– Зачем ты?.. – возмутился, обнимая её, Клим. – Я же сказал, что сам доберусь, тебе не стоило беспокоиться.

– Какое беспокойство, ты о чем? – Мама улыбалась и была абсолютно счастлива, целуя своего ненаглядного Климушку куда придется. Ему вновь стало перед ней неудобно – не оправдал надежд.

– Мам, мы с Викой развелись, – сказал Клим, решив сразу поставить все точки над «и» и не ждать неудобных вопросов.

– Слава богу, – выдохнула мама, словно услышала самую долгожданную новость. – Теперь у тебя появится возможность встретить по-настоящему твоего человека.

Мама ничуть не расстроилась новостью, а даже, казалось, вздохнула спокойно. Но Клим решил, что хватит тешить родителей пустыми надеждами, и возразил:

– Мам, я думаю, что не всем в этой жизни выпадает такая удача, – начал философствовать Клим, когда они сели в её огромный черный внедорожник. Он всю жизнь любовался тем, как мама водит машину – ловко и с любовью.

– Ты о чем?

– Ну, про встретить, – замялся Клим, не зная, как помягче выразить свою мысль. – Вот тебе суждено было, а мне, например, нет.

– Глупости, – весело захохотала мама, высоко поднимая голову. Смеялась она всегда громко и от души, так что и окружающим её людям хотелось улыбнуться. Климу не досталось от нее этого качества. Он был спокойным и малоэмоциональным, как отец. Именно это вроде бы хорошее качество мешало ему в жизни – в его жизни не хватало эмоций. Он и внешне был похож на отца: стандартного телосложения, стандартной, ничем не примечательной внешности, как любили говорить ему преподаватели в институте: «Ты, Клим Январь, прирожденный шпион, с самой незапоминающейся внешностью, что в нашей работе просто подарок».

– Ничего не глупости. – Клим рядом с матерью снова чувствовал себя маленьким и глупым. Ему безумно нравилось это чувство, возможно, он даже делал это нарочно, чтоб вновь окунуться в детство, хотя бы на секунду.

– Запомни, Климушка, – мама перестала улыбаться, и он понял, что сейчас она скажет что-то серьезное, – в жизни никогда ничего тебе не дается просто так. Лишь только закрыв одну дверь, ты сможешь открыть новую.

– Ну, вот я её и закрыл, – не стал спорить Клим.

– Да, но она у тебя последние полтора года была приоткрыта постоянно, и из нее страшно дуло. – Мама снова улыбнулась. – Надеюсь, ты её не просто закрыл, а еще чем-нибудь припер. Помнишь, как в старом анекдоте:

«– Мойша ты дверь на замок закрыл?

– Закрыл, – отвечает тот.

– А цепочку повесил?

– Повесил.

– А щеколду закрыл?

– Закрыл.

– А шваброй припер?

– Забыл.

– Ну вот! – восклицает жена. – Заходите, люди добрые, берите что хотите».

Рассказав анекдот, который Клим слышал много раз, мама засмеялась заразительно и громко, словно сама услышала впервые эту маленькую одесскую историю.

– Понимаешь, сынок, если ты хочешь каких-то перемен в своей жизни, необходимо самому сначала изменить её течение, изменить привычки, город, друзей, хобби. Лишь тогда появится шанс на перемены. А сидеть на одном месте и рассказывать всем, как ты желаешь встретить человека, по меньшей мере глупость и надежда на чудо. Помнишь русскую пословицу: «Под лежачий камень вода не течет».

– А как же «судьба и на печке найдет»? – решил потягаться с мамой в знании пословиц Клим.

– А эта – она не работает, – засмеялась мама. – Всё, мы приехали.

Клим огляделся. Пока они с мамой болтали, он упустил совсем их маршрут и сейчас не понимал, где они.

– Это что? – спросил он, показывая на красивый резной забор, за которым высился коттедж странной, но интересной конструкции.

– Это наш дом, – гордо ответила мама. – Помнишь, как у Чебурашки: «Мы строили, строили и наконец построили».

– Красота, – восхитился Клим. От калитки в глубину двора вела тропинка, с двух сторон засаженная высокими соснами.

– Отец дома? – немного взволнованно спросил он.

– Нет, – спокойно, словно не заметив дрожащего голоса сына, ответила мама. – Он тоже хотел тебя встретить, но у него на работе проблемы, которые требовали срочного вмешательства. Не надумывай. – Улыбнулась мама, словно подтверждая свои слова. – Он давно уже не злится на тебя, а как узнает о твоем разводе, и вовсе обрадуется.

