Последние часы съемки превратились в агонию. Гарет Варвик уже отбыл домой в своем «порше». Отморозил, видите ли, чувствительные места! Сама Лисса продрогла насквозь и валилась с ног от усталости. Голова гудела. Последнее время она вкалывала как вол, по много часов в день. Не считая работы по ночам за письменным столом. Идиллическая сцена: из окна открывается вид на Южный Даунс, дочка спит в соседней комнате. Весь уик-энд она просидела, планируя и просчитывая. Молодая женщина надеялась, что ненасытные поклонники «Инспектора Даттона» оценят ее труды праведные.

Оператор отснял последний кадр — вид на полустанок, и все наконец-то принялись запаковывать оборудование. Облегченно вздохнув, Лисса пыталась завести машину, но безуспешно: сел аккумулятор. В спешке, паркуя машину в туманном предрассветном полумраке, она оставила включенными подфарники.

— Проклятье! — выругалась она. А ведь машина ей нужна позарез. Завтра нужно ехать в Лондон на предсъемочное заседание. Можно, конечно, вернуться в Холлоу-хаус пешком, хотя на следующее утро это создаст дополнительные неудобства. — Проводов, чтобы прикурить, не найдется? — с надеждой воззвала она.

Глас вопиющего в пустыне.

— Сигарета нужна? — переспросил кто-то, не расслышав.

— Вот еще, — надулась Лисса, досадуя на саму себя. — Машина не заводится. Провода нужны, чтобы прикурить.

— Я тебя отвезу, — предложил Грег. — Садись. А завтра заберешь машину.

Лисса обреченно кивнула Грегу. Никогда ему не понять, как это трудно жить в чужом доме на положении гостьи. Вильсон понятия не имел ни о кори, ни о детях, ни о бытовых проблемах. Сам режиссер уже который год обитал в маленьком отеле «Байсуотер». А тут еще в довершение всего новая проблема с машиной. Придется воспользоваться предложением Грега, а затем позвонить в местный гараж. Авось помогут…

— Спасибо, — поблагодарила молодая женщина, залезая в потрепанный «форд». Подвеска, конечно, на ладан дышит. Зато сам владелец машины в превосходном настроении: съемки прошли удачно.

Следуя указаниям спутницы, Грег повел машину к Холлоу-хаус. Беседуя о том о сем, они проехали по обсаженной деревьями аллее. Режиссер ничем не выдал своего восхищения, но скользнул по окрестностям оценивающим взглядом. Ничего хорошего это не сулило.

— Где же дом, Лисса? — спросил он. — Ты вроде сказала, что гостишь у друзей где-то поблизости?

— Да, это подъездная аллея. Дом очень большой и стоит в стороне от дороги. Найти его непросто. Кто не знает — непременно заблудится.

— Зловещий лес, — заметил режиссер.

— Просто раздолье для привидений. — Лисса выдавила из себя смешок. — Мне так и кажется, что на этом лесу лежит проклятье.

Она уже жалела, что села в машину. И чего ей стоило придержать язык за зубами и дойти пешком? Непролазные заросли, потаенные тропки, скрытые от глаз лощины — все намертво отпечатывалось в памяти этого барахольщика.

— Вот это да! — присвистнул Грег, когда впереди показался Холлоу-хаус. В угасающем свете дня особняк выглядел еще более древним и таинственным. Разноцветная кирпичная кладка напоминала прихотливый гобелен, ажурные персты труб указывали в небо. Словно по сценарию, над лужайкой тенью метнулась летучая мышь.

— Шестнадцатый век? — полюбопытствовал Грег, внимательно разглядывая здание и мысленно уже размещая актеров. — Ты же как раз ищешь усадьбу шестнадцатого века, разве нет?

— Об этом доме забудь, — твердо сказала Лисса. — Только через мой труп. Холлоу-хаус снимать нельзя. Его хозяева — мои друзья, моя будущая семья. — Молодая женщина читала мысли шефа, словно открытую книгу. — Грег, пожалуйста! Они не захотят, чтобы их фамильный особняк фигурировал в фильме про убийство, и не потерпят в своих владениях ни кинооператоров, ни актеров. Они и телевизор-то почти не смотрят. Владелец дома не любит, когда на его территорию вторгаются посторонние.

— Дом — просто чудо! Да нам нужно-то всего ничего: фрагмент погони на лужайке на фоне старинного особняка. Против этого никто не станет возражать. — Грег уже выбирал мысленно ракурсы, прикидывая, как разместить камеру, чтобы в кадр не попали расположенные рядом постройки. — О, да тут много чего пойдет в дело! — Режиссер не сомневался, он нашел именно то, что нужно.

