Анна согласилась с Хизер.

— Этот цвет ей очень идёт. А какие цветы ты выбрала?

— Знаешь, я не уверена, — ответила Хизер. — Мама Джастина…

Трой не услышал остального, потому что Эмили наклонилась, чтобы рассмотреть ноги лошади. Он покрепче ухватил её.

— Сиди спокойно, егоза. Я не хочу, чтобы ты упала.

— А что это на лошадиных ногах? — спросила она.

Джесси взглянула на Эмили.

— Это подковы. Они защищают ноги лошади.

— Они не похожи на обувь[17].

— Но это и есть обувь.

— Они не похожи на обувь.

Трой усмехнулся.

— Лошадям защита нужна только на нижней части ног. В отличие от ног маленькой девочки.

Удовлетворившись ответом, Эмили кивнула и отвела взгляд.

Примерно после часа езды верхом, Трой начал чувствовать убийственную боль в заднице. Он предложил сделать перерыв, когда они вышли на поляну. Джесси спешилась и привязала поводья к ближайшей ветке. Она подошла к нему, встав рядом с его лошадью, и, беря его поводья, нацепила на лицо улыбку, источавшую секс.

Маленькая стерва.

Эмили снова наклонилась, и, прежде чем Трой успел покрепче ухватить её, выскользнула из его рук.

— Трой, она сейчас упадёт! — крикнула Кэм возле него, потянувшись за Эмили.

В течение тех миллисекунд, что потребовались ему, чтобы в панике размотать поводья с другой руки, Кэм наклонилась слишком далеко, притягивая Эмили к своей груди, и упала с лошади на спину.

Анна спешилась прежде, чем это мог сделать Трой, и подняла плачущего ребёнка.

— Боже мой, с тобой всё в порядке? — Она опустилась на землю и пробежалась руками поверх головы Эмили. — Что-нибудь болит? — спросила она.

Пожалуйста, пожалуйста, детка. Только бы ты не поранилась.

Трой осмотрел Эмили, подняв её руки и пробежав ладонями по её спине, не видя ни царапин, ни порезов.

— Я ничего не вижу. Она выскользнула прямо из моих рук. Я так сожалею. — Он перевёл взгляд с Анны снова на Эмили. — Тебе больно?

Эмили покачала головой, переставая плакать.

Хизер положила ладонь на его руку.

— С ней всё в порядке, Трой.

Фишер присел рядом с ними.

— Думаю, она просто испугалась. Она же упала на Кэм.

Кэм. Всё ещё стоя на коленях, Трой повернулся и отпихнул Джастина в сторону. Она лежала на спине, руки раскинуты в стороны. О нет. О боже, нет.

— Кэм?

Джесси опустилась коленями на влажную землю и неподвижно удерживала голову Кэм.

— Джастин, скачи обратно и приведи помощь. Хизер, привяжи лошадей.

— А может, лучше воспользоваться сотовым и позвонить? — спросила Хизер.

— Здесь не ловит. Джастин знает, как скакать верхом. Он быстро приведёт помощь. Поезжай!

Джастин сел на лошадь и поскакал по тропе, поднимая комья грязи по дороге, в то время как Хизер вскочила, чтобы выполнить просьбу. Трой мог слышать, как она плакала с другой стороны поляны, пока привязывала поводья лошади к соседней ветке.

Воздух со свистом покинул его лёгкие, оставляя его неспособным сделать вдох. Он не мог пошевелиться и просто смотрел на неё; тысяча «прости» проносились в его голове. Он подполз к ней на коленях.

— Кэм?

Она открыла глаза, поморщившись.

— Не так громко.

Когда она попыталась сесть, Джесси положила руку ей на грудь, опуская её вниз.

— Лежи спокойно, на всякий случай.

— На случай чего? — спросила Камрин.

Вернулась Хизер, закончив привязывать лошадей, с мокрым от слёз лицом.

— Ты в порядке?

— Да. Просто голова болит. — Кэм оглядела склонившиеся над ней лица и остановила взгляд на Фишере. — С Эмили всё хорошо? Я попыталась перехватить её…

— С ней всё хорошо, — заверила Анна.

Кэм снова попыталась сесть, но Джесси не дала ей этого сделать. Один из печально известных сердитых взглядов Кэм метнулся к женщине, удерживающей её, так что Трой оттеснил Джесси в сторону и взял голову Камрин в свои руки вместо неё.

— Держи её голову по бокам, — приказала Джесси. — Выше ушей. Если у неё повреждена шея, ты можешь нанести ещё больше вреда.

