Зоя Солнечная - Не оставляй меня одну

Со смертью главного последователя Гхаттота активность этого бога пошла на убыль. Как и в древние времена с Кхутуру и Зоогом, со смертью главного последователя бог завершил свою активность, проще говоря, умер. Так мы тогда все посчитали. Через год Отдел счел, что в услугах брата больше не нуждается, и его забрали под суд, а еще через год за попытку вытащить его, в отставку отправили и меня.

С того первого и последнего раза я даже успела забыть, насколько сильна эта боль. Ее нельзя осмыслить или выразить словами, потому что горит душа, а не тело. Я не стеснялась кричать. Любой, кто хоть раз бывал в руках моего брата в качестве источника его сил, кричать не стеснялся. И желание в голове только одно, чтобы это прекратилось любой ценой, и сдерживать себя невероятно сложно. Но сейчас, как и тогда, цель оправдывает средства, и это осознание — единственное, что удерживает меня от мольбы о пощаде. Влад бы остановился, я знаю, но я смолчу ради Михаила. Только ради него. Хочу, чтобы он жил. Это шанс вернуть его, вернуть то, что я потеряла так давно. Он должен быть со мной. Потому что он мой!

В таком состоянии мне не было дела до того, что делает Влад, но процедуру я знала. Он оторвет душу Михаила от тела и вживит ее правильно, соединив настолько много нитей души с телом, насколько сможет. И здесь должен будет вмешаться Кайрадж, чтобы Михаил смог нормально жить.

— Вероника… — поздоровался Кайрадж.

Боль моментально стихла. Я, тяжело дыша, устало уронила голову на пол, наконец расслабившись. Я лежала на боку, обхватив себя руками. Кроме меня, здесь никого не было, я была в копии той комнаты, в которой находилась до появления божества, даже руна была под ногами.

— Я уж думала, ты не явишься.

— Я обещал. Я держу обещания. А ты? Одноглазый лев. Мы договаривались. Помнишь?

— Я не успела!

— Время уходит. Поторопись.

— Ты ничего не говорил о времени, — возмутилась я.

— Время важно. Поторопись.

— Хорошо, хорошо. Я вырву глаз при первой возможности. Не забудь про Михаила, — я глубоко вздохнула и устало прикрыла глаза.

— Я не умею забывать. Предупреждаю, многие структуры в этом помещении нарушатся. Потому что любое изменение влечет за собой изменение смежных объектов. Одно всегда влияет на другое. Сделать то, чего ты хочешь, невозможно в рамках законов мира. Поэтому я здесь. Ты получишь, что хочешь. И поможешь мне получить то, чего хочу я. Найди ответ на вопрос. Думай больше. Чаще. Мысли.

Он как будто дал мне подсказку, которую я не поняла. Изменение влечет за собой другие изменения? Сделать то, чего я хочу, невозможно? Нет, оно невозможно лишь в рамках законов мира, но он может. Я не понимаю!

— Мысли, — повторил он.

С этими словами мир снова навалился на меня болью, резкой вспышкой и последовавшей за этим успокоением и глухой, словно вата, тишиной. Я с удовольствием бы потеряла сознание, но такого счастья мне даровано не было. Я моргнула, пытаясь сфокусироваться. Меня касались чьи-то ладони.

— Ника… — незнакомый голос с такими знакомыми обеспокоенными нотками ворвался в мой разум.

Он сидел на коленях и держал меня под спину, прижимая к себе. Я сидела на полу. В комнате царил хаос. Разбросанные вещи, сломанные стулья, порванное постельное белье, раздолбанный шкаф и кровать — обломки покрывали все вокруг. Как и сказал Кайрадж, все структуры в комнате поломаны. У остатков кровати — Влад, все еще без сознания.

— Ника, не надо было, — Михаил прижал меня к себе крепче. — Видеть всю ту боль, что ты испытывала ради меня, это очень больно. Не надо было.

Его темные волосы защекотали мне нос. А при жизни они у него были другими, светлыми. Придется привыкать к его новому облику.

— Мне было еще больнее видеть тебя в клетке, — ответила я, поднимая руку и запуская пальцы ему в волосы. — А теперь ты живой. Снова живой. Не оставляй меня одну.

— Никогда.

Он ласково положил одну ладонь мне на щеку, второй продолжая придерживать за спину, и чуть погладил, словно хотел сам насладиться прикосновением. Мы встретились взглядами и улыбнулись друг другу, а уже через секунду его губы коснулись моих, но ненадолго:

— Давай я отнесу тебя в твою комнату. Ты наверняка устала.

