— Алмазов просто не знает, что ваш брак — фиктивный или не фиктивный, Степу бы не остановил. Он бы нашел способ отомстить. — невесело улыбнулась она. — Ты знаешь, Бел, я много думала, Бояров не самый плохой вариант. Мне кажется он не такой страшный человек, как твой брат. Может, стерпится, слюбится? — я об этом даже думать не хотела.

Наверное, у Милы просто не осталось надежды на счастливое будущее. У Степы очень приятная внешность, никто не догадается, что за этой маской скрывается зверь. Будто услышав, что мы его обсуждаем, дверь в комнату отворилась, и вошел брат. Мила подскочила и пересела на кровать. Отгородила собой Марка.

Я подняла взгляд на Степана. Он присел передо мной на корточки.

— Ну что, набегалась? — отвечать я не стала. — А теперь ты будешь делать то, что я скажу. Посмеешь еще раз ослушаться, очень сильно об этом пожалеешь. — я понимала, он не шутит. — Послезавтра к нам приедет Виктор, ты сделаешь все… все, чтобы он тебя простил. Если понадобится, будешь на коленях его умолять о прощении. Я постараюсь уговорить Боярова, взять тебя в жены, но если ты выкинешь что-нибудь, продам тебя в бордель! Последний раз я отстаиваю твои интересы.

«Мои?! Свои интересы ты отстаиваешь!» — мысленно возмущалась я. На такой шаг я пойти не смогу. Не смогу улыбаться Виктору и просить прощения за то, что сбежала с помолвки. Умолять его на мне жениться? Да мне от мысли об этом плохо делается!

Наверное, мой протест брат увидел во взгляде. Резкая звонкая пощечина на миг меня оглушала. Уголок губы треснул, во рту появился солоноватый привкус крови. Мила вскрикнула и закрыла рот ладошкой. Он ударил меня щадяще, наверное, чтобы следов не осталось на лице. Не портить же товар.

В комнату вошла Алена с подносом в руках. Брат поднялся, ничего не сказав вышел из комнаты. Я увидела на этой гадине сережки моей мамы, мне словно нож в сердце воткнули. Этот моральный урод отдал посторонней женщине мамины украшения. Пусть они не такие дорогие, как те, что может позволить себе покупать Степан, но не отдавать же их своей любовнице! Хотя… я сама сегодня хотела их продать, безнадежность толкнула меня на этот шаг… но видеть их на Алене было невыносимо больно. Так и хотелось вцепиться ей в уши и содрать их.

Глава 22

Ренат

Я звонил ей на телефон уже раз десять, Белла не брала трубку. Просил же поднимать сразу по первому звонку! Набирал уже Кириллу, Стасу… никто не звонит, не поднимает свои долбанные телефоны и не перезванивает! Чувствовал, случилась беда. Сердце сковало тисками, сложно было взять себя в руки. Винил себя, не надо было поддаваться уговорам и отпускать ее. Мы наблюдали за Левиным, ничего не указывало, что Степан сегодня предпримет… Или указывало?! Кто подтолкнул Левина изменить план? Самир…

Прежде, чем я набрал другу и потребовал от него объяснений, мне позвонил Кирилл. Увидев имя на дисплее телефона, я напрягся.

— Беллу похитили! — сообщил мне глава охранного агентства. Его голос звенел от переполняемой злости. Несмотря на то, что я уже догадывался о похищение Беллы, подтверждение не готов был услышать. В ушах нарастал гул крови. Я сотру этого урода в порошок!

— Где были твои ребята? Как вы допустили, чтобы ее тронули? Уволю вас всех! Вы больше никогда не устройтесь на работу! — меня разрывало от бешенства. Я даже думать не хотел, что Белла может пострадать. Готов задушить ее брата собственными руками. Испытывал такие эмоции, которых раньше не знал.

— Ребят отключили. Я сам на них очень зол, но операция была тщательно подготовлена. Работали профессионалы. Наверное, Левину есть что терять, раз он заплатил такие деньги спецам за работу. Во всем районе отключили свет, с камер ничего взять не удалось.

— Никто ничего не видел?! Кир, нарой мне все, что только можно. Опроси всех свидетелей, пусть твои бойцы напишут заявления в полицию. Этому гаденышу нужно устроить веселую жизнь, пусть полиция крепко его прижмет. — даже если не удастся привлечь, пусть будет занят спасением своей шкуры. — Ладно, ищи любые зацепки, чтобы у нас было на что надавить. — сбросив вызов я сжал изо всех сил в руках телефон. Если бы сейчас Степан оказался передо мной, я бы его задушил. У меня бы рука не дрогнула.

