– Меня эта мысль просто убивает! Чилтон задумчиво уставился в бокал.

– Да, кстати, надо наконец просветить тебя относительно истинной причины моего сегодняшнего появления в твоем доме.

– Я полагал, ты это уже сделал.

– В самом деле? И что же, ты думаешь, я явился в такую премерзкую погоду только ради того, чтобы иметь удовольствие побеседовать с тобой?

– Ты привез мне газету, чтобы я был в курсе последних скандальных, то есть, прости, светских, новостей, а я, как гостеприимный хозяин, угостил тебя бренди.

– Вот-вот, эти скандальные, как ты изволил заметить, новости и привели меня к тебе.

Дэниел, глядя на друга, наконец осознал, что Чилтон не шутит – уж слишком серьезным был его взгляд. Он попытался припомнить то, что успел прочесть в газетенке, которую принес с собой Чилтон. Там было что-то про какую-то особу, которая собрала вокруг себя таких же молодых, как и она сама, девиц, и про то, что они невесть что замышляют. Но какое отношение к нему имеют чьи-то шалости?

– Я хотел поговорить с тобой о Гретхен. Дэниел насторожился:

– О моей сестре? Не припомню, чтобы в статье упоминалось ее имя. – Он нагнулся поднять газету, которую так небрежно отбросил всего несколько минут назад на пол.

– Нет-нет, не беспокойся, на газетные страницы ее имя не попало.

– Тогда, будь любезен, объясни, в чем дело. – Дэниел всерьез забеспокоился. – Мне крайне важно знать все, что происходит в жизни моей сестры. Я попросил тетушку Мэтти позаботиться о том, чтобы Гретхен получила приглашения на все значительные балы сезона и подтвердила ее участие на балу в «Олмаке».

– Уверен, тетушка Мэтти прекрасно с этим справилась. Проблема не в том, что Гретхен сумеет или не сумеет попасть на какое-нибудь важное мероприятие сезона. Важно то, с кем на этих самых балах она танцует и в чьем обществе проводит время.

– И кто же это? Где она бывает?

– Ты не обрадуешься, когда узнаешь имя того, кто ухаживает за твоей сестрой.

Дэниел подался вперед:

– Рассказывай!

– Босуэлл Трокмортен.

– Вот так-так! Этот повеса и пьяница увивается за ней? Да разве такое возможно? Ты уверен?

– Более чем.

Дэниел потряс головой. Такого не может быть! В то, что сказал Чилтон, верилось с трудом.

– Тетушка Мэтти должна была проследить за тем, чтобы Гретхен представили достойным молодым людям, таким как Томас Райт, например, или Гарри Пепперфилд.

– Уверен, она это сделала. Я своими глазами видел, как Гретхен танцевала и с Томом, и с Гарри.

– Тогда как получилось, что она дала свое согласие танцевать с Трокмортеном?

– Он весьма хорош собой и импозантен, этого отрицать нельзя. Его внимание не могло не польстить юной неопытной девушке. Да и почему, собственно, ей отказывать ему?

– Хорошо, пусть Гретхен ему уступила. Танец-другой – в этом нет преступления. Только где в это время была тетушка Мэтти? Ей прекрасно известно, что собой представляет этот Трокмортен. Как вышло, что она позволила Гретхен общаться с ним?

– Возможно, она просто ничего не может с этим поделать. Следует признать, что Трокмортен весьма обходителен с дамами, вот Гретхен и предпочла общаться с ним, а не с Пепперфилдом или Райтом.

– Хорошо, понять, почему так поступила Гретхен, можно. Но что Трокмортен нашел в такой девушке, как Гретхен?

– Да что и говорить, братья никогда не способны по достоинству оценить своих сестер!

– Ладно, ты пристыдил меня, Чилтон! Но ты и сам прекрасно знаешь, что она ужасно застенчива. А какое у нее вечно выражение лица? Похожа на слепого котенка, ведь не видит же ничего без своих очков! Но носить их не желает. Оттого и неловкая такая – она же постоянно натыкается на все, что только можно!

– Скажи, а давно ли ты виделся со своей сестрой? Дэниел задумался.

– Мы расстались чуть больше месяца назад. А что?

– Думаю, ты будешь немало удивлен.

– Неужели за столь короткий срок она успела измениться?

– В некоторой степени да. Кое-чего она уже больше не стыдится – она стала носить свои очки. – Чилтон постарался оценить эффект, который произвели на друга его слова. – И должен тебе заметить, они ничуть ее не портят. Она прелестна.