— Дайте мне встать! — рявкнула Камрин. И её лицо тут же побледнело.

— Не двигайся, милая. Джастин приведёт помощь.

Милая?

Эмили захотела быть возле Кэм, поэтому Анна начала ходить вокруг неё, покачивая девочку на своих бёдрах. Когда Трой вновь посмотрел на Камрин, та выглядела злющей как черт.

— Я отпущу тебя, если ты обещаешь лежать спокойно.

— Отлично. Но со мной нет ничего такого, чего бы не смог исправить аспирин.

Фишер встал на колени рядом с ней и взял её за руку, когда Трой отстранился и присел на корточки. Он посмотрел вниз и увидел кровь, покрывающую его левую руку. Кровь Кэм.

Такая красная.

— Фишер… у неё кровь, — произнёс он, и голос его дрожал вдвое сильнее его рук.

Это было чертовски близко к самой неловкой ситуации, которая когда-либо с ней случалась. А в том списке было много моментов. Все члены семьи, ссорясь и ругаясь, окружили её кровать в отделении службы экстренной медицинской помощи. Свободный больничный халат оставил её заднюю часть тела широко открытой для всеобщего обозрения, а её врач выглядел так, словно должен был танцевать, качая бёдрами, на барной стойке, а не заниматься медициной. Добавьте тот факт, что Трой отказался покидать комнату, в том числе и тогда, когда они её раздевали, — и это стало вишенкой на вершине пломбирного мороженого из преисподней.

Все они ожидали результатов рентгеновского обследования перед выпиской. К счастью, ей не понадобились швы. Порез на затылке был небольшим. Доктор заверил их — Трой несколько раз чуть не свёл того с ума, — что голова сильно кровоточит даже из-за незначительных повреждений.

К тому времени, когда Трой начал раздражать её до крайности, он шлёпнулся в кресло в углу и заткнулся. В следующий раз она его столкнёт с лошади.

— Тебе повезло, что не понадобились швы, юная леди. — Это от мамы. Потому что она сделала всё это нарочно. — Как бы твои волосы выглядели на свадьбе?

— По крайней мере, хоть что-то хорошее из этого получилось, — провозгласила Нана. — Вы видели её врача?

О боже. Нана собиралась приударить за доктором неотложки. Отлично. Просто отлично.

Кума Виола открыла дверь шкафчика и закрыла её.

— Да что там доктор. Вы видели те носки-тапочки, которые они дают в больнице? Я в них просто влюбилась.

А теперь мы можем добавить ещё и кражу. Восхитительно.

В палату вошёл доктор, держа в руках её рентгеновский снимок. Он неловко проталкивался сквозь членов её семьи, чтобы добраться до койки.

— Ничего не сломано. Таз, шея и позвоночник целы. У вас есть незначительное сотрясение мозга, так что больше отдыхайте ближайшие двадцать четыре часа. Кто-то должен будить вас каждые пару часов этой ночью. Было бы неплохо, если бы завтра вы оставались в постели. Никакой изнурительной активности, как например, упражнения... — Нана фыркнула, —… или секс.

Йяка Гарольд рассмеялся.

— Слышишь, Трой? Тебе сегодня ничего не светит.

— Кэм не распознает изнурительный секс, даже если он укусит её за задницу, — сказала Нана. — Но, с другой стороны, её врач… — Нана ущипнула того за зад, от чего бедняга подпрыгнул.

Камрин закрыла глаза, когда персонал неотложки самопроизвольно пустился в пляс. Медсёстры взобрались на стол за дверью её палаты и хором замахали ногами. Врачи сорвали с себя белые халаты, вращая стетоскоп вокруг пальцев и гармонично подмигивая светом линз отоскопа. И как только они достигли пика крещендо, вмешался её врач.

— Ибупрофен хорошо снимает боль. Если у вас появится тошнота или потеря памяти, сразу же приезжайте. У вас есть какие-нибудь вопросы?

Вы уверены, что не сможете положить мою семью в психиатрическое отделение для наблюдения?

— Не-а. Теперь я могу идти?

Он кивнул.

— Я подготовлю ваши рекомендации после выписки. — Он окинул взглядом комнату, напоминая пятилетнего ребёнка, который только что обмочился. — Можете одеваться.

— Ну, по крайней мере, она не будет в гипсе на свадебных фотографиях, — проговорила тетака Миртл.

Трой медленно поднялся, и, прежде чем Камрин успела открыть рот, чтобы помешать ему, начал кричать:

— Она могла погибнуть! Могла быть парализована, а вы беспокоитесь о свадебных фотографиях? Если бы не она, Эмили бы тоже могла стать пациенткой.

