— Я это понимаю. — Оливер не сводил взгляда с лица Энни. Она с тревогой внимательно смотрела на него, но при этом в ее выразительных глазах не было ни капли подозрения. «Она верит мне, — подумал он. — Невзирая на эти чертовы доказательства».

— Ну и откуда же Уолли Торп получил твой частный телефонный номер? — наконец спросила Энни, прервав молчание.

— Интересный вопрос. — Оливер снова сел и взял чайную чашку. — Но и на него у меня нет ответа. — Рейну наконец удалось отвести взгляд от Энни. Он посмотрел на Болта:

— Я думаю, нам стоит найти Торпа.

— Да, сэр. — Болт сделал глоток чаю. — Я посмотрю, что смогу сделать.

Энни закинула ногу за ногу и лениво покачивала туфлей. Ее глаза перебегали с Болта на Оливера.

— Я сделала еще кой-какие выводы, пока была на пароме.

— Да, миссис Рейн? — вежливо спросил Болт.

— Совершенно очевидно, что кто-то хочет, чтобы я считала, будто Оливер задумал недоброе, — медленно сказала Энни.

Болт быстро взглянул на Оливера и потом кивнул.

— Очевидно, да.

Оливер не мог найти, что к этому добавить. Он пытался совладать с яростью, уже впивавшейся в него. Кто-то очень сильно постарался, чтобы разрушить доверие Энни к нему.

— Давайте подумаем, кому и зачем это нужно. — Энни поднялась на ноги и начала ходить взад и вперед по кабинету. — Есть только один очевидный ответ. Кто-то очень рассчитывает, что в исчезновении моего брата я обвиню Оливера. Кто-то очень надеется на мой развод с Оливером, чтобы тот не смог больше контролировать «Линкрофт анлимитед». Но кто выиграет от этого?

— Никто, — мрачно сказал Оливер. — Все кредиторы и инвесторы мечтают, чтобы «Линкрофт» осталась на плаву.

— Есть слабая вероятность, что кто-то из членов семьи жаждет отомстить вам, мистер Рейн, — тихо сказал Болт. — И в разрушении «Линкрофт» видит достижение своей цели.

Энни нахмурилась.

— Ты ведь говоришь о Сибил, правда? Забудь про это. Меньше всего она хотела бы нанести Оливеру финансовый вред. Это было бы нелогично. Ей нравятся деньги Рейнов.

Рот Оливера мрачно искривился.

— Ты очень точно подметила.

— Люди не всегда совершают логичные поступки, когда речь идет о деньгах, — Болт бесстрастно смотрел на Оливера. — Помимо Сибил, есть другие возможные варианты. Старый деловой противник, такой, например, как Пол Шор, может искать способ отомстить.

Оливер откинулся на спинку стула.

— Я помирился с Шором. — Он взглянул на Энни. — По крайней мере мне так кажется. В любом случае подобные вещи не в его стиле.

Болт пожал плечами.

— Может быть, есть другие люди, сэр, кто не желает вам добра.

Оливер посмотрел на него.

— Спасибо, что ты ценишь мои способности иметь друзей и влиять на людей. Действительно, далеко не каждый, с кем я имел дело за последние пятнадцать лет, посылает мне открытки на Рождество. Однако я все же не могу представить, чтобы кто-то хотел мне отомстить таким образом.

— Почему? — с явным любопытством спросила Энни.

— Если я потеряю «Линкрофт», это не принесет мне особого вреда, — сказал Оливер, желая быть откровенным. — Конечно, я получу хорошие деньги, так же как и все остальные, если с «Линкрофт» все будет в порядке. Но в случае краха компании мое финансовое положение почти не пострадает.

Энни внимательно всматривалась в его лицо.

— Понимаю. Я не знала, что «Линкрофт» для тебя теперь ничего не значит.

— Я не говорил, что ничего не значит, — тихо сказал Оливер. — Но с финансовой точки зрения компания не делает нынче погоды. Я еще вначале говорил тебе, почему согласился спасти «Линкрофт».

Она туманно смотрела на него.

— Из-за Дэниэла.

— Частично. — Оливер снова повернулся к Болту:

— Мне кажется, мы должны отбросить версию о конкуренте, собравшемся свести счеты за старые обиды.

Болт переварил эту информацию.

— Есть еще одна сторона, которую нужно принять во внимание. Не забывайте, что тот, кто позвонил Энни и предупредил ее не обсуждать полученную информацию с вами, может быть связан с Бэрри Корком и его планами.

— Я это понимаю. — Оливер посмотрел на Энни. — Потому-то я чуть не сошел с ума, когда ты сегодня днем исчезла.

