Лана Мур - (Не)случайная для принца

Я осмотрелась.

Узкая, застеленная грубым покрывалом кушетка, маленькая подушка. Шкаф в одну дверь и, к моему удивлению, собственный санузел. Больше похожий на собачью будку, но все-таки свой.

Продолговатый иллюминатор наполовину закрывала вода, поэтому ощущение, что я на подводной лодке было вполне реальным.

Первым делом умылась с дороги и сполоснула руки, а после того, как освежилась, решила заглянуть в шкаф и, вынув плечики, в очередной раз остолбенела.

Да они издеваются!

То, что висело на вешалке, одеждой можно было назвать только с очень большой натяжкой.

Ультракороткие шорты аквамаринового цвета с белыми манжетами. Только из-за плотной ткани я не приняла их за белье.

Микротоп едва закрывал грудь, но и это с успехом компенсировал глубокий вырез, а крохотные рукавчики с отделкой в цвет шортов безуспешно старались прикрыть плечи.

Кружевной передник и кокетливую наколку на волосы определенно купили в сексшопе.

Черт бы побрал Дэнзила. Чтоб его тоже нарядили в такой вот костюмчик и заставили дефилировать. Да еще чтобы каждый кому не лень норовил хлопнуть по заднице. Но он обещал хорошие чаевые.

Черт!

Я стиснула зубы рассматривая мерзкий наряд. Если еще и туфли будут как у стриптизерши, сойду на берег, и плевать на них всех вместе с чаевыми. Я себя не на помойке нашла.

Но к моему удивлению туфли оказались вполне приличными балетками из мягкой белой кожи. Моего размера.

Нехотя сняла свою одежду и потянулась за предоставленным нарядом. В каюте было не развернуться, но и я не обладала поражающими воображение формами и с грехом пополам оделась.

На внутренней стороне дверцы шкафа было зеркало, и, выдохнув, я посмотрела на свое отражение.

Выглядела я так же, как и чувствовала себя — отвратительно. Задница почти не прикрыта, грудь наружу, еще и волосами не укрыться, иначе они будут и в тарелках тоже.

Я кляла все на свете последними словами, надевая балетки и нанося макияж легкими штрихами. Я и так напоминала себе девушку с пониженной социальной ответственностью, а даже обычный дневной макияж не оставил бы в этом никаких сомнений.

— Впредь будешь умнее, Мия, и заранее выяснишь условия работы, — ворчала я под нос, пытаясь дышать в тесном лифе, отчего грудь вот-вот норовила выскочить из декольте.

Нет, я бы, наверное, так и не решилась выйти из предоставленной мне конуры, но в дверь постучали.

— Мия, вы готовы?

Я узнала голос Нила и открыла дверь. Его остекленевший взгляд, изучающий меня с ног до головы, подтверждал худшие опасения — я выгляжу как гулящая девка. И для этого надо было зубрить по ночам, чтобы поступить в престижный университет.

Чтоб им всем провалиться!

Коридоры, хоть и узкие, но полностью залиты светом от множества спотов. Даже если бы очень постаралась, не нашла бы ни одного затемненного угла. Я сощурилась, привыкая к такой яркости после полумрака моей каморки. Под ногами покачивался светлый пол из каких-то даже на вид дорогих пород дерева, и я невольно ухватилась за стену. Она оказалась неровной. Уколовшись, я невольно отдернула пальцы.

Не хотелось бы оказаться здесь во время сильной качки или шторма — пришлось бы навсегда распроститься с кожей на руках и плечах, а то и на лице.

— Давайте, поживее. Хозяин уже ждет, — поторопил меня Нил. Я ускорила шаг, и вскоре мы пришли на кухню или, как это называется на кораблях, камбуз.

Лишь с большим трудом мне удалось подавить вздох восхищения — кухня в два, а то и в три раза превышала мою каюту здесь, она была даже больше, чем вся моя комната в общежитии.

Фасады и столешницы сверкали стеклом и натуральным камнем, при качке тихонько позвякивала посуда, создавая неповторимый уют, а на металлическую фурнитуру было больно смотреть, так она блестела.

— Ола! — раздалось восклицание, и я обернулась.

В белоснежном, с такой же как у меня аквамариновой отделкой, курке и брюках, в переднике и колпаке у плиты стоял довольно молодой смуглый мужчина и бесцеремонно рассматривал меня.

Стало неуютно, будто я, поддавшись безумию, голой вышла на улицу. Впрочем, я и была почти что голая.

— Марсель, — представился мужчина. Непривычное имя, мягкие согласные — мужчина точно не вирийец. А чему я удивляюсь? Владелец подобной красотки может позволить себе и повара-иностранца. — Самое время!

