Роган ничего не ответил, и мальчик принялся укладываться на низкую кровать на колесиках, установленную около кровати Рогана. Не стоит разделять постель с мальчишкой, который наверняка вертится во сне как юла.

– О да, – наконец сказал Роган, задув единственную свечу, – вам предстоит еще многое узнать.

Ничего, постепенно освоитесь. Когда будем в Лондоне, я покажу вам такие чудеса, что ахнете. Мы даже съездим в «Эстли».

Сказав это, барон не поверил собственным ушам.

Он всегда презирал людей, которые посещали это вульгарное заведение. Тем не менее дети обожали представления с участием животных, кроме того, там были апельсины, засахаренный миндаль, а убого одетые девицы разъезжали верхом на лошадях. Ну и так далее.

А с детьми можно будет посылать Палвера. Да, это прекрасная идея. Поделом Палверу, он слишком часто сует нос не в свои дела.

– Спокойной ночи, милорд! – сказал Тоби.

Роган в ответ только хмыкнул.

* * *

На следующее утро путешественники с Божьей помощью вновь пустились в дорогу.

По хорошей погоде они доехали до холмов Пилсни-хиллз, с которых был виден Маунтвейл-Хаус. Выпрыгнув из экипажа, Роган распахнул дверцу.

– Выходите! Я хочу, чтобы вы увидели мой дом.

Он довольно красив, к тому же рядом Ла-Манш, а в воздухе чувствуется запах моря.

«Да, дом действительно красив», – подумала Сюзанна, опуская на землю Марианну, которая сразу же отправилась вслед за Тоби на вершину холма.

Маунтвейл-Хаус находился от них на расстоянии мили и стоял на плоской вершине небольшого пригорка. Вокруг дома росли клены и дубы. С запада к нему вела единственная дорога, густо обсаженная деревьями и кустами. Сюзанна подумала, что, видимо, летом их кроны смыкаются над головой, образуя зеленый навес. Должно быть, это замечательно. Что же касается самого здания, то оно было очень старым – лет триста, не меньше, – и его желтые кирпичные стены густо окутывал зеленый плющ. Перед входом находилась узкая лужайка, окаймленная тисовыми деревьями. С других же сторон дома располагался сад с таким большим количеством цветов, какого Сюзанна до сих пор не видела одновременно в одном месте. Отдельные участки сада ничем не были отделены друг от друга и располагались на разных уровнях, террасами подступая к опушке леса. По краю сада проходила изгородь, не пропускавшая из леса оленей и других животных, которым было чем поживиться в таком благолепии. У изгороди рос цветущий жасмин. Везде можно было видеть розы, бледно-желтые нарциссы, красные, как закатное небо, тюльпаны, самых разных оттенков сирень и множество других цветов и кустарников, вызывавших у Сюзанны неподдельное восхищение.

– Это так прекрасно! – сказала она, глядя на сад и не обращая никакого внимания на дом. – А в середине лета здесь, должно быть, настоящий рай.

– Я рад, что вы так считаете, – совершенно безразличным тоном ответил Роган. – В моем лондонском доме тоже есть кое-какие цветы. Здесь, правда, у меня целая армия садовников. Моя мать любит, чтобы дом утопал в зелени и цветах. – Смахнув с рукава своего пальто воображаемую пылинку, он продолжал:

– Она сейчас за границей, так что, если хотите, можете ими поруководить. Можете даже поползать рядом с ними в грязи. Сад разбили четыре года назад – так захотела матушка.

– А вы сами когда-нибудь ползаете в грязи рядом с садовниками?

Роган удивленно приподнял бровь.

– Едва ли.

– – Пусть даже вы сделали это для матери, но ваш подбор растений великолепен. Я представляю себе, как в июле и августе дом словно исчезает. Остается только буйство красок. – Повернувшись, Сюзанна посмотрела на Рогана и улыбнулась:

– Может быть, когда-нибудь ваша мать спроектирует сад и для меня.

– Вы можете попросить ее об этом, когда встретите, – медленно сказал Роган. – Старина Браун сделал для нее множество эскизов, – снова глядя на рукав, продолжал он. – А я, как уже сказал, выполнял ее указания и руководил всем процессом.

– Спасибо вам, – с сияющим лицом сказала Сюзанна. – Создавать такой чудесный сад было бы пределом моих желаний. Но разве это не скучное занятие для человека с вашей натурой?

Действительно, ругаясь про себя, подумал Роган, ни один джентльмен с его репутацией не стал бы возиться с садом, даже по просьбе своей любимой мамочки.

– Я всегда считал, что у человека должны быть разные интересы, – небрежно сказал он. – А что вы имеете в виду под «моей натурой»?

