От этого мне было еще более стыдно, чем за слезы и сказанные тогда слова. Потому что понимала, что он, скорее всего, прав. Невеселые выводы, что и говорить.

Я боялась, что та сцена что-то непоправимо изменила в наших отношениях. Что я допустила ошибку. Что оттолкнула его от себя. Внешне он никак этого не показывал. Хотя как бы он это показал? Сначала мы были заняты переездом, потом он улетел в этот чертов Стамбул. Мы толком и не общались по-человечески все это время.

Мое внутреннее напряжение нарастало с каждым днем. А может, я просто себя накручивала?

Юра прилетел в последних числах марта, как и обещал. И прямо с самолета приехал ко мне. С цветами. Неожиданно.

С его возвращением все мои страхи, тревоги и сомнения улетучились. Все был по-прежнему. Он соскучился, и не скрывал этого. Я тоже не стала скрывать. Мне было хорошо с ним. Спокойно, когда он рядом. Не то, что без него. Может, так проявляется зависимость?

Юра поделился со мной планами на будущее. Оказалось, его жена, о которой мы обычно не говорили, улетает в отпуск одна буквально через неделю, и потом еще в мае на две недели вместе с дочерью. И если получится уговорить дочку пожить у бабушки с дедушкой, пока матери не будет, он переберется ко мне на время ее отсутствия.

Я некстати вспомнила про спор, который хотела заключить со мной мама перед переездом. Что, мне, стоит порадоваться, что не поспорила с ней тогда? Она выиграла? Или мне это только кажется?

Я посоветовала Юре подкупить дочку. В шутку. Но он на удивление серьезно вдохновился этой идеей. На меня бы подкуп подействовал, конечно, но ей-то всего шестнадцать лет. Какие они, современные шестнадцатилетние девушки? Я понятия не имела. По сравнению с подростками я просто динозавр. Я даже выгляжу моложе их. Каждое утро продираюсь сквозь толпу школьниц, спеша на работу, пока они топают в школу в вечернем макияже на на стриптизерских каблуках. Моя мальчишеская стрижка и блеск для губ как-то меркнут на их фоне.

Юрину дочку я видела всего однажды, мельком. Она сидела на переднем сидении его машины около его офиса, и болтала по телефону. Меня она видеть не могла, так как не знала, как, я надеялась, и о моем существовании вообще. Очень красивая девочка, безумно похожая на своего отца. Вот только взгляд у нее совсем не детский. Абсолютно на Юрин не похож. Очень жесткий взгляд. Сразу стало понятно, кто у них в доме хозяин.

Вопреки всем сомнениям, моя идея с подкупом подействовала. В обмен на обещание отца купить ей какую-то модную и дорогую навороченную штуку, Даша согласилась на время отъезда матери пожить у бабушки с дедушкой, Юриных родителей, которые ее обожали, всячески баловали и вообще, души не чаяли в единственной внучке. Что на эту тему думала жена, я, естественно, не знала. И, разумеется, не интересовалась. Она просто улетела в свою Чехию лечить почки, печень, или какие-то другие нездоровые органы. А Юра перебрался к нам с Марком.

Наконец, мои мужчины познакомились друг с другом. Марк Юре понравился. Что совсем неудивительно — мой ребенок нравится всем и в любой ситуации: светленький, голубоглазый, улыбчивый малыш, всегда в хорошем настроении, общительный, готовый пойти на контакт. Внешне — моя уменьшенная копия. Характером тоже пошел в маму, хотя и не такой взрывной, конечно. На его счастье, я думаю.

Юру Марк воспринял спокойно и дружелюбно. Чему, вероятно, немало поспособствовала гигантских размеров пожарная машина с разнообразными световыми и звуковыми эффектами, подаренная ему, скорее всего, в качестве подкупа. Все-таки, угрозы и подкуп — самые лучшие методы воспитания детей. И еще шантаж. Но с трехлетками это пока не прокатит, к сожалению.

Мы зажили настоящей семейной жизнью. Я уже успела позабыть, как это — жить с мужчиной, спать с ним в одной кровати каждую ночь, готовить ему завтраки… Оказалось, приятно. Все чаще я ловила себя на мысли, что мы неплохо уживемся втроем, если он все-таки решится на развод …И тут же начиналась злиться на себя за эти мысли. Иногда хотелось даже слегка стукнуться головой об стену, чтобы выбить оттуда эту дурь. Потому что ничего, кроме сомнений и переживаний, эти мысли мне не давали. Абсолютно! Ну почему я не могу, как раньше, успокоиться и жить сегодняшним днем, просто радуясь тому, что есть у меня сейчас?! Почему мне надо какие-то призрачные надежды себе выдумывать? Зачем мне это все?!

