Но почему-то предательская мысль, что у Димы в кармане ключи от её квартиры, грели душу Томы.

Дима спокойно работал на кухне. Как и обещал, ремонтировал кран. Затаившись у дверей, Тома залюбовалась его четкими размеренными движениями.

- Ты решила пораньше вернуться?

Его спокойный голос напугал Тому. Она вздрогнула.

- Я ещё не закончил. Буквально минут пять и будет готово, - всё так же стоя к ней спиной произнёс Дима.

- У тебя, глаза на затылке? – растеряно спросила Тома.

- У меня есть уши и нос.

- Ладно уши, понять могу. А нос тут причём?

- Томка… ты пахнешь сексом, - спокойно произнёс Дима и повернулся к ней.

От такой откровенности по телу Томы прошла горячая волна. Она не смогла найти слов, чтобы ему ответить. Так и стояла, неотрывно смотря, как он вытирает руки и подходит к ней. Ещё секунда и она в его объятьях. Его руки безраздельно властвуют над ней. А губы дарят нежность поцелуя.

Когда её руки потянулись к одежде Димы, он прервал поцелуй и попросил:

- Мне нужно искупаться после работы. Жди меня в ванной. Я подойду к тебе через пару минут. Нет, через одну. Воду в душе сделай потеплее.

Вместо ответа она кивнула и поспешила исполнять просьбу.

Люба приедет только завтра. А значит и эту ночь они позволят себе всё. Никто им не помешает. Даже сомнения свои Тома, завязав в узелок, убрала в самый дальний уголок сундука терзаний.

«Мой он!

Только мой!

Раз со мной эту ночь, значит мой».

***

Теперь по вторникам Тома не выходила из квартиры. Выходной она предпочитала проводить, в основном, в постели. И хотя, за целый день, она успевала накормить своего голодного мужчину не только собой, но и более традиционными в кулинарном искусстве блюдами, основное время они всё же, не покидали постель. Даже когда просто разговаривали обо всём, предпочитали это делать лёжа на простынях.

Люба приходила с учёбы только к вечеру. Поэтому у Димы и Томы было достаточно времени, чтобы насладиться друг другом. На работу по вторникам он теперь тоже не ходил. Тома поинтересовалась, не будет ли у него проблем из-за прогулов, но Дима просил не думать об этом.

Звал к себе на квартиру. Но Тома не решалась. Боялась там столкнуться с его сестрой. Предсказать поведение Любы она ещё хоть как-то могла, а нежданная встреча с его сестрой её ужасно пугала.

Так они и жили.

Всю неделю множество СМС-ок и изредка звонки. А по вторникам безрассудное и невообразимое наслаждение от близости.

Несколько раз Дима караулил Тому глубокими вечерами на выходе из парикмахерской. А дождавшись, когда она выключит свет и выйдет, чтобы закрыть на ключ дверь, запихивал её обратно. Он прикрывал дверь и, не включая свет, тащил в дальний угол парикмахерской. И там, прижав к стене, всем своим телом показывал, как он по ней соскучился.

Было немного неудобно, но они закрывали глаза на это. И наслаждались этими драгоценными минутами. Но каждый раз Тома просила больше так не делать и не приходить в парикмахерскую. Дима покорно соглашался, что так вести себя нельзя, но проходил день, другой и он опять перед закрытием парикмахерской приходил, чтобы пожелать ей «Спокойной ночи».

Ключи от квартиры Томы остались у Димы. Она о них даже разговор не заводила. Спустя пару недель, Люба стала догадываться, что у Томы кто-то появился. С тех пор, как бы случайно, стала звонить перед приходом домой. Под различными предлогами, предупреждая о своём возвращении. А потом, так и вовсе стала задерживаться по вторникам в библиотеке или у подруг. Чаще у Веры. Ведь у Веры была «хата на отвязе». И можно было громко слушать музыку, гоняя её через музыкальный центр брата Веры. Его же не было дома. Он же был на работе, как думала его сестра. Как думали все. Кроме тех, кто знал правду. Но их было немного. Только Тома и сам Дима. Они умело сохраняли свой секрет. Хотя Дима неоднократно предлагал легализоваться. Однако Тома умоляла этого не делать. Дима, нехотя соглашался. И они продолжали скрывать свои отношения.


Апрель

Забеременеть в самый короткий срок не удалось. И хотя Дима не спрашивал о наличии последствий их близких отношений, Тома периодически покупала тесты на беременность. И каждый раз она не знала, чего больше в её желаниях.