Слегка покраснев, Сюзанна пожала плечами:

– Ничего особенного.

– Не хотите быть невежливой?

– Ну, вы ведь известны своей необузданностью, не так ли? Как и ваши родители.

– Вы говорили, что это Джордж вам сказал.

– Да, и… Марианна! Нет! Тоби, поймай ее!

Марианна сломя голову куда-то неслась, за ней Джейми. А за Джейми бежал подлый негодяй Гулливер.

Роган обратил лицо к небу:

– Всего четыре дня назад моя жизнь была прекрасной. За что же, о Господи? – И пустился вслед за лошадью.

Еще мгновение – и Марианна упала бы с вершины холма. Дрожа от страха, Тоби был готов задушить девочку за то, что она так сильно его оцарапала.

Роган смотрел, как Сюзанна хватает дочку, сильно ее встряхивает, а затем прижимает к себе так крепко, что та вскрикивает от боли.

* * *

О благословенная тишина! Какое счастье, когда ты можешь услышать, как твоя ложка опускается в густой суп. Роган постучал ложкой о край золотой чаши. Раздался приятный металлический звук.

На другом конце обеденного стола Сюзанна озиралась по сторонам, но не с восхищенным, а скорее с недоуменным видом. Роган нахмурился. Что ей тут может не понравиться? По сравнению с Маунтвейлом Малберри-Хаус – просто сарай.

– Вам не нравится суп из омаров, который приготовила миссис Хорсли?

– Судя по вашей пустой чаше, суп неплохой. Нет, я просто думала о том, что забыла, какой может быть тишина, – это когда не слышно никаких звуков.

Подобное наблюдение Рогану не понравилось. Ему не хотелось, чтобы они слышали мысли друг друга, словно эхо. Это действовало ему на нервы.

– Я должен найти вам компаньонку, – резко сказал Роган. – Миссис Бит – экономка, а не компаньонка. Мне надо подумать. Здесь в округе должны быть незамужние леди, чье присутствие поможет остановить все сплетни.

– Какая чепуха! Я взрослая женщина, вдова, и в то же время общество считает для меня недопустимым оставаться в одном доме с джентльменом. Конечно, если вас можно считать во всех отношениях джентльменом.

– Вы опять грубите, мэм?

– О нет. Просто за пять лет я очень многое 6 вас узнала. Джордж не уставал рассказывать о ваших приключениях.

«Приключениях? Каких еще, к черту, приключениях?»

Сюзанна улыбнулась – нет, скорее это было похоже на ухмылку.

– По правде говоря, мои приключения только начинаются, – небрежно сказал Роган. – Мне еще нет и двадцати шести лет. К концу жизни я собираюсь заполнить своими похождениями по меньшей мере дюжину увесистых томов. А кстати.., о каких таких приключениях говорил Джордж?

Пока лакей в красной с белым ливрее не убрал суп, Сюзанна хранила молчание. Дворецкий мистер Фитц приказал двум другим лакеям принести еще с полдюжины серебряных тарелок, накрытых куполообразными серебряными крышками.

– Кажется, здесь хватает еды, – слегка дрогнувшим голосом наконец сказала Сюзанна.

Роган не стал ей говорить, что попросил миссис Хорсли особенно постараться ради гостьи. Зачем ему это понадобилось, Роган и сам не смог бы сказать.

Когда Фитц убрал серебряные крышки, в воздухе разлились восхитительные ароматы. Желудок Рогана заурчал.

Сюзанна была потрясена. Здесь были бараньи отбивные и спаржа, телятина, омары с приправой кэрри и даже блюдо с устрицами. На столе стояли также блюда с горохом, картофелем, тушеными грибами и с чем-то еще – с чем, Сюзанна не могла разглядеть, потому что эти блюда находились слишком близко к барону.

– Ах да, – вкрадчиво заметил Роган, – я специально заказал шарлотт а ля паризьен. Не правда ли, она выглядит восхитительно?

Сюзанна не имела никакого понятия, как должна выглядеть эта самая шарлотка по-парижски. И как странно Роган сейчас посмотрел!

– Нет, – сказала Сюзанна, положив себе на тарелку кусочек вареного языка. – Мне кажется, она выглядит не очень изящно. Возможно, эта шарлотка чересчур долго пеклась? Или, может быть, прежде чем попасть в печь, она уже была чересчур старой?

Роган засмеялся, но тут же одернул себя. Рогану Каррингтону, барону Маунтвейлу, не пристало так себя вести. Он должен насмешливо улыбаться и соблазнять. Нужно поддерживать репутацию. Его ждет впереди множество приключений, а так несдержанно смеяться над глупостями, которые говорит эта Леди, ему не подобает.