— Я не думала, что ты так расстроишься из-за моего незначительного опоздания, — удивленно сказала она.

— Я был более чем расстроен. Но пока не будем об этом, Энни. Сегодня днем на шоссе Корк попал в автомобильную катастрофу. Его отвезли, в больницу Харборвью. По последним сообщениям, он был без сознания и, возможно, не выживет.

— О Боже мой! — выдохнула она. — Бедный Бэрри.

— Полиция ведет расследование, но первая гипотеза — несчастный случай. Похоже, что нет никаких свидетельств обратного, — добавил Болт.

Энни перевела на него озадаченный взгляд.

— И понимаю так, что вы не вполне в этом уверены.

— Да, — просто добавил Болт. — Мы не вполне в этом уверены.

Крепко сжав свои руки, Энни посмотрела в лицо Оливеру.

— Ты мне говорил, что этот промышленный шпионаж, в котором замешан Корк, обычно не заканчивается убийством.

— Обычно нет, — подтвердил Оливер. — Но, судя по событиям сегодняшнего дня, кажется, нам придется пересмотреть свое мнение.

— Может быть, нам стоит обратиться в полицию? — предложила Энни.

Болт хранил ледяное молчание. Оливер задумчиво изучал расположение камней в своем саду.

— Есть, конечно, и такой вариант.

Энни широко раскрыла глаза.

— Господи, но мы ведь не можем так поступить, правда? Тогда они, вероятно, придут к заключению, что основной подозреваемый — это ты, Оливер.

— Возможно, — уклончиво ответил тот. Энни закусила нижнюю губу.

— Они могут подумать, что ты единственный человек, у кого была явная корысть избавиться от Дэниэла. Ты можешь здесь сколько угодно сидеть и утверждать, дескать, получение власти над «Линкрофт» не явилось для тебя огромной финансовой удачей, но люди имеют право совсем на иное мнение.

— Да, это правда, — признал Оливер.

— Полицейские вполне могут решить, что ты пытался убить Бэрри Корка, потому что тот продавал секреты твоей новой компании. Нет, мы пока абсолютно точно не можем идти в полицию.

У Оливера потеплело на душе. Энни действительно доверяет ему. Более того, она пытается его защитить. Он не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то пытался это сделать «

— Конечно, если мы оставим при себе наши соображения, то это тоже может усложнить дело, — согласился Оливер. — Но есть еще две весомые причины, оправдывающие нашу тактику.

— Какие причины? — поинтересовалась Энни.

— Первая — это отсутствие доказательств. У нас нет подтверждения тому, что исчезновение Дэниэла и авария Корка — это не просто два несчастных случая. Да и сегодняшний телефонный звонок в твой офис вряд ли произведет впечатление на полицию. Нет никаких доказательств, что звонок вообще был или что кто-то пытался впутать в это дело меня и Торпа.

— Д что за вторая причина, по которой мы должны держать эту информацию при себе?

— Мы с Болтом хотим самостоятельно задать кое-кому вопросы. Нам это будет проще, если не будут задействованы официальные лица.

Энни уставилась на него. В ее глазах зарождался интерес.

— Вы будете проводить собственное расследование? Оливер, это великолепная мысль. Я буду вам помогать.

— Нет, — сказал Оливер, — ты не будешь помогать, это точно. Ты остаешься в стороне. Более того, не сделаешь ни одного шагу вне дома или своего магазина, не поставив меня в известность. Внезапные поездки на Бейнбридж или еще куда-нибудь отменяются. Это понятно?

В глазах Энни отразились признаки надвигающейся бури.

— Оливер, еще в начале нашего брака я предупредила, что не позволю тебе постоянно держать меня под наблюдением. Вероятно, ко всей этой истории имеет отношение мой брат, и у меня есть полное право участвовать в расследовании. Я не позволю держать меня в неизвестности.

Оливер взглянул на Болта:

— Пожалуй, на сегодня все, Болт. Об ужине не беспокойся. Мы сами о себе позаботимся.

Направившись к двери, Болт бросил на Энни неуверенный взгляд.

— Да, сэр. Если я вам понадоблюсь, я буду у себя. — Он вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.

Энни сердито посмотрела на Оливера.

— Я серьезно, Оливер. Я понимаю, что ты просто хочешь уберечь меня от опасности, но не позволю тебе держать меня взаперти, как и не позволю отстранить от нашего расследования.

— Энни, это делается для твоей же пользы.