Десять дней нашей псевдо-семейной жизни пролетели удивительно быстро. Единственное, что слегка омрачало такую идиллию и мое умиротворенное настроение — эти гадкие мысли и сомнения. А так все было прекрасно. И от того еще печальнее, что все заканчивалось. Мне не хотелось его отпускать. Но… есть такое слово — надо! А долг, он превыше всего.

В последнюю совместно проведенную ночь не было смысла ложиться спать — рейс был ранний, Юра собирался сразу от меня в аэропорт, встречать благоверную. Все-таки стальные нервы у парня! Правда, курит все больше в последнее время.

Марк давно спал в своей комнате. А мы валялись в кровати, и говорили ни о чем, просто наслаждаясь моментом. Он провел пальцем по моей татуировке в виде иероглифов у основания шеи:

— Что она значит?

— Ты не поверишь! Вечную любовь — рассмеялась я.

— Уж не к бывшему ли мужу?

— Как ты догадался?

— У него такая же, наверное, есть.

— Наверное. Если не свел после развода.

— А можно?

— Что, удалить? Совсем нельзя, шрам останется. Можно, правда, сверху что-то другое набить, другой рисунок. Если мастер хороший, догадаться, что было под новым рисунком, будет не возможно.

— Не хочешь?

— Подумывала об этом. А потом просто сделала еще одну, в честь развода.

— Эту, на пояснице? А она что значит?

— Ничего. Просто красивый рисунок, авторский. Его придумал мастер, который делал мне ее. С этого начался наш сумасшедший роман.

— Надо же, как интересно…

— Да, интересно, — томным шепотом протянула я. Мне нравилось его слегка поддразнивать.

— А не хочешь сделать еще одну?

— Пока не хочу.

— А если я попрошу? Для меня?

Интересный поворот, что и говорить. И вообще, что за удивительная логика?! Если на минутку представить, что я буду делать татуировку для каждого из своих мужчин, если предположить, опять же, что Юра не станет последним… И на кого я буду похожа к старости? На уголовника? Сомнительное удовольствие! Тем более, вот «вечная любовь» осталась исключительно в виде тату на шее.

Но озвучивать свои мысли я посчитала излишним. Просто сказала:

— Я подумаю.

— Подумай об этом.

— Подумаю — подумаю. Только что это будет за тату? Снова иероглифы, по старой традиции? Надо будет выяснить, как по-японски пишется «любовница»…

Бессонные ночи не идут мне на пользу. Шутки становятся удивительно плоским. Хоть по факсу отправляй… Юру, впрочем, мой очевидный сарказм совсем не смутил:

— Не любовница, дурочка. А любимая!

И только спустя полчаса после его отъезда, до меня дошло, что это было признание. Самое настоящее, и без сомнения, самое оригинальное и неожиданное признание в любви, которое мне доводилось получать.

Потянулись однообразные дни. Весна, казалось, обосновалась в столице прочно. Удивительно ранняя, на календаре апрель, а тепло как в конце мая, разве что вечерами еще прохладно.

Юра был весь в работе. Его бизнес, связанный со строительством, находился в стагнации зимой, с началом весны пошел вверх семимильными шагами. На меня времени у него оставалось всего ничего. Он честно старался выкроить время для встреч, но все это было не то и не так. По сути, все наши встречи свелись к его визитам ко мне пару раз в неделю на пару часов вечером, когда я уложу Марка.

Меня это невероятно угнетало. Я с ностальгией вспоминала нашу зиму, первые свидания, кафе в интимном полумраке, те самые приснопамятные отели с почасовой оплатой. Тогда был драйв, ощущение полета. Все было зыбко, непредсказуемо, и от этого удивительно сказочно. Сейчас все стало предсказуемо и банально. По расписанию.

И еще я скучала. По тому своему Юре, в которого я так безотчетно влюбилась тогда, когда запретила себе об этом даже думать. По той почти преступной страсти, которая была между нами. Как же сладок был этот чертов запретный плод! И вот это все ушло. Боюсь, что безвозвратно. Никакого драйва, никаких волнующих встреч. Общий дом, свидания по расписанию. Осталось повесить на стене в прихожей график посещений.

Я решилась обсудить это с Яной. Держать в себе все эти, переполнявшие меня через край эмоции, уже не оставалось сил.