– Меня уже начинает пугать ваша безудержная радость по этому поводу, – проворчал Клим, рассматривая впечатляющий дом. Он был именно таким: крыша шла ломаной линией и держалась на внушительных колоннах разной высоты, от этого она прыгала, то поднимаясь вверх на пять метров, то опускаясь почти к самой земле на колонну не больше метра. Стены в доме все были из стекла, а вокруг него шла терраса из дерева в форме кормы большого корабля. Клим стоял, восхищенно оглядывая шедевр.

– Сам делал? – спросил он восхищенно.

– Конечно, – гордо ответила мама, тоже любуясь шедевром, словно видела его впервые.

Отец был архитектором от бога, в советское время в городе Н по его проектам были построены дома, школы, садики. Позже, после наступления «голодного капитализма с русским лицом», он открыл свою строительную компанию. Так как отец был хорошим специалистом и работал на износ, она выжила в 90-е и развилась в двухтысячных. Сейчас это была самая большая и современная строительная фирма в городе. Отец уже давно не проектировал ничего сам, ссылаясь на занятость.

– Для меня проект был сюрпризом, – рассказывала мама, показывая еще недоделанный сад, в котором вовсю шли работы. – Он принес и сказал: «Маша, давай мы с тобой построим дом “для друзей”, как Чебурашка с крокодилом Геной». А когда я увидела проект, то загорелась домом вместе с ним. Ему очень хотелось, чтоб ты оценил его творчество, – глядя в глаза сыну, добавила мама.

– Мам, это шедевр, – от души сказал Клим, и та зарделась, словно это её похвалили.

Вдруг из дома выбежал большой лабрадор, вытащив язык и стараясь от возбуждения не запутаться в собственных ногах, побежал в их сторону.

– Зинадин, родной, – раскинув руки, обнял радостное животное Клим. – Как ты вырос.

– Скорее постарел, – грустно сказала мама. – Но тебе радуется как мальчик.

Зинадин был любимцем в доме, но сам он выбрал в любимцы себе Клима. Сколько мама и отец ни пытались растопить и даже подкупить его собачье сердце, но оно навеки принадлежало Климу.

– Почему твое умение обольщать не действует так на девушек? – засмеялась мама.

– Оно распространяется, мамуля, у меня исключительно на красивых псов, – ответил Клим, а Зинаидин, словно поняв его слова, смачно лизнул его щеку.

В этот момент телефон в его кармане завибрировал, он не любил громкие звонки и убавлял их на самый минимум. На экране высветилось «Даймонд», это была детская кличка друга, с которым они знали друг друга так давно, что первую встречу вспомнить было уже невозможно.

– О, мам, Димка Арбенин звонит, откуда он узнал, что я в городе? Ты сказала?

Мама в ответ отрицательно помотала головой.

– Алло, – ответил на звонок Клим. – Даймонд, ты экстрасенс, что ли? Как узнал, что я приехал? Еще вчера утром я даже не мечтал об этом, – весело прокричал он в телефон, но улыбка медленно сползала с его лица, Клим побледнел, выслушал и уже тихо спросил: – Как убили, когда? – Через мгновенье он резко скомандовал: – Диктуй адрес, еду.

* * *

Таша решила, что со вчерашним днем ушли и все её неприятности, поэтому на работу шла в приподнятом настроении. Ну, уволили, ну и что, не конец света же, работу всегда можно найти. Таша уже давно хотела попытаться устроиться в платную клинику города Н. Там и платили больше, и оборудование лучше, но всегда было жалко родную поликлинику, где она проработала уже без малого десять лет. Сейчас же такой случай представился. Но торопиться с этим она не будет, сегодня ей выплатят зарплату вместе с неиспользованным отпуском, и на эти богатства, которых им с Леськой на «фазенде» хватит на месяц, они устроят настоящий отдых. Будут есть клубнику и загорать в саду между яблонь, жарить шашлык и люля, а самое главное – хохотать с утра до вечера. Ирма, конечно, с ними поживет недельку, но не больше, и потом снова будет ездить на работу. Хорошо, что «фазенда» так близко к городу, и она на своей маленькой машинке будет обязательно приезжать по вечерам. Привозить какие-нибудь вкусности и рассказывать смешные истории, и будет, как всегда, непонятно, сочинила она или они произошли на самом деле. И только когда лето начнет незаметно заканчиваться, проявляя это в достаточно прохладных вечерах, Таша пойдет устраиваться на работу, и не часом раньше.

Пообещав себе клятвенно больше никого не запугивать и ни с кем не ругаться, Наталья Петрова переступила порог поликлиники.