Сестра успела измениться, а Дэниел даже не заметил этого. Последнее время из-за постоянных разъездов он не слишком много времени уделял сестре, и, уж конечно, он никогда не смотрел на нее, как мужчина смотрит на женщину.

– По-твоему, Трокмортен намерен добиться ее расположения?

– Скорее ее денег, – ответил Чилтон.

Дэниел откинулся на спинку кресла. Ему и в голову не приходило, что кто-то вроде Трокмортена способен заинтересоваться его сестрой. Мужчины, как правило, ухлестывают за красотками, но Трокмортен явно решил, что наследство Гретхен куда важнее. Такие моты если и женятся, то лишь на больших деньгах.

– Думаю, ты прав, Чилтон.

– Я всего лишь высказал предположение, Дэнни. Как я уже заметил, Гретхен стала весьма соблазнительной молодой девушкой.

«Это Гретхен то соблазнительная? Ну чудеса! – Дэниел был ошарашен. – Надо будет присмотреться к ней повнимательнее», – решил он.

– Я бы хотел, чтобы она вышла замуж за достойного молодого человека, а не за какого-то там прохвоста, который только и делает, что проматывает деньги, играет и пьет как сапожник, как бы смазлив он ни был. Не сомневаюсь, что Трокмортену необходим стабильный доход, а солидное приданое окажется ему как нельзя кстати.

– Да, ты прав, но проблемы на этом не заканчиваются.

– Боже, Чилтон, не томи! Почему каждое слово приходится вытягивать из тебя клещами?

– Меня беспокоят те особы, с которыми Гретхен водит дружбу. Именно о них шла речь в статье, если припоминаешь.

– Да, и кто же они?

– Этих дамочек называют «Обществом неудачниц». Дэниел поднялся со своего кресла и встал возле камина.

– Что за чудовищное название! И каким же образом к ним затесалась Гретхен? Это надо же! Да, за время моего отсутствия произошло немало неприятных событий. Сначала я выясняю, что Трокмортен преследует Гретхен, теперь узнаю, что она сама связалась невесть с кем. О чем только она думает? А чем, собственно, занимаются эти... неудачницы?

– Ну разумеется, название это шутливое. Так этих юных дам называют только за глаза. Насколько мне известно, сами себе они дали совсем другое название. «Любительницы чтения» или что-то в этом роде. Ничего толком про них и про то, чем они занимаются, неизвестно. Подробности я и сам хотел бы выяснить. Говорю тебе все это лишь затем, чтобы ты был в курсе событий – ведь ты только что вернулся. Будет лучше, если ты узнаешь обо всем сейчас, а не из сплетен на первом же балу. Эти юные девицы, надо полагать, не делают ничего предосудительного, однако...

– Говори! Я хочу знать все!

– Поговаривают, что в общество этих... неудачниц обычно принимают лишь тех, кто по тем или иным причинам завидными невестами считаться не могут. Все они либо дурнушки, либо... впрочем, не хотелось бы говорить о них слишком плохо. Они собираются днем в доме мисс Уинслоу по вторникам и четвергам.

– Неудачницы, значит? Любопытно! И моя Гретхен оказалась среди них?

– Мне и самому хотелось бы знать, почему она водит дружбу со столь неподходящими для нее особами. И еще любопытнее выяснить, что представляет собой эта мисс Уинслоу. Здесь определенно все не так просто.

– Вполне возможно, она сама дурнушка, и именно поэтому ей и не остается ничего иного, как собирать вокруг себя таких же, как она сама, не самых успешных молодых девушек. Но все же опасным это общество мне не представляется. Что дурного могут натворить особы, именующие себя любительницами чтения?

– Возможно, ты и прав.

– Интересно, кто такая эта Уинслоу? И что за собрания она устраивает в своем доме?

– Оставляю за тобой право составить мнение о ней. Такой случай тебе непременно представится, причем на первом же балу, на который ты соберешься поехать. Эти собрания она начала устраивать еще в прошлом году, но тогда их мало кто посещал. Однако теперь у нее собираются едва ли не с дюжину девиц. Их мамаши, судя по всему, не имеют ничего против, потому что деятельность этих юных дамочек вызывает в обществе повышенный интерес. Соответственно на них обращают внимание.

– Кого могут заинтересовать неудачницы?

– Неудачницами их зовут отнюдь не все, и не всем известно это колкое прозвище. Лишь некоторые хорошо информированные джентльмены знают об этом и находят немалое удовольствие в возможности пошутить на их счет.

– И Гретхен водит с ними дружбу? Что они там делают, чем так привлекают, к себе?

