Бобби Смит - Небеса

— Это стоит времени и затрат. Представляешь, каким я буду богатым!

— Мы будем, дорогой братец, — поправил Роберт. Филипп почувствовал нарастающее раздражение:

— Не беспокойся, я тебя не забуду.

— Надеюсь. Как только вернемся в Лондон, свяжемся с тем коллекционером — и мы обеспечены на всю жизнь.

Алекс тихо сидела, прислушиваясь к их разговору. Лицо Филиппа было прямо-таки дьявольским в неровном освещении костра, его дикий взгляд пугал ее.

— «Обеспечены»… мне это нравится, — внезапно Филипп рассмеялся. Жуткий звук странно отозвался в ночи.

— Чего ты веселишься? — спросил Роберт, которому стало не по себе.

— Веселюсь из-за нашей добычи. Уверен, что отец сейчас в гробу переворачивается, — Филипп посмотрел на брата безумным взглядом, — чему я очень рад.

— Мы его перехитрили, правда?

— Он думал, что самый умный: спрячет венец и оставит эти дурацкие загадки! Ха! Нам даже не пришлось разгадывать их! Мы достаточно сообразительны, чтобы заставить других сделать это за нас, а потом появиться в нужный момент и потребовать награду. Иногда моя гениальность просто поражает меня, — заявил Филипп.

— Наша гениальность, — снова вмешался Роберт. Филипп не обратил внимания на это замечание.

— Отец был дураком и неудачником! Мы выиграли! Надеюсь, он меня сейчас слышит! Надеюсь, он знает, как я провел его. И как я рад, что он мертв! — неистовствовал он.

— Твой отец не был дураком! Он знал, что делает, пытаясь спрятать от тебя венец. Он был хороший, добрый, — заговорила Алекс, не в силах вынести его полные ненависти слова. — Я любила его.

Филипп повернулся к ней, медленно поднимаясь на ноги. Все еще держа венец, он приблизился к Алекс. В глазах его были только похоть и гнев.

— Любила его, да? А может, пришло время полюбить и одного из его сыновей?

— Ты сошел с ума, о чем ты говоришь? — воскликнул Роберт, не сводя с них глаз.

— Я только хочу преподать ей урок.

— Момент едва ли подходящий, — возразил Роберт.

— Не трогай меня, — сказала Алекс, с ужасом наблюдая, как Филипп приближается к ней.

— Не смей мне больше указывать, — прорычал он и больно ударил Алекс. — Никто не смеет командовать мною!

Алекс знала, что от него всего можно ожидать, но к такому не была готова. Удар разбил ей губу, и она заплакала от боли.

— Филипп, да что с тобой?! — Роберт вскочил на ноги и приблизился к ним.

Филипп рассвирепел от вмешательства брата:

— Не твое дело, Роберт, Я покончил со стариком, потому что так было нужно, и не хочу слышать ни ее, ни тебя.

В его тоне была явная угроза, и Роберт быстро отошел в сторону.

Теперь Филипп чувствовал себя еще более безнаказанным. Придирки брата сводили его с ума. Он терпел его утомительное присутствие так долго только для того, чтобы найти венец, но теперь-то они его нашли. Скоро, очень скоро они разберутся друг с другом и больше никогда не увидятся. Эта перспектива пришлась ему по душе. Он снова сел у огня, сжимая в руке венец.

— Если мне что-то и не нужно, Роберт, так это твои или чьи-нибудь советы. Стоит ли напоминать, что благодаря именно моему тщательно разработанному плану мы продвинулись так далеко?

— Я бы и без тебя справился, — парировал Роберт.

Филипп насмешливо фыркнул.

— Да разве у тебя хватило бы смелости ворваться в дом Брэдфорда, — презрительно промолвил он. — Без меня ты бы сидел сейчас в Лондоне без средств ломая голову над тем, чего бы поесть. У тебя всегда мозгов не хватало.

Роберт косо посмотрел на него:

— Когда мы вернемся в Лондон, и я получу свою долю, надеюсь никогда тебя больше не видеть, милый братец.

— Стоящий план. Наверняка лучший в твоей несчастной жизни.

Алекс слушала их отвратительную перебранку. Ее щека горела, а губы были солеными от крови. Если это только начало, а путешествие до Лондона продлится недели… Ей стало страшно.

Филипп держал венец прямо перед собой и вглядывался в рубин, зачарованный его размером и чистым цветом. За эту вещицу они точно получат хорошие деньги. Все, что от них требуется, — это доехать до Галвестона и сесть на первый же пароход, пока Брэдфорд и Маккитрик не нашли их. Когда они доберутся до Лондона, у них будет достаточно денег, чтобы исчезнуть навсегда. Филипп с нетерпением ждал этой минуты, все крепче сжимая венец.

