— Ты поможешь мне его завязать?

Столпившиеся вокруг жители деревни снова захлопали в ладоши. Когда же Пирс, завязав аккуратный узел, приготовился отойти, Элис подалась к нему, обняла за шею и прижалась губами к его губам.

Аплодисменты сменились подбадривающими криками. Лишь почувствовав, что губы Пирса дрогнули, она отстранилась.

— Это самый замечательный подарок, который я когда-нибудь получала, — шепнула она. — Спасибо, Пирс.

Он проглотил комок в горле.

— Пожалуйста.

Следующие несколько часов были наполнены радостью и весельем. Элис еще никогда в жизни не была так счастлива. Она и Пирс пели вместе с жителями деревни песни, затаив дыхание слушали старые предания, пили крепкую горьковатую медовуху. Детей уже давно отправили спать. С каждой новой песней, новой легендой и новой кружкой Элис и Пирс все теснее придвигались друг к другу. Теперь Пирс без стеснения обнимал девушку за плечи или за талию, а его улыбка стала мягкой и теплой.

Он переоделся в новый костюм, и Элис моментально почувствовала в нем перемену, причем не только внешнюю. Он стал намного увереннее, и с каждым его прикосновением Элис все сильнее пьянела от желания. Она тоже с удовольствием прикасалась к любимому мужчине — гладила его широкие плечи, ерошила короткие волосы, переплетала его пальцы со своими. Она всем своим существом чувствовала его близость, видела окружающее его яркое белое сияние, не имевшее ничего общего с горящим костром.

Рядом с Элис вместо Тайни теперь сидела Элла. Неожиданно откуда-то появился ее муж, низко поклонился и протянул жене веточку омелы. Элла приняла ее, по-девичьи хихикнув, встала, взяла мужа под руку, и они скрылись в густой тени.

Элис оглянулась и заметила Айру, который, пьяно покачиваясь, бродил с охапкой веток омелы в руках и раздавал их мужчинам. Старик подошел было к Пирсу, но мотнул головой и изрек:

— Тебе не дам. Ты не женат.

При этом он подмигнул внуку и бросил хмурый взгляд на Элис.

После ухода деда Пирс внимательно посмотрел на нее. Левой рукой она держала кружку, которую поставила на колено, а пальцы ее правой руки были переплетены с его пальцами.

— Хочешь еще выпить? — тихо спросил он.

Элис покачала головой, облизнула губы и потянулась к нему. Пирс не заставил себя долго ждать и ответил ей жадным поцелуем. Его язык, раздвинув ее губы, властно проник в ее рот. Горький вкус медовухи был изрядно подслащен желанием.

Вокруг них замужние пары разбредались по лесу. Элис неохотно отстранилась и тихо прошептала:

— Пирс, а у тебя нет омелы, чтобы подарить мне?

Он покачал головой:

— Ты же слышала, что сказал Айра. Мы не женаты.

Губы Элис скривились. Она высвободила руку и стала что-то поправлять в прическе.

— Он ошибается, — негромко заявила она. — Мы женаты.

Пирс взглянул на маленькую веточку, которую Элис сжимала в руке, а потом всмотрелся в ее глаза.

— Мне необходимо поговорить с тобой, Элис. Пойдешь со мной в дом на дереве? — спросил он.

Элис молча кивнула.

Пирс поднимался по лестнице следом за ней. Он держался за веревки по обе стороны от бедер Элис, чтобы иметь возможность подхватить ее, если она упадет. У Элис дрожали колени: от нервного напряжения, близости Пирса, ожидания — кто знает, от чего больше. Она на секунду остановилась, чтобы перевести дух, и Пирс тут же поторопил ее:

— Поднимайся!

И она полезла дальше.

В подвесном доме было темно, и в первые минуты Элис вообще ничего не могла разглядеть. Она инстинктивно направилась к центру площадки, туда, где должен был находиться ствол. Она услышала, как Пирс прошел мимо, и через некоторое время увидела яркий огонек свечи, осветивший узкую койку, слава Богу, не подвешенную на веревках.

Она молча следила, как Пирс присел на корточки, разжег маленькую печку и встал, не сводя с Элис потемневших глаз. В новой одежде он никак не выделялся бы из толпы гостей Сибиллы. Мэллори мог бы стоять рядом с королем и даже сам сидеть на троне. Костюм Пирса был изысканным, тело — крупным и сильным, выражение лица — жестким. В полумраке его лицо казалось таинственным, глаза мрачно блестели. Сердце Элис отчаянно колотилось.

Пирс долго молча смотрел на нее, и она чувствовала, что ее нареченный колеблется.