«А вдруг Дима со мной только до тех пор, пока не сделал меня беременной?

Ну, мало ли…

Кто знает, что у него на уме?»

Тома, во всяком случае, ещё не разобралась. Парень он положительный. Это факт. Неагрессивный, хотя и весьма импульсивный. Здравомыслящий. В меру. Поскольку безрассудства в нём столько, сколько и страсти. А её много. Работящий и тут без оговорок.

Но была в нём какая-то стена, за которую, он не пускал.

Умалчивал о своих родителях, о своих предыдущих отношениях с девушками. Как будто человек из ниоткуда. Без прошлого. Без ошибок и раскаянья. А о жизни Томы расспрашивал регулярно. Узнавал, почему детей нет? Не делала ли аборты? Но как-то всё это он спрашивал вскользь и Тома, ничего не тая, рассказывала обо всём.

Да, и не было у неё ничего такого, о чём хотелось утаить.

Детей не родила, потому что не успевала в браке сжиться с мужьями. Противозачаточными особо не увлекалась. Заболеваний, препятствующих зачатию, нет. Здоровая. Просто так получилось, что к тридцати годам не родила.

- Но родить ты хочешь?

- Да, Дима, хочу. Ты об этом уже спрашивал.

- Тома, может, всё же обвенчаемся?

- Вот пристал! Зачем тебе это?

- Хочу, чтоб ты была моей.

- Я и так твоя.

- Спасибо, - он улыбнулся и поцеловал Тому в губы.

- Дим, а ты…

Тома в сотый раз просила себя молчать. Но сегодня почему-то была глуха к себе и всё же задала мучивший её вопрос:

- У тебя же кроме меня никого нет?

Его удивил вопрос. Он сел у Томы в ногах и пристально посмотрев в её глаза, признался;

- Тома, ты единственная женщина, с которой я хочу быть. С которой мне хорошо. Которой я доверяю… И ещё, я не знаю, как сказать, но… я тебя люблю. Я чувствую, ты боишься этих слов, но это правда. Я тебя люблю. И очень хочу, чтобы у нас была семья. Чтобы ты была мне женой не только по вторникам, но и в остальные дни недели. Я хочу, чтобы мы жили вместе. В моей квартире. В квартире, которую я снимаю. Своего жилья у меня пока нет. Но пусть тебя это не тревожит. Я в любой момент могу взять кредит и купить однокомнатную квартиру.

Это признание Тому шокировало. Она слышала каждое слово, и они вполне логично складывались в предложения. Но принять их, как сказанные именно ей, она не могла. Хотела, но не могла. Ей что-то мешало.

- А как же Вера, Дим? Где она будет жить? Можно, конечно, её к Любе, сюда переселить. Но захочет ли она жить в одной комнате с другим человеком? И пусть даже подругой. А вдруг не уживутся?

- Вера? Ну, да… с ней будет проблема.

- Может, пока всё оставим как есть?

- Если честно, не хочу. Хочу по утрам просыпаться с тобой в одной постели, как тогда, в первые две ночи… Мне тебя мало, только раз в неделю. Забеги в парикмахерскую на полчаса хоть и спасают меня, но не считаются. В конце концов, ты меня доведёшь до того, что я буду приходить к тебе в парикмахерскую перед закрытием каждый вечер. И тогда ты сама взвоешь от тоски, что остаёшься без постели со мной. Подумай.

- Ты же из-за этих неудобств, не начнёшь искать приключений на стороне?

- О чём ты только думаешь, Тома!? Как ты вообще могла такое подумать? – резко возмутился Дима.

- Ну, я подумала, что мужчины обычно не любят трудности и поэтому…

- Лучше не договаривай! А то я начну думать, что ты не такая умная, как мне казалось.

- А я тебе давно говорила, что я дур…

Дима не дал ей возможности произнести это слово до конца. Он накрыл её губы поцелуем и стал щекотать, играя по её ребрам, как по клавишам рояля. Она вырывалась и взвизгивала сквозь смех. Поцелуй в губы сорвался, но его губы продолжали целовать её в шею.

***

Но в конце месяца, в пятницу под вечер, Тома получила СМС-ку с номера Димы:

«Помоги».

И всё. Больше ни слова. Она испугалась. Набрала его номер. Не ответил. Тогда позвонила Любе.

- Алло, Любочка, как твои дела? Ты где?

- Привет! Мы с девчонками сейчас у Машки. Через пару часиков буду дома. Что-нибудь случилось?