— Владелец дома — Джет Арнольд. Но даже не смей к нему обращаться, — потребовала Лисса. — Грег, пойми, Холлоу-хаус исключается. Мы с Бетани живем здесь временно — я выхожу замуж за Арнольда-младшего. Эти люди меня приютили, это мои будущие родственники. Хорошо же я им отплачу за гостеприимство и доброту, ежели напущу на усадьбу банду киношников! Потерпи немного, я подыщу что-нибудь другое.

— Время — деньги. Ты же знаешь, речь идет только о нескольких кадрах, мы даже в дом не войдем. — Грег решительно отметал все ее возражения. — Мы заменим поврежденный дерн, а ежели какое дерево пострадает — тоже компенсируем. Но если это тот самый Джет Арнольд, так ему это не в убыток.

— Не в этом дело, Грег. Это частный дом. Неужели ты способен думать только о своих драгоценных фильмах? Мне тут и так несладко приходится. А ты все погубишь окончательно. — Лисса с трудом сдерживала закипающий гнев.

Грег нахмурился, на лбу пролегла глубокая складка.

— Не забывай — это шоу тебя содержит! Мне казалось, ты любишь свою работу. И мечтаешь продолжать ею заниматься.

— Разумеется. Перестань угрожать.

— И ты хочешь сохранить за собою должность менеджера по выездным съемкам?

— Это что, шантаж? — вспыхнула Лисса.

Грег отечески похлопал спутницу по руке.

— Всего лишь проверка. Извини, Лисса, если напугал. Не беспокойся, мы не будем снимать Холлоу-хаус. Зато станция была просто превосходна. Отличный выдался денек. Удачно отснялись!

Лисса вышла из машины, облегченно вздыхая. На мгновение ей представилось, что обезумевшая орда ее коллег и впрямь нагрянет в Холлоу-хаус, неся с собою хаос и разрушение. Молодая женщина не пригласила босса на чашку кофе, но указала, как лучше проехать к шоссе, что ведет в Лондон.

На кухне, устроившись за сосновым столом, Бетани с удовольствием попивала чай, кутаясь в халатик. На коленях девочка держала котенка, полосатый комочек пушистого меха. Бархатные лапки теребили пуговицу.

— Я одолжила его у мамы на несколько минут, — объяснила девочка, инстинктивно почувствовав настороженность Лиссы. — Он скоро пойдет домой, потому что маме пора его кормить.

— Разумные слова, — согласилась Лисса. — Он еще слишком маленький, чтобы питаться яичницей, гренками и шоколадным печеньем.

— Вы вся продрогли, дорогая. Почему бы вам не выкупаться? — предложила тетя Сара, протягивая гостье чашку кофе. — Тут есть купальники для гостей, еще ненадеванные, а вода теплая — просто чудо!

Что за искушение: окунуться в воду, побыть наедине с самой собой…

— Превосходная мысль! Именно это мне сейчас и нужно, — благодарно откликнулась Лисса. — Немного поплаваю и тут же вернусь.

Лисса направилась к бывшим конюшням, а Бетани с облегчением перевела дух. Котенка не отберут, еще минут десять можно жить спокойно. Тетя Сара заговорщицки подмигнула девочке. Между ними уже родилась взаимная симпатия, незримая связь, что переживает года.

Волна теплого воздуха окатила Лиссу, едва та переступила порог. Помещение перед бассейном было оснащено тренажерами: брусьями, прессами, штангами… Похоже, Джет всерьез пекся о своем здоровье. Молодая женщина прошла сквозь смежную дверь и включила освещение. Мягкий матовый свет залил бассейн. Недвижное аквамариновое зеркало воды поблескивало у ее ног, отражая огни светильников.

Лисса нашла раздевалку, шкаф с полотенцами и всем необходимым. Она остановила выбор на простом закрытом черном купальнике с узкими лямками.

Купальник был новехонький, с него свешивался ценник. «Магазин «Мэйси», Нью-Йорк». Гости Джета привыкли к роскоши. Но приходилось ли тому удивляться? Наверняка все его приятельницы богатые, холеные, ухоженные, ладные. Простых девушек он к себе не приглашает!

Купальник пришелся впору. Лисса заплела волосы и закрепила их на затылке заколкой-бабочкой, которую отыскала в сумке.

Она ласточкой вошла в воду и тут же вынырнула поглядеть, как зыбкая рябь растревожит гладкую, словно эмалевую, поверхность воды. Красиво — дух захватывает! А ведь никому еще не приходило в голову заснять этот момент на пленку! Лисса проплыла разок дистанцию неторопливым брассом, опуская лицо в воду на каждом втором гребке. Теплая вода нежила затекшую шею. Тишина и покой мягко окутывали ее. Время текло незаметно.

