Дети капризничали, мы набились в новый арендованный фургон, как сардины, и я знала, что вскоре Айрис начнет плакать. Не прошло и часа в поездке, а я уже боялась следующих двух дней путешествия.

Слава богу, что в фургоне была встроенная система DVD-проигрывателя, и это отвлекало детей на какое-то время, но я знала, что это не продлится долго. Для четверых оживленных детей, как мои, сидеть два дня в машине было пыткой, особенно когда за неделю до этого они совершали подобную поездку. Не уверена, как Алекс выжил в дороге на север.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Шейн нежно, хоть на всех детях и были надеты наушники.

Я уставилась в окно, когда начался рассвет. Мне уже было скучно, и я была на грани, ожидая, когда проснется малышка.

— Какая у Айрис фамилия? — внезапно сказал он.

Я повернулась к Шейну. Его руки крепко сжимали руль, но он продолжал смотреть на меня в ожидании ответа.

— Я не была уверена, что ты... — пробормотала я.

— Эванс? — спросил он, его плечи поникли.

— Нет, — ответила я тихо. — Андерсон.

Он кивнул, уставившись прямо, когда тяжело сглотнул.

— Спасибо.

— Айрис Рейчел Андерсон.

— Хороший выбор. Ей бы понравилось, — сказал он, потирая рукой нижнюю часть лица.

— Вероятно, нет, учитывая, что я трахнула ее мужа, — ответила сухо. — Не думаю, что ее бы это порадовало.

Он посмотрел на меня, как будто я была безумна.

— Поначалу мне было тяжело это принять, — сказал он, переходя на другую полосу и выезжая на автостраду. — Черт, чувство вины съедало меня изнутри.

— Да, помню, — я обратно отвернулась к окну.

— Мне потребовалось много времени, чтобы во всем разобраться, — сказал он, прежде чем затихнуть.

Я не хотела развивать эту тему. Понимала, что Шейн пытается включить меня в разговор и хотела проигнорировать его, но все равно спросила:

— Разобраться в чем?

— Что Рейчел похер, — сказал он прямо, проверяя зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что дети все еще заняты. — Я скучаю по ней. Боже, иногда, когда один из детей делает что-то забавное, или когда Сейдж улыбается, я думаю, что никогда не перестану по ней скучать.

Я кивнула, потянув свитер на внезапно замерзших руках.

— Но она умерла, Кейт. Никогда не вернется. И ей похер, что я делаю сейчас.

— Шейн... — мои голосовые связки перестали функционировать. Я едва знала, что сказать. Согласна ли я с ним? По большей части. Я думала, что где бы ни была Рейчел, ее заботило, что с Шейном, но не в том смысле, который он имел в виду. Рейчел любила Шейна, она хотела бы, чтобы он был счастлив и в безопасности. Не думаю, что ревность следовала за нами в загробную жизнь.

— Не думаешь, что это было тяжело и для меня? — наконец, спросила я, разрывая тишину.

— Я не знал, как ты себя чувствовала, Кейт, — сказал он серьезно. — Ты ничего не говорила.

— Что я должна была сказать, Шейн? — спросила умоляюще. — Ты не хотел иметь со мной ничего общего. Мне стоило рассказать тебе, как плохо я себя чувствовала, когда ты был склонен меня во всем обвинять?

— Я извинился за это.

— Ты, может, и извинился за то, что вел себя как придурок, но это не значит, что ты смирился с ситуацией, — спорила я.

— Что ты хочешь от меня услышать, Кейт? Ответь мне, и я скажу тебе. Я чувствовал вину. За десять лет я не был ни с кем, кроме Рейчел, как вдруг, трахнул тебя в гостиничном номере. Я был слегка ошеломлен.

— Да, ну, добро пожаловать в клуб, — парировала я. — Я не обращалась с тобой как с куском дерьма.

— Если бы я мог вернуться и все изменить, то так бы и сделал, — сказал он, вздохнув и откидываясь на сиденье. — Я бы справился со всем лучше.

— Не думаю, что кто-то из нас справился с этим хорошо.

— Не надо, Кейт.

— Я была слишком занята, вновь проживая секс в своей голове, — сказала ему с удовлетворением.

— Ты можешь быть серьезной на одну гребаную минуту?

— Кто сказал, что я не серьезна?

Он нахмурился и замолчал. Через пару минут Айрис начала вошкаться.