Марсель показался мне излишне темпераментным, даже экзальтированным, а то, как смотрел на меня, сулило неприятности, если плавание затянется.

— Хозяин уже несколько раз спрашивал. Он и мисс Айсэм хотят отметить отплытие. Держите и поторопитесь.

Марсель сунул мне в руки увесистый, начищенный до блеска поднос со странным рисунком по ободу и водрузил на него полное льда ведро с шампанским, два бокала и тарелочку с якро-красной клубникой, подмигивающей глянцевыми боками.

— Иди осторжнее, — напутствовал меня Марсель, а сам вернулся к широкому рабочему столу, где уже лоснясь и истекая соком дожидалось лососевое филе.

Облегченно выдохнув при известии о невесте — хоть здесь хорошая новость, — я поспешила наверх, неуверенно ступая по узкой винтовой лестнице.

Выбор обуви оказался неслучайным — если меня шатало в балетках, то на высоких каблуках не смогла бы сделать и шага, не собрав все стены и косяки.

Вот я и наверху. Несколько раз вдохнула и выдохнула, набираясь храбрости, и шагнула под солнечный свет.

Палуба встретила меня порывом соленого ветра, даже туго стянутые на затылке волосы и то растрепались. Я осмотрелась — оказывается, мы уже отчалили и направлялись к узкому выходу из гавани, а за нами следовало еще несколько яхт. Синие, алые, но большинство ослепительно-белые, и у всех на каких-то шестах трепетали разные флаги, но сколько я ни прищуривалась, никак не могла разобрать, что на них изображено.

Сверкало солнце, на небольших волнах, точно кружево, белели барашки, за яхтой разбегался пенный след, а из-под носа летели искрящиеся брызги — от красоты захватывало дух, пришлось себя одернуть.

Я здесь не для того, чтобы любоваться, а для работы. Так, куда мне идти? Теперь я уже осмотрела яхту и увидела две фигуры, стоящие практически на самой корме.

— Давай, Мия, не робей, — подбадривала я себя. — Это всего лишь работа.

Шаг, еще шаг. Палуба норовила уйти из-под ног, но я очень старалась не уронить тяжелый поднос.

Бирюзовое платье девушки трепетало на ветру, а просторные хлопковые брюки мужчины и рубашка из небеленого льна надувались, будто паруса.

Очередной порыв ветра принес легкий, смешанный с морской солью и водорослями аромат.

Какой-то очень знакомый аромат. Я глубоко вздохнула, стараясь его определить, и застыла.

Этого не может быть! Лимон и мята. Опять! Что за наказание?

— Что с нашим шампанским? Уже пьют рыбы?

Нордгейт, если я еще не хотела верить, что владелец чудесной яхты он, то, когда морская синева подчеркнула точеный профиль, все сомнения унесло бризом, он повернулся и в упор уставился на меня сквозь солнечные очки-авиаторы.

А я почему-то испытала облегчение, оттого что не вижу темную синеву его глаз и леденящее кровь пренебрежение во взгляде.

— А вот и оно, — его тон был ровным и безразличным — ни радости по поводу шампанского, ни презрения ко мне. Хоть что-то. Я перевела дыхание и пошла уже увереннее. — Самое время смочить горло. Ты будешь? — обратился к золотоволосой спутнице и, не глядя на меня, протянул руку.

Я замешкалась, не зная, как поступить — с занятыми руками было несколько проблематично наливать шампанское, а если буду делать это ногами, то шлепнусь на задницу, и вряд ли это понравится работодателям.

— Поставьте на столик. Там, — Нордгейт махнул куда-то за спину. — И налейте, наконец, это несчастное шампанское, пока весь лед не растаял.

— В чем дело, малыш? Ты нанял кого-то новенького? А где же Хосе? Он был таким милым.

— Слишком милым.

Я уже повернулась, чтобы поставить поднос на виднеющийся в салоне низкий столик, но услышав ворчание Норгейта, хмыкнула. Неужели кто-то посмел отбить у него подружку?

Оставив вино на столе, я вернулась на корму с наполненными бокалами и тарелочкой клубники.

— Спасибо, — девушка повернулась. Кажется, она была вместе с Нордгейтом на балу, и Ви называла ее имя. Я силилась вспомнить, но не могла.

Серо-голубые глаза удивленно округлились, и девушка медленно осмотрела меня с ног до головы.

— Малы-ы-ы-ш, — протянула она. Не знаю, может Норгейту нравится такое обращение, но даже мне захотелось стукнуть ее подносом по золотистой макушке. — Ты ничего не перепутал? У нас регата, а не мальчишник со стриптизом. Почему эта девушка так одета?

