– Чьи? – не понял он.

– Понятия не имею, просто, когда я дверь приоткрыла, то увидела столик с клеткой, этого всего в слезах, и в другом кресле сидели мужские ноги.

– Просто ноги? – уточнил Клим.

– Скорее всего, нет, но из двери видно только их, – сказала горничная, теряя терпение.

Клим поставил галочку напротив обычных мужских ног и спросил:

– Где кольцо? – все еще грозно, чтоб она не расслаблялась.

– В подсобке, в моем шкафчике, – неохотно сказала Мария.

– Ведите, – скомандовал он.

– А как вы узнали, что она что-то взяла? – заговорщицки спросил Максим, когда они шли за горничной.

– Ну, это элементарно, она болтушка, а тебе про плачущего Юрку не сказала, почему?

– Почему? – повторил Максим.

– Потому что нагрешила она в этом номере, поэтому чисто психологически старалась не попасться, отвергала любые разговоры об этом номере.

Мария подошла к ящику и стала там копаться, по звону и постоянному шуршанию было понятно, что там целый склад и горничная просто пытается найти нужную вещь. Вскоре её усердие увенчалось успехом, и она протянула обещанное. Это было золотое кольцо интересной формы.

– Вот, смотрите, оно поломано, – сказала она. – Может, и не золото вовсе.

Но Клим понимал, что это золото, кольцо было неоконченным кругом. С одной стороны была луна, а с другой – звезда, и когда оно надевалось на палец, то казалось, что два небесных светила встретились на женском пальчике и повисли в воздухе.

– Почему вы все здесь храните? – спросил Максим, словно это было главным вопросом.

– Так дома-то сопрут, – ответила Мария так, словно он спросил глупость.

И вот теперь Клим обходил зоомагазины в надежде выяснить, где был куплен второй Дуса, который приходил сегодня к нему завтракать. Не то чтобы ему было принципиально, кто поглощает его орехи, но хотелось точности. Вообще за годы работы в ФСБ Клим понял, что в расследовании очень важны мелочи.

Первые три магазина были промашкой, солнце пекло беспощадно, и Клим очень хотел в холод, куда-нибудь, где жужжат кондиционеры, хотя бы на пять минут. До следующего зоомагазина было неблизко, и поэтому, увидев вывеску «Золото», он решил зайти. Во-первых, в таких заведениях обычно есть кондиционеры, а во-вторых, возможно, они что-нибудь скажут и об украшении, ведь оно явно было женское.

– Добрый день. – Девушки все как на подбор заулыбались Климу. В выходной день, да еще и в такую жару, люди не спешили покупать себе драгоценности, и они скучали. Клим выглядел так, словно он вышел из парилки, и чувствовал себя несколько неудобно. Поэтому он выбрал самую скромную из продавщиц и подошел к ней.

– Здравствуйте, девушка, помогите мне, пожалуйста. Сестренка хочет кольцо как у подруги, хочу вот точно такое купить, а где, не знаю. – На этих словах он достал из кармана трофей и положил на бархотку.

– Извините, у нас таких нет, – только и смогла выговорить скромница. В этот момент к ним подошла самая красивая и, скорее всего, самая смелая, взяла кольцо и тут же надела себе на палец. Луна сразу запарила в воздухе, и звезда, как преданная подруга, составила ей компанию.

– Не может быть, этого просто не может быть, – повторяла она, вглядываясь в него еще сильнее.

– Что такое? – забеспокоился Клим.

– Подождите секундочку! – воскликнула девица и вместе с кольцом скрылась в подсобке. Когда девица стала неприлично задерживаться, Клим спросил у скромницы:

– А вы вообще её знаете? – боясь услышать ответ «нет», но та лишь улыбнулась, думая, что он пошутил, и махнула головой в знак согласия.

– Вот, смотрите! – Пропажа выскочила из подсобного помещения, тряся журналом.

– Весь во внимании, – ответил Клим, одним глазом проверяя наличие кольца у девушки.

– Это новая коллекция знаменитого французского кутюрье, вышла совсем недавно, я думала, в нашем городе такого нет. Но продается она только набором, смотрите: два кольца с медальонами, одно с луной и звездой, другое с солнцем. Еще ожерелье и браслет на двух цепочках, на них медальоны с компасом разных размеров и цветов. Это не просто драгоценности, это фешен-украшение первого эшелона. Сам кутюрье придумал этот набор украшений, вдохновленный своими счастливыми талисманами.