Роберт с отвращением смотрел на брата: сейчас тот казался совсем обезумевшим. Роберт тоже мечтал о венце все эти годы, но был достаточно рассудительным, чтобы понимать, что это всего лишь кусок золота. Продав его, они получат деньги и разойдутся.

Перед тем как лечь, он бросил взгляд на Алекс и обрадовался, что она уже улеглась. Чем меньше раздражать Филиппа, когда он в таком настроении, тем лучше. На него частенько что-то находило, но никогда еще он не был таким непредсказуемым.

Алекс нервно куталась в тонкое одеяло. Про себя она молилась, чтобы приехали Уин и Мэтт, но сердцем чувствовала, что если они и приедут, то не за ней. Без сомнения, они поверили, что она помогала братьям Энтони. Им будет нужен только венец.

На сердце у Алекс было тяжело, будущее казалось мрачным. Единственным успокоением будет скорое освобождение отца.

Притворяясь, что спит, она наблюдала за Филиппом, который все еще смотрел на венец, освещенный пляшущим пламенем костра. Годами она мечтала найти венец из-за легенды, связанной с ним, а теперь он значил для нее лишь свободу отца и ничего больше. Закрывая глаза, Алекс почти жалела, что узнала о существовании этого сокровища.

Уин и Мэтт были в отчаянии. Прошло страшно много времени, и неизвестно, сколько еще пройдет, пока кто-нибудь вызволит их отсюда. Ярость Уина не знала пределов.

— Выпустите нас отсюда! — Он опять навалился на дверь и закричал, срывая голос: — Хоть кто-нибудь меня слышит?!

Мэтт был не менее зол, но держал себя в руках и пытался мыслить здраво:

— Расслабься, все равно вокруг никого нет и вряд ли будет в ближайшее время.

— Не могу больше здесь торчать!

— Мы оба больше не можем.

— Как только откроют дверь, я помчусь за ними и, когда я их найду…

— Ну и что же ты сделаешь?

— Прежде всего, я хочу выяснить, как Энтони заставили Алекс работать на них. — Он помнил, что она пыталась сообщить ему нечто важное, когда появились братья, и как она посмотрела на него в последний момент.

— О чем ты думаешь? Они, наверное, пообещали ей хорошие деньги, — предположил Мэтт.

— Нет, здесь есть что-то еще…

— С чего ты взял?

— Потому что я знаю Алекс… Потому что я люблю ее, Мэтт. Разве ты не видел ее взгляда?

Мэтт промолчал, потом спросил:

— И у тебя есть какие-нибудь идеи насчет того, как они заставили ее, нас предать?

— От них всего можно ожидать. Сам подумай. Помнишь, тогда в церкви, сразу перед их появлением? Она собиралась рассказать нам что-то важное о своем отце и братьях Энтони, и тут ее прервали.

— О своем отце?

— Эго с ним точно как-то связано, — заключил Уин и принялся размышлять вслух: — Перед поездкой ей нужно было его дождаться, а спустя немного времени она вдруг объявила, что готова отправиться на поиски, так как его «задержали» в Лондоне. Возможно, что эта «задержка» — дело рук Филиппа и Роберта.

— Я думаю, что-то в этом есть, — ответил Мэтт.

— Уверен, что она с ними не заодно.

При мысли, что братья Энтони насильно заставили Алекс содействовать им, они не выдержали и снова принялись колотить в дверь, призывая на помощь.

Темнота сгустилась над землей. Темнота сгустилась и в душе Филиппа, полностью захватив ее и наполняя всеподавляющим желанием единолично владеть сокровищем.

Филипп притворился, что собирается заснуть, а венец положил рядом: слишком долго он его дожидался, чтобы упускать из виду. Его венец. Годы ожиданий и планов — и вот он здесь, рядом с ним. Он, Филипп, — владелец Венца Желаний. Он улыбнулся от мысли, что отец с небес увидит, как он продаст венец за самую выгодную цену и проживет остаток жизни в роскоши.

Филипп гладил рукой сумку как живое и любимое существо. Прохлада металла ощущалась даже сквозь грубую ткань. Его, только его венец… Эта мысль звучала в нем, как языческое песнопение богам. Ни с кем он его не разделит, уж тем более — со своим занудным братцем.

Немного подвинувшись, Филипп протянул руку и дотронулся до пистолета, с которым не расставался. Именно в эту минуту ему в голову пришло разрешение проблемы.

Он всегда ненавидел Роберта, а эти последние недели путешествия окончательно вывели его из терпения. Теперь, посреди этой пустыни, он знал, что будет делать, Дважды это ему удавалось. В третий раз будет так же легко. А потом…

Филипп бросил взгляд на Алекс, спящую по другую сторону костра. Он желал ее со времени их первой встречи в Лондоне. Его всегда раздражало, что она ведет себя, будто слишком хороша для него. Сегодня он покажет ей, что сам очень даже неплох. А после он отправится в путь один.

