Стефани Лоуренс - Нелегкая победа

— Как я понимаю, мистер Эмберли, мистер Сатгерли и лорд Рутвен — ваши близкие друзья?

Гэрри мельком взглянул на нее и неохотно подтвердил:

— В некотором роде.

— Никогда бы не догадалась. — Люсинда невинно взглянула на него. Гэрри хмыкнул и притянул ее чуть ближе.

В конце вальса он повел ее прямо в столовую. Не успев оглянуться, она оказалась за уединенным столиком на двоих, затененным двумя пальмами в горшках. Перед ней появились бокал шампанского и тарелка с горой деликатесов, а Гэрри грациозно расположился в кресле напротив.

Не сводя с нее глаз, он откусил кусок омара, запеченного в тесте.

— Вы заметили парик леди Уолдрон?

Люсинда хихикнула.

— Он чуть не свалился. — Она отпила шампанского, ее глаза сверкали. — Мистеру Энсти пришлось подтолкнуть его на место.

К восторгу Люсинды, Гэрри целых полчаса развлекал ее анекдотами, слухами и случайными бесстрастными наблюдениями. Впервые с ней наедине он был в таком настроении, и она наслаждалась передышкой.

Только когда он отвел ее обратно в бальный зал, она задумалась о причине. Вернее, почему он так открыто ухаживает за ней?

— Вы еще здесь, Рутвен? — Медлительная речь Гэрри вывела ее из задумчивости. Он смотрел на своего друга с вызывающим блеском в глазах. — Вас больше ничего вокруг не интересует?

— Боюсь, ничего. — Лорд Рутвен приложил руку к сердцу и весело взглянул на Люсинду. — Ничто не сравнится с прелестью беседы с миссис Бэббакум.

Люсинда засмеялась. Гэрри, естественно, не засмеялся. С манерной медлительностью он завладел беседой. Слушая его неспешную речь, Люсинда поняла, что с ней он никогда не растягивал слова. И с Эм. С ними он разговаривал четко, очевидно сохраняя модную манеру речи для тех, кого держал на расстоянии.

Гэрри удерживал разговор в до смешного корректном русле. Люсинда, подавляя зевоту, обдумывала средство, которое одновременно могло бы способствовать ее делу и спасти ее бедных кавалеров.

— Становится довольно душно, вы не находите? — прошептала она, тяжело опираясь на руку Гэрри.

Он посмотрел на нее, затем поднял брови.

— Действительно. Думаю, нам пора уезжать.

Он поднял голову в поисках Эм и Хетер, и Люсинда украдкой позволила себе разочарованно усмехнуться. Она-то думала, что он выведет ее на веранду. Вглядываясь в толпу, она увидела Эм, погруженную в беседу с титулованной вдовой; Хетер болтала с друзьями.

— Ах… может быть, я выдержала бы еще полчаса, если бы выпила стакан воды.

Мистер Саттерли немедленно вызвался достать воду и бросился в толпу.

Гэрри вопросительно взглянул на нее.

— Вы уверены?

Люсинда выдавила слабую улыбку.

— Абсолютно.

Гэрри продолжал вести себя с упрямой учтивостью, что Люсинда не могла бы назвать осмотрительным поведением, поскольку заметила любопытные и задумчивые взгляды, обращенные на них.

Это наблюдение заставило ее нахмуриться.

Она хмурилась еще больше, когда ехала в экипаже Эм по утихшим улицам и наблюдала за лицом Гэрри в мелькающем свете уличных фонарей.

Его глаза были закрыты, запечатаны тяжелыми веками. Лицо его было не столько расслаблено, сколько лишено всяческого выражения, губы упрямо сжаты. Лицо человека, хранящего свои секреты, лицо крайне скрытного мужчины, редко — если вообще когда-либо — обнажающего свои чувства.

Люсинда почувствовала тупую боль в сердце.

Высший свет — его среда, он знает каждый нюанс поведения, интерпретацию каждого жеста. В бальных залах он чувствует себя как дома. Он контролирует ситуацию здесь, как и в Лестер-Холле.

Подперев голову руками, Люсинда стала смотреть на спящие дома, глубокая складка прорезала ее прекрасный лоб. Почувствовав, что Люсинда отвернулась, Гэрри открыл глаза. Изучая ее профиль в лунном свете, он чуть улыбнулся, откинул голову на подушки и снова закрыл глаза.

В тот момент в квартире Мортимера Бэббакума на Грейт-Портленд-стрит шло совещание.

— Ну, ты узнал что-нибудь?

Джолифф, уже не похожий на того тщательно одетого джентльмена, который подружился когда-то с Мортимером, прорычал свой вопрос, как только Браун вошел в комнату. С опухшими от недосыпа глазами, раскрасневшимся от алкоголя, которым он успокаивал нервы, лицом, Джолифф уставился на своего самого юного сообщника, угрожающе сверкая глазами.

