Когда ёлку установили, я вызвалась самостоятельно ее наряжать. Сидя на пушистом ковре в окружении различных коробок с блестящими игрушками всевозможных форм и цветов, я выбирала именно те, которые, по моему мнению, больше всего могли бы подойти. Герман расположился в кресле и закинув ногу на ногу, читал что-то в своем планшете.

Если честно, то про тот инцидент с внезапным появлением Саши, я уже как-то и забыла. Если он не глупый, то поймет, что между нами ничего нет и быть просто не может. Жертвовать своим ребенком во благо каких-то глупых мечтаний, я уж точно не собиралась.

— Тебе помочь? — вдруг спросил Герман, пряча планшет в чехол.

— Разве что подцепить игрушки туда, куда я не достаю.

Муж охотно принялся за дело и это было так по-домашнему уютно и спокойно. Я временами поглядывала на него, одетый в обычные спортивные штаны и тонкий свитер, что так красиво выделает его плечи и подтянутую фигуру в целом. Честно, понятия не имею, как Герману удается балансировать между грозным начальником и милым, спокойным мужчиной. Я частенько слышала, как он по телефону кого-то из работников отчитывает. Картина не самая приятная. Голос стальной, взгляд тяжёлый, сосредоточенный, тело всё напряженное, будто готовится к смертоносному прыжку. В такие моменты я старалась мужа не трогать, более того, вообще предпочитала находиться где-нибудь подальше от него. А сейчас наоборот — хочется прижаться щекой и вдохнуть аромат дорогого одеколона, смешенного со сладковатым запахом недавно выкуренной сигары.

Не знаю, как так получилось, но я обхватила Германа руками и вжалась лбом ему между лопаток. Он как раз в этот момент игрушку вешал на одну из веточек ёлки, а ощутив мое прикосновение, замер.

— Солнце, ты чего? — мягко спросил Герман, накрыв мои руки на груди своей крупной теплой ладонью.

— Ничего, — вздохнула я и немного отстранилась, чтобы муж повернул ко мне лицом.

— Что-то случилось? — он погладил меня по голове. Так обычно гладят детей или какого-нибудь котёнка… очень дорогого сердцу котёнка. Еще и смотрит так невыразимо нежно, из-за чего в груди начинает щемить от затапливаемого чувства радости и умиротворения.

— Нет, — немного хмурюсь. — Всё просто замечательно и знаешь, — я заглянула Герману в глаза, — мне так хорошо и спокойно с тобой.

— Рад это слышать, — он поцеловал меня в висок. — Мне тоже спокойно с тобой, только вот…

— Что? — я напряглась.

— Ничего, — Герман улыбнулся. — Давай я дальше сам, а ты лучше отдохни.

Я не стала спорить и теперь пришла моя очередь ютиться в глубоком мягком кресле, а мужу разбираться с ёлкой. Внезапно завибрировал мой телефон, который я по дому носила в кармане просторного сарафана. Живот уже давненько заметно округлился и весь свой привычный гардероб пришлось сменить на легкие сарафаны, платья и не обтягивающие брюки. Немного коробило то, что я прибавила в весе, думаю, это стресс для каждой женщины, особенно, когда всю сознательную жизнь, не весишь больше пятидесяти пяти килограммов. Но ведь это всё временное.

Вынув телефон, я разблокировала экран. Думала, что кто-то из родных сообщение оставил, но нет. Открыв окошко уведомлений, я увидела новую заявку в друзья и краткую приписку: «Мне без тебя очень плохо». Профиль носил имя «Саша». Ну что же это такое?! Я глянула на Германа, он продолжал спокойно наряжать ёлку, даже не подозревая, что его жене здесь и сейчас несостоявшийся любовник пишет. Прикусив губу, я и этот профиль заблокировала, а в груди что-то всё равно неприятно кольнуло.

Телефон снова завибрировал, и я увидела новый запрос в друзья. Видимо, Саша уже предусмотрел мой недвусмысленный ответ и вооружился еще одним аккаунтом, откуда он его только взял?! Плохо ему без меня. Да уж, а как же! Настолько было плохо, что он только сейчас напомнил о себе. Я испугалась. Испугалась внезапно возникшей обиды. Арина, да что с тобой такое?! Тебе должно быть глубоко наплевать. Тоже мне, нашла на кого обижаться.

Новый аккаунт пошел по тому же нехитрому пути, что и два предыдущих. Поковырявшись в настройках, я скрыла возможность писать мне сообщения, а если Саша снова начнёт атаку, то по умолчанию уйдет в подписчики. Я и знать об этом не буду, если только сама намеренно проверить не захочу.

