«Полный идиотизм, — поймала она себя на мысли, — чего ради меня сюда занесло?»

— Вы звонили на другой склад? — спросила она продавца.

— Ну да. Туда, где он сейчас. Ему много приходится перемещаться.

— А! Хорошо, спасибо. — Она медленно направилась в сторону книжного магазина. Немного походила вдоль полок, купила кофе и села в уголке, который, оказывается, уже стал «нашим».

Полчаса спустя она поняла, чего ради пришла сюда. Они вдоволь посмеялись вместе, когда она рассказала ему про ланч с подругами, про жалобы Марты на мужа, про Бет, которая считала нормой появление ребенка без отца. Она рассказала и про Стива, поделилась намерением через пару лет взять еще щенка ему в товарищи. Он рассказал, как в выходные ездил в горы, ненадолго, всего на несколько часов. Когда он описал пейзаж, озеро, покрытые пышной летней зеленью горы, Касси начала понимать, какое он находит во всем этом удовольствие. Но ей казалось странным, что этот обросший чудак, дикарь, и вдруг — любитель природы.

— Если ты так любишь природу, то как насчет охоты, рыбалки, походов?

— Я и хожу в походы. Отчасти, — сказал он, отпивая кофе. — Если выдаются свободные выходные, я беру свой рюкзак и спальник и нахожу особенно красивое место на берегу, под звездами, или лужайку с мягкой травой на холме и разбиваю лагерь. Для рыбалки у меня вряд ли хватит терпения. А стрелять в кого-то я просто не способен.

— А как насчет гольфа? — шутливо спросила она.

— Ты меня дразнишь! — Он рассмеялся. И правда — как представить такого, как он, в его сапогах с цепями и голой женщиной, прохаживающимся по полю вместе с джентльменами в джемперах?

Они узнали еще кое-что друг о друге. Оба не состояли в браке, у их родителей было четверо детей, хотя у нее — братья и сестры сводные. Он родом из здешних мест, она из Де-Мойна. Оба трудились на своей нынешней работе больше пяти лет.

Уолт спросил, по-прежнему ли она нервничает из-за того случая, и она ответила, что постепенно забывает, но решила стать более осторожной. Очень не хочется снова оказаться в такой ситуации.

— Я покончила с романтическими свиданиями, по крайней мере, с меня надолго хватит.

— Вполне понятно.

— Этого не должно было случиться. Обычно чутье меня не подводило.

— Ты ни в чем не виновата. Просто он подлец, вот и все.

Так незаметно пролетел час. Они еще посмотрели книги и посоветовали друг другу, что выбрать. На стоянке он сказал ей:

— Мне нравятся наши посиделки с кофе. Приятно проходит перерыв.

— Мне они тоже нравятся.

— Правда, это было всего два раза, но я уже жду следующего.

— Даже если приходится ехать через весь город?

— Даже в этом случае, — сказал он. Достал из кармана стопку визиток, порылся в них и одну протянул Касси. Там стояло только его имя и номер телефона. — Если ты захочешь кофе и позвонишь по этому телефону, тебе не придется меня долго дожидаться. Я мало кому даю этот номер — сразу же начинают звонить по поводу проблем с байками, просят взять работу на дом. Но я хочу, чтобы у тебя он был.

— Надо же, — сказала она. — У тебя такой график, что тебя могут отвлечь от работы в середине дня, и это ничего?

— Я с работой справляюсь, и никому нет никакого дела, если я вдруг отлучаюсь ненадолго по личным надобностям. В общем, если ты позвонишь, я приеду.

— Знаешь… я тебе свой номер не называю, потому что…

Он мягко положил руку ей на локоть:

— Я бы хотел знать твой номер, Касси. Но понимаю, что тебе важно чувствовать себя в безопасности. Ты можешь звонить мне в любое время. И я приеду.

— Спасибо. Мне очень приятно, что ты понимаешь.

— Ну, я ведь был свидетелем тогда, помнишь?

* * *

В дополнение к основной работе Билли трудился сдельно в строительной мастерской. Он мог сделать эту работу основной, и тогда зарабатывал бы гораздо больше, чем в пожарном депо, но перспектив роста тут не было никаких. Зато приработок получался очень приличный. Подрядчик давал ему возможность поработать в свободные часы во время двадцатичетырехчасового дежурства в депо и полные дни в выходные. В месяц это выходило от двенадцати до шестнадцати рабочих дней. Резать дерево и камень было нудно и утомительно, но Билли делал это старательно и получал хороший куш.