Что сейчас с Беллой?.. Лучше не думать или я съеду с катушек. Когда отказался платить Степану за сестру, я знал, что наживаю себе врага. Поэтому и готовился отпраздновать свадьбу с размахом, чтобы на ней присутствовали влиятельные политики и бизнесмены, я даже этого урода собирался позвать, чтобы он лично убедился в законности нашего союза и не смел в будущем трогать мою жену.

Прочитав отчет детектива, я колебался, не решался на жесткие меры. Он почти единственный член Беллиной семьи, я не хотел обрывать ей связи с родными. Но сейчас все изменилось.

О ее брате ходили неприятные слухи, я надеялся, что на сестру он руку не поднимет или я эту мразь лично сотру с лица земли. Изучая информацию, поступившую на Степана, я узнавал больше подробностей о жизни Беллы. Этой девочке прошлось многое пережить. Последние годы счастливыми не назовешь. Я понимал, почему она так тянется к невестке, у Беллы не было подруг: этот урод, который приходится ей братом, не давал ей полноценно жить. Общаться со сверстниками, ходить на свидания, влюбляться, целоваться… Я не возражаю, что мне достанется «чистый лист», мужская сущность этому очень рада, но одно дело, когда девушка сама себя бережет, другое дело, когда ей не оставляют выбора. Белла жила под его жестким давлением. Степан не дал расцвести ее женственности! Девочка, прежде чем стать женщиной, должна пройти все этапы взросления. Научиться любить себя…

Узнав все это, я и себя считал виноватым. Вел себя с ней, как последний мудак! Ругал себя за это, но перестроиться было очень сложно. Когда ты не привык добиваться женщин, переключиться и стать вмиг романтичным парнем нереально за короткий срок. Блин, этому тоже нужно учиться.

Я пообещал, что сделаю все, чтобы это девочка была счастлива. Я сделаю все, чтобы ее жизнь изменилась в лучшую сторону. Она получит свои романтические вечера, прогулки под луной, поцелуи… и не только.

Мне важно видеть ее счастливой. Я еще в больнице понял, что мой интерес намного глубже и сильнее, чем обычная похоть. А сейчас я окончательно понял, что не смогу ее потерять…

Самир!.. Он все знал, но не помешал. Почему? Набрав номер друга, я приложил к уху телефон. После третьего гудка он ответил.

— Мне уже сообщили, что твою девушку забрали, — без предисловий, сразу перешел он к делу.

— Почему мне не позвонил? — вспылил я. Во мне кипела ярость и она искала выход. Конечно, Самир не тот человек, с которым разговаривают в подобном тоне, но мы друзья и мне начхать на его авторитет.

— И зачем я должен был это делать? — спокойно спросил он, чем еще больше вывел меня из себя. — Чтобы ты сгоряча помчался к будущему родственнику и устроил самосуд? Я слышу в твоем голосе ярость, Алмаз. Успокойся! Тут надо действовать с холодной головой и трезвым разумом.

— Ты мне не сказал, что Левин изменил план! Или скажешь, что не знал об этом? — заорал я в трубку.

— Ты на меня ответственность не перекладывай. Ты вообще, какого лешего выпустил ее из дома? Хотя, хорошо что он забрал ее сейчас, а не полез в дом. Алмаз, ты же понимаешь, что пойди Левин на отчаянный шаг, ничем хорошим эта история бы не закончилась. Мы, конечно, смогли бы упечь его за решетку, но я не хотел бы потерять друга. Вероятность, что он не оставил бы тебя в живых слишком высока. Ты этому подонку перешел дорогу.

— Я его в порошок сотру!

— Не горячись! Я прямо сейчас еду к Боярову. Слово тебе даю, что мы реализуем наш план, просто внесем небольшие коррективы, — в его голосе появилась холодные нотки. — Бояров не сможет мне отказать. Мы заочно знакомы. — я уже понял, что Виктор побоится пойти против Самира. — Ты получишь свою девочку обратно. Получишь ее на наших условиях.

— Я хочу поехать с тобой. — мне нужно было лично контролировать процесс.

— Нет, — категорично сказал друг. — Ты не в том состоянии, чтобы вести переговоры. Вместо того, чтобы начать уничтожать противников, езжай к Роме и поработай над бумагами. Я вечером наберу, сообщу, какие пункты внести в договор.


— Ты наберешь, как только выйдешь от Боярова. Самир, если с Беллой…

— Ничего они с твоей девочкой не сделают. Ее брат понимает, что может потерять все, если Виктор откажется от сделки. До переговоров ее не тронут, а там мы вмешаемся.

