– Сделайте одолжение! – равнодушно кивнул Жданов.

Катя, стараясь не хромать, направилась в свою каморку. Справедливо рассудив, что ее присутствие в данный момент совершенно излишне, Виктория тихо затворила дверь в приемную. Через минуту в кабинете появилась Катя с диском в руке.

– Я могу идти? – протягивая диск шефу, тихо спросила она.

– Куда и зачем? – вяло поинтересовался Андрей, забирая диск и засовывая его в системный блок компьютера.

– У нас… – не зная, что ответить, начала, было, Екатерина, но тут заметила раздавленную мышку и уверенно заявила: – У вас с мышкой проблема!

– Это с вами у меня проблема! – тут же огрызнулся Жданов – Вы знаете, какой сегодня день?

– Ужасный? – основываясь на собственном горьком опыте, предположила Катя.

– Сегодня я первый день в этом кабинете как полноправный президент! – крикнул шеф.

– Извините, но я все сделала… – Она надеялась, что сейчас, наконец – то сможет рассказать о том, что бизнес – план готов.

– Вы действительно сделали все! Даже больше! – не дал ей закончить он.

– Но…это, же не я…

–А кто? Ваши родственники?

Не зная, что отвечать, Катя бросилась к несчастной раздавленной мыши, споткнулась, упала рядом с ней и, виновато глядя на Жданова, показала на осколки:

– Эта – не работает! Я принесу новую.

Очки снова сползли с носа. Придерживая их, Екатерина собрала останки мыши, поднялась, постояла, глядя на Андрея, ожидая каких-нибудь ободряющих слов. Не дождавшись, развернулась и, резко рванув дверь на себя, двинулась из кабинета. Вика, подслушивавшая с другой стороны, не ожидала толчка, а потому с размаху влетела в комнату и плюхнулась на пол.

Даже не посмотрев на нее, Екатерина прошла мимо. Она быстро спустилась в холл. Узнав у Марии, что отец не появлялся, побежала на склад за новой мышкой. Спустя пять минут запыхавшаяся и взъерошенная Катя ворвалась в кабинет Жданова, прижимая к груди новый манипулятор. Андрей, злобно сверкнув очами, отошел к окну и уставился в пространство.

За окном открывалась безрадостная перспектива. Солнце, так ярко светившее ранним утром, когда он отправлялся на работу, скрылось за пеленой серого безысходного тумана. На небе не было ни одного ясного голубого пятнышка. Серые улицы, серые автомобили, серые люди,…Что за мрачная картина! Этот день, обещавший так много, превращался в самый безрадостный из всех, что приходилось ему пережить.

Он так долго шел к этой цели, изучал производство, технологию, дизайн. Он старался много работать, и каждый день приносил ему новые знания, опыт. Он никогда не мог угомониться, не мог смориться с недостатками и недоделками, всегда стремился к совершенству. И теперь, когда он взялся за свое первое крупное дело и почувствовал азарт, все может рухнуть из-за нерадивости какой – то Вики.…Нет, у него есть силы, знания, он не сдастся без борьбы! Еще есть время.

Устроившись в кресле Жданова, Катя начала настраивать мышь. Отвернувшись от окна, Андрей несколько раз прошелся по кабинету из угла в угол, снова посмотрел в окно и, не обнаружив никаких изменений, уставился на Катю. Наблюдая, как пальцы девушки порхают по клавиатуре компьютера, Жданов подумал, что Пушкарева действительно идеальная помощница. Они проработали вместе меньше недели, но за это время он смог оценить ее покладистый и ровный характер.

Не смотря на то, что он, Кира и Вика постоянно третировали ее, она ни разу не заскулила и не пожаловалась. Как здорово она справилась с органайзером! Какой милый юмор проявила, когда они занимались «черно – белым» списком в мобильнике…

Андрей внимательно смотрел на свою личную секретаршу. Не замечая его взгляда, девушка повела плечами, сначала правым потом левым, разминая затекшие мышцы. Затем, поправив очки, нагнулась вперед, близоруко глядя на монитор. Ее пальцы, на удивление тонкие и изящные, ловко бегали по клавиатуре. Как могли эти хрупкие руки выполнять столько работы? Все документы, накопившиеся за годы, она сумела привести в порядок всего за несколько дней.…Только вот он не мог припомнить, чтобы Катя раньше вызывала у него симпатию. Выражать участие и жалость – это естественно, тем более что она такая дурнушка.…Но симпатию? Но он ведь подарил ей букет, напомнил себе Андрей, когда история с органайзером благополучно завершилась…

– Все, Андрей Павлович, мышка работает! – облегченно вздохнув, радостно сообщила Катя.

– Хорошо… – подходя к столу, уже вполне доброжелательно сказал Жданов.