Правда, работа была тяжелой. Обе его работы требовали больших физических усилий. Хотя он числился парамедиком, в первую очередь приходилось исполнять обязанности пожарного. Таким образом, он работал парамедиком и пожарным. Потом резал дерево и камень — изнуряющая, грязная работа. Времени едва хватало на еду, сон и дорогу с работы на работу, потом домой. Но деньги им с Джу были нужны позарез.

Ни разу с начала трудовой деятельности Билли не брал больничный, не имел выходных. Проработавшие в пожарной части лет восемь — десять получали повышение, очень существенную надбавку к окладу и дополнительный отпуск. Он же пока сам себе представлялся мальчиком, пальцем затыкавшим дыру в дамбе.

Сегодня он вернулся домой после суточного дежурства и прилег, надеясь немного поспать. Он знал, что Джу собирается пообедать с подругами, и очень хорошо — это поднимет ей настроение. Небольшой отдых от детей, женские разговоры. Может быть, она отведет душу, пожаловавшись на него подругам. Поспав часа четыре, Билли встал и поехал к теще, чтобы забрать Клинта и Стефи. Они уже пообедали, и поэтому дома ему осталось только уложить их спать.

Обычно в таких случаях он пользовался тишиной, чтобы поспать еще лишний часок, после обеда он собирался отправиться в мастерские и там поработать до полуночи. Но вместо этого сделал кое-какие домашние дела: вымыл пол в кухне, убрал за собакой, подрезал живую изгородь и полез на крышу, чтобы закрепить отваливающийся водосточный желоб. Желоб отваливался, потому что после прошлогоднего листопада кто-то не очистил его вовремя от нападавших туда листьев и веток, вот он и не выдержал тяжести. Этот «кто-то» был, конечно, он, Билли.

Он поставил ящик с инструментами на покатую крышу и потянулся к желобу с отверткой, но тут ящик заскользил вниз. Билли бросил отвертку в желоб и, подхватив ящик, толкнул его повыше. От этого движения лестница покачнулась, и устойчиво поставить ящик не удалось. Ища равновесия, Билли схватился за желоб, но выбор был неудачен — желоб и без того едва держался. Лестница ушла из-под ног вправо, и он лишился опоры. Некоторое время Билли висел на желобе, но недолго — под его тяжестью тот начал отрываться дальше, хотя и медленно. И Билли выпустил его, чтобы чертов желоб не оторвался совсем, и полетел вниз. Высота была не слишком большая.

Лестница с грохотом упала на землю, а за ней следом упал и Билли. Сперва он приземлился на ноги, потом с размаху сел на копчик. Потом позволил себе откинуться навзничь на траву. Первая мысль была: «Как глупо!» Вторая: «Только травмы мне сейчас не хватало». Не двигаясь, он прислушивался к ногам и позвоночнику. Зажмурившись, подумал еще: «Я всегда так хорошо управлялся с лестницей, как по-идиотски все вышло».

— Билли! — услышал он крик Джулии из дома. Он слышал, как она бежит через кухню к двери на задний двор, непрерывно крича: — Билли! Билли! О господи! Билли!

Он замер, слабо улыбаясь, с закрытыми глазами, и подумал, что это, наверное, подло. Она упала возле него на колени, приподняла его голову и спросила:

— Билли, ты умер?

Он открыл глаза.

— Вот так никогда нельзя делать — брать человека за голову. У меня мог быть поврежден позвоночник.

— Ты сильно ударился?

— Ты меня любишь? — спросил он.

— Да. Что случилось? — спросила она, в ее широко раскрытых глазах метался страх.

— Я упал с лестницы. Лежу и прикидываю, все ли цело. Я даже не знал, что ты вернулась. Так ты любишь меня?

— Какой идиот! — Она со стуком уронила его голову.

Тут послышался звук, что-то скользило по крыше.

Билли схватил жену и перекатился с ней влево, закрыв ее собой. В метре с небольшим от них грохнулся ящик с инструментами, кое-что от удара вылетело наружу. Когда все стихло, Билли поднял голову.

— Две глупости за один день, — проговорил он. — Наверное, я слишком устал, чтобы этим заниматься.

— Пусти меня, я встану, — сказала она.

— Нет. Сначала скажи, что любишь.

— Я тебя ненавижу! Ты сейчас отнял у меня десять лет жизни.

Он прижался губами к ее губам. Она не отреагировала, и он приподнял голову и улыбнулся ей.

— Я вымыл кухню. Уложил детей. Собрал собачье дерьмо и подровнял изгородь.

