Джулия Кендал - Не забывай

– Нет, я в самом деле не могу.

– Ешь! – сказал он, его холодные глаза приказывали.

Кейт взяла крохотный кусочек. Синяк на скуле страшно болел, но она не осмелилась ослушаться. Вкусом это напоминало опилки, и она пригубила вина, чтобы смочить горло. Через минуту тепло блаженно растеклось по телу, сменяя холод, которого она больше не ощущала.

– Так-то лучше. Выпей еще. Я хочу, чтобы ты выпила все.

До Кейт дошло, что Эрхардер почти безумен. Она с трудом проглотила хлеб с сыром, и он налил еще вина. Когда она выпила, взял стакан из рук и вместе с подносом переставил к двери. Казалось, это было самое обычное дело на свете, сидеть в пустой, запертой комнате наедине с молодой женщиной, которую только что собирался убивать. Потом он повернулся к ней, сел на постель и мягко погладил ее волосы. Она съежилась, по спине поползли мурашки от его прикосновения.

– Не бойся, Кейт. Неужели ты не видишь, что я хочу тебя? – его голос стал тихим, как змеиное шипение.

Кейт застыла в ужасе от его слов. Это было невозможно, это было хуже любых пыток, которые она могла вообразить. Она зажмурила глаза и беспомощно качнула головой. Потом его холодные, тяжелые губы оказались у ее губ, крепко обхватив рот, и она оттолкнула его за плечи, колотя кулаками, когда он не позволил ей вырваться. Она отчаянно мотала головой. «Нет, нет! Отпустите меня!» Но он, казалось, не слышал ее. «Кейт, миленькая Кейт! – говорил он, прижимаясь к ее груди через тонкую ткань платья. – Теперь иди ко мне, ты так же хочешь, как и я, ну конечно же, ты тоже хочешь.

– Убери от меня свои грязные лапы!» Она вырывалась, но в тисках его рук не могла даже пошевелиться, пока он срывал платье и шарил пальцами по ее обнаженной коже. Она укусила его и ощутила привкус крови.

– Ах, ты, маленькая сучка! – закричал он и ударил ее по лицу, целясь в челюсть. Ей показалось, что она теряет сознание от боли. Он посмотрел на нее сверху с такой отвратительной ухмылкой, какой ей еще не доводилось видеть.

– Ты похожа на Жизель даже больше, чем я предполагал. Она так же боролась со мной той ночью. Я позвал ее, чтобы потребовать от нее документы, ну, ты ведь понимаешь. Она оставила меня, и ты меня оставила, Кейт.

Он сдернул с нее нижнюю юбку, и Кейт плюнула ему в лицо.

– Так, так, Кейт. Мне нравятся женщины, которые сопротивляются, это меня возбуждает. И ты дашь мне то, что я так и не смог получить от Жизель из-за несвоевременного появления фон Фидлера.

Он расстегнул молнию, и она закрыла глаза в безмолвном ужасе. Руки его пробрались под тонкую материю, захватывая самые сокровенные участки тела, и она корчилась в его руках, пытаясь вырваться.

– Нет, о, Господи, нет! – пронзительно вскрикнула она и, неожиданно обретя силы, нанесла мучителю удар коленом в пах. Эрхардер заревел и согнулся от боли, внезапно посерев и скорчившись. Кейт в одно мгновение оказалась в другом конце комнаты, но споткнулась о поднос. Стаканы разбились, бутылка вина опрокинулась, и темно-красная жидкость лужей растеклась по полу, но она не заметила этого, неистово колотя в дверь, которая даже не шелохнулась. Слезы потекли по щекам, слепя ее. Но как по мановению волшебной палочки дверь приоткрылась, и там стоял Дэвид. Он ни секунды не колеблясь схватил ее руку и вытащил из комнаты, заперев за собой дверь.

– Скорее, Кейт, бежим! – Кейт застыла, колеблясь перед новой неизвестной опасностью. – Ну же! Я забираю тебя отсюда.

Он потащил ее вниз по лестнице. Кейт услышала голоса Шваба и Брехта, они небрежно переговаривались в комнате напротив, как будто рядом с ними ничего не происходило, но тут же Дэвид втолкнул ее в соседний коридор, затем повел через пустую кухню к заднему выходу, и только тут по дому разнесся рев Эрхардера, он кричал что-то по-немецки. Затем загрохотали ноги, помощники бежали вверх по лестнице. И в то же самое время передняя дверь внезапно распахнулась, и Кейт услышала дорогой, родной голос.

– Себастьян! – закричала она, но Дэвид толкнул ее через дверь, зажимая рот рукой. Кейт сопротивлялась, но он, бранясь вполголоса, швырнул ее в «рено» с такой силой, что она оказалась на другой стороне сиденья. Затем Дэвид каким-то образом оказался с другой стороны, и, прежде чем Кейт успела пошевелиться, черная машина рванулась вперед. Дэвид жал на акселератор, и колеса крутились, выбрасывая гравий из-под шин, унося обоих прочь от страшного дома.