- Нет, нет. Всё нормально. Я просто хотела узнать, как у тебя дела? А как ты домой добираться будешь? Вера с тобой? Это я к тому спрашиваю, что она же недалеко от нас живёт и тебе будет компания, когда ты будешь возвращаться домой. Я беспокоюсь за тебя.

- Тома, не переживай! Здесь все, и Вера в том числе. К тому же, Даниил вызвался нас проводить домой.

- Даниил… Это хорошо. А вы с Верой из-за него не подерётесь? Он один, а вас двое.

- Нет! Он же её ухажер. Они меня просто проводят до квартиры, а потом уже отправятся к ней домой. Да и там ничего такого не будет. Вера же с братом живёт. А он у неё строгий. Даниилу башку свернёт, если что. Да и нет промеж них этого самого «если что». Не переживай! У нас всё хорошо. Мы себя прилично ведём. Ещё пару часиков и я в целости и сохранности буду дома.

- Ладно, извини, если напрягаю. Ты же знаешь, я молчать не могу. Я ж тебя люблю.

- Я тебя тоже. Томочка, у тебя всё нормально? А то у тебя голос такой, что не знаю, что и думать. Ты со своим, что ли поссорилась?

- С кем!?

- Да ладно тебе прикидываться, что не поняла меня! Чего скрывать? Обычное дело. Тем более ты уже далеко не девочка, сама говорила. И насколько я помню, даже замужем была.

- Люба!

- А что я такого сказала? Я ж наоборот тебя поддерживаю. Что б ты не стеснялась своих отношений. Кто он? Долго будешь ещё его скрывать? Не бойся, отбивать не буду, - Люба думала, что успокаивает, но её слова только сильнее сжимали сердце в груди Томы. – Приводи его завтра. Познакомь, наконец. Выходите из подполья!

- Не думаю, что это хорошая идея.

- Он женат?

- Нет!

- Чего ты тогда его скрываешь? Он внешне как? Симпатичный или у него шрам через «всю морду лица»?

- Люба, не придумывай! Всё у него нормально. И вообще это не телефонный разговор!

- А это мне нравится! Позже вернёмся к этому разговору. До встречи!

Тома успела сказать «Пока» и убрала телефон в карман брюк. Надо было действовать. И быстро. Через пару минут она выскочила из квартиры, через пять входила в подъезд Димы. Ещё чуть-чуть и она на пятом этаже. А дальше, включив объёмное мышление, выбрала квартиру. Позвонила в дверной звонок.

Никакой реакции со стороны тех, кто мог там находиться.

Позвонила ещё раз Диме на телефон. Гудки и всё. Он не ответил. Психуя, на себя, Тома решила уйти. Но потом зачем-то потянулась к дверной ручке и обнаружила, что можно беспрепятственно войти в квартиру.

Но зайти отваги не хватало.

- Дима!

В ответ тишина.

- Дима! Ты дома?

Ещё почему-то хотелось крикнуть: «ты один?» Но она сдержалась. Глубоко вздохнула и вошла.

«Была, не была! Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас».

Но ужаса не было.

Тихо, мирно. И чисто. Прошла на кухню. Заглянула в комнату Веры. Никого. В другую… И испугалась.

На диване лежал Дима. Один. Лежал на животе. Одетый. Но что-то всё равно, сильно напрягало. Тома мельком осмотрела комнату и обнаружила на столике и под ним использованные шприцы и ещё какую-то дрянь. Тома отшатнулась и хотела тут же уйти. Уже отступила спиной к двери, но неожиданно рука Димы соскользнула с дивана и повисла.

«А вдруг ему нужна помощь?

Если это передозировка, он может умереть. И пусть это последнее, что я для него сделаю, но я ему помогу».

Тома подошла ближе и, не зная, что в таких случаях делают, проверила его температуру. Лоб влажный. И холодный. Проверять реакцию зрачков на свет она не стала.

“Может, проверить пульс? А какой в этом смысл?”

Она достала телефон и позвонила в «Скорую». Зная специфическое отношение к наркоманам, решила сказать полуправду:

- Я зашла к подруге по делу, но её не было дома. Однако в квартире обнаружила её брата. Без сознания. Приезжайте поскорей!

- Диктуйте адрес!

Немного растерявшись, Тома всё же назвала адрес. И не имея больше сил быть рядом с Димой, выскочила из квартиры. Отдышалась на лестничной площадке и пошла, встречать бригаду «Скорой».