*** 

— Мы дома, — сказала я маме, опускаясь на лавку на заднем дворе. Поездка в Калифорнию заняла три дня из-за остановок ради туалета, перекусов и просто ради перерывов. Это были самые долгие три дня в моей жизни. — Никогда не поеду так снова.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, посмеиваясь. — Как дети?

— Они ненавидели каждую секунду, и когда мы проехали Six Flags[3] , я была готова выпрыгнуть из фургона, пока он ехал по автостраде со скоростью восемьдесят километров в час.

— А Шейн?

— С ним все хорошо. На удивление был терпелив. Он уехал, чтобы отвезти фургон в место проката.

— Вы разобрались во всем?

— Не в чем разбираться.

— Кэтрин, — сказала она в предупреждении.

— Мы поладили, мам, хорошо? — пыхтела я, покачивая автолюльку Айрис ногой, когда она зашевелилась. — Я устала и не хочу сейчас ни о чем переживать.

— Вам двоим нужно...

— Мам! — зашипела я, потирая свою шею из-за напряжения. — Оставь это.

— Ладно, — проворчала она. — Думаю, Брам готов переехать в Калифорнию.

— Он ведет себя как придурок.

— Он просто беспокоится о тебе.

— Почему он не может больше походить на Алекса?

— Не сравнивай своих братьев, это несправедливо по отношению к обоим.

— Дерьмо, — я откинула голову назад, пока мое лицо не было направлено в небо. — Знаю, просто я растеряна.

— Они с Анитой разругались сразу после того, как вы уехали.

— Что? Почему? Келлер, держись подальше от бассейна.

— Кто знает этих двоих? Они как вода и масло. В итоге Алекс закинул Аниту на плечо и понес в дом.

— Почему ты не остановила их?

— Ты знаешь, мы всегда пытались позволить своим детям решать и договариваться в своих проблемах самостоятельно.

— Они взрослые.

— Еще больше причин так сделать, — пробормотала она.

— Черт, мам, я пойду. Ганнер только что засунул что-то себе в рот, — я встала со своего места и бросила телефон на лавочку, крича Ганнеру выплюнуть, чтобы это ни было. Как только достигла его, он выплюнул ком грязи и разрыдался.

— Все хорошо? — спросил Шейн, вынося Сейдж изнутри. Ее худые ноги были обернуты вокруг его талии.

— Да, — сказала я, поднимая Ганнера. — Ганнер засунул грязь в рот, и теперь пожалел об этом.

Я понесла малыша в дом, но остановилась, когда Шейн вытянул руку и коснулся меня.

— Уже пора ложиться спать, — сказал он, вытирая слезу из-за расстройства с моего лица. — Я наберу ванну, хорошо?

— Со мной все хорошо. Мне просто нужно... — я не хотела, чтобы он вмешивался. Но, черт побери, что я буду делать здесь, если не заботиться о детях?

— Я наберу ванну, Кейт, — сказал он решительно, прежде чем крикнул мальчиков.

Айрис выбрала этот момент, чтобы проснуться, крича, и я сдалась без слов. Мне нужен был один день, чтобы прийти в норму. Утром я почувствую себя лучше.


*** 

— Мне жаль, — сказала я, поморщившись, когда Шейн зашел в мою комнату и закрыл дверь за собой позже этой ночью. — Не знаю, почему она это делает, раньше подобного не было.

Слезы лились по моим щекам, когда я расхаживала туда-сюда. Айрис кричала уже двадцать минут, но казалось, что несколько часов. Я понятия не имела, что делать. Я покормила ее, сменила подгузник и крепко запеленала, как ей нравилось. Не было никакой причины для ее истерики.

— Ты хоть поспала? — спросил он так тихо, что я чуть не пропустила его слова.

— Да, около часа, прежде чем она снова проснулась. Малышка не позволяет мне положить ее в кроватку, поэтому продолжаю ее держать, — сказала я, рыдая. Я так чертовски устала.

— Иди сюда, — сказал он нежно, протянув руки к Айрис. — Ты пробовала дать пустышку?

— Я... я еще не использовала ни разу ее на ней.

— У тебя она есть? — спросил он, нежно раскачивая Айрис, пока та кричала.

— Думаю, может быть, в ее чемоданчике. Мама купила несколько, пока мы были в больнице, — я открыла чемодан и начала в нем копаться, наконец, достав пару пустышек в полиэтиленовом пакете. — Она даже стерилизовала их.

— Дай мне одну, — сказал Шейн тихо, протягивая руку.