Себастьян услышал вскрик Кейт, когда стоял у дома, прижимаясь к деревьям, росшим вдоль дороги. Это положило конец всем предосторожностям. Он, не маскируясь больше, взбежал на холм, за ним – Юстис, Пьер и его отец Жиль, с противоположной стороны бежали Марсель и его сын Жан. Не останавливаясь, на ходу, Себастьян вытащил из кобуры «беретту», и они с Юстисом подбежали к двери с пистолетами в руках, готовые отразить удар. Себастьян вошел внутрь.

– Юстис, наверх со мной! Пьер, Жиль, прикройте с тыла.

И тут он услышал плач Кейт, свое имя и, позабыв обо всем на свете, бросился на кухню и, добежав до двери, успел увидеть, как черная машина рванула прочь.

– Черт! – закричал он. Юстис вырос за его спиной.

– Пойдем, – сказал Юстис. – Бери машину и следуй за ней. У меня здесь достаточно помощников, чтобы разметать эту шарагу. Бегом, ребята!

В доме поднялась суматоха, и Себастьян нырнул в ночь.

Добежав до машины, Себастьян рывком открыл дверь. Там его ждала Стефания, до крайности раздраженная, что ее оставили здесь. При виде выросшего из темноты Себастьяна она беспокойно посмотрела на него вопрошающим взглядом. Ей тоже был слышен крик, пронзивший ночь.

– Себастьян, где Кейт? Что случилось? Ради Бога, почему ты так смотришь?

– Кто-то увез Кейт, – Себастьян почти задыхался. – Мы едем за ней.

Он резко повернул ключ зажигания, и «пежо» помчался по дороге, ревя мотором. С момента отъезда черного «рено» прошло уже несколько минут, но, к счастью, Себастьян успел заметить направление отъезда, и знал, что там на протяжении примерно десяти километров не должно быть крутых перекрестков.

– Пристегни ремни, Стефания, езда будет слишком быстрой, – сказал он коротко, различив впереди машину, летевшую в направлении Брайтона на предельной скорости.

Девушка немедленно выполнила указание, затем сложила руки на коленях и украдкой посмотрела на Себастьяна. Лицо у того было жестким и сосредоточенным: он маневрировал машиной на предельной скорости, и Стефания не решилась задавать ему отвлекающие вопросы.

Дорога была узкой и извилистой, но «пежо» держался отлично, и Себастьян умело срезал повороты. Крошечные огоньки габаритных огней замелькали впереди, и Себастьян свернул, чтобы обогнуть маленький холм впереди.

Юстис обежал весь дом, чтобы найти Пьера. Тот отчаянно боролся со Швабом, пытавшимся прорваться к задней двери. В долю секунды Юстису стало ясно, что у Шваба нет пистолета, иначе он давно бы уже воспользовался им. Без промедления Юстис упер дуло «беретты» в спину Шваба. Тот замер. Пьер, тяжело дыша, отпустил противника.

– Я бы с величайшим удовольствием убил вас здесь, герр Шваб, но есть другие, кто имеет на это больше прав. Однако я сделаю это без колебаний при малейшей попытке к бегству.

Юстис быстро повернулся к Пьеру, вставшему на колени перед отцом.

– С ним все будет в порядке, – коротко сказал Пьер.

– Тогда посмотри, что там с остальными, и отыщи какую-нибудь веревку, – Юстис обернулся к Швабу. – Кто увез Кейт и куда?

Ответа не последовало. Юстис приставил холодный ствол пистолета за ухо Шваба и ощутил, как тот дрожит.

– Говори, человек, – сказал он мягко. Слова буквально вырвались из уст пленника:

– Я не знаю, клянусь в этом. Это все Рассел, он взял девчонку. Он знал, что герр Эрхардер хотел убить ее. Тот заставил стоять его на страже за дверью, и Рассел не выдержал, идиот. Он увез ее, пока мы не слышали. Больше ничего не знаю.

– Не знаешь, значит. А где два твоих приятеля?

– Не знаю. Мы все бросились бежать, когда услышали, как вы ворвались. Девчонка Кейт Соамс пнула герра Эрхардера в пах и заперла его, и мы побежали ему на помощь. Я пошел этим путем, другие, вероятно, оказались впереди.

– Спасибо, – Юстис убрал пистолет и мягко надавил на шею Шваба. Большое, грузное тело обмякло, покачнулось и рухнуло на пол.

Юстис оставил его лежать и побежал дальше. Пьер помогал Марселю в доме, а Жан, степенный уравновешенный Жан, чемпион по французской борьбе в своем округе, набросился на Брехта, повалил его и оглушил ударом в горло. «И все без единого выстрела», – подумал Юстис с изумлением.