Эти мысли возбудили его. Он считал себя непобедимым, а свой план — идеальным. Он уже избавился от отца и Генри, украл венец, а теперь все, что надо сделать, — это избавиться от Роберта и девицы, и тогда он будет свободен, действительно свободен! Все деньги достанутся ему, самому умному из всех. А тела вряд ли когда-нибудь обнаружат — место такое заброшенное! Он расплылся в улыбке, когда взводил курок.

Заснуть, находясь так близко от Филиппа и Роберта, было просто невозможно. Алекс хотелось убежать и исчезнуть, скрыться в ночи, но сделать это она не осмеливалась: ведь рисковать приходилось жизнью отца. Нужно быть сильной. Нужно думать только об отце, а не о том, как Уин смотрел на нее, обнаружив предательство.

Она лежала не шевелясь, стараясь убедить братьев, что заснула, как вдруг услышала, как кто-то ходит вокруг костра. Алекс открыла глаза. Даже в неярком свете догорающего костра был виден весь ужас картины, которая разворачивалась перед ней.

Филиппа обуяла жажда крови. Лежа перед затухающим огнем, он с нетерпением дожидался подходящего момента. Когда он удостоверился в том, что Алекс и Роберт уснули, он встал, держа в руке пистолет.

Подойдя к брату, он посмотрел на него, не испытывая никаких чувств по отношению к человеку, который был его ближайшим родственником. Убить его будет очень просто. Никто ни о чем не узнает, а венец останется у него. Это самое главное.

Филипп прицелился и выстрелил.

— Филипп! Господи, что ты делаешь? — вскрикнула Алекс.

Звук ее голоса отвлек его на долю секунды, но Роберт уже лежал без движения, с раной в груди.

Алекс поспешила подняться на ноги, чтобы бежать от убийцы, бежать от его безумия. Она сама чуть не сошла с ума от ужаса.

Филипп повернулся к ней, на лице его отражалось чувство беспредельного могущества. Он улыбнулся, и от этой улыбки страх проник в каждую клеточку ее тела.

— Я сделал то, что всегда хотел, — спокойно объяснил он, приближаясь к Алекс. — На твоем месте я бы не убегал. Я не хочу тебя обижать.

Мысленно он добавил: «Сейчас».

Алекс всегда считала себя сильной женщиной, способной постоять за себя, но после этого хладнокровного убийства ей стало страшно, и она бросилась бежать, не разбирая дороги.

Догнав девушку, Филипп набросился на нее и придавил своим весом. От жара его тела ей стало совсем плохо. Алекс пыталась выскользнуть, но даже пошевелиться могла с трудом.

— Я хотел тебя с тех пор, как первый раз увидел, — хрипел Филипп, разрывая на ней рубашку.

— Отстань от меня, — кричала Алекс, отбиваясь от него, не в силах сдвинуть его с места.

— Ты же хочешь этого, ведь знаешь, что хочешь, — задыхался он.

— Да я тебя ненавижу! Прав был твой отец, лишив тебя наследства! Ты заплатишь за это!

— Не беспокойся, дорогуша. По крайней мере, тебя и моего братца при этом не будет.

Он привстал, пытаясь расстегнуть ремень брюк, чтобы овладеть ею прямо здесь. Алекс опять попыталась высвободиться, но тщетно. Он схватил ее и хорошенько встряхнул:

— Лежи тихо, а то убью тебя прямо сейчас, так же как и всех остальных.

В его голосе звучала дикая решимость, и Алекс поняла, что это не пустые слова. Филипп был вне себя. Она уже видела, как он убил собственного брата, а теперь настала и ее очередь.

— Ты убил собственного отца! — крикнула Алекс, и ужас от осознания этого потряс ее до глубины души.

— Конечно. А кто же еще? Мой отец был слишком доверчив, и это было мне на руку. Теперь мои брат присоединился к папаше — получил по заслугам, и вот — все досталось мне…

Он уже закончил возиться с брюками и готовился приняться за нее. Ему нравилось видеть страх в ее глазах, нравилось наводить ужас — это его еще больше возбуждало… Оставалось только…

Выстрел разорвал тишину ночи. Пуля прошла сквозь тело Филиппа, обагрив его рубашку кровью.

Алекс уставилась на Филиппа, не в силах понять, что произошло. Потом она увидела кровь и Роберта, приподнявшегося на локте, держащего в руке пистолет. Казалось, он был для него слишком тяжел. Роберт умирал у нее на глазах.