– Я думаю, сестра обойдется цветами, – сказал Клим и, видя, что девушка не очень хочет снимать кольцо, помог ей, стянув его с пальца. Затем, тяжело вздохнув, дабы показать всё свое глубокое расстройство, и не поблагодарив девушек, вышел на улицу.

Там он, уже не чувствуя палящего солнца, побежал дальше, это знак, значит, он все делает правильно, значит, скоро он раскроет тайну гибели Юрки.

* * *

Арсений был напряжен и даже расстроен, ему срочно надо было поговорить с Климом. Мужик оказался хорошим, и они как-то сразу поняли друг друга. Расследование Клима смерти друга и странные события вокруг девчонок незаметно слились в одно дело и стали для обоих полицейских общим. Но то, что хотел рассказать Арсений, было не совсем по делу и, возможно, выглядело со стороны как немужское поведение, поэтому разговор надо провести лично, с глазу на глаз.

Поэтому вечером, заходя в калитку «фазенды», ставшей ему уже родной, Арсений искал глазами не Ирму, а Клима. Но ни первой, ни второго видно не было, зато в беседке для барбекю хозяйничал Марк.

– О, Арсений, привет, – радостно поприветствовал он его и помахал рукой. – Ты как раз вовремя, вдвоем будет сподручнее жарить мясо.

Беседка в принципе была гордостью девчонок, а сейчас она имела вид более чем презентабельный. Светлые шторы колыхались на ветру, посередине стоял стол, накрытый красивой скатертью в пол и сервированный посудой а-ля рус. На мгновение могло показаться, что ты попал на чаепитие в 18 век. Арсений рос в интеллигентной семье, в которой любили не просто читать книги, но и обсуждать их. Именно так представлял он веранду для чаепития в семье Лариных. Залюбовавшись немножко киношной атмосферой, на мгновение Арсению привиделось, что к беседке идут Ольга и Татьяна, и даже стало страшно. Но приблизившись, пушкинские героини превратились в хохочущих Ирму и Ташку.

– Зая, как здорово, что ты приехал, сейчас будешь пробовать пирог, – радостно закричала Ирма, и Арсений отметил, что она его так не называла с момента появления Марка. От этого сердце его застучало сильнее, и он забыл обо всем на свете.

* * *

Клим приехал домой, когда солнце уже садилось за горизонт, делая все вокруг каким-то романтичным и уютным. Хотя, возможно, это чувство радости от полученной информации так грело его. Он нашел все-таки зоомагазин, где Юрка купил суслика, по закону Мерфи, это был последний и самый дальний магазин, буквально на краю города, как раз недалеко от Фестивального, где жила Таша. Когда на вопрос о калифорнийских сусликах продавец выдал свое обычное «нет», Клим подумал, что это тупик, но уже у двери услышал невнятное бурчание худого продавца:

– Да что это за эпидемия такая – всем нужны калифорнийские суслики.

– А кто еще интересовался столь редкими животными? – спросил Клим, боясь спугнуть удачу.

– Так приходил мужчина, спрашивал, очень ему надо было.

– И что?

– Так нет у нас их и не бывало никогда. – Развел своими длинными руками продавец.

– И он ушел? – Неужели опять поражение?

– Нет, он увидел черных белок и воскликнул, что берет. – Заулыбался продавец. – Я-то сам калифорнийских сусликов не видел, но вот он и просветил меня, что они очень похожи на черных белок, – монотонно рассказывал парень.

– Что-нибудь еще покупал? – для порядка спросил Клим.

– Ну и две клетки для них, – ответил продавец.

– Для них? – удивился Клим.

– Ну да, он же купил двух белок, так для них и клетки две надо было.

– Две? – Ситуация становилась еще более запутанной.

Возле родительских ворот в нетерпении ходил Максим в ожидании Клима.

– Ну чего вы так долго? – увидев Клима, он не выдержал и возмутился.

– Работал, – коротко ответил тот, надувшись. – А тебе все бы гулять.

– Ну, одно другому не помеха, – философски заметил Макс.

– Говори, – скомандовал Клим, видя, что тому хочется сбежать на обещанный вчера праздник. Краем глаза Клим увидел букет, пристроенный в кустах у забора.