— Пирс, ты хочешь меня?

— Да, — сразу ответил он, — но я должен тебе кое-что рассказать.

— Это так важно, что ты отказываешься от меня?

— Когда я тебе все расскажу, возможно, ты откажешься от меня.

Элис с улыбкой покачала головой:

— Никогда.

— Айра — мой родной дед.

Возможно, всему виной был ветер, но Элис явственно почувствовала, как зашатался пол под ее ногами.

— Но это невозможно. Почему он так говорит?

— Это я обнаружил, когда он взял мое кольцо. Оно принадлежало его дочери — моей матери. Ее звали Элен. Когда она родила сына, мой отец подарил ей кольцо. Обнаружив, что дочь носит ребенка лорда, Айра попытался убить Уорина Мэллори. Мой отец и Джудит Энгвед изгнали Айру из Гилвика. Ему сказали, что я умер от той же болезни, что унесла жизнь моей матери. Это было больше двух десятков лет тому назад.

Элис растерянно заморгала:

— Пирс, это так… невероятно! Ты уверен?

— Абсолютно.

Теперь скверное отношение Айры к ней получило вполне разумное объяснение. Она принадлежала к знатному роду и претендовала на члена его семьи. С Айрой уже случалось нечто подобное, и тогда он потерял все, что ему было дорого: дочь, внука, дом.

Пирс нарушил затянувшееся молчание:

— Он, конечно, вернул мне перстень и, кроме того, поведал некоторые подробности тех давних событий — надеюсь, это поможет мне. У Бевана есть родимое пятно на груди, я видел. У его настоящего отца такая же отметина.

— Это и есть то доказательство, которое тебе было необходимо?

— Возможно. Я до сих пор не знаю, кто настоящий отец Бевана, но сейчас у меня все же больше сведений, чем было до встречи с Айрой.

Элис прикрыла рот ладонью.

— Главное — у тебя теперь есть дед, — прошептала она.

Пирс криво улыбнулся:

— Это все ты. Я вообще многим обязан тебе, Элис. Поэтому не хочу скрывать свои планы.

Заулыбавшись, Элис раскрыла Пирсу свои объятия.

— Это очень радостная новость. И она только еще больше убеждает меня в том, что мы предназначены…

Мэллори схватил ее за руки и не позволил обнять себя, хотя именно это она намеревалась сделать.

— Подожди. Есть кое-что еще.

Элис не стала вырываться. Она просто подняла глаза на Пирса в ожидании продолжения. Если надо, она умеет быть терпеливой.

— Отдаст мне король Тилвик-Мэнор или нет, уверен, что я встречу в Лондоне и Бевана и Джудит. И когда суд объявит свой вердикт, я намерен увидеть Бевана мертвым. И виной тому буду я, — пояснил он.

Элис почувствовала щемящую боль в сердце.

— Ты хочешь убить его за то, что он у тебя украл?

Пирс покачал головой:

— Он, конечно, многое отнял у меня — отца, детство, мое чувство собственного достоинства — и едва не лишил меня жизни. Но дело не в этом. Беван — исчадье ада, олицетворение зла на земле. И я не могу смириться с его существованием. Ты не знаешь, на что он способен, Элис. И если даже я одержу победу в Лондоне, я никогда не буду чувствовать себя в безопасности в собственном доме, если он останется в живых. Кстати, то же самое можно сказать и о нем. Он всегда ненавидел меня и завидовал всему, что я имею. Если бы он смог, он забрал бы даже воздух, которым я дышал.

— Пирс, ты не убийца!

Его глаза так яростно сверкнули, что на мгновение Элис усомнилась в собственных словах.

— Даже если Эдуард примет решение в твою пользу, сомневаюсь, что он с безразличием отнесется к тому факту, что ты повинен в смерти человека, — разумно сказала Элис. — Он снова отберет у тебя Гилвик.

Пирс не ответил.

— Возможно, есть другой выход. — Элис высвободила руки, подошла вплотную и положила ладони на грудь Мэллори. — Мы поговорим с королем и…

— Я рассказываю тебе все это не для того, чтобы ты меня отговаривала, — сказал Пирс. — Просто я решил ничего от тебя не скрывать, даже если собираюсь совершить что-то, с твоей точки зрения, ужасное.

Пирс был очень-очень серьезен. Он и в самом деле собирался убить сводного брата, и любые, даже самые разумные, доводы Элис будут отвергнуты. Она не сможет заставить его передумать. По крайней мере сегодня.

— Я принимаю то, что ты мне сказал, — после долгого молчания проговорила девушка. — Я не согласна с тем, что иной путь невозможен, но понимаю, что тобой руководит.

