— Рус, прекрати! Мне больно!

— Дети! Дети! — мать квохтала наседкой с противоположного конца стола, — Милые бранятся только тешатся! Олежек, прям как мы с тобой… Машенька! Русланчик! Сядьте! Давайте поговорим! Мушута, если ты из-за того разрыва обиделась…

— Маш! В последний раз спрашиваю… — Рус раздувал ноздри, как огнедышащий дракон, не слыша ничего вокруг. На его языке это означало высшую степень бешенства.

Чья-то рука спокойно легла на запястье Русика, ослабляя его хват. Плечо благодарно закололо иголочками

— Девушка же сказала, что свадьбы не будет, — голос Дмитрия обрушился на мое сознание, как ведро ледяной воды на голову. Хотя, уж лучше бы ведро…


11

Столько неожиданностей в один день явно не предвещали ничего хорошего, равно как и сосредоточенный взгляд Руслана, который изучал человека, стоящего за моей спиной. Наш столик мгновенно окутало напряженное молчание.

— Дима? — Русик наконец заговорил сквозь зубы, выпуская меня из своего захвата, — Откуда ты здесь?

Итак, похоже они и правда знакомы. Мой бывший жених и мой… начальник. Но какого черта последний забыл здесь и сейчас?

За прошедший рабочий день мне почти удалось забыть, что наша последняя встреча закончилась моим побегом из его кабинета. Коллективное знакомство с новым Большим Боссом я предпочла самовольно прогулять. Во-первых, мы уже успели пообщаться лично и мне даже удалось выговорить ему свои претензии. О ужас! А во-вторых, работа в Альянсе последние два дня вообще была под большим вопросом. Ну и в-третьих, мне хватило причитаний и ругательств Ленки и по телефону, который я благоразумно отключила, после тридцать третьего сообщения содержания «Твой Соколовский м…к и п…!»

И вот, теперь эта встреча. Неужели случайная? Ни за что не поверю…

— Привет, Рус, — Дмитрий по-прежнему оставался за моей спиной, отчего по телу волнами прокатывала нервная цепенящая дрожь, — Заехал на ужин. Люблю здешнюю пиццу.

— Да, пицца тут просто чудо! — все так же нервно захихикала моя сумасшедшая мать, явно не понимавшая происходящего вокруг, — А вы друг нашего Русланчика, да? Какая приятная неожи…

Черт возьми, неужели эта женщина произвела меня на свет?!

— Мам! — я предостерегающе мотнула головой, заставляя мать замолчать, и медленно сделала два шага в сторону от стола, — Ужин окончен. Извините, что так вышло. Мне нужно идти.

— Ты совсем охренела, дура?! — Рус двинулся в мою сторону, но его путь преградили.

— Рус, остынь, — Дмитрий положил руку на плечо бывшего жениха, — Мария же сказала…

— А ты! Не лезь не в свое дело! — Рус грубо отстранил моего босса, — Ты думаешь, я это так оставлю? Кинула меня на глазах у всех и валишь, да? Принцесску из себя строишь? Да ты просто обыкновенная б… и ш…!

Мир замер. Кровь шумела в ушах. Ноги налились чугуном. Перед глазами ме-едленно менялись лица родителей, медленно вскакивающих со своих мест в то время как рука Дмитрия уже медленно летела в раскрасневшееся от ярости лицо Русика. Медленно. Слишком медленно. Будто кто-то специально растягивал время.

— Не-ет! — я успела проорать прежде чем кулак моего босса с глухим звуком врезался в челюсть Руслана.

И в этот момент время наверстало упущенное.

Все вокруг завертелось на немыслимой скорости. Мозг отчаянно пытался уследить за каждым движением, каждым жестом… Рус, устоявший на ногах, с глухим рыком сделал резкий выпад вперед, я дернулась следом в отчаянной попытке удержать бывшего жениха. Тщетно. Этот удар проскользнул по идеальной щеке Дмитрия. В этот момент мои несостоявшиеся родственники наперегонки с матерью суетливо верещали, резко протрезвевший отчим сгреб в охапку извивающую и вопящую меня. И вовремя. Удары шли один за другим. На пол летели тарелки, закуски, бокалы, вино…

— Прекратите!!! Хватит! — я верещала изо всех сил, обездвиженная цепким захватом отчима.

Посетители подскочили со своих мест, вооружившись мобильниками. Ну конечно. Драка в кафе. Этим определенно стоит поделиться с друзьями!

И когда Рус начал размахивать стулом, до администрации наконец дошло, что сама собой эта драка не закончится. Трое охранников в форме с трудом скрутили разъяренных мужчин.