***


Выйдя из машины, Валерий бодрым строевым шагом направился к вертушке. Охранник, не раздумывая, вытянулся по стойке «смирно». Отставной военный с неодобрением посмотрел на выпирающий живот стража дверей, но, проявив снисходительность, доброжелательно скомандовал: «Вольно!» – и прошел в вертушку.

Внимательно осмотрев холл, он безошибочно определил, кто здесь главный, и направился прямиком к ресепшн.

– Меня зовут Мария Тропинкина, – доброжелательно улыбнулась Маша. – Чем могу помочь?

– Я Пушкарев Валерий Сергеевич! Мне бы с президентом вашим поговорить.

Маша была девушкой умной и сообразительной. Она сразу догадалась, что посетитель явно не из клиентов и партнеров фирмы, но многолетняя выучка и опыт подсказывали ей, что это и не посторонний ротозей или заблудившийся зевака, а человек, нуждающийся в помощи. Ну и, кроме того, у него могли быть действительно уважительные причины встретиться со Ждановым. Поэтому она поинтересовалась, по какому вопросу пришедший желает поговорить с шефом. Узнав, что вопрос личный Мария с сожалением сообщила, что как раз по личным вопросам президент сегодня не принимает. Решив, что вопрос исчерпан, она принялась перебирать скопившуюся за утро корреспонденцию. Посетитель не уходил. Наоборот, перегнувшись через стойку, он гордо и решительно сообщил, что его – то примет наверняка, поскольку он – Валерий Сергеевич Пушкарев! Отец Екатерины Валерьевны! Маша немного удивилась, но, предложив не волноваться и подождать, взялась за телефонную трубку, пообещав все выяснить и уладить…

В это время к ресепшн вальяжной походкой подошел Милко. Маэстро оперся на стойку и, с изумлением разглядывая Валерия с головы до ног, поинтересовался у Марии:

– Котик, ты, где его откапала? Он мне нравится! Такой мужественный и наивный. – Он ласково погладил Пушкарева по плечу и груди.

– Что это?! Где я?! – в ужасе отшатнулся от него Валерий Сергеевич.

– А что вам ближе? – любезно поинтересовался Милко, приближаясь. – Знаете, на самом деле я только сегодня понял, что это… – он обвел холл широким жестом, – большая, очень большая голубятня. И голуби, птицы мира, носятся туда – сюда и кричат…

– Не понял? Кто это? – совершенно сбитый с толку, обратился Валерий к Маше.

 – Креативный директор! – подмигнул маэстро и, еще раз крепко прижавшись к мужественной груди Катиного отца, направился по своим делам. – Мужчина, чао!

На прощание Милко жизнерадостно засмеялся и послал изумленному Пушкареву воздушный поцелуй. Этот жест доконал доблестного вояку. Он изменился в лице, побледнел, потом позеленел, закатил глаза, схватился за сердце и тяжело повалился на стойку.

– Валерий Сергеевич, вы хорошо себя чувствуете? – всполошилась Маша.

– А??? – только и смог произнести он в ответ.

Тропинкина выскочила из-за стойки, бережно подхватила Пушкарева под руку и отвела на диванчик.

В этот момент появилась Кира и, отослав Машу за нашатырным спиртом, принялась обмахивать Валерия сумкой…

***

Когда казалось, что хрупкое равновесие и взаимопонимание между Ждановым и Катей должны били восстановиться, дверь в кабинет отворилась, и в образовавшуюся щелку просунулась хорошенькая головка.

– Там посетитель… – сообщила Виктория. – Его зовут Валерий Сергеевич.

– Кто? – тут же вскочив, крикнула Екатерина срывающимся голосом.

– Так, спокойно! – благодушие Андрея улетучилось, как дым – Что случилось?

– Это, какое – то недоразумение! Это ко мне! Я дома… забыла…э – э – э…Точно! Бутерброд с сыром!

Не обращая внимания на совершенно обалдевшего Андрея и ухмыляющуюся Викторию, Катя рванула их офиса…

Ковыляя по оживленному холлу и хромая – кажется, сразу на обе ноги, – она чувствовала себя совершенно несчастной и одинокой. Все ее мечты о карьере, и о том, что Жданов оценит ее труд и преданность, лопнули как мыльный пузырь. И впереди ее ждет безрадостное одиночество и унылый, безнадежный поиск новой работы. Даже родным она не могла рассказать о своем горе. Катины плечи опустились еще ниже. Она внезапно ощутила себя смертельно усталой. Андрей, такой властный и энергичный, полный идей, ему легко удавалось заразить людей своим энтузиазмом, как это произошло с ней. Он поразительный человек. А кто она? Серая мышка, которую он даже не замечает. Ее сердце пронзила мучительная боль. Никогда уже она не увидит его улыбки, его темных глаз.…Никогда.