Пирс кивнул.

— Это все? — спросила Элис, в душе молясь, чтобы это было так, но опасаясь, что он приберег худшее напоследок.

— Нет. Тебе нельзя появляться вместе со мной перед Эдуардом, чтобы помочь моему делу. Это слишком опасно для тебя, учитывая рискованные игры, которые ведет Сибилла. Когда мы доберемся до Лондона, я хочу, чтобы ты использовала оставшиеся у тебя деньги, чтобы послать весточку в Фолстоу. Кто-то должен приехать в Лондон и отвезти тебя домой.

— Хорошо, — кивнула Элис, испытав невыразимое облегчение.

Пирс вроде бы собирался сказать что-то еще, но запнулся на полуслове, закрыл рот и нахмурился:

— Хорошо?

— Ты, как всегда, прав, Пирс, — улыбнулась Элис, засунув руку под его тунику. — То, как я покинула замок, было глупой детской выходкой. Сибилла хотела лучшего для меня, для всей семьи. Я знаю, что она очень огорчена и тревожится обо мне. Мой долг перед ней и моими родителями, оставившими дом в руках Сибиллы, — вернуться и сделать все возможное, чтобы исправить содеянное.

Пирс замер.

— Даже если для этого придется выйти замуж за Кобба?

— Все возможное, кроме этого, — усмехнулась Элис, но потом решилась-таки сказать то, что собиралась, и посмотрела Пирсу в глаза. — Я люблю тебя, Пирс, и хочу быть с тобой до конца жизни, и мне все равно, где прожить эту жизнь — в Гилвике, в Фолстоу или в лесной деревне твоего деда. Как только я выясню с Сибиллой наши отношения, я вернусь к тебе, где бы ты ни находился.

Пирс покачал головой:

— Нет, Элис. Если я не смогу получить отцовский титул, ты лишишься семьи. Подумай о детях, которые у тебя когда-нибудь родятся. Где ты будешь их растить — на дереве? Как Тайни? Обкрадывая путешественников и копаясь в земле в поисках съедобных корней, если нет ни еды, ни денег?

— Не думаю, что так будет, Пирс, — запротестовала Элис. — Я верю в тебя. Не сомневаюсь, ты сумеешь убедить короля в своей правоте.

— Ты этого не знаешь, и никто не знает. Будет только мое слово против слова Джудит Энгвед.

— Возьми с собой Айру, — неожиданно для самой себя предложила Элис, и ее сердце наполнилось надеждой. — Он будет твоим свидетелем.

Но ее оптимизм не произвел впечатления.

— Ох, Элис! Ты так привыкла, что тебе потакают, твоим прихотям потворствуют. Ты всерьез считаешь, что король, выслушав крестьянина, живущего в лесу с шайкой бандитов, и аристократку, пусть даже такую отвратительную, как Джудит Энгвед, примет решение в пользу простолюдина? Айра тогда скорее всего закончит свои дни в темнице. Пойми, Айра — никто. И пока, даже облаченный в дорогие одежды, я в глазах короля тоже никто. Перед законом мы одинаковы.

— Тогда тебе придется передумать и рассказать королю о кольце Фоксов, — сказала Элис. — Это может не помочь, но уж точно не повредит.

— Это может повредить тебе. И твоим сестрам, — спокойно сказал он, и у Элис заныло сердце.

— Хорошо. — Она облизнула пересохшие губы. — Но что, если ты добьешься успеха в суде? Ты вернешься за мной? Женишься на мне?

— Гилвик не Фолстоу, Элис. Даже если я займу место отца, то все равно не смогу предложить ничего, даже отдаленно напоминающего ту жизнь, к которой ты привыкла. — Он отвел глаза. — Я не могу сказать, как поступлю.

— Ты не можешь сказать? — Элис даже отпрянула от него. — Иными словами, это означает «нет». Ты не собираешься связать со мной жизнь независимо от исхода дела в Лондоне. Пирс, признайся, я тебе хотя бы немного нравлюсь?

Теперь Пирс смотрел на девушку в упор, и его гнев был очевиден.

— Да! Конечно, да! Черт бы тебя побрал! Неужели не понятно, что в ином случае тебя бы не было сейчас со мной?! — Он отвернулся и тихо, но замысловато выругался. — Я мог бы давно оставить тебя в лесу и пойти дальше в одиночестве.

— Тогда ты заболел бы и умер! И никогда не узнал бы своего деда!

Элис старалась не кричать, опасаясь, что в полночной тишине ее может услышать слишком много народа. Глаза наполнились слезами. Ну почему он так жесток?!