Я выпрямился и уже собирался спуститься к ней, когда она повернулась и посмотрела на меня своими голубыми глазами.

Сабрина помахала рукой и улыбнулась, её, как и предполагалось, идеальные сиськи подпрыгнули в такт движению.

— Чёрт! — выругался я себе под нос и попытался мысленно заставить свой член опуститься. Это не сработало.

Она подошла ближе к краю бассейна, её тело блестело от воды. А потом она сказала то, что должно было убить мою эрекцию, но не смогло:

— Как я рада тебя видеть, дядя Нэйт!


Глава 2

Сабрина


Нэйт кашлянул в ладонь, мышцы его обнаженного торса напряглись, когда он посмотрел на меня. Он выглядел даже лучше, чем я помнила. Темные волосы, ясные сияющие глаза и тренированное тело.

У меня сердце распирало от восторга, и мне едва удалось сдержать ликование внутри. Моя уловка сработала идеально. Я стояла под его балконом, а он отводил глаза, стараясь смотреть на что угодно, только не на меня. Не получалось — его взгляд постоянно возвращался к моему лицу и ниже. Сгущающаяся тьма отбрасывала на него тень, но я чувствовала, как его глаза блуждают по мне.

— Значит, ты... э-э... ты вернулась из школы? — спросил он и схватился за перила балкона.

— Да-а. Я поступила в Темпл с этой осени, помнишь?

Скорее всего, он вообще ничего не помнил. Зимой, когда меня приняли, я отправила ему электронное письмо, а он в ответ написал дежурное «поздравляю».

Мы не виделись пять лет. Он отослал меня в школу-интернат и отправлял на каникулы, и даже не навещал летом или на остальных каникулах. Я даже не думала про Филадельфию и выполняла его пожелания. Но больше не буду. Мне исполнилось восемнадцать, и я была готова вернуться домой. Я также была готова к Нэйту Франко, хотя и знала, что он не будет готов ко мне.

— И правда, Темпл, — проговорил он, потирая ладонью подбородок, а другой рукой так крепко вцепился в перила, что побелели костяшки пальцев.

— В городе. Так что, я могу остаться здесь... Если ты не против? — уточнила я, сцепив руки за спиной, прекрасно понимая, что это еще больше выпячивает мою грудь. Груди у меня были не очень большие, но они заполняли бикини. — Я знаю, что тебе больше не нужно быть моим опекуном, так как я совершеннолетняя, но я надеялась, что смогу остаться, даже если мы не родственники.

— Остаться? — спросил он. Его голос был грубым и хриплым. Я забыла эту крошечную деталь, но тут вдруг снова всё вспомнила. «Теперь ты в безопасности. Я клянусь». Первые слова, которые он мне сказал, рикошетом пронеслись у меня в голове. Момент, когда я влюбилась в него, запечатлелся в моей памяти, даже если тогда я этого не понимала. Я была слишком юна и слишком шокирована.

— Да. Здесь, в доме, — ответила я с улыбкой. — С тобой.

— Это же... — тут он откашлялся, но, казалось, не был настроен продолжать свою мысль.

— Ты голоден? — спросила я, разомкнула руки и поиграла с завязками бикини на шее.

Он наклонил голову, наблюдая за моими движениями. После долгой паузы он процедил сквозь зубы:

— Да.

— Спустишься поесть? — продолжала я, немного потянув за веревочку.

Он хлопнул ладонью по перилам.

— Я… нет, — начал он, но снова закашлялся и покачал головой, словно пытаясь рассеять туман мыслей. — У меня много дел, я занят.

«Неужели я переоценила свои силы?»

— Оо, — надулась я и опустила руки. — Я надеялась, мы сможем поговорить о колледже.

— Может быть, завтра. За завтраком, — сказал он и отступил, хотя я чувствовала его взгляд. — Я же говорю, у меня много дел, так что увидимся позже. За завтраком.

— Окей, — ответила я, пожав плечами, и пошла к лестнице, покачивая бедрами. Прыгнув на верхнюю ступеньку, я потянулась, напряглась, затем нырнула в бассейн и поплыла из конца в конец. Когда я снова вынырнула, его двери были закрыты и я не могла его видеть, но покалывание в затылке подсказало мне, что он все ещё смотрит. Я демонстративно положила полотенце на шезлонг у бассейна и легла, позволяя теплому ночному ветерку высушить мою кожу.

Согнув руку, я медленно потянула за шнурок на шее, развязала его и спустила вниз, к тонкому материалу треугольников на груди. Я уставилась на его окно, и мне захотелось откинуть верх, чтобы показать ему, что принадлежит ему. Но я не стала этого делать. Я позволила завязкам лечь на живот и сползла на шезлонг, ткань все еще прикрывала мои твердые соски.

