Сэм был старым игроком в мафиозные игры и легально держал автомастерскую, в которой скрывались не совсем законная мясная лавка и бизнес по контрабанде оружия.

— Я вернусь до того, как Колам и его ребята придут на собрание сегодня днем, — продолжал Питер.

— Правильно, — ответил я. Я не то чтобы забыл, что ирландцы собираются нас навестить, но, несмотря на всё это безумие, как-то упустил это из виду. Моё настроение упало при мысли о том, что они будут хозяйничать в моем кабинете, притворяясь, будто они королевы этого дерьмового бала. — Они захотят услышать все о прошлой ночи.

— И их будет очень сложно убедить насчет стукача.

— Тут я их не виню. Нам нужно укрепить нашу группировку, прежде чем мы сможем ожидать, что кто-то объединит с нами свои силы, — сказал я и потёр виски.

— Верно, — сказал он, застегивая пиджак. — Хотя, конечно, отстойно.

— Ни хрена себе, — вырвалось у меня. Я снова сосредоточился на Сабрине. Она кружила вне досягаемости Дэвида, но чуть не споткнулась о собственные ноги.

— Потом.

Шаги Питера затихли, когда я увидел, как Сабрина безуспешно пытается убежать от Дэвида. Её равновесие было нарушено, она не ожидала его движений, и ей нужно было опуститься ниже.

Я снял пальто, бросил его на спинку дивана в своем кабинете и расстегнул манжеты. Толкнув стеклянную дверь, ведущую во двор и к бассейну, я почувствовал прохладный утренний воздух. Трава все еще была влажной от росы, а бассейн сверкал в первых лучах света.

Сабрина попала в удушающий захват, Дэвид засмеялся, когда она вцепилась в его руку.

— Придурок! — воскликнула она и пнула его ногой, но он не двинулся с места, просто удерживал её, пока она боролась и, в конце концов, сдалась.

— Давай я попробую, — вмешался я, закатывая рукава.

Дэвид отпустил её, и она повернулась ко мне лицом. Её щеки порозовели от напряжения, а лоб покрылся капельками пота.

— Займись этим сам. Это слишком легко для меня, — сказал Дэвид с ухмылкой и прошел мимо меня, когда Сабрина показала ему средний палец.

Когда он исчез в доме, она спросила:

— А как же твоя рука?

— Все нормально, — ответил я. Она болела, но, когда я сменил бинты после душа, рана уже начинала затягиваться. — Тебе нужен толчок, чтобы преодолеть себя. Хотя ты все равно проиграешь.

— В этом доме все мужчины такие самоуверенные козлы? — спросила она.

Она подняла руки и обняла меня за шею.

— Думаю, ты знаешь, что я тут самый самоуверенный.

Я ухмыльнулся и сделал ложный выпад в её сторону.

Она отшатнулась, затем снова подобрала под себя ноги и бросила на меня сердитый взгляд.

— Нечестно.

Я пожал плечами. Она вздрогнула.

— Тебе нужно расслабиться.

— Расслабиться? — переспросила она, тряхнув головой.

— Ага. Ты почти на пределе. Так ты только вымотаешь себя, подставишься сама, попадешься на крючок Дмитрия, и он повяжет тебя.

Она вздрогнула.

— Не обижайся, — я поднял руки вверх. — Я хочу убедиться, что этого не произойдет. Так что давай поработаем над этим, хорошо?

Она встряхнула руками и кивнула.

— Ты должна быть расслаблена, но осознавать, что делаешь, если это имеет смысл. Наблюдай, подмечай всё, анализируй, просчитывай, что делает твой противник, прежде чем он это сделает. Ищи подсказки, — я поднял кулаки. — Большую часть времени он будет склоняться в ту сторону, как собирается действовать. Это просто, но это работает. Следи за языком тела. Его руки сжаты в кулаки? Тогда тебе нужно растопырить пальцы, чтобы попытаться заблокировать удар или оттолкнуть его руки. Его ладони раскрыты? Тогда он собирается схватить тебя. Примерно вот так, — произнес я и бросился вперед, схватил её за руку и перекинул через бедро.

Она приземлилась на спину, со свистом выпустив весь воздух из своих лёгких. Её запах смешивался с запахом свежей травы. Бросив свирепый взгляд, она поднялась на ноги.

Моя рука болела, как хрен знает что, но будь я проклят, если позволю себе это показать.

— Наблюдай за мной. Может, я буду подавать какие-то сигналы, — сказал я, а сам отступил на несколько шагов и сжал кулаки.

