Сабрина Джеффрис - Не соблазняй повесу

Выражение его темных глаз было грустным, когда он коротко ответил:

– Благодарю вас.

Некоторое время они ехали в полном молчании. Слышны были только потрескивание кареты да цокот лошадиных копыт по мостовой. Они подъезжали к Сент-Джеймс-сквер.

К собственной досаде, Амелия обнаружила, что прощается с Лукасом неохотно. Впрочем, хорошо уже то, что у кузена Майкла есть еще целых два дня, чтобы узнать побольше о миссии Уинтера, а ей это явно поможет. Но тем не менее Лукаса ей будет не хватать. Его, способного доводить до бешенства, самого скрытного, самого высокомерного из всех ее знакомых мужчин!

И при всем том единственного, прикосновения которого вызывали у нее бурное сердцебиение, единственного, кто дал ей почувствовать себя желанной. Сможет ли она вынести душевную боль, если после их интимного сближения обнаружится, что он настоящий негодяй?

Миссис Харрис внезапно выпрямилась.

– О Боже, – пробормотала она, – вы были правы, Амелия, этот человек действительно настоящее бедствие.

Амелия в недоумении обернулась, увидела, что компаньонка смотрит в окно, и поняла, что та имеет в виду. Возле ее дома стояла карета с гербом маркиза.

Так вот чем завершается для нее нынешний день. Лорд Помрой тут как тут.

– Пожалуйста, Лукас, не обращайте внимания на этого человека, – сказала немного погодя Амелия, от души желавшая, чтобы миссис Харрис не заметила карету лорда Помроя на улице. Она объяснила Уинтеру, что это значит.

Они сейчас стояли в конюшне: Амелия настояла, чтобы кучер доставил их именно сюда. Меньше всего ей хотелось, чтобы лорд Помрой увидел ее и миссис Харрис в обществе майора.

Она загородила Лукасу дорогу, когда он направился было к выходу из конюшни.

– Лорд Помрой не должен вас занимать.

– Черта с два не должен! – яростно блеснув глазами, возразил Лукас. – Миссис Харрис только что рассказала мне, что лорд Помрой завел обыкновение сидеть в карете возле вашего дома и отпугивать таким образом ваших поклонников. И вы полагаете, что я соглашусь не обращать на него внимание?

Это неожиданное покровительство было приятно Амелии, однако оно могло только ухудшить дело.

– Он перестал слоняться здесь после того, как папа категорически отказался выдать меня за него замуж. Сегодня он, вероятно, вознамерился повидать меня, ему сказали, что меня нет дома, и он решил подождать. Вот и все.

– Или нечто другое, – вмешалась в их диалог миссис Харрис. – Как только ваш отец уехал в деревню, лорд Пом-рой снова возобновил свои выходки. Особенно после того, как заметил повышенное внимание к вам со стороны майора вчера вечером.

Амелия бросила на миссис Харрис предостерегающий взгляд. Ничего себе удружила ей эта милая дама! Лукас явно был готов к бою.

– В таком случае кто-то должен напомнить Помрою, что его внимание нежелательно. И не только на словах, – заявил он и достал из кармана брюк кинжал в ножнах.

– Боже милостивый! – пролепетала бедная миссис Харрис.

– Вы мне сказали, что не взяли кинжал с собой! – вскричала Амелия.

– Я солгал. – Лукас бестрепетной рукой извлек кинжал из ножен. – Ни один хороший солдат не покидает своей квартиры невооруженным.

Амелия огляделась по сторонам и увидела, что грумы, которые уже распрягли лошадей и принялись их обтирать, опасливо, исподтишка бросают взгляды на кинжал Лукаса.

– Не вздумайте пустить его в ход, я вам запрещаю, – предупредила Амелия Уинтера.

– Человек военный, каким и является лорд Помрой, понимает лишь язык оружия, – отрезал Уинтер. – И кто-то должен объясниться с ним на этом языке.

– Но он же в прошлом настоящий генерал, неужели вы думаете, что он упадет и притворится мертвым?

– Если у него не будет выбора, то да.

– Это лишь вынудит его еще назойливее донимать меня. Он сочтет, будто «спасает» меня от вас. – Когда Лукас заткнул кинжал за пояс брюк спереди, Амелия добавила: – Если вы станете угрожать лорду, вас арестуют, не разбираясь в причинах. И как это поможет мне?

Лукас стиснул челюсти.

– Тогда скажите мне, что предпринять. Я не уйду отсюда, пока не буду убежден, что с вами все в порядке.