Браун был слишком юн, чтобы учесть предостережение. Плюхнувшись на стул у стола, за которым уже сидели Джолифф, Мортимер и Скругторп, он ухмыльнулся.

— Да, узнал немного. Поболтал с молодой горничной. Она успела кое-что сболтнуть, пока не явился этот грум с соломенными волосами и не увел ее. Слышал, как он устроил ей нагоняй за болтовню с незнакомцами, так что не думаю, что мне там что-нибудь светит. — Браун снова ухмыльнулся. ? Жаль… я бы не возражал.

— Продолжай, черт побери! — проревел Джолифф, ударив кулаком по столу с такой силой, что кружки подпрыгнули. — Что случилось, черт побери?

Браун посмотрел на него скорее удивленно, чем испуганно.

— Ну, леди в тот день действительно уезжала из города, как вы и планировали. Но похоже, что она ездила в другой дом… называется Лестер-Холл. Все домочадцы сорвались на следующий день — горничная думает, что так и было предусмотрено.

— Проклятье! — Джолифф отхлебнул портера. — Неудивительно, что я ничего не мог добиться от тех, кто ездил в Астерли. Я думал, они просто скрывают, как обычно, но эта ведьма действительно туда не поехала!

— Похоже. — Браун пожал плечами. — Так что теперь?

— Теперь пора заканчивать игры и похитить ее, — Скругторп поднял голову от своей кружки. — Как я твердил с самого начала. Есть только один надежный путь… все попытки заставить повес сделать нашу работу ни к чему не привели.

Слова «ни к чему» он произнес с неприкрытым презрением.

Джолифф пригвоздил Скругторпа взглядом, и тот в конце концов снова уткнулся в свою кружку.

— Я от своих слов не отступаюсь, ? пробормотал Скругторп, отхлебывая пиво.

— Хм, — скривился Джолифф. — Я начинаю соглашаться с вами. Похоже, мы должны активно вмешаться.

— Но… я думал… — впервые вступил в разговор Мортимер и тут же умолк под взглядами Джолиффа и Скругторпа.

— Да? — подсказал Джолифф.

Мортимер покраснел и, засунув палец за галстук, стал расслаблять небрежные складки.

— Просто… ну… если мы сделаем что-то сами… ну… разве она не узнает?

Джолифф оскалился.

— Конечно, узнает… но вряд ли захочет разоблачать нас… после мести Скругторпа.

— Да! — Черные глаза Скругторпа вспыхнули. — Только предоставьте ее мне, и она точно не поспешит рассказывать об этом.

Он важно кивнул и вернулся к своему пиву.

Мортимер смотрел на него с возрастающим ужасом. Он открыл было рот, но заметил взгляд Джолиффа и съежился, пробормотав:

— Должен быть другой путь.

— Очень возможно. — Джолифф осушил свою кружку и потянулся за кувшином. — Но у нас больше нет времени на сложные схемы.

— Времени? — озадаченно спросил Мортимер.

— Да, времени! — рявкнул Джолифф. Мортимер побледнел, его глаза забегали, как у испуганного кролика. Усилием воли Джолифф подавил вспышку гнева, но его улыбка была больше похожа на оскал. — Но не берите в голову. Просто предоставьте все Скругторпу и мне. Когда мы скажем, вы сыграете свою роль, и все пройдет прекрасно.

— Да, — неожиданно вмешался Браун. — Я как раз хотел вам сказать, что нужен другой план. Из слов горничной я понял, что леди ожидает «получить предложение», как они говорят. Не знаю, прав ли я, но кажется совершенно бесполезным представлять ее шлюхой, если она собирается замуж за светского франта.

— Что? — От восклицания Джолиффа все вздрогнули и уставились на своего вожака так же, как он уставился — в крайнем изумлении — на Брауна. — Она собирается замуж?

Браун настороженно кивнул:

— Так сказала горничная.

— За кого?

— За какого-то франта, Лестера.

— Гэрри Лестера? — Джолифф успокоился и хмуро посмотрел на Брауна. — Ты уверен, что эта горничная правильно поняла? Гэрри Лестер не из тех, кто женится.

Браун пожал плечами.

— Этого я не знаю. Девушка сказала, что этот Лестер заезжал за леди сегодня днем и возил ее на прогулку в Гайд-парк.

Джолифф пристально смотрел на Брауна, быстро теряя уверенность.

— В Гайд-парк, — тупо повторил он. Браун кивнул и осторожно отхлебнул пива. Когда Джолифф снова заговорил, его голос звучал хрипло.

— Мы должны действовать быстро.

— Быстро? — спросил Скругторп. — Как быстро?

— Пока она не вышла замуж, а еще лучше — пока не приняла предложение. Нам не нужны никакие юридические осложнения.

Мортимер нахмурился.

— Осложнения?

