Элизабет Деланси - Нечаянная любовь

Но, чем больше размышляла, тем все больше утверждалась в мнении, что Гилберт единственный, кому она могла бы доверить свою тайну! Возможно, он будет озадачен, но никогда не станет осуждать ее. Насколько она знает, Гилберт постарается понять ее. В этом Джулия была уверена. И знала, если попросит его уехать из города, то он послушается, даже ради того, чтобы избавить ее еще от одного конфуза.

И тут же она хорошенько себя отчитала. Смешно надеяться, что можно довериться такому жестокому человеку, который обхаживал ее сладкими речами и страстными ласками. Будучи при этом уверен, что добившись своего бросит ее!

После парада и патриотических выступлений люди толпились на Мейн-Стрит в ожидании состязания горняков. Джулия еще никогда не видела город таким нарядным. Витрины магазинов и стены домов были украшены красно-бело-голубыми флагами и орлами. Флаги висели всюду — на дверях, крышах, столбах.

Из долины вместе с семьями приехали ранчерос. Шахты закрыли на целый день. Было похоже, что всякая живая душа, живущая в окрестностях Стайлза, приехала в город посмотреть парад и увидеть соревнования горняков, не считаясь с расстоянием в несколько миль. Люди стояли на крышах домов. Мальчишки сидели на всех столбах и деревьях, на которые только можно было взобраться.

Пока духовой оркестр Макквига играл воодушевляющий марш, Джулия пыталась отыскать в толпе Гарлана, приехавшего на парад в карете, украшенной знаменем. Он стоял, размахивая рукой, и приподнимал шляпу. Она думала о том, что имел в виду Хьюз, говоря о «плохих руках», в которые могут попасть фотографии. Пыталась успокоить себя тем, что он, все-таки, не выполнит угрозу.

По улице под руку шли Сарабет и Ли, Джулия окликнула молодых людей. Сарабет очень шло голубое платье в клетку, делая женщину особенно привлекательной. Волосы Сарабет были заплетены в толстую косу и уложены вокруг головы.

— Хэриет будет на параде? — поинтересовалась Джулия.

— Не знаю, — ответил Ли. — В последнее время мы почти не видимся.

Когда Ли перестал ходить к матери, она пролежала в кровати еще неделю. А потом неожиданно перестала дуться на всех, вернулась к нормальной жизни. Однако с сыном не разговаривала по-прежнему.

— Сейчас начнется состязание, — заметил Ли.

В тот же миг толпа рванулась к огромной глыбе гранита, установленной перед ратушей. Ли взял под руки Джулию и Сарабет. Вокруг камня была сооружена платформа, стоявшие на ней горняки снимали рубашки и готовили инструменты.

— Ты будешь с нами смотреть? — спросила Сарабет Джулию.

Но Джулия отказалась, так как на улице было полно пьяных и развязных мужчин. Не желая невольно нарваться на грубость, перешла на тротуар, где встретилась с Уолтом Стрингером.

— У меня есть статья для тебя, — сказала Джулия редактору. — Она осталась в коляске.

— Потом разберемся, — Уолт был заметно взбудоражен. — Сейчас начнутся соревнования. Я поставил на Гиба и Эймза, — он подвел Джулию к стулу перед редакцией. — Становись сюда. Будет очень хорошо видно. Гиб и Эймз выступают на последнем этапе против команды из Бьютта.

Он усадил Джулию на стул, но тут раздался выстрел из пистолета, после которого по граниту застучали молотки. Люди закричали, подбадривая свои команды.

Поднявшись со стула, Джулия глядела на обнаженных до пояса мужчин. Молоты взмывали вверх, обрушивались на глыбу с огромной силой. В это время напарники вращали буры. Попеременное бурение требует особых навыков, скорости, большой физической силы и сосредоточенности внимания. Если рука попадет под молот, опускающийся с огромной силой, она будет раздроблена. Помочь пострадавшему не сможет никакой хирург!

После того, как закончились соревнования четырех пар команд, и объявили результаты, кто-то схватил Джулию за рукав. Она оглянулась. Это был Мосси.

— Следующие — Гиб и Эймз! — выкрикнул он.

Сердце у Джулии екнуло и застучало тревожно. Сцепив пальцы, она стала молиться, чтобы они выиграли…

Гилберт изо всех сил ударял молотком по буру, так что во все стороны разлетались осколки гранита. Платок, повязанный на голове не мог остановить пот, ручьями стекающий по лбу. Спина взмокла, казалось, он весь плавится, истекает потом. Но стиснул зубы и принялся махать молотком еще энергичнее, не сводя глаз с бура, который Эймз проворачивал после каждого удара.

Джим Ферри, хозяин шахты «Хай Топ», выкрикивал число ударов, которые делал Гилберт в течение минуты.

