«Не припомню, чтобы продавала душу...», - возмущалась она, тыкая бедный аппарат, но уже через пару минут, успокоилась. Вспомнила ради чего в это... вляпалась и успокоилась. Ни дурацкие поручения, ни какие-либо проверки её нервов на прочность, ни скорострельность с которой выдаются поручения, не свернут её с этого пути. Ребёнку быть!.. и никак иначе.

Достала телефон и написала:

- «Мне хватит и часа. Я ведь могу прямо в самолёте надеть вечернее платье, сделать причёску, взять такси и сразу отправится в ресторан...»

- «Правда?» - пришёл скорый, но подозрительный ответ.

- «Нет», - сухое и ёмкое. - «Завтра получите точную информацию, а пока не мешайте мне выкапывать «розовые кусты»...»

- «... этого в сказке не было...»

- Ну надо же! - хмыкнула она, убрала телефон, выкинула пластиковый стаканчик и продолжила путь...

Впервые она покинула офис так поздно. Глянула на часы, на тёмно-серое, чернеющее небо и протяжно выдохнула. В очередной раз пожалела, что продала машину, но деньги на лечение были нужнее, тогда всё-таки была надежда, и хотела вызвать такси, как рядом притормозил черный «мерседес» Сергея Викторовича.

Окно приоткрылось:

- Залезай. Подвезу, - любезно пригласил начальник, тон которого говорил, что отказываться не следует.

Юзова подавила судорожный вздох и забралась к нему на заднее сиденье.

- Добрый вечер.

- Добрый, Анечка. Как продвигаются дела? Вы сообщите родителям?

Она размяла затёкшую шею и устало потёрла лоб.

- Завтра. К ним неподготовленной нельзя.

- Всё так серьёзно? - начальник вздёрнул бровь.

- Более чем, - невесело усмехнулась в ответ.

- Хотел сказать, что вы можете пригласить их на свадьбу. Как и друзей, если пожелаете. Я оплачу их перелёт и проживание.

- Дорогой подарок получится, - Юзова поморщилась, не желая принимать дополнительные «льготные условия», и свадьба-то ненастоящая.

- Это ещё не подарок, - беспечно отозвался Сергей Викторович.

- Почему Кирилл согласился? - не выдержала она, ведь сомнения продолжали терзать и мучить. Ну вот зачем, такому человеку фиктивная жена?

Начальник передёрнул плечами.

- Да кто его знает. Может, потому что я настаивал, и ему стало интересно...

- А вы почему настаивали?.. - недоверчиво прищурилась она.

- Потому что понял сразу: ты не станешь смотреть на Кирилла влюблёнными глазами. Выдержишь его натиск и не прогнёшься. Сможешь встряхнуть и главное: у тебя получится поставить Лию Адлер на место. Это дамочка... - Сергей Викторович отчётливо скрипнул зубами. - Жаль мы не в «девяностых»...

- То есть, отправляете меня на войну? Мне следует опасаться? - Юзова ощутила дурной холок.

- Следует, - безжалостно подтвердил он. - Вот, - на колени опустилась чёрная папка. - Досье на Адлер. Всё что я успел нарыть за это время. Здесь всё: включая привычки, места отдыха, салоны и магазины, которые она посещает. Вдруг пригодится.

- Спасибо, - поблагодарила она, взяв папку, и убрала её в сумку. - Надеюсь, до открытых боевых действий дело не дойдёт.

- Я тоже, - усмехнулся Сергей Викторович. - Ну беги. Завтра на работу можешь не приходить: у тебя теперь другой начальник, - он искренне улыбнулся и помахал на прощание.

Юзова проводила машину озадаченным взглядом, размышляя: куда же её «бросили»?

В сумке запищал телефон.

«Купите себе второй телефон, зарядный аккумулятор и пополните счёт. Вы всегда,... всегда должны быть на связи. Двадцать четыре часа в сутки», - и ни слова спасибо за карандаши и воду. Вот гад!

«В ад меня кинули, в ад...» - мысленно вздохнула и направилась домой: упасть и умереть до завтра, чтобы снова броситься в бой...

3.



Глава третья, в которой разговор с родителями, «война» за платья и первая встреча...

Юзова откинула одеяло, протяжно застонав. Предстоял непростой разговор с родителями, к которому необходимо подготовиться, а в голове мысли бьют набатом, вызывая острое желание закрыть глаза и провалиться в темноту. Или ещё куда-нибудь, но подальше... Даже ад сейчас показался бы раем. Без преувеличения.