– А это наша революционерка пожаловала! Не думал я, Петрова, что ты можешь так митинговать, если бы знал, я бы тебя в самодеятельность выдвинул. Надо же, на стул встала в фойе и всех врачей заставила свой бред слушать. – Не повезло – главврач встретил её на пороге, будто ждал. – Все ещё не остыло желание вывести всех на чистую воду?

Таша, как нашкодившая школьница, стояла и смотрела себе под ноги.

– Я, Сергей Петрович, была в состоянии аффекта, – оправдывалась она.

– То есть ни про какие страшные преступления, творящиеся у нас в поликлинике, ты не знаешь? – улыбаясь, уточнил главврач. Он по сути был неплохим мужиком, правда, немного трусливым. Про таких говорят «не орел». Поэтому он и не стал отстаивать своего сотрудника, а тихо уволил.

На его вопрос Таша лишь молча покачала головой.

– И всей вчерашней революции виной твой аффект? – продолжал уточнять он.

Таша вздохнула и вновь махнула головой, только теперь уже положительно.

– Я же тебе все объяснил вчера, Петрова, – тихо, словно их кто-то мог услышать, сказал Сергей Петрович. – Не могу я тебя оставить, тогда хана всем: и мне, и поликлинике.

– Я не думаю, что мы живем в такой стране, где один подонок может управлять целым коллективом, – поджав губы, всё же ответила Таша.

– Ты опять! – воскликнул главврач.

– Ладно, живите с этой мыслью. – Она решила все-таки ткнуть начальство напоследок. – А я так не хочу. Я этому подонку еще в суде покажу. – Для верности она показала кулак, но получилось несколько жалко, и она быстро убрала его обратно в карман.

– Значит, так, Петрова, – зашипел на всё фойе главврач, – получай расчет и выметывайся отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели. – На последних словах он перешел на крик, и вокруг стали собираться люди. Таша гордо выпрямила спину, задрала повыше нос и немного пафосно ответила, так чтоб все присутствующие услышали:

– Вы еще будете мной гордиться, когда я выведу его на чистую воду, – и, чеканя каждый шаг, покинула поле маленького местечкового боя.

Решив не задерживаться долго в когда-то родной поликлинике, Таша постаралась быстро сделать все необходимые дела. Подписала все документы в отделе кадров, получив на руки заветную трудовую, заскочила в свой бывший травматологический кабинет. Там она собрала небольшой пакет с личными вещами, которые уже прижились в казенном месте, попрощалась с коллегами. Проводить её пришло много людей, в частности, даже те, с кем Таша «не сработалась». Так, даже Лёнчик, молодой врач, присоединившийся к коллективу совсем недавно и постоянно получавший от Таши за несоблюдение множества требований, пришел в кабинет и тихонько стоял в углу.

– Дорогие друзья, – решила попрощаться со всеми сразу, – я всех Вас люблю и всех прощаю, – пошутила она, для того чтоб напряжение спало. – Как устроюсь, сообщу, заходите, если что сломаете, – и, поддаваясь душевному порыву, расцеловала всех без исключения. Отеческий поцелуй в лоб достался даже неопрятному Лёнчику, чего тот явно не ожидал и испугался. Это обстоятельство рассмешило Ташу, кто бы мог подумать, «тихоня» и «пионерка» напугала всю поликлинику, и, не в силах уже остановиться, она, выпучив глаза, страшно прошептала на ухо испуганному врачу:

– А рецепты по форме 148 ты все-таки приведи в порядок, я комиссию в поликлинику обязательно отправлю, вот только суд выиграю – и отправлю.

И, не дожидаясь ответа напуганного коллеги, Таша покинула неприветливый коллектив, который даже не поддержал её перед главным.

Настроение, слава богу, не испортилось, а наоборот, стало еще радужнее, вдруг Таше показалось, что всё к лучшему, что именно сейчас наступает счастье. Возможно, этому способствовало яркое летнее солнце, которое смешивалось с запахом свежескошенной травы, составляя тем самым многослойный запах лета. Чтоб не потерять настроение, она решила идти пешком, город был по-летнему сонным. На дорогах мало машин, а на тротуарах – людей, словно все дружно ушли в отпуск и уехали к морю. Хотя зачем далеко ехать, вон речка какая красивая есть в городе Н. Широкая, быстрая, в ней поплавать в летний зной – одно удовольствие. Эта река проходила через весь город и еще несколько километров кружила вокруг. Поэтому воспользоваться прохладой её воды могли почти все жители города Н. Как давно Таша в ней не купалась? Наверное, уже больше двух лет, хотя от «фазенды» буквально сто метров до берега, но постоянные дела и катастрофическое отсутствие отпусков в их поликлинике не давали ей сделать это.