— Для моей же пользы? Оливер, мне придется, видимо, сражаться с тобой на каждом шагу. Как бы ты, например, воспринял заявление, что тебя отстраняют для твоей же пользы?

— Я бы этого не потерпел, — признал Оливер. — Но это не имеет отношения к делу. Ты в первую очередь пришла ко мне, потому что тебе нужна была помощь в сохранении» Линкрофт «. Мы заключили сделку, ты и я. Действительно, ни один из нас не мог предвидеть, насколько все усложнится, но наша сделка все еще в силе. Я занимаюсь делами, касающимися компании.

— Наш брак не просто сделка, — возразила Энни. Оливер не стал с этим спорить и решил испробовать другую тактику.

— Энни, мы попали в трудную ситуацию, в которой много неизвестного. Я больше не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности, как сегодня днем.

Она покраснела.

— Я не подвергала себя опасности. Я старалась найти отгадку.

Сжав зубы, Оливер попытался сдержать закипающий гнев.

— Ты рисковала. Мы даже еще не знаем, насколько серьезной опасности ты себя подвергла. И я не хочу, чтобы ты шла по самому сложному пути.

— Ты не можешь меня отстранить. Я в самом центре этой истории независимо от твоего желания.

Она была права. Но Оливер знал, он сделает все возможное, чтобы его жена была в максимальной безопасности. Когда речь шла о защите Энни, Оливер не испытывал никаких колебаний.

— Я не намерен с тобой спорить.

— Вот и хорошо. — Она тепло и одобрительно улыбнулась ему. — Знаешь, Оливер, ты на самом деле делаешь успехи. Готова поручиться, что раньше ты бы просто установил жестокое табу и послал бы к черту все мои чувства по этому поводу. Но теперь мы действительно говорим как равные.

— Я рад, что тебе нравится новый Оливер Рейн. — Он встал и обошел вокруг стола.

— Мне он очень нравится. — Энни с легким испугом следила, как он направляется к ней. — Что ты делаешь?

Остановившись перед ней, он обнял ее за плечи и поцеловал в губы. Оливер намеренно затягивал поцелуй, чтобы она мягко расслабилась в его руках. Тогда он слегка отстранил ее.

— Попробуй угадать.

— Как насчет ужина?

— Ужин может минут двадцать подождать. А я не могу. — Он прислонил Энни спиной к письменному столу и прижался к ней. Одной рукой задрал ей юбку, другой расстегнул» молнию» на своих брюках.

— Всего двадцать минут, Оливер? — Глаза Энни были полны любящего смеха.

— Пятнадцать в этом темпе.

— Лучше двадцать, — посоветовала она ему хриплым шепотом. — Я не хочу просить у Артура книгу о проблеме преждевременного семяизвержения.

Глава 18

Вечером следующего Дня Энни стояла рядом с Вэлери в центральной галерее музея Экерта. Она разглядывала толпу, пришедшую на предварительный показ коллекции.

— Ты должна быть в восторге, Вэл. Выставка явно удалась.

— Золото имеет способность захватывать воображение, — скромно сказала девушка.

— Ты фантастически хорошо поработала. — Энни залюбовалась выставленными в ближней витрине древними золотыми украшениями. На разнообразных браслетах, ожерельях и серьгах были искусно изображены загадочные божества и диковинные животные. — Все эти вещи расставлены с таким умением. Посетители будут в восторге.

Вэлери взглянула на витрину. Ее глаза светились гордостью.

— Спасибо, но испортить эту коллекцию было бы очень трудно. Как ты недавно выразилась, в доколумбовом искусстве есть какая-то изумительно дикая изысканность.

Энни сделала пару шагов, чтобы лучше рассмотреть золотую чеканку с изображением хищного зверя из породы кошачьих.

— Еще один ягуар?

— Да, это был популярный изобразительный мотив.

— В кабинете Оливера ягуар выглядел бы великолепно, — заметила Энни.

Рядом с Вэлери неожиданно вырос Карсон:

— Я никогда не видел его кабинета, но соглашусь, что он бы туда вполне подошел. Между Рейном и этой большой кошкой есть явное сходство.

Они дружно посмотрели в ту сторону галереи, где в центре небольшой группы стоял Оливер.

— Да, это уж точно, — пробормотала Вэлери. — Ты, Энни, имеешь невероятное влияние на моего брата. Он стал просто новым человеком.

— Ты считаешь, что он изменился? — задумчиво спросила Энни.

— Ты что, шутишь? — засмеялась Вэлери. — Оливер никогда раньше не посещал такие мероприятия. А сегодня он здесь общается с людьми. Я просто глазам своим не верю.