Но ей пока нужно вести себя так, словно ничего не случилось. Она должна это сделать, должна остановить отца. Катя решительно побежала вперед.

На диване возле ресепшн сидел бледный и очень тихий Валерий Сергеевич Пушкарев. Рядом с ним расположилась Мария, обмахивающая вояку папкой. Возле них стояла несколько сбитая с толку Кира.

– Добрый день, Кира Юрьевна, – несмотря на удивление и испуг, вежливо сказала Катя. Она постаралась справиться с дыханием и успокоить сердце.

– Добрый… – с сомнением хмыкнула та и поинтересовалась: – Это ваш отец?

Катерина кивнула и, подхватив отца под руку, устало произнесла:

– Извините. Пойдем папа.

Кира несколько секунд с удивлением смотрела им вслед, затем пожала плечами и отвернулась. Маша, вскочив с дивана, бросилась за уходящей Катей и, догнав, протянула ей пузырек с нашатырным спиртом. Она доброжелательно посмотрела на отца и дочь, пожелала Валерию счастливого пути и упорхнула на свое место. Валерий послушно плелся за дочерью, сбивчиво объясняя, что пришел поговорить с ее начальником. И сразу сбившись на другое, добавил, что Тропинкина Маша – девушка добрая и хорошая, внимательная с ней Кате и следует дружить. А вот вторая…

– Кто она такая?

– Кира Юрьевна, – покорно ответила Катя. – Сбыт продукции, акционер…

– Наверное, тоже экономический факультет МГУ закончила, – предположил Пушкарев.

– Пап идем, на нас смотрят! – попросила Екатерина.

Покорно следуя за ней к выходу, он вдруг спохватился и вернулся к тому вопросу, ради которого приехал в «Zimaletto». Ему нудно срочно посетить Катиного президента и поговорить с ним по душам, он слышал по телефону, как тот с ней разговаривает. И вообще, что это за начальник?

– Да не буду я его бить! – успокоил он дочь…

Екатерина на мгновение представила живописную картину, как отец, засучив рукава, входит в кабинет Андрея Павловича, и нервно хихикнула…

–… Мы даже можем друзьями стать… – увлекшись, продолжал разглагольствовать, наконец – то пришедший в себя Валерий Сергеевич. – И не суй мне этот пузырек, я в порядке!

– У начальника и без тебя полно проблем и друзей. – Она только сейчас обнаружила, что, подумав о возможной драке между отцом и шефом, и автоматически сунула в нос Валерию нашатырь.

– Нет, все – таки ты меня с ним познакомь, – вырываясь из рук дочери, потребовал Валерий – Домой приеду, мать спросит, зачем ездил, что я ей скажу? Нашатырь нюхать?

– Господи, я сама все улажу… – жалобно простонала Катя. – И потом, папа, он неплохо ко мне относится…Честное слово!

Просто работы навалилось.…И я опоздала…

– Ты же все ночь сидела! – не унимался Валерий. – Он не прав! Он не злиться на тебя должен, а к поощрению представить!

– Папочка, он не на меня злиться… – чуть не плача, умоляла Екатерина. – Попочка, я тебя прошу, иди домой!

– Погоди… – Валерий уже успокоился и деловито поинтересовался: – А кабинет свой ты мне показать не хочешь?

 – После, папочка, – ласково целуя его в гладко выбритую щеку, ответила дочь. – Спасибо, что волнуешься за меня, пойдем, я провожу тебя до машины!

– Ты что, стесняешься меня? – Валерий, строго глядя на Катю, неодобрительно покачал головой и вдруг обеспокоенно добавил: – Подожди! Что с твоими очками? – Они уже подошли к машине. – А хромаешь почему? – внимательно приглядевшись к дочери, спросил Валерий Сергеевич. – Катя, ты ничего от меня не скрываешь?

– Пап, ты хорошо себя чувствуешь? Тебе можно за руль? – Ей срочно надо было перевести разговор на другую тему.

Но Валерий уже полностью взял себя в руки и превратился в прежнего строгого отца – командира.

– Ты мне зубы не заговаривай! Что у тебя с ногой?! – сурово спросил он. – Значит, он все – таки тебя ударил. Ясно.…Подожди меня, дочка…Я сейчас вернусь.

Валерий снова повернулся в сторону «Zimaletto» и решительно зашагал к двери. Катя в полном отчаянии бросилась за ним. Она успела его догнать, но в это время предательски подвернулась, и Катя растянулась на асфальте. Тут же с родителя слетели строгость и серьезность, он закудахтал над ней, как курица над цыпленком. Из последних сил поднял дочь на руки, отнес к машине и, раскрыв дверцу, усадил на сиденье.