Со вчерашнего дня - мысли, словно злобные ведьмы, устроили Вальпургиеву ночь и отплясывают свой безумных хоровод на пепелище ещё недавней веры, что всё получится, порождая тем самым бурлящий океан чувств.

Сейчас, где ещё совсем недавно было пусто, где-то в районе груди, - плавают злобные твари. Страхи. Они жалят подобно медузам, вызывая судороги и мелкую внутреннюю дрожь. Лихорадку. Сомнения поднялись из глубин этого «океана» и теперь рыскают в поисках,... чем бы закусить повкуснее. Уверенность почти доели, остались крохи надежды и слабой веры.

Кирилл ничего не знал, о реальной причине, побудившей Юзову на столь отчаянный и безрассудный шаг. А должен был. Зачем она только согласилась на уговоры Сергея Викторовича? Ему она ведь выложила всё как есть. Теперь мучайся, гадай, согласится Кирилл или нет на усыновление ребёнка. В России. Пока они в браке, так называемом. Получится ли у них?

Кравцов старший заверил. Документом размахивал, будто флагом, победным. А по сути, просто бумажкой. А Юзова поверила. Повелась. Ухватилась за надежду, отчаявшись. А должна была, дура, думать. Взвесить, оценить риски, как выразился Сергей Викторович...

Со злостью откинула одеяло, намереваясь положить конец царящей в голове вакханалии. Ну или по крайней мере, утихомирить на время. Умная ведь баба, а подаётся панике, подобно первоклашке. Всего-то стоит открыть интернет и прочесть про усыновление детей людьми с двойным гражданством. Что ожидает их впереди, а уж Кирилла она убедит. Вместе с Сергеем Викторовичем, конечно.

Уже через полчаса Юзова спокойно мешала кофе, словно не было этой «истерики», панической атаки, будто не она желала выброситься в окно.

У них могут возникнуть небольшие затруднения на этапе усыновления, если Кирилл подаст документы, как гражданин РФ, даже при наличии прописки и недвижимости в России, но ему не откажут, если пойдёт по процедуре иностранного усыновления, но это совсем другой пакет документов и не в районный суд, а в областной. Но разве это важно? Главное - такая возможность есть.

*Блим-блим*

Юзова уже ненавидела этот звук, а ведь с момента подписания договора прошли всего сутки. Разблокировала телефон и приподняла брови.

Пришло письмо с рекомендациями по фасону и цвету платьев. Более того, этот самодур, даже фотографии приложил.

Юзова скрипнула зубами и с шумом выдохнула, усмехнувшись.

- Ну, сволочь же, а! - выругалась в сердцах и ещё раз взглянула на фото.

Кирилл вероятно решил вылепить из неё вторую Адлер. Иначе как объяснить его выбор цвета: красный и чёрный, а фасон... Ну тут и так всё понятно: платья футляры, юбки и блузки, чуть ли не точная копия тех, что носит его бывшая «благоверная».

- Извини, дорогой: не в этой жизни, - открыла «диалог» и настрочила:

- «Мне нужно знать историю нашего знакомства, чтобы представить её родителям. Версия о «любви с первого взгляда» - не прокатит».

- «Придумайте что-нибудь. Я вверю в ваши интеллектуальные способности», - пришёл незамедлительный ответ, будто Кравцов вообще телефона из рук не выпускает.

- Злобный тролль никогда не дремлет, да? - риторически поинтересовалась она, заломив бровь и ответила:

- «Вы, как руководитель огромного холдинга, должны знать, что раскидываться такими выражениями очень опасно. Я могу придумать всё, что угодно. Моя фантазия не знает границ. Не зря же мы договор составили...»

- «Я инспектировал головной офис в Москве, вы - помощница моего отца, понравились мне как сотрудник. Заинтересовался. Стал пытаться переманить к себе, а там...»

- «... как в лучших мелодрамах...», - не удержавшись, закончила Юзова и поморщилась.

- «Не любите мелодрамы?», - показалось, что это намёк на что-то. Мол, вы же женщина, одинокая, тридцатилетняя, неудовлетворённая. Вы должны любить мелодрамы.

- «А у вас самого скулы от этой версии не сводит? Не слишком ли... «розово»? Уверена, ваша бывшая жена не поверит...»

- «А вам важно, чтобы поверила?»