— Самир, ты уверен, что у тебя все получится? Есть хоть один процент сомнений? — я не хотел подвергать Беллу даже малейшей опасности.

— Алмаз, — уже зло и раздраженно. — Я тебя когда-нибудь подводил?

— Проехали. Я места себе не нахожу.

— Забыли. Если эта девочка для тебя так важна, она будет с тобой. Подготовь документы, — напомнил он. — Твоя невеста не придет к тебе бесприданницей, — хмыкнул Самир в трубку. Я знал, на что он намекает, мы это уже обсуждали.

— Я тебя понял. Давай. — закончив разговор, я невесело улыбнулся. Если все получится, Белла никогда не будет чувствовать себя «бедной родственницей». Я знаю, для нее будет важно иметь свой доход.

Эти несколько дней будут самыми трудными в моей жизни. Я не хочу возвращаться в дом, где ее нет. Я не успокоюсь, пока не увижу ее. Я не успокоюсь, пока она не окажется рядом со мной. В моих объятиях.

Это же надо было так вляпаться! По самое не хочу! Белочка…

Я сделал много неправильных вещей, а еще больше наговорил. Ей сложно будет меня простить и все забыть. Пообещал себе, что сделаю все, чтобы у нас получилась нормальная семья.

Глава 23

Белла

— Я подготовила спальню в конце коридора, можешь переселиться туда, — опустив на тумбу поднос, произнесла домработница. Я вопросительно посмотрела на нее. — Ты же не собираешься ночевать тут вместе с братом? — пояснила девушка.

Оказывается, меня в бессознательном состоянии доставили в комнату, которую будут занимать Степа с женой. И как долго продлится наше заточение? Пока меня не вручат Виктору?

— За подносом я чуть позже зайду.

Я удивлялась наглость этой девицы. Если бы меня застукали с чужим мужем, я бы со стыда сгорела или под землю провалилась, а эта ходит и ведет себя так, словно она тут хозяйка. Я бы с удовольствием всю свою злость сорвала на этой стерве. Хотя, можно же попробовать? Если бы меня кто-нибудь заверил, что Степа не тронет Милу, я бы ее… И мне было все равно, что у этой девицы опыты побольше. Думаю, ей не привыкать отстаивать свою неправоту кулаками.

Поднос, что она принесла, так и остался стоять нетронутым на тумбе. Мы, не сговариваясь, отказались от ее стряпни. Степе мы не могли противостоять, но его девку не обязаны были терпеть.

Марк помогал отвлечься от невеселых мыслей, но чувствуя обстановку в доме малыш сильно капризничал. Мила выбилась из сил, стараясь его успокоить.

— Ложись, поспи, я с ним посижу. — предложила я. Мила отказываться не стала. Ночь у нее была бессонная, а день выдался трудным. У Марка должна быть спокойная отдохнувшая мама.

Забрав бутылочки и погремушку, я отправилась на поиски своей комнаты. Мы со сладуном найдем чем заняться.

В соседей комнате я застала Алену. Домработница, удобно устроившись на постели, листала журнал. Подняв на меня возмущенный взгляд, она ждала, когда я выйду. Во мне, что-то замкнуло, я не смогла больше сдерживать свою неприязнь.

— Пошла вот отсюда! — мой гнев вырвался наружу, я старалась говорить жестко, но негромко, чтобы не напугать малыша.

— Твоя комната…

— «Ваша» комната, — выделила я тоном местоимение. — Ты тут прислуга и к хозяевам будешь обращаться на вы. Ты не в доме Алмазова, где у нас были равные условиях. Пошла вон отсюда! — кивнула я на дверь. Никогда не вела себя так, но сейчас очень захотелось поставить на место зазнавшуюся девицу.

— Эта комната моя. — в ее глазах горел вызов, но тон Алена сбавила. Степа, вряд ли позволил ей поселиться рядом с ним. То, что он сделал Алену своей любовницей и отдал мамины серьги, ни о чем не говорит, не дает ей никаких прав. Если она хоть немного успела изучить характер брата, жаловаться ему не побежит, а значит можно не сдерживаться. Она наверняка уже поняла, кто такой Степа…

— Твоя комната в крыле прислуги, забирай свои вещи и уходи. — еще бы знать, есть в этом доме это крыло или нет. — С чего ты вообще решила, что ровня хозяевам? Может мне Степана спросить, откуда такие привилегии? — Милу я выдать не могла, поэтому пришлось делать вид, что о «тайном» романе брата мне ничего неизвестно.