Она развела руками.

— Согни побольше колени. Опускайся ниже. Это поможет тебе увеличить силу удара.

— Я и так ниже, — сказала она, посмотрев на мои руки.

Я сделал ложный выпад вправо, затем резко побежал влево, ударив кулаком и промахнувшись на несколько дюймов, чтобы не задеть её лица.

— Ты промахнулся.

— Специально. Я мог бы выбить тебе зубы, — ответил я и провел рукой по волосам. — Тебе нужно больше практики.

— Это мой первый день, — возразила она, уперев руки в бока.

— Верно, — я стоял прямо и неподвижно. — Врежь мне по колену.

— Что?

— Если ты хочешь свалить мужчину, самый простой способ — врезать по колену или заехать ему между ног. Тебе надо сосредоточиться на этих местах, — проговорил я и помахал ей рукой. — Ударь мне по колену.

Она склонила голову набок.

— А если я сделаю тебе больно?

Я рассмеялся.

— Ни за что на свете.

Она нахмурилась и сделала большой шаг, подняв правую ногу, чтобы нанести удар по моему колену.

Я отступил в сторону и притянул её к себе так, что она стояла спиной ко мне, моя здоровая рука обхватила ее талию.

— Слишком медленно, — сказал я. Мне хотелось слизать пот с её шеи.

Она откинула голову назад. Искры посыпались у меня из глаз, когда она достала до моей челюсти резким ударом. Я отпустил её.

Усмехнувшись, она попятилась.

— Этому меня научил Дэвид. По-видимому, у большинства людей есть болевая точка в челюсти, которая при ударе может парализовать их.

Я потер подбородок.

— Челюсть — слабое место.

— Верно, — она подпрыгнула на носках, ее груди затряслись от движения, соски затвердели под тканью. — Хочешь ещё?

Я хотел всё это. Мой член согласился, подскакивая как солдат по стойке смирно, вся моя кровь прилила туда, подгоняемая ударами сердца. «Нет, нет, нет».

— Иди-ка сюда, дружок, — проговорил я, ущипнув себя за переносицу большим и указательным пальцами.

Она шагнула вперед, сделала ложный выпад вправо и пнула меня в пах. Промахнулась немного, слава богу.

— Неплохо, но ты должна двигаться быстрее.

Она смахнула с лица выбившуюся прядь волос и бросилась на меня, сбившись, когда была уже на полпути.

Я увернулся, смех клокотал в моей груди.

— Не поймала. Мне это нравится.

Она хмыкнула и сморщила нос.

— Это ты слишком быстро двигаешься.

— Так говорят все девушки. Затем они сбрасывают свои трусики.

Она взревела и бросилась на меня. Её маленькие кулачки стучали по моей груди, пока я не поймал их и не заломил ей руки за спину.

— Ты не можешь действовать в гневе. Это делает тебя рассеянной, невнимательной. Планировать надо заранее.

— Я не могу, когда ты говоришь о других женщинах, которых трахал! — воскликнула она. Её глаза блестели, когда она кричала мне в лицо.

— Задел за живое? — спросил я и отпустил её.

— А что, если я передумаю хранить себя для тебя и просто пересплю с первым встречным?

«Чёёёрт». Мои руки сжались в кулаки при мысли о другом мужчине, прикасающемся к ней. Она бросилась вперед и ударила коленом по моему хозяйству. Я отступил как раз вовремя.

— Гнев делает тебя рассеянным, — повторила она, и на её губах заиграла торжествующая улыбка.

Я бросился вперед и схватил её в объятия. Она взвизгнула и схватила меня за волосы, дернув, когда я поднял её, оторвал от земли и прижал к каменной стене дома. Ногами она обхватила меня за талию, и не успев урезонить себя, я поцеловал её. Жёстко и грубо, совсем перестав рассчитывать риски и выигрыши, я погрузил свой язык в её рот — овладевая ею, когда она таяла рядом со мной, обвивая своими руками мою шею.

Протянув руку между нами, я прижал ладонь к её киске. Она горела для меня, её тело было открытым и влажным. Я убрал руку и прижался к ней своим членом.

Я приказывал себе остановиться, отпустить её, держать свой член как можно дальше от нее, но я не послушался своего внутреннего голоса. Вместо этого я практически трахал её у стены.

Она издавала тихие звуки, которые я ловил губами, каждый толчок моих бедер заставлял её тереться об меня, в погоне за вспышкой удовольствия, которое я не собирался ей дарить. Только не так.