— И упал с лестницы!

— Справедливо. Сегодня я уже больше на нее не полезу. А ты хорошо провела время?

— Угу.

— Пожаловалась девочкам на свое интересное положение? И на нехорошего, злого мужа?

— Я никому ничего не сказала, и ты тоже молчи.

— Ладно. Ты поможешь мне дойти до спальни?

— Так ты ушибся?

— Я перевозбудился. Ты могла бы немножко полежать рядом со мной голышом, а когда у тебя поднимется настроение, я чуточку вздремну.

— Это все, о чем ты способен думать?

— Да, когда лежу на тебе вот так. Я буду очень, очень нежен. И бережен. Ну, до определенной степени.

— Вот в чем корень всех наших проблем, — сказала она. — Я сейчас хочу одного — отлупить тебя, а ты хочешь меня трахнуть.

Он ласково улыбнулся:

— Если это самая большая твоя проблема, Джу, ее решение всегда под рукой.

— Не вполне уверена, — сказала она.

— Ты хорошо себя чувствуешь, куколка? — спросил он, любовно отводя прядь волос ей за ухо. — Тебя не тошнит? Нет спазмов, ничего такого?

Она покачала головой.

— Я волнуюсь немного из-за этой спирали, как она там вместе с ребенком?

Он нахмурился.

— Если ты полагаешь, что это неправильно…

— Я еще не раздумала тебя отлупить. — Она тряхнула головой.

Он улыбнулся:

— Вижу. — Он встал и помог подняться ей. — Пойдем, воспользуемся тем, что у детей сейчас тихий час.

Некоторое время спустя Джулия, успокоившаяся и размякшая, сказала:

— Я сегодня в ресторане столкнулась в туалете с Челси.

— Да? — зевнул он. — Ты ее сшибла или как?

— Мы немного поговорили. Знаешь, она ушла из своей страховой компании и теперь продает «хаммеры». Она устроилась менеджером по сбыту.

— Что-то такое она говорила, — ответил он, то ли скучая, то ли засыпая.

— В общем… я не в восторге от Челси, но в том, что она делает, есть смысл. Прежде чем перейти на новое место, она сперва поработала в этом агентстве по выходным, чтобы понять, какие там возможности, а уже потом ушла с предыдущей работы. Неплохо придумано, правда?

— «Хаммеры», — фыркнул он и устало помотал головой. — Кому сейчас нужны «хаммеры»?

— Челси уверяет, что они продаются как прежде. Люди их любят за то, что с ними чувствуют себя богачами.

— Недолго, — ответил он, закрывая глаза.

— Да дело не в этом, а в том, что очень даже неглупо найти перспективную работу и поработать на ней в свободное время, чтобы приглядеться, каковы шансы, а уже потом переходить. В твоих мастерских перспектив точно нет, это всего лишь подработка, и оплата хотя и хорошая, но лучше не будет. Но ты ведь такой умный, у тебя диплом. Можно оглядеться, найти место, где пригодится твое образование, где есть возможности роста…

— Угу, — проговорил он, и она услышала негромкое похрапывание.

Она склонилась и поцеловала его в щеку.

— А что, если ты на работе упадешь с лестницы? Что тогда мы будем делать?

В ответ он только тихо всхрапнул.

Когда она увидела в окно кухни валявшуюся на земле лестницу и лежащего рядом на спине Билли, неподвижного, с закрытыми глазами, первой ее мыслью было: «О нет, только не мой Билли! Нет! Нет!»

Но вскоре пришло облегчение, вслед за которым через какое-то время всколыхнулись старые страхи. Борьба с огнем, спасение людей на пожаре, резание гранита — все это занятия, сопряженные с риском. Если с Билли что-то случится, их экономное существование станет катастрофическим. Она с детьми лишится кормильца, и, когда исчерпает себя страховка и крупицы пенсии, она потеряет дом. Маме придется присматривать за детьми, чтобы она смогла работать. А на какую работу она может рассчитывать? После рождения Джеффи и до появления младших детей, пока Билли учился и работал, она тоже успела немного поработать, официанткой и секретаршей. Платили там и там чисто символически.

Но теперь детей будет четверо!

До сих пор Билли обходился без травм, у него быстрая реакция, и физически он сильный. Но усталость от тяжелой работы, от недосыпания накапливается… А как же он станет уставать, когда появится малыш и начнет плакать днем и ночью? Как он может так беспечно радоваться прибавлению семейства, когда новый младенец поставит под угрозу будущее всей семьи?