— Шестьдесят!

Барнет считал удары соперников.

— Пятьдесят девять!

Сверкнул на солнце отброшенный Абом бур. Пришло время меняться местами. Аб перешел к молоту, Гиб — к буру. Они умудрились даже не пропустить удара. Свой трюк они отработали, тренируясь на скале у дома Эймзов. Тогда они сумели добиться шестидесяти двух ударов в минуту. И пробурили всего на четверть дюйма меньше рекорда, поставленного командой Бьютта!

Гиб вытащил бур из отверстия, вставил туда более длинный. И через секунду на бур опустился молоток. Осталось еще семь буров, по одному на каждую минуту соревнования. Все они были изготовлены из прочнейшей стали, имели разную длину. Гилберт заточил и закалил их перед состязанием. Когда он раскладывал их на платформе, горняки из других команд подходили и восхищались его инструментами.

— Шестьдесят один!

Снова перемена, два удара молота…

— Шестьдесят!

Уже близко. Гилберт слышал, что ритм, с которым работает команда соперников — шестьдесят, а не шестьдесят один удар. У них с Абом Эймзом уже три минуты по шестидесяти одному удару! Если две команды сделают одинаковый объем работы, то Гилберт с Абом выиграют, благодаря тому, что работали в более высоком темпе.

В последние минуты Гилберт совершенно не обращал внимания на отсчет Ферри. Он полностью сосредоточился на переходах, буре и ударах молота. Наконец, раздался выстрел, означающий, что соревнования закончены. Люди закричали, приветствуя всех участников.

Тяжело дыша, Гилберт опустил молот и посмотрел на Аба. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Измотанные, с вспотевшими и слипшимися волосами, мужчины глядели друг на друга. В глазах светилась гордость.

Аб улыбнулся Гибу, чего тот никогда не видел раньше. И обнял напарника за плечи.

— Гиб, ты крутой горняк!

Гилберт поддернул слегка съехавшие с бедер брюки, шутливо подтолкнул Аба и усмехнулся.

— Да ты и сам не так плох! Для корнуоллца!

Пока судьи замеряли результаты, Гилберт пил из фляжки воду. Откинув назад голову, лил воду прямо себе в рот. Прозрачные струйки стекали по подбородку на грудь. Напившись, наклонился и собрал буры. Ни один из стальных инструментов не сломался. Они почти не затупились — неплохо он подготовился к трудной работе!

Джим Ферри огласил результаты:

— Корнуоллцы из Бьютта прошли сорок два целых и три восьмых дюйма. Эймз и Бут — сорок три целых и семь восьмых дюйма. Они стали победителями!

Команда из Бьютта не согласилась с результатами замеров. Пришлось проводить повторное измерение, потом — еще одно, пока, наконец, корнуоллцы не успокоились окончательно. Хотя в толпе еще продолжали раздаваться недовольные выкрики, какие-то забияки, наверняка, из тех, кто проиграл пари, устроили несколько потасовок.

Сумма приза в пятьсот долларов была собрана горными компаниями, взносы сделали «Континентальная», рудник «Хай Топ» и несколько небольших шахт из ущелья. Даже Гилберт внес пятьдесят долларов от своего рудника. Было забавно и замечательно, что он не только вернул свой вклад, но и прихватил деньги Гарлана.

Гилберт увидел в толпе рыжую вихрастую голову. К платформе пробирался Джим Эймз, сын Аба. Поднявшись по ступенькам на платформу, мальчик бросился к отцу. Конопатое лицо сияло от радости. Джим не сводил счастливых глаз с отца. Он был горд.

— Папа, — задыхаясь, только и смог вымолвить паренек. Аб крепко прижал сына к себе.

Видя, как обнимаются отец с сыном, Гилберт неожиданно позавидовал. Ему было интересно, видела ли Джулия соревнования? Он надеялся, что видела. Ему так хотелось, чтобы она знала, он — самый сильный, самый ловкий, самый лучший, когда дело касается бурения, с ним надо считаться!

Он снял с головы платок, вытер лицо, надел рубашку. Получив награду, взял буры, молоток и спустился с платформы. Проходя через толпу, останавливался, чтобы перекинуться шуткой с горняками из других команд. Гилберт с интересом оглядывался по сторонам. Со своего стула перед «Бон Тоном» ему приветливо махал Делвуд… Ли и Сарабет тоже помахали ему. Как некую важную персону его обступили мальчишки. Женщины внимательно и заинтересованно поглядывали на него. Гилберт не замечал ни одной женщины. Джулии нигде не было!

Возле «Ригала» его догнал Мосси.

— Гиб, мне надо с тобой поговорить!

