Райли, мы сегодня идем на барбекю-вечеринку, — информирую я дочь. — Тете Элоизе нужно тоже приготовиться, и нам с тобой.

— Правда? — смотрит она на меня. — А там другие дети будут?

— Обязательно, — улыбаясь, касаясь кончиком пальца ее миниатюрного носика. Райли заливисто смеется, предвкушая веселый день со всеми ее любимыми развлечениями.

Поблагодарив Элоизу за то, что оставила у себя Райли и накормила завтраком, мы с дочерью, взявшись за руки, вприпрыжку спешим домой, чтобы приготовиться к барбекю — вечеринке. И это делает меня счастливой — солнце, дочь и наша хоть и недолгая, но беззаботность.

* * *

Погода сегодня просто невероятная. Небо безупречно чистое и голубое. Солнечные лучи заливают улицы и каждый уголок нашего городка, поэтому практически невозможно от него спрятаться: жара в воздухе, в небе, в людях — во всем.

Когда мы с Райли заходим на задний двор дома моей подруги Брэнды, то я совсем его не узнаю. Практически вся территория заставлена столами, украшенными белыми скатертями и посудой всех цветов национального флага Соединенных Штатов, что полностью соответствует канонам празднования Дня Независимости.

В дальнем углу располагается печь барбекю, за которой крутился муж моей подруги — Уоррен, он без сомнений самый настоящий мастер, когда дело касается приготовления вкусной еды. В другом углу организован импровизированный бар, где всем заправлял младший брат Брэнды — наш славный Юджин. Надо признать, со школьных времен Брэнда ни капельки не изменилась. Она всегда умела распределять работу и обязанности между мужчинами, которые легко шли у нее на поводу. Ей лишь оставалось руководить парадом.

— И как тебе удаётся ездить на этих ребятах? — дразню я подругу.

— И вам привет, дорогие мои, — приветствует нас запыхавшаяся Брэнда. — А ты сегодня мамина компания? — треплет она Райли за раскрасневшиеся от солнца щёчки. Дочь лишь довольно качает в знак согласия головой и поворачивается ко мне:

— Мамочка, можно я пойду поиграю с другими детками?

— Конечно, иди, — охотно соглашаюсь я, ведь Райли совершенно невозможно удержать на месте. — Только аккуратно, к огню не подходить и не носиться по двору.

— Ладно, мамочка, — щебечет моя дочь и бежит к другим детям, так и не вняв моим словам. Проказница.

— И кому были мои наставления? — задаю я риторический вопрос вслух.

— Ой, да ладно тебе, — вздыхает Брэнда. — Она еще ребенок.

— Знаю, но порой она кажется смышленее, чем хочет показаться, — пытаюсь я убедить то ли Брэнду, то ли себя в большей степени. — Уж поверь мне.

— Да, вижу, — поддерживает меня Брэнда.

— Столько народу собралось, — удивляюсь я такому размаху праздничного пикника и скоплению гостей. — Такое ощущение, что у вас собрался весь город.

— И не говори, голова идёт кругом. Сами не ожидали, но получилось, что собрали всех своих друзей и родственников. Такое же редко бывает, согласна? — спрашивает меня воодушевленная Брэнда. Она всегда любила шумные сборища.

— Да, учитывая наше постоянное отсутствие, — констатирую я очевидное. — Мне будет приятно пообщаться со многими.

— Ладно, подружка, — хватает Брэнда своими руками мою. — Пойду помогу Уоррену, а то он меня живьем съест, что всю готовку на него повесила, — гримасничает Брэнда.

— Беги, — говорю я. — Постараюсь на месте разобраться и тоже помогу, чем смогу.

— Спасибо, — беззвучно губами говорит Брэнда и убегает помогать мужу.

Я же, оставшись в одиночестве, решаю со всем поздороваться и просто весело провести время, к тому же стараясь не выпускать из поля зрения свою дочь.

Пикник проходит просто замечательно — еды до отвала, напитки льются рекой, общения через край. К тому же, Брэнда, как истинный любитель местных бэндов, пригласила группу музыкантов, которые играли все наши любимые еще со школьных времен песни.

Чертовски приятно встретить всех старых друзей и знакомых, с которыми всегда было о чем поговорить, независимо от того, как сейчас протекает наша жизнь, и где мы находимся. Общие воспоминания о детстве и юности не сотрешь, как ни старайся.