Ему потребовалось несколько минут, пока он дразнил Айрис пустышкой, прежде чем она захватила ее ртом, и я с облегчением выдохнула, когда комната погрузилась в тишину. Мои глаза жгло, а веки потяжелели от всего этого плача, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не вытянуть руки и потереть их как ребенок.

— Забирайся в кровать, — пробормотал Шейн, обращаясь ко мне, но смотря на Айрис.

Я забралась в кровать, вздохнув и расслабившись. Несколько минут спустя, Шейн открыл дверь и выключил свет, погрузив нас в темноту. Я повернулась набок и засунула нижнюю руку под подушку, когда он расположил Айрис спереди моего тела.

Я перестала дышать, когда он обошел кровать и забрался позади меня.

— Знаю, что между нами не... — он вздохнул и подвинул тело вперед, обнимая меня. — Я больше не хочу спать без тебя.

— Это не очень хорошая идея, — прошептала я в ответ, смотря на проблески света, поступающий через дверь.

— Просто спи, детка, — сказал он нежно, убирая волосы с моего лица и шеи. — Она скоро снова захочет есть. Немного отдохни.

Не думала, что смогу спать, пока он обнимал меня сзади, но прошла минута, прежде чем я отключилась.

— Шшш, — я проснулась и услышала, что Шейн шепчет рядом с изножьем кровати. — Папочка сменит твой подгузник, чтобы ты была чистенькой, прежде чем поешь. Ты же не хочешь завтракать в мокром подгузнике?

Я слегка приоткрыла глаза и увидела, что Шейн пытается натянуть чистый подгузник на Айрис. Было не очень легко, когда она извивалась и сгибала ножки.

— Да ладно тебе, сис. У нас получится. Мне нужно, чтобы твоя мамочка была счастлива со мной. Ты же поможешь мне немного?

Я прыснула, и Шейн поднял голову. Когда он встретился со мной взглядом, то покраснел.

— Как долго ты не спишь?

— Не очень долго, — прохрипела я. — Мои груди тяжелые.

— Да, она спала почти четыре часа. Должно быть, вымоталась ночью, — сказал Шейн, неся Айрис ко мне.

Я возилась с небольшой лямкой на передней части топа и опустила ее, когда Айрис начала кричать. Мои глаза были едва открыты, когда Шейн положил ее ко мне, и я была поражена, почувствовав прикосновение холодного пальца к соску.

— Они потемнели, — сказал Шейн хрипло, поворачивая ко мне Айрис.

— В яблочко, — пробормотала я, наконец, используя одну руку, чтобы расположить Айрис и начать ее кормить.

Шейн тихо хихикнул, и я улыбнулась. В таком состоянии между сном и бодрствованием все в мире было правильным.

— Она похожа на тебя, — пробормотал он, проведя пальцем по щечке Айрис. — Глаза и носик.

— У нее твоя кожа, — ответила я, устало закрывая глаза. Четырех часов сна было недостаточно.

Через некоторое время я проснулась, когда Шейн убрал Айрис от одного моего соска и сказал мне повернуться на другой бок. После небольших манипуляций, я была на другом боку, и Айрис снова кушала.

— Все хорошо, детка, — сказал Шейн, когда я пыталась держать глаза открытыми. — Просто спи.

— Ты останешься? — спросила, когда расслабила свою голову на подушке.

— Я никуда не уйду, — ответил он, когда я уснула, пока Айрис вонзила свои крошечные пальчики в кожу моей груди.


*** 

— Я проснулась, — пробормотала я, когда на следующее утро Сейдж появилась в комнате.

— Папуля готовит завтрак, — объявила она радостно, забираясь на кровать. — А Ганнер обкакался во сне. Оно было повсюду. Мерзко.

— Ты счастлива вернуться домой, Сейдж-Рейдж? — спросила я, притягивая ее ближе и обнимая.

— Да, теперь, когда ты здесь.

— Твой отец пытался сделать то, что, по его мнению, было лучше для вас, — сказала я, слегка ее сжимая. — Ты ведь это знаешь?

— Да, но это отстойно.

— Согласна, малышка.

— Тетушка Кейт? — спросила она тихо.

— Да, принцесса?

— Кто папа Айрис?

Дыхание перехватило у меня в горле, и я была ошарашена ее вопросом. Прошли месяцы с тех пор, как кто-то из детей упоминал отца Айрис, но мне не стоило предполагать, что у меня есть больше времени. Сейдж было почти девять, она вряд ли больше купится на ерунду.