Закрыв глаза, я представила, как он спускается к бассейну. Он встанет надо мной, а потом сдернет с меня бикини, чтобы увидеть, какие твердые у меня соски. Его зеленые глаза изучали бы меня, вбирали бы в себя всё, а затем он проводил бы кончиками пальцев вниз по моему влажному телу, пока не нашел бы самое сладкое местечко между моих ног.

Я закинула руки за голову и сжала бедра от жара, который пробудился во мне от моих мыслей. Мне нужно было хорошенько подумать. Фантазии о Нэйте стали моим любимым занятием в школе-интернате. Я проводила свободное время в одиночестве, думая о нём, планируя наш первый раз вместе, представляя его тело на моём. Другие девочки в школе теряли девственность и заводили парней, в то время как у меня были воображаемые, горячие отношения с моим опекуном. Не видя никаких признаков моего интереса к мальчикам, они решили, что я ханжа. Но они ошибались. Моя проблема была проста: я не хотела мальчика. Я хотела мужчину. А точнее, одного определенного мужчину.

Мои мысли продвигались дальше, к тому, что Нэйт сделает со мной, когда мы оба окажемся вместе и разденемся. Я раздвину для него ноги, показывая ему то, что никогда никому не предлагала. Что он скажет? Мне очень хотелось потянуться вниз и доставить себе удовольствие, но если маневр с бикини напугал его, то мастурбация под его балконом уж точно была бы ошибкой, которую совершать не следовало.

Я вздохнула, завернулась в полотенце и села. Обойдя вокруг бассейна, я бросила ещё один взгляд на его окно и решила, что продолжу фантазировать одна в своей комнате.


Глава 3

Нэйт


Я сидел за своим столом и слушал краткий отчет Дэвида об итогах всех наших операций за день. Мы ожидали ещё одну крупную партию травки попозже в ту ночь. На этот раз мы отправим своих людей, чтобы охранять товар вместе с Питером. Дэвид продолжит поиски стукача. Кто-то стучал, и его надо было обнаружить. Русские просто не могли знать наши ходы с такими подробностями, если кто-то не сливал им всё.

— Если найдете его, приведите его ко мне.

Питер кивнул, но у Дэвида глаза сверкнули, выдавая его жестокость, что рвалась на свободу.

Я указал пальцем на него и сказал:

— Дэвид, у тебя будет возможность разобраться с ним, но мне нужно сначала его увидеть. Понял меня?

— Я понял, — ответил Дэвид, хрустнув суставами пальцев. Это само по себе заставило бы взрослых мужчин с даже более крепкими яйцами, чем у меня, наложить в штаны. Мясник жаждал причинить кому-то боль. — Если только потом я смогу взяться за него и прикончить.

— Да, сможешь, — подтвердил я и потер свои виски, когда часы в зале пробили девять.

— Ну, нам пора. Пойдем работать, — сказал Питер, вставая, и они с Дэвидом ушли на целый день. Я собирался подключиться позже и вместе с ними контролировать доставку марихуаны. Нельзя допустить, чтобы что-то пошло не так в этот раз. Если бы мы потеряли эту партию, мы бы вышли из игры в этом бизнесе на неделю. Многое может случиться за неделю. Новые дилеры забрали бы на наш товар, и, в конце концов, мы были бы вынуждены снова воевать с русскими, а также с другими синдикатами, как это было в прежние времена. Такой поворот событий меня не устраивал.

Пора было идти на завтрак, но я замешкался у двери в холл. Сабрина будет там, и после прошлой ночи — ночи, половину которой я провел под холодным душем — мне нужно было действовать правильно. Она могла поступить в Темпл, но ей нужно было найти место в кампусе или в городе рядом со школой. Оставаться здесь было бы слишком опасно. Я не позволял ей приезжать в этот в дом довольно долго, главным образом из-за угрозы со стороны русских. Вытащить её отсюда было самой умным шагом. И не только из соображений безопасности. Мне нужно было стереть её из памяти, держать на расстоянии. Я покачал головой, вспомнив, что думал о ней до того, как узнал её. А потом и остальные мысли о ней, хотя я чертовски хорошо знал, кто она такая. Мой член начал подниматься в штанах, и я сжал руки в кулаки.