В памяти воскресли те безмятежные дни на Менорке, когда она плавала с Андре в лазурной синеве Средиземного моря. Жизнь казалась волшебной сказкой. Целыми днями они гуляли, купались, а ночами вновь и вновь переживали незабываемое чудо любви в объятиях друг друга. Познавая апофеоз страсти. Такие юные, такие доверчивые, безрассудно влюбленные, уверенные, что их будущее усыпано розами. Но розы пожухли и увяли, и цвет той любви сохранился только в Бетани.

В глубине души молодая женщина все еще оплакивала Андре; страсть их оборвалась, обратившись в скорбь. И в сердце ее так и остались нерастраченные запасы любви. Жажда ответного чувства истерзала молодую женщину. Их счастье с Андре продлилось так недолго и, однако же, озарило ее жизнь неповторимым светом. Лисса выстояла, разумом спланировала некое подобие будущего для себя и для Бетани, о котором мечтал Андре.

Образы прошлого затмили ее взор, и она не заметила, как в бассейне появился кто-то еще, пока не вспенились лазурные буруны. Могучие руки рассекали воду словно весла четкими, уверенными взмахами. Чтобы понять, кто это, Лиссе не потребовалось даже оборачиваться. Принесла же нелегкая! Лицо ее окаменело, мысли тут же вернулись в привычное русло. Встреча с Джетом в бассейне грозила обернуться настоящей катастрофой. Нет, только не его взгляд… Ну почему она не надела синий купальник с широкими лямками, из тех, что одобрили бы даже учителя младших классов?

Джет вынырнул совсем рядом. С лица его каскадом сверкающих капель стекала вода, темные волоски на руках и груди прилипли к коже. Он тряхнул головой и широко улыбнулся гостье.

— Привет, русалка, — дружелюбно сказал он. — Купальник, я вижу, пришелся впору.

Молодая женщина смущенно прикрыла ладонями плавные округлости груди, едва прикрытые тонкой тканью. Затем потянула за лямки, словно стараясь укрыться от властного, требовательного взгляда. Тревожное предчувствие развеяло в дым всю радость от купания. Ну почему у него такой самодовольный вид?

— Впору? — недоуменно пробормотала она.

— Я купил его в Штатах специально для вас. Размер выбрал наугад. Сказал продавщице, что вы примерно вот такая. — Джет обрисовал руками воображаемую фигуру. Взгляд его пронзал насквозь, словно раскаленным клеймом жег кожу. Он загородил собой лестницу, лишив ее возможности сбежать. — Купальник вам очень к лицу!

— Откуда вы знали, что я пойду в бассейн? Может быть, я даже плавать не умею?

— Умеете! Сами дали понять, что обожаете плавание, но муниципальный бассейн всегда переполнен. Вот вы и не водите туда дочь.

— Да. Я не могу водить Бетани в городской бассейн, — подтвердила Лисса. Очевидно, Джет так и не понял настоящей причины. Молодая женщина неловко отступила в сторону и на мгновение ушла под воду с головой.

— Пусть плавает здесь, у нас ей ничего не угрожает. Вам нравится бассейн? — полюбопытствовал Джет, когда девушка вынырнула на поверхность.

— Ваши миллионы потрачены с толком, — холодно отозвалась она.

— Сотня тысяч.

— Да это просто даром!

Лисса не сводила глаз с курчавых темных завитков на широкой груди и вертикальной черты из волос, что спускалась к пупку. Темно-синие плавки обтягивали поджарые бедра. Что почувствуешь, когда обовьешь ногами это мускулистое тело? Лисса вздрогнула. Боже милосердный, какие распутные мысли!

Джет помрачнел, истолковав молчание собеседницы как упрек богатому расточителю.

— Итак, вы презираете деньги! Однако против выгодного брака нимало не возражаете! Уж не закрыть ли мне бассейн? А деньги перечислить Анголе, Боснии, Судану? Да если я раздам все до последнего пенни, разницы особой не будет.

— Я знаю, что беды мира вы исцелить не в силах, — проговорила молодая женщина, недоумевая, что они обратились к политике, в то время как сердце ее стучало, словно тяжелый молот. Лисса изо всех сил противилась безумному желанию прикоснуться к Джету, прижаться влажным телом к его телу. — Мы, отдельные люди, этого не можем. Да и правительства порой столь же беспомощны…

— Тогда зачем этот презрительный взгляд? Не отворачивайтесь от меня, Лисса. Дайте мне посмотреться в эти прекрасные зеленые глаза. Расскажите, о чем вы думаете?