Казалось, Мосси очень взволнован, но Гилберт не придал значения его настроению. Мосси всегда выглядел взволнованным.

— Черт возьми, Мосс. Я только собирался сходить окунуться в реке, — все тело было липким от пота.

— Но это очень важно!

Гилберт оглядел шумную улицу.

— Пойдем, мне хочется попить чего-нибудь!

У дверей салуна «Бон Тон» стояла длинная очередь, у «Пикакса» — то же самое… Они направились в ратушу, где продавался лимонад и пирожные с розовым кремом. Чтобы утолить жажду, Гилберт выпил подряд пять стаканов лимонада.

Они вышли на улицу, чтобы найти спокойное место и поговорить. Гилберт уселся под высоким тополем. Свежая блестящая листва шелестела на ветру.

— Джулия видела соревнование?

— Конечно, — Мосси облизнул с губ розовый крем. — Она даже молилась за тебя. Я видел, как она шевелила губами и глядела на вас, не отрываясь!

Гилберт улегся на спину и принялся рассматривать сплетения веток и листьев над головой. Ему стало приятно от мысли, что Джулия видела его на соревновании и даже болела за него… Интересно, о чем она думала в тот момент?

— На прошлой неделе приходил Гарлан Хьюз.

Гилберт приоткрыл глаза и с интересом взглянул на Мосси.

— Да? — он приподнялся.

— Он принес фотографию, на которой Джулия полураздета.

Гилберт выпрямился, озадаченно уставился на Мосси, не в состоянии вымолвить ни слова… Не веря своим ушам, выслушал рассказ о том, как Хьюз насильно пытался обнимать Джулию в гостиной. Как она потом расстроилась и плакала, о фотографии, упавшей на пол.

— Она положила ее в ящик стола. Я знаю, что не должен был смотреть, но вернулся и посмотрел, — Мосси глянул на Гилберта горестно и жалобно. — Это ее фотография. На ней она совсем молоденькая, может быть семнадцати или восемнадцати лет… Она показывает ноги. Да и на груди почти ничего нет.

Кровь стучала у Гилберта в висках. Откуда взялась эта фотография, черт побери? Для чего она Хьюзу? Ему трудно было представить Джулию — умную, гордую, из хорошей семьи, жену доктора — позирующей для подобных снимков. Это какая-то бессмыслица!

— Черт побери, Мосси! Ты должен был давно рассказать мне об этом. Надо было разыскать меня!

— Ты был на руднике. Потом Хьюз еще пару раз приезжал с ней поговорить. Я подумал, мне лучше находиться где-нибудь поблизости, чтобы он не сделал чего-нибудь худого…

Гилберт поднялся, застегнул рубашку. Вокруг творятся очень странные вещи. Но, пожалуй, это самое непонятное происшествие!

Праздничные мероприятия проводились на большой поляне к югу от города, рядом с Котонвуд Крик. Здесь были разбиты торговые палатки, поставлены столы, украшенные красным, белым и голубым. За некоторыми столами играли в азартные игры. Неподалеку фальшивил оркестр Макквига, яростно пытаясь выдуть из труб. какую-то мелодию. Суета и шум раздражали Гилберта. Веселая и оживленная Хэриет продавала с аукциона коробки для ленча, пронзительный голос, расхваливающий товар, наверное, слышался на милю.

Гилберт спешился и привязал Лаки. Тут же увидел Ли и Сарабет. Они сидели под деревом и ели цыпленка с холодными вареными бобами.

— Где Хьюз проводит состязания по борьбе? — спросил Гилберт.

Ли кивнул в сторону.

— Соревнования еще не начались. Пока что прыгают в мешках. Иди туда, где много детей. Там увидишь!

Он шел, шагая быстро и размашисто к месту, указанному Ли. По пути разминал пальцы. Сжав кулак, ударил со злостью по ладони. Надо постараться избежать драки, но, наверное, будет нелегко сдержаться. Хьюз насильно обнимал Джулию, целовал… Черт возьми! У него фотография, на которой изображена полураздетая Джулия! При одной мысли об этом Гилберт ярился и бесился.

Он подошел к месту, где мальчишки бегали в мешках. Шлепались на землю, поднимая клубы пыли… У боковой линии, сложив на груди руки, стоял Хьюз. Он был крупным мужчиной, с оплывшей, но еще сильной фигурой. Если дело дойдет до рукопашной, справиться с Хьюзом будет непросто.

Гилберт кружил за спиной Гарлана, держась на расстоянии. Он снова вспоминал то, что рассказывал ему Ли. Гарлан Хьюз приехал в Стайлз из Сент-Луиса, что в штате Миссури. Появившись в городе, был поначалу обыкновенным болтуном, ввязывался во все драки и споры, как настоящий неотесанный чурбан.