Он встал, поднимая меня на руки. Против я не была, тем более, он прав, я устала, и сильно. И больше всего на свете я сейчас хотела отдохнуть, и все же кроме меня здесь был еще брат.

— А Влад. Помоги ему, — я беспокойно зашевелилась.

— Успеется, — Михаил двинулся к выходу.

— Помоги!

— Ника, любимая, я отнесу тебя и вернусь к нему. Тогда и помогу. Хорошо?

Я расслабленно вздохнула и прикрыла глаза.

— Хорошо.

Он вынес меня из комнаты, и в коридоре мы столкнулись с Виктором. Он задумчиво крутил свою трость, опираясь спиной на стену, но увидев нас, отстранился от нее, выпрямился и поставил трость на пол, сложив на нее обе ладони.

— Здравствуйте, господин Зверев, рад вас приветствовать. Надеюсь, все в порядке?

— Взаимно, — Михаил ответил самой стандартной вежливой фразой и приветственно кивнул. — Где Анна?

— Госпожа Пламенева все еще не вернулась с дежурства, — Виктор смотрел на него очень пристально, изучающе.

— Ясно. Когда вернется, будьте добры, морально подготовьте ее к тому, что комната разбита в хлам.

— Михаил, она и так увидит, забудь, — я недовольно уперлась лбом в его плечо. — Не стой.

— Конечно, любимая, — он понес меня дальше под заинтересованным взглядом Виктора.

Никиты в комнате не было, и Михаил беспрепятственно занёс меня и опустил на кровать.

— Что еще я могу для тебя сделать? Принести воды? Книгу?

Он коснулся пальцами моей щеки, провел по ней, по губам, по шее. Я ощутила, как от него исходит эмоция удовлетворения и радости. Он был рад снова меня касаться, и это вызвало у меня улыбку. А ведь все это благодаря помощи Влада.

— Помоги брату.

— И когда ты начнешь думать о себе, а не о нем? — Михаил тяжело вздохнул и встал. — Хорошо, я иду.

Я поймала себя на том, что что-то не так с его интонациями. Как будто я помнила его немного другим, а ведь помнила я его просто замечательно. Хотя может и забыла уже что-то. Додумать мысль я не успела, сон сморил меня.

Утро началось с головной боли. Я застонала, и мне на лоб опустилась рука. Приятное тепло. Я выдохнула, успокаиваясь. Открыла глаза. Михаил в своем новом облике сидел на краю кровати и держал руку у меня на лбу. Я улыбнулась самой искренней из своих улыбок.

— Доброе утро.

— Давно день, соня, — улыбнулся тот в ответ и чмокнул меня в лоб.

— Как Влад?

— Он в порядке. Анна заехала за ним и увезла на встречу с Ольгой.

— А времени сколько?

— Да в общем уже за полдень давно. Тебе еду оставили. Хочешь завтракать?

— Хочу таблетку от мигрени, — я поморщилась. — Михаил, прости меня за этот вопрос, но… Почему ты остался? Почему не умер?

— Странные вопросы у тебя по утрам, — он удивленно поднял бровь.

— Я должна знать! Это очень важно для меня!

— Тише, тише, а то мигрень усилится, — он положил ладонь мне на плечо. — Я не знаю, Ника. Ну, черной кровью воспользовался, наверное. Я же Призрак. Умирать для меня вообще привычное дело. Вспомни, сколько раз я убивал сам себя в чужих телах. Просто я очень захотел остаться с тобой и спасти тебя. Ты тоже была на волосок от смерти.

Он задумался, помолчал.

— Скорее всего так и было, да.

— Черная кровь… — в моей голове крутилось что-то на границе осознания, но я как будто не могла сложить два и два.

Мысли прервал тихий стук в дверь.

— Входите! — Михаил повернулся на дверь.

Внутрь заглянул Виктор.

— Вероника, я заглянул осведомиться о вашем состоянии здоровья. Возможно, вам что-то требуется.

— Парень, я ей все принесу что надо. С ней все хорошо, не тревожь ее.

Опять какое-то предчувствие зашевелилось в душе. Михаил вел себя как-то не так. Вот прямо сейчас он приревновал меня что ли? Да было бы к кому. Виктор ведь просто зашел поздороваться. Из вежливости.

— Виктор, будь любезен, принеси вина к нашему столику в гостиной и позови Никиту. Бокалов будет три. Продолжим урок.

— Конечно, Вероника, как пожелаете, — он покинул комнату.

— Я бы и сам мог, — не слишком довольно произнес Михаил.