Его дорогая мамочка была бы в ужасе.

– Миндальный пудинг очень неплох, – после добрых десяти минут молчания заметила Сюзанна.

Любопытно: Роган засмеялся было над ее шуткой насчет шарлотки, но потом почему-то замолчал. Может, он не любит смеяться или смеется только в строго определенные часы? Барон уже нравился Сюзанне, но она его по-прежнему не понимала.

В ответ на ее последнее замечание он только кивнул.

Роган пытался выглядеть скучающим, но приготовленная миссис Хорсли морская капуста была столь восхитительна, что лицо барона скорее выражало блаженство.

В этот момент в столовую ворвался Тоби в сопровождении двух лакеев и мистера Фитца, седые волосы которого стояли дыбом. Роган вскочил со стула.

– О Боже! – вскричал Тоби. – Сэр, скорее туда! И ты, Сюзанна, тоже.

Роган не успел даже спросить, что случилось, как Тоби вновь выбежал из комнаты. Его каблуки уже стучали на лестнице.

– Милорд, – начал было мистер Фитц, но тут же замолчал, не зная, что сказать. – Я пойду, – проговорил он и махнул рукой лакеям, чтобы они следовали за ним.

Сюзанна догнала Рогана уже на лестнице. Вверху послышался крик.

– О Боже! – вскричала Сюзанна, и, подхватив юбку, стремительно помчалась к своей спальне, где три часа назад оставила спящую Марианну.

В дверях стоял пританцовывающий от нетерпения Тоби и, размахивая руками, кричал:

– Скорей, скорей!

Роган схватил мальчика за руку и поволок за собой.

Вбежав в комнату, он сначала ничего не разглядел, затем увидел открытое окно и размахивавшую руками Марианну, которая стояла на карнизе.

До земли было добрых тридцать футов.

Слегка дотронувшись до рукава Рогана, Сюзанна заговорила неожиданно спокойным тоном:

– Марианна, детка, что ты там делаешь?

– Дядя открыл окно и сказал, что мне там будет весело, – ответила девочка.

Какой дядя? Но вслух Роган ничего не сказал.

– Марианна, – спокойно произнес он, – когда твой папа был маленьким, он любил сидеть на этом карнизе. Там действительно очень весело. Тем не менее уже поздно и темно. Может налететь ветер и унести тебя через Ла-Манш прямо во Францию. Ты ведь не хочешь оказаться во Франции без мамы, верно?

– Может быть, – после минутного раздумья заговорила Марианна.

– Любовь моя! – сказала Сюзанна, медленно подходя к открытому окну. – Я не хочу, чтобы ты улетала без меня во Францию. Если ты куда-то полетишь, то только со мной. А теперь не двигайся. Я заберу тебя в комнату.

– Я ее возьму! – сказал Роган.

Но Сюзанна была уже возле окна. Подоконник был высоким, и Сюзанна взобралась на него с большим трудом.

– Не двигайся, Марианна! – Медленно, очень медленно, все время спокойно разговаривая с девочкой, Сюзанна вылезла на карниз.

Тоби стоял рядом с Роганом, оба были в страшном напряжении. У входа в детскую замерли лакеи во главе с мистером Фитцем.

– Вот так, любовь моя, вот так. Теперь повернись и иди к маме. Не смотри на Францию. Я не хочу, чтобы ты улетела. Правильно, ползи к маме. Вот так, хорошая девочка.

– О Господи! – выдохнул Тоби, когда Сюзанна прижала к себе дочку. – О Господи!

– Да уж! – сказал Роган. Сделав шаг вперед, он забрал у Сюзанны девочку, затем втащил женщину в комнату.

– Зажгите еще свечи, – сказал Роган дворецкому, опускаясь в элегантное кресло-качалку, и принялся укачивать Марианну. – Что это был за дядя? – очень тихо спросил он.

Глава 6

Вытащив изо рта мокрый палец, Марианна дотронулась до ямочки на подбородке Рогана.

– Скажи, Марианна, что это был за дядя?

– Хороший, – ответила девочка, все еще разглядывая ямочку. – Он сказал, что если я перестану кричать, то он позволит мне посидеть на карнизе. Дядя хотел здесь кое-что найти. Он объяснил, что он тебя знает и потому ему можно быть здесь.

– Он открыл тебе окно?

Марианна кивнула.

– И он поставил тебя на карниз?

– Нет. Он поставил к окну кресло, и я залезла сама.

– И ты перестала кричать?

Девочка усмехнулась. Конечно, перестала! Ведь дядя предложил ей то, что всегда запрещают.