- «Мне кажется,... вам важно...», - отправила и замерла. Ответа не было долго. Юзова даже заволновалась, не умер ли её начальник-самодур от инфаркта, но когда приняла решение начать собираться, пришло сообщение:

«Я подумаю... Но для ваших родителей - сойдёт и такая версия. Удачи».

- Блин, спасибо, - усмехнулась она и убрала телефон. Удача пригодится. Хотя не поможет.

Каждая встреча с родителями напоминала что-то среднее между собеседованием в исследовательский секретный центр НАСА и допросом в НКВД. Вот честно! Юзова даже подозревала, что в квартире на Новом Арбате уставлено скрытое видеонаблюдение, чтобы потом хозяева могли подробно изучит допрос своих гостей.

«Ага, сглотнул... Врёт! Однозначно, врёт».

«Моргнул два раза... Нервничает, так и запишем...»

«А этот почесал левую руку. Точно хочет присвоить себе наше фамильное серебро. Больше на праздники не приглашаем...».

Это только кажется, что смешно. На самом деле, всё очень и очень грустно.

Юзова росла в атмосфере тоталитаризма, где любое неповиновение или «отход» от системы, установленного порядка, считалось государственной изменой. Радовало, что на огнестрельное окружение всегда требовалось разрешение, а на убийство - лицензия, которую могли себе позволить немногие «организации». Есть вероятность, что её давно бы расстреляли...

Нет, не всё так плохо. Это, конечно, преувеличение, но любое неповиновение строго возбранялось, наказывалось. Личное мнение - не приветствовалось. О свободе слова и демократии, родители никогда не слышали.

Поэтому, прилично одевшись, а это абсолютно безвкусное совдеповское платье и такие же туфли лодочки, приобретённые специально для таких случаев, Юзова отправилась в ювелирный магазин. Прийти к родителям без помолвочного кольца и заявить, что выходишь замуж, это всё равно, что подписать себе смертный приговор и привести его в исполнение.

«И ты согласилась? - сказала бы Юлия Павловна. - После всего, что мы для тебя сделали? Какое воспитание дали... Ты согласилась выйти за мужчину, который даже не подарил кольца?

- Он бомж? - спросил бы Алексей Георгиевич, глядя строго из-под толстых стёкол очков...»

А потом была бы трёхчасовая лекция на тему: «Какой Слава был замечательный мужчина. А ты свела его с ума своим никчёмным сарказмом, неумением держать язык за зубами. Удивительно, что ушёл, а не сбежал. Куда-нибудь в Мексику...» - и Юзова всегда молчала в такие моменты, не желая говорить, что сарказм - это у них семейное...

Но как бы она не готовилась, сидя в такси, как бы не проговаривала вступительную речь, разговор вышел тяжёлым.

Мать приветствовала холодно, отец слегка удивлённо, Юзова ощущала неловкость. Вроде в доме родных и близких, а не знает, куда сумку поставить, куда лучше пойти: на кухню или в гостиную. Сначала вымыть руки, а потом рассказывать или сразу, чтобы потом не услышать упрёк: «И ты молчала?».

- Привет, - улыбнулась она, делая всё по-своему. Сняла туфли и поставила их рядом с мамиными, а не на гостевую полку. Шарф бросила на комод, а пальто повесила на крючок, а не на вешалку. Это вообще преступление, но Юзова лишь улыбалась. - У меня для вас новость.

- Твоя «новость» сверкает у тебя на пальце, - сухо отозвался Алексей Георгиевич. - Хоть бы постыдилась.

Вдох... считаем до десяти, улыбаемся.

- Анечка, ну как же... - деланно запричитала Юлия Павловна. - А спросить родительское благословление? Согласие дала, а жениха не представила...

- Не представила, - не стала отрицать Юзова и всё же прошла на кухню: пить хотелось страшно. - По техническим причинам.

- Он инвалид? - раздался беспристрастный голос отца за спиной.

Что они там про её никчёмный сарказм говорили?

- Жив, здоров, полон сил и энергии, - невозмутимо отчеканила она, натянуто улыбаясь. - Но живёт в Лондоне. Имеет двойное гражданство, здесь бывает редко. Он был очень занят, пришлось срочно возвращаться: дела. Просил передать свои искренние извинения и вот: личное приглашение на помолвку, - протянула бело-розовый конверт, купленный и подписанный в пути, он всё равно особой роли не сыграет, родители найдут к чему прицепиться.

- Здесь не указана дата, - растерянно протянула Юлия Павловна. - А почему же ты не познакомила нас раньше?