Глава 10

Сабрина


Я стиснула его, чтобы прижать к себе, желая каждого прикосновения, чтобы сократить расстояние между его телом и своим. Он подчинился, прижимая меня к прохладным камням и целуя до тех пор, пока я не смогла собраться с мыслями. Я прижалась к нему всем телом, мой клитор пульсировал, а живот сжимался с каждым толчком его твердой плоти.

Нэйт оторвался от моих губ и повернулся, опустившись коленями на траву и положив меня на спину. Его руки блуждали по моему телу, когда он снова взял мой рот, его язык уверенно и возбуждающе прижался к моему. С силой потянув, он дернул мой спортивный лифчик вверх, оголяя грудь. Нэйт обхватил их, сжимая и массируя руками, и поцеловал меня в шею.

Ко мне никогда так не прикасались, и теперь, когда это случилось, я хотела все сразу. Выгнув спину, я прижалась грудью ближе к нему. Он принял мое предложение и взял в рот один сосок. Я застонала, звук был низким в моем горле, когда его зубы задели твердый бутон. Ощущение было гораздо более сильным, чем все, что я могла создать своими собственными пальцами и воображением. Я вся горела от губ Нэйта. Когда он перешел к другому соску, я потянула его за волосы, желая его больше и больше, когда он прижался ко мне своим членом.

Целуя мой живот, он схватил меня за пояс шорт и рывком спустил их до колен вместе с трусиками.

— Кто-нибудь может увидеть, — хрипло произнесла я, глядя на окна в задней части дома.

— Да пусть видят. Я хочу, чтобы они тоже слышали, как ты зовешь меня по имени, когда кончаешь мне в лицо.

— Нэйт! — вскрикнула я, когда он прижался ртом к моей киске, поднимая мои колени выше.

Он скользнул языком между моих складочек, его прикосновение подняло меня к эротическим высотам, о существовании которых я и не подозревала.

— Я единственный, кто когда-либо пробовал это?

— Да.

Я попыталась сдвинуть ноги, но он держал их открытыми, кончиком языка касаясь моего клитора.

— Это моё?

— Да!

Я дернула бёдрами, прижимая свою киску к его лицу, когда он застонал и лизнул глубже.

— Тогда дай это мне, — он сдернул с меня шорты и трусики и стащил их с меня, не снимая теннисных туфель. Раздвинув мне ноги пошире, он уставился на моё самое интимное место. — Такая розовая, — проговорил он и начал лизать, долго и медленно, а у меня сводило пальцы на ногах. — Вся моя, — не останавливался он. Прижав ладони к внутренней стороне моих бедер, он развел мои ноги так далеко, как только возможно, а затем присосался к моему клитору, втянув его между зубами.

Я сжала его волосы между пальцами. Опьяненная ощущением его рта, я стала двигать бёдрами, больше не заботясь о том, кто может увидеть. Нэйт лизнул и пососал, затем двинулся ниже. Давление его языка внутри меня вырвало стон из моих легких.

Он отстранился и медленно облизал мой клитор.

— Только я. Я один. Скажи это.

— Ты один.

Он снова нырнул вниз, безжалостно терзая ой клитор резкими движениями. Мои ноги начали дрожать, и он впился пальцами в мою кожу, удерживая меня крепко, когда трахал меня своим языком. Все вышло из-под контроля, и мои бедра напряглись и широко раскрылись. Я замерла, а затем кончила в ослепительном порыве, моя киска сжалась, когда волны удовольствия прокатились по моему телу. Я простонала его имя. Снова и снова, ничего не осталось в моих мыслях и на языке, я могла только звать Нэйта по имени, а он продолжал лизать меня, хотя мои ноги дрожали, уже не подчиняясь мне. Надо ли мне было смущаться от того, как быстро я кончила?

Когда последняя дрожь утихла, я попыталась отползти назад, слишком сильно ощущая его язык. Нэйт зарычал и удерживал меня на месте, проходя поцелуями сверху вниз, пока, наконец, не сел и не облизал губы.

Он усмехнулся:

— Завтрак чемпионов.

— Эт-то было... — я глубоко вздохнула, когда он поправил мой спортивный лифчик, а затем натянул мои шорты и трусики обратно на бёдра.

— Я знаю.

Его самодовольная ухмылка вызвала у меня желание закатить глаза и сбить с него спесь, но я была слишком счастлива, чтобы ответить ему тем же. Никогда в жизни у меня не было такого сильного оргазма. И это после бесчисленных ночей, когда я прикасалась к себе, думая о нём. Как может быть такая разница между ночью и днём?