Хизер захлопала в ладоши.

— Все на выход. Прежде чем Трой рассвирепеет. Для одного дня достаточно. Идёмте.

Над головой Хизер появился ореол. Вся семья молча вышла из палаты.

Трой сжал переносицу и выдохнул. Он пристально посмотрел на неё сверху вниз, и этот взгляд, промелькнувший на его лице, она никогда прежде не видела. Посмотрев на неё несколько мгновений, он повернулся и боком плюхнулся в ногах её постели.

— Думал, что убью их. Как тебе такие свадебные фотографии? Никого живого. Нам пришлось бы подпереть их как манекены.

Она улыбнулась.

— Они просто переживают. Ты же их знаешь. Они относятся ко всему как к апокалипсису.

Он повернул голову и посмотрел на неё.

— Мне никогда в жизни не было так страшно. Я так рад, что с тобой всё в порядке.

Её грудь настолько переполняли чувства, что трудно было дышать.

— Мне следует сделать футболку: «Я посетила неотложку Боулдера и получила только эту паршивую футболку».

Нахмурившись, он уселся прямо и уставился на неё.

— Ты выбрала этот момент, чтобы блеснуть чувством юмора?

Если бы он только знал. Она пожала плечами.

— По крайней мере, я спасла тебя от поездки верхом обратно в конюшню.

— Боже мой, ты пытаешь быть смешной. Ты ударилась головой сильнее, чем я думал. — Он покачал головой. — Не приведи господь вновь увидеть тебя верхом на лошади.

— Позволь тебе напомнить, если бы ты не флиртовал с той хорошенькой блондинкой, этого бы никогда не случилось.

Его взгляд метнулся вниз к его рукам, и он сглотнул. Кэм зашла слишком далеко. В её животе все упало. Она потянулась к его ладони, но он поднялся и отступил назад.

— Я выйду, чтобы ты могла одеться. Буду ждать снаружи.

Блин.

— Трой, я всего лишь пошутила…

Но он уже ушёл.

Трой вышел во двор Хортонов и сделал глубокий вдох. Он скрестил на груди руки и посмотрел вверх, всё ещё потрясённый тем, насколько ночи здесь холоднее. Вдалеке послышались раскаты грома. Мгновение спустя на западе небо осветила молния. Влажность воздуха увеличилась — буря надвигалась позже, чем прогнозировалось. Свет в его с Кэм спальне моргнул над его головой.

Сегодня он едва не потерял самообладание. Увидев Кэм на земле, с распластанной поверх неё Эмили…

Они стали его семьёй, его единственной настоящей семьёй, задолго до того, как он посчитал, что нуждается в ней. Он убеждал себя, что запаниковал именно по этой причине. Даже сейчас Трой всё ещё боялся, что Ковичи откажутся от него. Хотя, в тишине ночи, он знал, что это ложь.

Где-то в промежутке между правильным и неправильным, между другом и членом семьи — Камрин становилась кем-то большим. Предупреждающие колокольчики прозвенели ещё в его доме, ещё даже до того, как они отправились в Колорадо — когда она врезалась в его стол. Когда он к ней прикоснулся. Повернув голову, Трой посмотрел на то место во дворе, где они целовались.

Он покачал головой. Из-за его невнимательности Эмили или Камрин могли пострадать. На земле нет таких сил, которые позволили бы ему простить себя, если бы это произошло.

С тех пор, как его отца посадили, когда ему было восемнадцать, Трой заключил договор с самим собой: он никогда не станет монстром, каким был его отец. Никогда не поднимет руку, никогда не выпьет больше одной бутылки пива, никогда не причинит боль другому человеку. При любой возможности будет шутить, свободно улыбаться и показывать свои чувства тем, кого любит.

Честно говоря, вероятно, из-за его пакта он никогда не позволял себе влюбиться по-настоящему. Любовь приводит к браку, который, в свою очередь, приводит к детям… И, хотя это вызывало у него отвращение, в его крови струилась ДНК его отца. Понадобится всего секунда, чтобы потерять контроль и повторить цикл насилия.

За его спиной хлопнула дверь. Он обернулся и увидел Фишера.

— Почему ты до сих пор не спишь?

Фишер засунул руки в карманы и встал возле него.

— Могу спросить тебя о том же.

Трой посмотрел на горизонт.

— Я всё ещё вижу их перед глазами, лежащих на земле.

— Я тоже.

— Я так сильно сожалею, Фишер. Мне следовало быть более внимательным.