— Что вы себе позволяете?! — девушка-администратор в черном костюме по-птичьи размахивала руками, сильно напоминая ворону, — Драка в общественном месте! Разбой! Хулиганство! Вас полиция упечет на пятнадцать суток…

— Обойдемся без полиции, — Дмитрию, на лице которого проступили следы драки, даже сейчас не терпелось покомандовать. Он ловко освободился из рук охранника и поправил пострадавший костюм, — Я возмещу вам все потери.

— А что делать с ущербом репутации тихого семейного заведения?! — в глазах дамы заблестела банальная жадность.

— Возмещу в двойном размере. Выставляйте счет. Вот моя визитка. Не беспокойтесь, — мой босс кивнул, вытирая кровь со щеки, а затем обратил свой непроницаемый леденящий душу взгляд в мою сторону, — Маша.

Собственное имя резануло слух. Сердце подпрыгнуло к горлу.

— Идешь со мной. Собирайся, — Дмитрий развернулся в сторону выхода.

Отчим наконец разжал руки, предоставляя мне право выбора. Я замерла в отчаянной попытке собраться с мыслями. Уйти? Или остаться и разгребать всю эту ситуацию с родственниками?

— Так вот в чем дело!!! — Рус, с заплывающей посиневшей скулой, мысли в его голове наконец-то выстроились в логическую цепочку, — На вечере встреч нес всякую х…, а сам! Значит т… ее? Все никак простить не можешь, да? Только эта ш… тебя кинет так же как та! Потому что ты так и остался вонючим задротом!

— Русланчик! Успокойся! Забудь ты эту девку! — моя несостоявшаяся свекровь повисла на руке у сына.

Дмитрий развернулся. От его сосредоточенного яростного взгляда меня мгновенно прошиб озноб. В сторону Руса он даже не посмотрел.

— Маша? — его голос казался обманчиво спокойным. Леденяще спокойным.

Не раздумывая, я рванула следом, ощущая себя мотыльком, летящим к обманчиво-притягательному убийственному свету. Нужно как можно скорее прекратить этот концерт, собравший и так слишком много шептавшихся зрителей. А заодно сбежать от многочисленных вопросов матери с ее вечным трепом о «тикающих часиках» и моем «неправильном отношении к замужеству», пренебрежительного шипения Евгении Николаевны и ругательств Русика.

Путь до автомобиля мы преодолели в гнетущем молчании. Дмитрий, подхвативший меня под руку, уверенным резким жестом открыл машину, пропуская меня на переднее сиденье. Исходившая от него угнетающая энергия сбивала с толку, заставляла безропотно подчиняться. Напряжение, повисшее в воздухе, пугало. По спине прошел озноб. Шестое чувство подсказывало, что сейчас лучше лишний раз рот не открывать.

Беспрекословно я нырнула на ледяную кожу и спустя считанные секунды автомобиль уже выруливал с парковки. По привычке ладонь нащупала в кармане куртки телефон, который буквально разрывался от тихой вибрации. Конечно же, на экране отобразилось счастливое лицо матери. Одно движение — и вызов сброшен. И перед глазами появился целый список пропущенных звонков, смс-сок, сообщений в WhatsApp. И первое, за что зацепился взгляд — короткие строчки от Ленки «Машк, извини. Знаю, обещала так не делать…». Читать дальше не было смысла. Опять подруга выдала мое местонахождение… Если б она знала, чем это все обернется. Руки вернули айфон на место.

Внедорожник тем временем вырвался на оживленный проспект, Дмитрий вжал педаль газа в пол, заставляя двигатель с громким урчанием разгонять машину. Меня вдавило в сиденье. Липкие пальцы судорожно вцепились в ткань. Пульс подскочил от такой перегрузки.

— Сбрось скорость! — мой взгляд с трудом различал мелькания разноцветных огоньков за окном.

— Ты соврала мне, — Дмитрий никак не отреагировал на мою просьбу, его металлический голос звучал отчужденно. Сосредоточенный яростный взгляд устремлен вперед, губы плотно сжаты…

Скорость росла. Теперь к ней прибавились хаотичные перестроения между другими автомобилями. Дмитрий будто играл в шахматы. Весьма опасные шахматы.

— Прекрати! — голос перешел на крик, замечая пролетевшее в полуметре красное авто, — Ты нас угробишь! Хватит! Сбрось скорость!!!

Я зажмурилась, тело бросало то в жар, то в холод. Дыхание перехватило. Машину резко кинуло вправо под остервенелое гудение других автомобилей. Нужно что-то делать! Нужно!

— Извини, — от испуга говорить стало труднее, — Ты это хочешь услышать? Извини меня. Я разозлилась, не подумала…

Хотелось просто выжить в этой гонке. Извиняться, умолять… Я готова была на все. Страх цепенящей волной окутывал каждую клеточку тела.