– Все будет прекрасно. Лорд Помпус не более чем хвастун. Он только и умеет, что таращиться на визитеров из окна кареты.

– Некоторые люди способны на любое ради денег, – жестко проговорил Уинтер.

Услышав это неприятное умозаключение, Амелия на минуту примолкла. Он имеет в виду себя? Или кого-то еще? Ясно, что не только лорд Помпус, как она назвала его за напыщенность и гонор, приводит Уинтера в возбужденное состояние.

Отлично. Пусть эта горячая голова, этот идиот нападет на лорда Помпуса. Скорее всего он оскорбит его, будет арестован, и таким образом решатся обе ее проблемы. Лорд Помпус оставит ее в покое, а Лукас, сидя в тюрьме, станет безопасным для Долли.

Тем не менее сама мысль о том, что Лукас окажется в заключении, была для нее невыносима. И после того, как она увидела его пепельно-серое лицо, когда он смотрел на люк, ведущий в трюм. И конечно, после того, как он так интимно ласкал ее.

К лучшему или к худшему, но их поединок должен остаться между ними. Следовало бы успокоить его страхи. Амелия изобразила приветливую улыбку.

– Право, Лукас, я уверена, что он откажется от своей тактики, когда убедится, что она не приносит желаемых результатов.

Лукас сжал кулак.

– Он ведь не один из ваших мягкотелых лордов. Если данная тактика не сработает, он предпримет более решительные шаги.

– Какие же? Что-нибудь похлеще вызовет скандал, а он не захочет пачкать свою репутацию военного героя. К тому же он знает, что я не выйду за него замуж ни при каких обстоятельствах. Ведь он должен получить мое согласие на свадьбу и согласие моего отца на передачу моего приданого...

– Но если он это знает, – сказал Лукас, явно разочарованный, – то чего ради прячется в засаде у вашего дома, а не подыскивает себе более покладистую наследницу?

– Потому что его интересуют не только деньги Амелии, – вставила свое слово миссис Харрис.

Амелия нахмурилась.

– Но ведь это правда, дорогая, и вы это знаете. Когда вы только появились в обществе, вы очень охотно выслушивали его рассказы о войне, а он был так польщен проявленным вами интересом, что решил, будто вы для него единственная.

– Да, но я очень быстро осознала свою ошибку, – возразила Амелия, – и тысячи раз давала ему понять, что мой интерес носил чисто теоретический характер. Он думает, что поскольку это уже мой второй сезон в свете и я еще ни от кого не получила предложения, то со временем приму его ухаживания. Но в конце концов он сообразит, что ошибся.

– А вы как думаете? – обратился Лукас со скептической миной к миссис Харрис.

– Я согласна с Амелией. Хотя его назойливое внимание само по себе неприятно, не думаю, чтобы он предпринял нечто сверх того, что делает теперь. Он не рискнет на скандал.

– Лорд Помпус – генерал, – добавила Амелия, – но он также маркиз и весьма дорожит собственной значимостью.

– Ладно, – произнес с неохотой Лукас. – Я все время забываю, насколько вы, англичане, дорожите титулами.

Он вложил кинжал в ножны и спрятал его в карман.

– Кроме того, – продолжала Амелия, – неужели вы можете поверить, что мой отец оставил бы меня одну в Лондоне, если бы считал это опасным?

Лукас посмотрел Амелии в глаза:

– Я не вполне понимаю, что именно ваш отец мог бы предпринять.

Амелия была уверена, что в словах Уинтера содержится какой-то намек на Долли, но не могла сообразить, какой именно.

– Он ни в коем случае не допустит, чтобы мне причинили зло, это я вам обещаю. Так что вы можете спокойно возвращаться к Кирквудам. – Она взяла Лукаса под руку и добавила твердо: – Идемте, я провожу вас до ворот.

– Встретимся в доме, – сказала миссис Харрис.

Амелия благодарно улыбнулась ей, радуясь тому, что сможет попрощаться с Лукасом наедине. Она должна была сказать ему о том, что не было предназначено для чужих ушей.

Они втроем вышли из конюшни, но Лукас вдруг остановился:

– Я должен забрать свою саблю из вашей столовой.

Он повернулся, чтобы последовать за миссис Харрис, но Амелия удержала его.

– О нет, не надо, – сказала она со смехом. – Вы просто надеетесь проучить лорда Помроя. К тому же вы не можете забрать вашу саблю, ведь я еще не протерла ее до полного блеска.

Глаза у Лукаса потемнели.