— Сосредоточься, извращенец. Она твоя подопечная. Не твоя игрушка, — пробормотала я себе под нос, хотя и не слишком убедительно. «Дядя Нэйт». Её слова эхом отдавались у меня в голове. Это была хорошая деталь, неплохое напоминание, которое кричало: «НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ, МАТЬ ТВОЮ». Но я думал об этом слишком много с того момента, как увидел её в бассейне.

Из робкой, красивой девочки Сабрина превратилась в женщину, способную вскружить голову и разбить сердце. Достаточно умная, чтобы получить полную стипендию в Темпле, и с телом, которое вызывало у меня желание… Я отвечал за её безопасность после того, как её приемные родители были убиты в одном ужасном деле, связанном со старым боссом. Это было пять лет назад, и Сабрина была почти забыта в преступном мире. Воспитанная в лучших школах-интернатах, какие только можно найти, она была чужой в этой жизни, и я хотел, чтобы так оставалось и дальше. Я сделал глубокий вдох и выдохнул, прежде чем поправить ширинку, как гребаный подросток.

Солнечный свет просачивался сквозь пуленепробиваемые окна широкого коридора в задней части дома. Деревянные полы блестели от свежей полировки, когда я свернул налево в главный коридор, стены которого всё ещё были украшены произведениями искусства, приобретенными семьей Генуя много лет назад. Я понятия не имел, сколько они стоят и хороши ли вообще. Видел одно, значит, видел их все — я так думал, по крайней мере, в области искусства.

По дому разносился запах яичницы с беконом, смешанный с горьковатым привкусом свежего кофе. Голоса отражались от панелей из красного дерева, один высокий и приятный, другой принадлежал Питеру.

У меня напряглась спина, когда я вошёл в столовую. Сабрина сидела за столом, её светлые волосы волнами ниспадали на обнаженные плечи. На ней было даже не платье, а какой-то пляжный сарафан с тонкими лямками, ткань была такой тонкой, что почти просвечивала. Она повернулась ко мне, и, заглянув мне в глаза своими ярко-васильковыми, улыбнулась.

— Нэйт, — произнесла она и встала, позволяя мне рассмотреть, насколько коротким было её светло-розовое платьице. До середины бедра и в обтяжку. Мне захотелось накинуть на неё свой пиджак. Питер усмехнулся.

— Разве у тебя нет работы? — огрызнулся я на него и подошёл к своему месту во главе стола.

— Да, босс, — ответил он и, повернувшись к Сабрине, слегка поклонился. — Приятно познакомиться.

— И мне тоже, — ответила она, занимая свое место, и положила салфетку себе на колени.

Когда Питер вышел из комнаты, мне удалось немного расслабиться. Но потом она повернулась и одарила меня ещё одной улыбкой. Такой яркой и полной жизни. Она хоть представляла, как сияет?

— Раз уж я останусь здесь, то думаю, мне можно сделать ремонт в моей старой комнате?

Я сравнил её с маленькой испуганной девочкой, которую спас от перестрелки пять лет назад. Глаза были те же — завораживающие, а волосы все ещё имели золотистый оттенок, но всё остальное было другим. Её лицо было уже не таким круглым и приобрело форму сердечка. Гладкая кожа, ровные белые зубы и пухлые губы. Смущает, если не сказать больше. Я отчетливо представлял её себе всякий раз, когда думал о ней в школе. Это всегда была одна и та же испуганная маленькая девочка, её большие голубые глаза умоляли меня спасти её. Но она уже не была ребёнком, теперь это была незнакомка. Горячая штучка.

Из кухни появилась Опал с моим кофе, яичницей с беконом и двумя пышными оладьями. Она улыбнулась Сабрине и сказала:

— Так приятно, впервые в доме появилась ещё одна женщина.

Я отхлебнул кофе и строго посмотрел на неё. Она поняла намек и поспешила обратно, а в это время Сабрина откусила кусочек вафли.

— Боже, как вкусно, — сказала она и сглотнула. — В школе нам не давали такой еды, — пожаловалась она, отрезая себе ещё кусочек, и посмотрела на меня. — Ты будешь есть?

Я понял, что молча разглядывал её, не произнося ни хрена, ни единого гребаного слова. Поставив кофе, я откинулся назад и, сосредоточив внимание на её ангелоподобном личике, проговорил:

— Не думаю, что тебе стоит оставаться в этом доме.

Ее лицо вытянулось, как от удара:

— Но я только что приехала.

— Я понимаю, — ответил я, положив салфетку на колени. — И мне очень жаль. Но… — «Как же это сказать ей?» — В последнее время начались проблемы с бизнесом, дела идут не очень хорошо, а я хочу, чтобы все было в порядке. Тебе лучше было бы пожить в кампусе или на квартире, а? Я могу это устроить.