— Да, черт побери! — Джолифф постарался приглушить свой рев. — Если она выйдет замуж, опекунство над ее падчерицей перейдет к мужу. А с Гэрри Лестером в этом качестве мы можем забыть о состоянии вашей прелестной кузины.

— Ох! — Мортимер раскрыл глаза.

— Да, ох! И, к слову, у меня есть для вас новости… просто чтобы укрепить вашу решимость. — Джолифф устремил грозный взгляд на бледное лицо Мортимера. — Вы должны мне пять тысяч фунтов. Я передал ваше обязательство вместе со своим одному человеку под проценты. Сейчас мы вместе должны ему кругленькую сумму — двадцать тысяч, Мортимер. И если мы не заплатим в ближайшее время, он шкуру живьем с нас сдерет. Я понятно объяснил, Мортимер?

Смертельно побелев, выпучив глаза и дрожа, ошеломленный Мортимер не мог даже кивнуть. Скругторп оттолкнул пустую кружку.

— Ну что ж! Кажется, пора заняться новыми планами.

Джолифф протрезвел буквально на глазах и застучал ногтем по столу.

— Нам понадобится информация о всех ее передвижениях.

Он взглянул на Брауна, но тот отрицательно замотал головой.

— Не выйдет. Горничная не будет больше со мной разговаривать после той взбучки, которую устроил ей грум. А больше там никого нет.

Джолифф прищурился.

— Как насчет других женщин?

Браун красноречиво фыркнул.

— Да, там есть несколько других — кислых, как зеленый виноград. Даже вы не смогли бы разговорить их… и вряд ли они вообще стали бы разговаривать.

— Проклятье! — Джолифф рассеянно сделал глоток портера. — Ладно. — Он со стуком поставил кружку на стол. — Если это единственный способ, деваться некуда.

— Как это? — спросил Скругторп.

— Будем следить за ней… все время, днем и ночью. Все подготовим и в любой момент, как только судьба предоставит шанс, схватим ее.

Скругторп кивнул:

— Правильно. Но как мы это сделаем?

Джолифф угрожающе посмотрел на Мортимера.

Мортимер съежился.

Презрительно фыркнув, Джолифф повернулся к Скрутторпу:

— Слушайте.

Через пять дней после этого разговора Мортимер Бэббакум стоял вечером в тени подъезда на Кинг-стрит, наблюдая, как вдова его дяди поднимается по пологим ступеням невзрачного входа в танцевальный зал «Алмак».

— Вот и все, — вздохнув то ли с облегчением, то ли с разочарованием, он и сам не знал, Мортимер повернулся к своему спутнику. — Она вошла, нет смысла наблюдать дальше.

— Нет, есть, — холодно прошипел Джолифф, с которого за последнюю неделю слетел весь лоск. — Идите туда, Мортимер, и не спускайте глаз с вашей родственницы. Я хочу знать все: с кем она танцует, кто приносит ей лимонад — все! Вам ясно?

Мортимер вцепился в дверной косяк, его облегчение быстро улетучилось. Мрачно хмурясь, он кивнул.

— Не думаю, что от этого будет польза, — проворчал он.

— И не думайте, Мортимер. Просто делайте, что я вам приказываю. — Джолифф изучал в полутьме лицо Мортимера, некрасивое и круглое, лицо человека легко управляемого и, как часто бывает в таких случаях, подверженного приступам беспомощного упрямства. — Постарайтесь воскресить хоть немного прежнего энтузиазма. Вспомните, как дядя пренебрег вашими претензиями на опекунство кузины и назначил такую молодую женщину, как ваша тетя, — разве это не оскорбительно!

Мортимер заерзал, дергая пухлую нижнюю губу.

— Да, в самом деле.

— Действительно. Кто такая Люсинда Бэббакум? Просто еще одна красотка, сумевшая обвести вокруг пальца вашего дядюшку.

— Совершенно верно, — кивнул Мортимер. — И не забывайте, я ничего не имею против нее, но любой признает, что дядя Чарльз поступил несправедливо, оставив все ей, а мне — просто бесполезную землю.

Джолифф самодовольно улыбнулся.

— Безусловно. Вы просто собираетесь исправить несправедливость вашего дяди. Помните об этом, Мортимер. — Он хлопнул Мортимера по плечу и подтолкнул к «Алмаку». — Я подожду новостей в вашей квартире.

Мортимер кивнул. Распрямив сутулые плечи, он направился к священному порталу.

В глубине благословенных залов Люсинда кивала, улыбалась и болтала с уверенной легкостью, хотя ее мысли метались по бесконечному кругу между предположениями и фактами. Гэрри возил ее кататься в Гайд-парк все прошедшие пять дней, хотя и ненадолго. Он без предупреждения появлялся каждый вечер — просто стоял внизу лестницы, ожидая их, чтобы сопровождать на балы и приемы, — не отходил от нее ни на шаг, но и не говорил ни слова о своих намерениях.