– Ну, вы просто шалая девчонка, – сказал он. – Теперь мне ясно, почему Помрой несет караул у ваших дверей. Ему хочется, чтобы вы протирали его оружие.

– Чепуха. – Амелия покраснела. – Он охотится за моим приданым, не более. – Они дошли до ворот. – А вы, сэр, оставьте его в покое и возвращайтесь к Кирквудам. Пройдите вот по этой дорожке, тогда лорд Помрой вас не заметит.

– По правде говоря, я считаю, что двум солдатам не мешает перекинуться друг с другом парой слов по-приятельски.

– Ну что это такое, Лукас? – начала Амелия.

– Никакого оружия, даю слово.

– Этого недостаточно, – возразила она. – Прошу вас дать слово, что не станете говорить с лордом Помроем.

– С чего это мне быть таким глупцом, чтобы давать подобное обещание? – усмехнулся он.

– А с того, что, если вы мне его не дадите, я откажусь с вами встречаться. – Она слегка толкнула его в грудь рукой в перчатке. – А теперь идите.

Лукас перехватил ее руку и, удерживая в своей, сказал:

– А вы дайте мне обещание, что, если лорд Помрой будет докучать вам, вы позволите мне справиться с ним на мой собственный лад.

– Вы его пристрелите? Вызовете на дуэль? Отколотите?

– Сделаю все, что потребуется, чтобы он оставил вас в покое.

Амелия была бы польщена таким предложением, если бы не сомнения по поводу того, чем оно вызвано. Возможно, Уинтер боится, что лорд Помрой совершит нечто неожиданное, и это помешает успеху его собственных планов.

Она постаралась прогнать вызванные таким соображением неприятные мысли и заговорила с нарочитой беспечностью:

– Обещаю, что если окажусь в смертельной опасности, то попрошу вас уничтожить моих недругов.

– Я говорю это вполне серьезно, будь оно проклято! – Он крепче сжал ее руку. – Ну хоть раз доставьте мне удовольствие!

– Мне кажется, я доставляла вам удовольствие всю вторую половину дня.

Он рассмеялся неприятным смехом.

– Если бы это и в самом деле было так, вы не покинули бы корабль девственницей. – Он поднёс ее руку к губам и поцеловал в ладонь. – В следующий раз я не проявлю благородную сдержанность. – Отвернув край ее короткой перчатки, он прижался губами к тому месту на запястье, где бешено бился ее пульс. – Потому что, если мужчина хочет женщину, он не отступает до тех пор, пока не получит желаемое.

У Амелии перехватило дыхание. Как бы она хотела поверить пламени в его глазах, тоске у него в голосе! Как бы она хотела, чтобы его ухаживание было искренним, чтобы он в самом деле стремился жениться на ней!

Но когда он говорил о желании, он имел в виду только ее тело, не более того. Ухаживание было лишь средством достижения определенной цели. Он надеялся извлечь из него определенную выгоду точно так же, как лорд Помрой стремился завладеть ее деньгами. Лукас просто более умело скрывал свои истинные намерения.

Она проглотила комок в горле. Как только Уинтер закончит свое расследование, придет к концу и «ухаживание». Поэтому она не должна в дальнейшем допускать никаких любовных игр. Ни в коем случае – если она хочет уберечь свое сердце.

Со слабой улыбкой она высвободила свою руку.

– Мне подает сигналы миссис Харрис, чтобы я шла домой, – солгала она, открывая калитку. – Спасибо, что показали мне шебеку.

Лукас окинул ее взглядом, и взгляд этот был не менее интимным, чем физическая ласка.

– И я благодарю вас зато, что вы показали мне... все. Амелия не выдержала:

– Будьте осторожней, Лукас, иначе как бы вам не стать одним из тех, кому приходится сидеть в карете возле моего дома и не более того!

Она повернулась и быстро, не оглядываясь, поспешила к дому.

Лукас смотрел ей вслед, в ушах у него шумело. Караулить в карете, дожидаясь, пока леди Далила удостоит его своей милостью? Да ни за что на свете! Даже если она закроет перед ним двери своего дома, он и не подумает дожидаться, пока она переменит мнение. Ни одна женщина не заслуживает подобного смирения со стороны мужчины. Даже леди Далила.

Но вот она удаляется по дорожке этой своей походкой, от которой у мужчины закипает кровь. Она, которая позволила ему целовать свои дьявольски прекрасные губы. Ласкать свою нежную грудь. Трогать бесценную маленькую жемчужину, отчего его плоть сделалась такой, что даже легких прикосновений ее теплой руки оказалось достаточно, чтобы...