— Я всё, — торжественно объявил Герман, отойдя от ёлки, чтобы взглянуть на проделанную работу.

— Молодец, — похвала вышла какая-то вялая и муж, почуяв это нутром, обернулся.

— Солнце, что с тобой?

Похоже, нормально скрывать эмоции у меня никогда не получится. Не человек, а какая-то открытая книга, что ни произойдет, сразу же это по мне можно определить.

Я поставила на блокировку телефон и уже хотела честно ответить Герману, потому что такая странная навязчивость Саши меня действительно напугала. Но в дверь неожиданно позвонили, и я лишь буркнула, что-то в роде «у меня всё нормально».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Приехала Настя с мужем. Если Герман и Андрей похожи между собой, то Настя — нет. Разве что, только взгляд отдаленно напоминал взгляд Германа.

— Муся! — воскликнула гостья, едва переступив порог дома и прямо в пальто бросилась к брату на руки.

Меня немного насмешило Настино обращение к Герману. Муся? Умора. Высокий мужчина с явно взрывным темпераментом и не самым мягким характером нынче стал Мусей? Герман мне никогда не рассказывал о своем прозвище и почему именно Муся?

— Тася, — радостно проговорил Герман, крепко обнимая сестру.

Похоже, они очень давно не виделись и их отношения, несмотря на это, всё равно остались крепкими и нежными. Контраст на фоне неприятной встречи с Андреем был уж очень огромным.

— Какой-то ты красивый стал, — Настя наконец-то разорвала объятия. — Такой мужественный. Просто кинозвезда!

— А ты всё такая же непоседа, — Герман улыбнулся и легонько обнял сестру за плечи. В его глазах заблестело что-то такое новое, до этого момента мне незнакомое. Он был счастлив, по-настоящему и это счастье превращало его в мальчишку. — Знакомься, — муж глянул на меня. — Моя жена — Арина.

Настя окинула мою фигуру быстрым взглядом, немного нахмурилась и покосилась на Германа. Я уже подумала, что всё, как это сказать, приехали. Кажется, я не понравилась ей.

— Ладно то, что ты поженился, а я об этом узнала от прессы, но то, что скоро я стану тётей… Муся, ну кто так делает? — Настя возмутилась, но ее возмущение трудно было принять всерьез. Она невысокая, миниатюрная и лицо у нее видно, что доброе. Поэтому какие-либо негативные эмоции с ее стороны, показались мне противоестественными.

— Прости, я слишком много работаю, — виновато ответил Герман.

— И насколько ты много работаешь? Наверное, сказал бы мне о будущем племяннике, когда он уже в первый класс пошел? — Настя журила брата беззлобно и оттого вся эта сцена выглядела жутко уютно и по-семейному.

— Племянница, — осторожно поправила я.

— Ой прости, пожалуйста, — Настя подошла ко мне и аккуратно обняла. — Как ты уже поняла, я сестра этого оболтуса.

Не могу сказать, сколько Насти лет, но она явно старше меня, при этом гораздо младше Германа. Впрочем, разница в возрасте не мешала ей отчитывать брата.

— Значит племянница? — уточнила Настя.

— Да, — как-то смущенно ответила я.

— Замечательно. Пополнение в нашей женской компании нам не повредит. Знакомься, — гостья вернулась к своему мужу, который всё это время спокойно стоял позади нее. — Мой муж — Олег.

— Арина, — представилась я и пожала Олегу руку. — Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

После всех этих знакомств, Герман помог донести чемоданы и устроить сестру с мужем в одной из многочисленных спален дома. Чуть позже приехали и мои родители. Когда гостей стало значительно больше, сразу же почувствовался приход настоящего праздника.

Я хотела чем-то помочь, но меня все решительно отгораживали от каких-либо дел, мол, нечего суетится. Ну что же это такое?! Вроде бы не маленький ребенок и смертельно я не больна, а пылинки сдувают. Понимая, что сопротивление бесполезно, я просто наслаждалась мандаринами и участвовала в общей беседе, пока стол активно накрывался.

Вдруг ко мне подошла мама. Я стояла у камина и наблюдала за пляшущими язычками пламени. Огонь успокаивал меня, но тревога, посеянная навязчивостью Саши, всё равно окончательно не хотела уходить.

— Вижу, что ты уже приняла свою новую жизнь в этом доме, — вдруг проговорила мама. — Правильное решение, дочка. Герман прям не ходит, а порхает.

Честно, я совсем не поняла, к чему мама это сказала.