— Ты мне нужен для другого. Сейчас ты поможешь мне спуститься вниз. А пока я буду объяснять им основы, у тебя будет очень важная задача.

Тот недоуменно поднял брови.

— Я не успел вернуться к жизни, а ты уже от меня хочешь всего и сразу, — он хмыкнул. — Ну давай. Какая задача?

Меня мысленно передернуло. Шутка показалась злой. Как будто он и не он одновременно.

— Зайдешь в комнату Виктора, найдешь там его трость и вытащишь из набалдашника глаз у льва. Глаз можешь оставить около трости, якобы сам выпал, или выкинуть. Как хочешь.

— Зачем? — он удивился.

— Неважно. Просто сделай и никому ни слова. А теперь неси меня вниз, — я потянулась к нему руками.

Могла и сама дойти, но так хотелось его заботы, что я не удержалась. Он донес меня до гостиной и опустил в кресло. Поцеловал в щеку, прежде чем отпустить. На столике уже стояло вино и три бокала. Виктор сидел в более домашнем виде, чем обычно. Без пиджака и трости. Никита покосился на действия Михаила.

— Жутковато выглядит. Денис никогда не был таким.

Виктор опять закатил глаза, но промолчал.

— А каким он был? — спросил Михаил, выпрямившись и покосившись на него.

— Другим. Он не был таким вежливым и обходительным. Женщин за людей вообще не считал. И пил много.

— В таком случае я рада, что ныне это тело в хороших руках. Или, точнее, с хорошей душой.

Я посмотрела в глаза бывшему призраку, улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. Никита присвистнул.

— Да у вас, смотрю, любовь до гроба. И после него тоже.

— Твои шутки, Никита, крайне неэстетичны и неуместны. Немедленно извинись перед Вероникой, — встрял Виктор.

— Госпожа Вероника, — Никита сверкнул легкой ехидцей в глазах. — Я немедленно извиняюсь.

У меня появилось желание закатить глаза, как обычно делал Виктор. Впрочем, мальчик решил держаться от меня подальше, и это хорошо.

— Так, малыши, все. Пора учиться. Михаил, ты можешь идти.

— Хорошо. Я буду неподалеку, если что, — он направился по лестнице вверх.

— Сегодня я расскажу об артефактах, — я ощутила, как Виктор буквально порывался что-то сказать, но не решился. — Виктор, может быть, ты что-то знаешь о них и хочешь рассказать сам?

— Конечно, Вероника, — он расплылся в широкой улыбке. — Артефакты, мой дорогой друг, появились во времена пришествия Зоога. Их могли изготавливать только порождения Зоога и только пока того не изгнали. Большинство артефактов — единоразового действия.

— Черт, ощущаю себя школьником. Знаете, Вероника, я всегда питал какую-то особую страсть к строгим учительницам. Особенно если они обещали отшлепать меня за непослушание.

Он пристально посмотрел на меня, и я так и не смогла понять, серьезен он или издевается, но похоже, первое. Неужели снова простил мне свой кошмар? То ли я форму потеряла за эти годы, то ли он окончательно на меня запал.

— Идиот, — на этот раз Виктор не сдержался и прикрыл лицо рукой, словно ему было стыдно за своего друга.

— А что? — покосился на него Никита. — Я знаю чего хочу и иду к своей цели. Это, знаешь ли, не так уж плохо.

Рядом с ним заколебался воздух, и прямо из ниоткуда появился Михаил, заставив того дернуться. Михаил стоял, вальяжно опираясь на кресло Никиты позади него. Дав секунду на осознание своего появления, он немного наклонился в его сторону сбоку от кресла, словно собрался угрожающе шептать на ухо.

— Парень, Вероника вполне ясно дала понять, что ты ее не интересуешь как мужчина, но раз ты не понял, скажу прямо. Оставь мою женщину в покое. Пока по-хорошему прошу.

— Ну набросились-то. Ладно, я понял, — Никита примирительно поднял руки. — Считайте это все одним большим затянувшимся комплиментом.

А вот я снова напряглась. Михаил не слишком любил демонстрировать свои способности. Да и не стал бы он так себя вести. Под ложечкой неприятно засосало. Ну ничего, мою просьбу он наверняка выполнил, и лев остался без глаза, а значит Кайрадж скоро явится с новой задачей. Вот у него и спрошу, что с моим призраком.

— Так, ладно, с артефактами разобрались. Основы вы знаете. Теперь расскажите мне о ваших скудных способностях, — я не удержалась от шпильки.