— Не переношу ложь, — голос звучал по-прежнему жестко, но движения автомобиля выровнялись, — И ты опять не отвечала на звонки. Ведешь себя неприемлемо.

Почему? Почему он так со мной разговаривает, черт возьми?!

— Неприемлемо в качестве кого? — голос дрожал от обиды, — В качестве твоей персональной шлюхи, выполняющей любую прихоть?

— Думаешь, я бы стал срываться на поиски какой-то шлюхи, а затем пачкать руки об урода, который ее оскорбил?

Он вступился за меня. На самом деле вступился… Зачем? Почему?

— Ты и Рус… Что между вами произошло?

— Помолчи! — Дмитрий рявкнул, а затем Одним движением резко выкрутил руль, и дернул за ручной тормоз.

Я зажмурилась. Сердце опять пустилось в пляс. Автомобиль на подмороженному асфальту развернуло и с глухим скрежетом понесло по полупустой огороженной парковке, расположенной около элитных многоквартирных высоток.

— Приехали, — спустя секунду Дмитрий заглушил мотор, вытащил ключ и вышел из машины. На негнущихся ногах я выбралась следом. Глаза мгновенно наполнились слезами от холодного пронзительного ветра. Дыхание перехватывало будто после аттракциона «Американские горки»

Не позволяя прийти в себя после этой Формулы-1 Дмитрий обхватил мою руку и направился прямиком к ярко освещенному входу одной из многоэтажек.

— Это твой дом? — от тягостного молчания по телу прокатывала нервная дрожь.

— Да, — последовал немногословный ответ.

— Не хочешь объяснить, зачем все это? — я не унималась.

— Нет, — Дмитрий подтянул меня внутрь подъезда.

В носу мгновенно засвербело от едкого аромата моющего средства. Охрана никак не отреагировала на наше появление и спустя пару мгновений перед моим носом уже открылись двери просторного светлого лифта с большим зеркалом. Из стекла на меня смотрела смертельно бледная женщина с безнадежно испорченным макияжем, растрепанными светлыми волосами и огромными испуганными глазами.

Дмитрий подтолкнул меня вперед и, уверенно выбрав кнопку последнего этажа, развернулся в мою сторону. Сделал шаг. Медленно его лицо менялось. Во взгляде мелькнуло что-то хищное, будто он стал пантерой, загоняющей дрожащую лань в ловушку. Во рту пересохло. Терпкий пьянящий аромат духов, заполняющий небольшое пространство, знакомой волной окутывал сознание.

Я подалась назад, затылком ощутив отрезвляющий холод металла кабины лифта.

— Хочу поговорить, — мне с трудом удалось заговорить.

— А я нет, — его пальцы резко дернули молнию куртки вниз, я прикрыла веки, — У меня одно желание — научить тебя себя вести со своим мужчиной.

Своим мужчиной. Он — мой мужчина? В груди разливались пульсирующие волны тепла.

— Не ври мне, — его ладони скользнули под пуховик и замерли на бедрах, обтянутых узкой юбкой, — Никогда.

Низкий голос мягко щекотал ухо. Его губы накрыли мои, вырывая из горла сдавленный хрип. Лицо Дмитрия перед глазами расплывалось. Земля уходила из-под ног. Дыхание учащалось, сознание уплывало от бессилья. Я будто таяла…


12

Сознание вернулось под утро. Веки распахнулись, и перед глазами в неярком свете фонарей, бьющем из окна, предстал незнакомый потолок с витиеватой люстрой, а следом незнакомые шторы, кровать и… безмятежно спящий Дмитрий. В тот момент в памяти начали мелькать обрывки воспоминаний прошлого вечера. Кафе, драка, гонка, лифт… Дальше помнила только руки Дмитрия, помогающего мне влезть в его футболку, а следом — тьма. Я провалилась в сон в незнакомой квартире с человеком, от которого намеренно бегала последние две недели, который меня чуть не угробил пару часов назад.

Но в четыре утра, а именно это время показывали электронные часы на тумбе, моральные терзания меня совершенно не мучали. Страшно хотелось воды поэтому я, полагаясь на интуицию, направилась на поиски кухни. И небольшой коридор вывел меня как раз в просторное мрачноватое помещение гостиной-кухни, обставленное рукой модного дизайнера. Кухонный гарнитур, к которому судя по виду явно не прикасалась ни одна женская рука, барная стойка с темной каменной столешницей, серый обеденный стол — все казалось каким-то строгим, бездушным, сделанным будто бы для красивой картинки в журнале об интерьере, но не для жизни.