– Если судить по одной лишь Гретхен, можно предположить, что они помогают юным девушкам избавляться от излишней застенчивости, причем делают это весьма успешно.

Дэниел задумчиво смотрел на огонь. Возвращение в Лондон оказалось не слишком приятным. Он надеялся отдохнуть от проблем и заняться поиском жены, а оказалось, что появились дополнительные поводы для беспокойства.

– Как мне кажется, все не так уж и плохо. Однако кое-что вызывает у меня серьезные опасения. Очень скоро второе название общества станет достоянием общественности, Гретхен это может серьезно навредить, и девушка не сумеет сделать хорошую партию.

– Вот-вот, и я думаю о том же.

– Поговорю с ней тотчас же, как она вернется домой. Больше ездить к мисс Уинслоу я ей не позволю.

– Элизабет открыла глаза. Что-то странное, какой-то непривычный звук нарушил ее сон! Она приподнялась с подушек и внимательно прислушалась. Что это было? Глаза девушки настороженно всматривались в темноту. Элизабет не сразу смогла различить то, что ее окружало. Когда глаза немного привыкли к темноте, она внимательно огляделась вокруг. На беглый взгляд все было как всегда. Каждый предмет стоял на определенном для него месте, и уж что совершенно не вызывало никаких сомнений, так это то, что в комнату никто посторонний не пробрался тайком, как ей почудилось поначалу.

Она впервые осталась ночевать в Гленбери-Хилл – в этом старом полуразрушенном доме, в котором гуляли жуткие сквозняки.

Неожиданно из соседней комнаты послышался шум – как будто кто-то беспокойно метался во сне. Глаза Элизабет распахнулись от ужаса. Как ей быть? Остаться в постели или проверить, что стало причиной этого странного шума? Девушка решительно спрыгнула с постели и, осторожно ступая по мягкому турецкому ковру, пробралась на цыпочках к двери, соединявшей две смежные комнаты. Тяжелая дубовая дверь, как ни странно, была чуть-чуть приоткрыта.

Элизабет толкнула дверь и изумленно застыла на месте. Передней стоял мужчина, высокий и широкоплечий. Лунный свет смутно высвечивал резкие черты его лица, точно высеченного грубым резцом...»

Изабелла Уинслоу закрыла книгу. Молодые девушки слушали ее затаив дыхание. Изабелла улыбнулась. Ей приятно было видеть столь неподдельный интерес на их юных лицах.

– На сегодня все, мои милые. В четверг начнем читать следующую главу.

– Ах, Изабелла! Пожалуйста, почитай еще! – воскликнула Абигайль Редклифф. – Я просто сгораю от нетерпения! Так хочется узнать, что же было дальше!

– Пожалуйста! Всего одну главу! – с мольбой в голосе произнесла Аманда Райт.

Изабелла окинула взглядом собравшихся у нее в гостиной молоденьких девушек, вместе с которыми она читала захватывающий роман. Она любила вторники и четверги, когда днем за чаем они собирались все вместе и читали. И когда подходило время, всякий раз происходило то же, что и сегодня – никто не желал расставаться.

– Ну хотя бы две странички, Изабелла! Я не найду покоя до тех пор, пока не узнаю, кто это был: живой человек или привидение! – ничуть не стыдясь своего интереса, произнесла леди Линетт Найтингтон.

– Ну разумеется, это никакое не привидение, – уверенно заявила Абигайль. – Но все же и мне хочется узнать, кто это был.

– Откуда тебе знать, что это не призрак лорда Пинкуотера? – заявила Линетт, раздосадованная столь безапелляционным заявлением Абигайль.

Изабелла молча наблюдала за девушками. Ей нравилось, что роман вызывает у них такой неподдельный интерес. Леди Линетт, сидевшая справа от нее, статная, крепкая, полногрудая девица, всем была хороша, если бы не уродующая ее миловидное лицо большая коричневая родинка на щеке. Она отличалась необычайной решительностью и никогда не стеснялась высказывать свое мнение. По другую руку от Изабеллы сидела Абигайль Редклифф. Та, напротив, была невысокого роста и очень хрупкого телосложения. В юности она крайне неудачно упала с лестницы и с тех пор хромала.

Мисс Беверли Смит, расположившаяся на оттоманке, была необычайно хороша, пока не открывала рот. Два передних зуба она потеряла еще в детстве, и сейчас, даже после того как ей вставили протезы, она никогда не отваживалась не то чтобы смеяться – даже улыбаться в присутствии мужчин.