Я молчала, предоставив Нордгейту выкручиваться, и втайне ликовала — наконец-то из-за своей заносчивости он попал в неловкое положение.

Но моя радость длилась недолго.

— Ей в таком виде комфортнее и привычнее, — с явным удовольствием ответил он и, по-прежнему не глядя, взял два бокала и один передал подружке. — Не обращай на нее внимания. Прислуга этого не стоит.

Он когда-нибудь дождется и перелетит через борт собственной посудины. Или морская водичка отрезвит его, или пойдет ко дну вместе со своим огроменным пафосом.

Девушка еще раз посмотрела на меня, потом еще, задержала взгляд и прищурилась.

— Постой! — воскликнула она. — Я же тебя знаю! Это ты была на приеме по случаю открытия отбора! — Рэн, — укоризненно покачала головой, — разве можно так обращаться с девушкой? Пойдем, я дам тебе одно из своих платьев, — протянула ко мне руку.

— Нет, — Нордгейт перехватил ее запястье. Несмотря на то, что его глаза были закрыты очками, я могла поклясться, что они сверкнули ледяным огнем. — Она останется в том, в чем есть. Возможно, это поможет ей запомнить свое место.

— Рэн! — воскликнула она. — Так нельзя! Солнце яркое, она обгорит.

— Успокойся, Голди, — Нордгейт пожал ее руку, но я заметила, как на щеках перекатились желваки.

Почему я это заметила? Почему мне не все равно? Наверное, потому что сейчас я ненавидела его слишком сильно. Был бы под рукой яд, не задумываясь подсыпала бы в шампанское, но к моему сожалению и его счастью, яда не было.

— Плебеям вроде нее солнце не страшно, они привычные и к солнцу и к ветру. Не обращай на нее внимание. Посмотри лучше туда. Вот ведь сумасшедшие.

Я с трудом сдержалась, чтобы не огреть его по башке тяжелым подносом, но невольно посмотрела в указанном направлении.

Одна из яхт, довольно скромная по сравнению с черной хищницей «Перл» шла зигзагами, словно вместо горючего в ее баки залили виски или абсент, а на носу кто-то скакал и размахивал флагом. Судя по длине волос, этим кем-то была девушка. Я присмотрелась, уже не Ви ли это. Копна мелких кудряшек никак не могла принадлежать Ви, а в руках у девушки… Я невольно охнула. Прикрыла бы рот, вот только руки были заняты подносом. В руках у девушки был лиф от купальника. Его-то я и приняла за флаг, а голая грудь ритмично подпрыгивала в такт обладательнице.

Так вот как развлекаются сливки общества. И эти люди еще пренебрежительно относятся к среднему классу.

— Это же Бренда, или мне кажется? — Голди даже подалась вперед в попытке рассмотреть бесшабашную яхтсменку.

— Она самая, — усмехнулся Нордгейт. — Самое то для Роджи. Они отлично подойдут друг другу. Мистер и миссис Катастрофа.

— Я бы предпочла, чтобы рядом с ним был кто-то более спокойный, — неодобрительно заметила Голди.

— Думаю, пора, пока они в кого-нибудь не врезались, — казалось, Нордгейт еле сдерживает смех.

Вот она — спесь — я бы сказала, махровая. Значит у людей своего круга он одобряет и находит забавным даже самое недостойное поведение, а всех, кто ниже него, презирает за один факт существования.

Ну и стоит ли расстраиваться из-за таких снобов?

Решив, что Нордгейт не достоин моего внимания, я постаралась больше не смотреть на него и сосредоточилась на яхтах.

— Друзья! — усиленный громкоговорителем голос Нордгейта стелился по воде, как шелковый бархат. Я почувствовала, как руки, ноги и спина покрылись мурашками, а соски, к моему стыду напряглись. Вот теперь с благодарностью подумала о тесном лифе, скрывшем неожиданную реакцию тела. Не успела прийти в себя, когда новая будоражащая волна окатила с ног до головы. — Объявляю регату открытой! Вам всем раздали карты, на которых отмечен маршрут. Вам надо пройти между островами, не наткнувшись на мель и не получив пробоину на рифах, а как быстро вы это сделаете, зависит от того, насколько слаженная у вас команда. Как мы знаем, семейная жизнь — это командная игра. Первые трое добравшиеся до финиша, получат дополнительные баллы и сохранят свои пары на следующее испытание. Всем удачи! Если, вопреки всему, с вами что-нибудь произойдет, выстрелите из ракетницы и придет помощь, ну а я буду наблюдать за вашими действиями на яхте. Вперед!