– Эрхардер? – спросил он, нахмурив брови и помогая Жану поставить побелевшего Брехта на ноги.

– Извините, но он убежал. Мы чуть отстали от вас, и они бросились из дома. Я прыгнул на этого, но старик ударил моего отца в живот и тот согнулся попалам, затем он сел в машину мсье Себастьяна, на которой мы приехали. Я ничего не мог сделать. А что случилось с мсье Себастьяном и Кейт?

– Ее увез Рассел, и Данн поехал за ними. Ну, давайте занесем этих двоих подонков в дом и свяжем их друг с другом. Им есть о чем поговорить.

– Дэвид, куда ты меня везешь? Пожалуйста, Дэвид, не впутывай меня в свое грязное дело! Ради Бога, дай мне уйти.

– Замолчи, Кейти! – сказал Дэвид.

– Но почему ты увез меня? Зачем спас от Эрхардера?

– Кто этот Себастьян, Кейти?

«Реяло» мотало по дороге, свет фар скакал вверх и вниз, мимо проносились ряды деревьев по правую руку и стена скал тао левую.

– Пожалуйста, Дэвид, помедленнее! Ты угробишь нас обоих...

Она не успела договорить, потому что он сделал еще более крутой поворот, и ее бросило ему на руки.

– Это будет более приятная смерть, чем та, что тебе предназначалась, можешь мне поверить.

– Дэвид, я не понимаю твоих слов.

– В последний раз спрашиваю, Кейти, кто такой Себастьян? Твой любовник, не так ли? Отвечай!

Она взглянула на его зшцо в отблесках фар: рот плотно сжат, чубы вытянуты в ниточку.

– Да, именно так, – сказала она спокойно.

– Дьявол! – взревел Давид. – Значит, Эрхардер был прав. А я не поверил. Какой же я идиот после этого. К чему он тебе, Кейти?

Путь ж отступлению был отрезан. Что бы ни произошло, все было кончено.

– Я собираюсь за него замуж.

– Что ты собираешься? Его руки стиснули руль.

– Я люблю его и собираюсь выйти за вето замуж, Давид.

– Только через мой труп! – Давид буквально заискрился от ярости.

– Что общего у тебя с этими подлыми нацистами? Мне совершенно ясно, что с самого начала ты использовал меня в своих целях, поэтому перестань разыгрывать из себя влюбленного.

– Ты не совсем права, Кейт. Вначале все было так, как ты описала. Но я полюбил тебя. Никогда я и в мыслях не держал причинить тебе вред, – сказано это было спокойным, ровным голосом.

– Дэвид, ты думаешь, я идиотка? Ты похитил меня, черт побери, отдал в руки Эрхардера? – ее голос был резким, как пощечина.

– И я же освободил тебя, не так ли?

– Ты был рядом, когда меня привязывали и избивали, и пальцем не шевельнул. А потом... потом... Ты, должно быть, знал, что он собирается сделать.

– Я не предполагал, что он может зайти так далеко. Я думал, что ты ни при чем. Потом он рассказал мне о твоих признаниях. У меня пара вопросов к тебе. Моя тактика не столь груба, как у Эрхардера, конечно, но я должен иметь ответ на свои вопросы.

Шины взвизгнули на очередном повороте.

– И после этого ты бросишь это грязное дело с Эрхардером?

Слова падали тяжело и беспощадно, как молот.

– Проклятье, послушай! Я никогда не думал причинить тебе боль, поверь. Я сделал все, чтобы освободить тебя из этой комнаты.

– И теперь ты ожидаешь, что я в порыве благодарности брошусь тебе на шею. Ты болен, как и Эрхардер.

Кейт вдруг увидела желтый отблеск фар в зеркале заднего вида. Она обернулась. Следом за ними во весь дух неслась, правда, пока на значительном расстоянии, машина. «Господи, хоть бы это был Себастьян», – тихо взмолилась она. Дэвид тоже обнаружил преследование, увеличил скорость. Машину трясло на ухабах, выносило на обочину, опасно кренило, но затем она благополучно возвращалась на дорогу. Кейт пальцами вцепилась в пульт управления, задыхаясь от духоты, усилившейся за последние пятнадцать минут. «Не теперь, Кейт», – сказала она самой себе, отчаянно пытаясь сохранить контроль над своим предательским желудком.

– Что ты сказала? – Дэвид рискнул бросить на нее взгляд.

– Ничего, ничего. Пожалуйста, помедленнее, Дэвид, меня ужасно тошнит.

– Черт! Ладно, поеду помедленнее. В этой машине позади нас либо Эрхардер, либо твой обожаемый Себастьян, и в обоих случаях я многим рискую. Кто он такой, Кейт? И почему он ввязался в это дело? – он произнес это холодно.

Кейт не приходило в голову, что преследователь может оказаться Эрхардером, и мысль об этом повергла ее в панику.