— Главное усыпить бдительность мужчины, — продолжила она. — Выносишь, родишь, а там уже ребенок подрастёт и Герман не решится его отнять у тебя.

Ах, так вот в чем дело! Мама решила, что наша эта спокойная жизнь с Германом всего лишь игра, спектакль. Вернее, здесь играю я, чтобы у меня не забрали ребенка. На такой долгий цирк у меня бы просто не хватило никаких сил. Конечно, я боялась, что Герман со мной именно так поступит, но потом между нами многое изменилось и я с ним потому, что искренне хочу этого, а не из-за каких-то целей.

От маминого предположения стало невыносимо гадко. Мало того, что замуж насильно выдали, так еще и бросили в самый трудный для меня момент. А теперь вот на похвалу наткнулась, мол, молодец и самостоятельно работать умеешь. Ужас какой-то!

— Мам, не говори чепухи, — прошептала я, чтобы Герман ненароком не услышал всего этого и не придумал себе невесть чего. Между нами ведь только-только всё наладилось.

— Понимаю-понимаю, — мать кивнула в сторону кухни. — Слишком много людей. Но ты всё сделала правильно, — она ушла, я глянула ей вслед и впервые в этой женщине не узнала свою собственную маму.

12.

Встретив полночь, а вместе с ней и Новый год, мы какое-то время посидели за праздничным столом, а затем перебрались в гостиную, поближе к камину. Я и Герман заняли место на диване, Настя разместилась на широком подлокотнике кресла, в котором уже сидел Олег. Мои же мама с папой извинившись, ушли спать. Они давно привыкли ложиться в определённое время и если этого не случалось по каким-либо причинам, то выработанная за многие года привычка, всё равно не позволяла долго сопротивляться.

Герман любезно заварил всем нам зелёный чай и принес малиновый пирог, который испекла Евгения еще перед тем, как уехать домой к своей семье.

— Безумно вкусно, — нахваливала Настя десерт. — Боюсь, что через пару дней на мне ни одно платье не сойдется.

— Не беспокойся, я тебя любой буду любить, — Олег нежно поцеловал свою жену в плечо, а затем прямо из ее рук откусил пирог.

— Эй! Это мое, — беззлобно возмутилась Настя, но всё же позволила Олегу укусить пирог еще раз. — Мусь, повар у тебя просто замечательный. Знаешь еда, как будто мамой приготовленная, — девушка улыбнулась Герману.

— Почему именно Муся? — спросила я, медленно отпив из своей кружки чай, уж очень горячим он был.

— Всё просто, — начала Настя. — На это есть две причины. Когда я была маленькая, то мне трудно давалось произношение его имени. Коверкала просто безбожно. Поэтому долгое время Муся у меня безымянным ходил. А когда логопед помог мне, проблема вроде бы исчезла. Но Герман звучит всё равно как-то грубо, неестественно что ли. А нормального сокращения для такого имени я не нашла. Вот он и стал у меня Мусей. Песенка детская была про котёнка Мусю. Почему-то в голове засело это прозвище, я им и одарила братца. Да, Муся?

— Да, — выдохнул Герман. — А еще эта песенка, кажется, была про брошенного котёнка с порванным ухом. Как раз про меня, — сыронизировал муж.

— Ну ладно тебе. Андрюха как был Андреем, так и остался им, хотя тоже усердно пытался себе прозвище выдумать и меня заставлял, а ты всё равно Муся, — Настя внезапно осеклась и отвела виноватый взгляд в сторону.

— Всё нормально, — заверил Герман, решив, что сестра напрасно смутилась.

— Я ему недавно звонила, — теперь голос Насти был менее радостный. — Знаю же, что это он тебя спровоцировал.

— Тебя ведь там не было, — уголки губ мужа дёрнулись в горькой ухмылке.

— Я слишком хорошо знаю Андрея и поверь, для этого мне не обязательно всегда быть рядом. Хотела поговорить с ним, выяснить, что случилось, так он… Не поверишь, просто бросил трубку.

— Он, как всегда, в своем неизменном репертуаре, — недовольно хмыкнул Герман. — Давай не будет об этом, праздник всё-таки. Инцидент исчерпан, и я не намерен к нему возвращаться.

— Хорошо, как скажешь, — тут же сдалась Настя.

Мы посидели еще немного, Герман иногда прерывался на краткие звонки своих друзей, коллег и подчиненных, которые хотели его поздравить с наступившим Новым годом. Олег вежливо вызвался отнести на кухню наши пустые чашки и остатки пирога. Горничных мы всех отпустили, поэтому теперь на пару дней были предоставлены исключительно сами себе.