– Отпечатки с конфет сняли, – рапортовал Максим, – по базе пока не пробили, а с отпечатками Жукова они не совпадают, но ведь тот мог и нанять кого. Я вот и попросил на допросе ребят спросить и об этом инциденте. Так тот в отказ идет, говорит, что поручил дело своим адвокатам и забыл. Гаденыш даже отрицает, что давил на главврача, чтоб Наталью Петрову уволили.

– Так, может, и правда не давил, – заметил Клим. – У нас народ до такой степени запуган, что может проявить ненужную инициативу самостоятельно.

– Да нет, – сказал Максим, – главврач утверждает, что надавил наш депутат. Пугал проверками, а у нас в стране как? Если очень хочется, то докопаться можно и до столба.

– Это правда, – вздохнул Клим. – Ну, ладно, беги, Ромео, к своей Джульетте.

– А у вас что, нашли зоомагазин? – спросил обрадованно Максим, вытащив из кустов букет.

– Давай завтра, – пожалев торопыгу, сказал Клим.

Максим убежал, сверкая пятками, а Клим с завистью посмотрел ему вслед. Насколько проста молодость, нравится – беги к ней. В возрасте Клима уже все сложнее, больше сомнений, больше комплексов и больше страхов.

– Климушка. – Мама и папа шли ему навстречу. – Как хорошо, что ты успел.

– Куда это, мама, я так неудачно не опоздал? – пошутил он больше автоматически, чем от души.

– Как куда? Мы же приглашены сегодня к соседям на барбекю, у милой Лесеньки сегодня день рождения – 18 лет, даже папа согласился пойти с нами.

Папа стоял и переминался с ноги на ногу, показывая всем своим поведением, что у него просто не было вариантов.

– Как я понимаю, у Зинадина тоже не было шансов отказаться? – спросил Клим, показывая на собаку, плетущуюся следом.

– Нет, – сказал папа, – у него как раз был, и он выбрал неправильный. Сидел бы дома, смотрел телевизор, балбес ты, – обратился он к собаке. Та словно поняла, что её осуждают, и молча повесила голову.

– Мама, я считаю, у вас уже достаточная делегация от нашего дома, и я могу не идти, – попробовал сопротивляться Клим. – Если все же есть сомнения в численности, можете взять с собой Галину.

– Не переживай, Галя идет тоже, только закончит свой фирменный пирог. Разворачивайся, неприлично опаздывать, – настаивала мама. – Если я уговорила твоего отца, то поверь – я могу всё.

– Она права, – расстроенно сказал папа.

Клим понял, что сопротивление бесполезно, и решил согласиться.

– Как твои дела? – спросил он у отца, когда они шли к соседней калитке.

– Без изменений, этот Чудов словно сквозь землю провалился, внучка не знает, где он, да, по-моему, и не хочет знать. Я сам к ней ездил, неприятная девица. А как твое расследование?

– Не знаю, – честно сказал Клим. – Пока не могу понять.

При всей, мягко сказать, скромности соседского домика беседка у них была шикарная. Сейчас она светилась, и казалось, что это оазис счастья. Клим махнул Арсению в знак приветствия, а тот показал жестом, что надо поговорить. Огромный шкаф Марк по-деловому жарил сосиски и стейки, словно делал это каждый день. Максимка развлекал молодую и красивую девушку, совсем девчонку, и даже не отреагировал на их приход. Ирма накрывала на стол, а Таша встречала гостей. Сегодня она была какая-то другая. Голубое платье из шелка необычайно ей шло, а шляпа с широкими полями дополняла образ. Волосы у нее сегодня стали белыми, как в детстве, как были в школе, когда он её так беззаветно ненавидел. Она принимала цветы и подарки от его родителей, а сама смотрела на него, словно спрашивая: как я, красивая? Ему захотелось сказать: очень красивая, но, вовремя вспомнив, что перед ним Наташа Петрова, злая девочка из его детства, промолчал. Родители присоединились к остальным гостям, а Клим так и остался стоять, словно обдумывая свой следующий шаг, словно именно от него зависело его будущее.

– Хотите, я покажу вам наш сад? – услышал он. Наташа Петрова, смущаясь, стояла перед ним, то снимая, то надевая шляпу.

– Покажите, – сказал Клим, – только пообещайте не залазить на деревья, – не удержался и пошутил он.

– У меня сегодня наряд неподходящий. – Улыбнулась Таша, ничуть не обидевшись на шутку. – Так что можете быть уверены.