Ксении теперь было не до меня. На мой день рождения она приехала не одна, а в сопровождении почти двухметрового рыжего ухажера. Он был немногословен, и откровенно скучал в нашей компании. Даже Янке, гению коммуникабельности, не удалось расшевелить и заинтересовать его. НО у него, в отличие от всех прочих Ксюшиных мужчин, было огромное преимущество — он был молод, всего на год или два старше Ксении. Это было, бесспорно, приятно. Казалось, Ксюшины обещания завязать с брачными играми, стали уже неактуальны.

Я была рада за подругу. Но мне ее не хватало. Ее здравого взгляда на ситуации, ее чувства юмора и объективности. Делиться с Яной я опасалась. Зная ее последние достижения в педагогике, помноженные на стремление повыносить мне мозг, наш откровенный разговор грозил закончиться новым скандалом.

Но мне необходимо было выговориться. Иначе я просто сойду с ума.

Янка меня несказанно удивила. Она не стала в духе последних тенденций, читать мне морали, говорить сакраментальное: «я-тебя-предупреждала!». Нет, подруга выдала совсем другую песню:

— А тебе не приходило в голову, что тебе просто надо отвлечься?

— Отвлечься?

— Именно! Сменить угол зрения. Ты давно вообще куда-то выбиралась? Общалась с кем-то кроме Юры твоего?

— Ну вот, с тобой общаюсь — я не понимала, к чему она клонит.

— Я о другом говорю. Ты с мужчинами другими давно общалась? Ты зациклилась на своем Юре, тебе никто не интересен. А вы, хочу тебе напомнить, вообще-то не муж и жена. И вроде в ближайшем будущем ими не станете.

Меткое наблюдение, что и говорить! Яна тем временем продолжала:

— А почему бы тебе не вести себя так же, как он? Не общаться с другими людьми, не ходить на свидания? Вместо того, чтобы тупо сидеть и ждать, когда там придет твоя очередь.

Определенный резон в словах подруги был. Я, конечно, сильно сомневалась, что Юра в свободное от семьи, работы и меня время, ходит с кем-то на свидания, но… здравое зерно в Янины словах исключать нельзя. После переезда я превратилась в какую-то затворницу. Ни с кем не флиртую, не говоря уже о новых знакомствах. Кое-какие интернет-мальчики, с которыми я общалась в начале нашей с Юрой связи, постепенно отвалились сами собой. Помимо родителей, подруг и Юры, мне уже месяца два никто не звонил. Ну, друзья с днем рождения поздравляли. Что-то это стало мне напоминать, дай Бог вспомнить… Конечно! Мой первый брак!!!

От этой мысли меня против воли бросило в холодный пот! Нет! Я не хочу повторения той эмоциональной дыры! Никогда! Но мое состояние сейчас аналогично тогдашнему… Печальное состояние. Этого допустить нельзя.

Я слушала Яну, открыв рот. Все-таки у меня прекрасная подруга! Несмотря на свою своеобразность, именно она сумела вправить мне мозги, да еще как. Правду говорят, не можешь изменить ситуацию, посмотри на нее иначе. И она покажется тебе совсем, совсем другой. В тот же вечер, точнее уже глубоко за полночь, я по новой зарегистрировалась на сайте знакомств. Круг замкнулся.

Я металась в поисках ответа на вопрос: что же со мной все-таки не так? И не находила его!

У меня ничего не получалось, ничего. Я не смогла создать нормальной семьи. Не смогла построить хотя бы более-менее приличных отношений после развода. И даже любовницей толком стать не получилось. Да что же это такое!!! На что-то я вообще гожусь? Или впору ставить жирный крест на своей личной жизни, и отправляться в монастырь. Хотя такими темпами, подозреваю, что и там мне покоя не будет. Кошмар какой-то!

Интернет-знакомства не поразили меня новизной и разнообразием. Но Янка все равно была права. Я впадала в зависимость от Юры. А этого допустить было нельзя. Я должна быть счастлива и довольна вне зависимости от того, кто рядом со мной, как он ко мне относится, как он на меня посмотрел, и как со мной разговаривал. Это мне прекрасно удавалось до того, как я подпустила Юру слишком близко. А вот теперь я дала маху.

А ведь Юра хитер, ох, хитер! Неспроста он заманил меня в эту квартиру. Как в клетку, черт возьми. И дверцу захлопнул! И правда, куда я теперь денусь? Для него я теперь всегда дома. У него даже ключи есть. Конечно, он звонит, дважды. Как тот чертов почтальон! Сначала, когда едет ко мне, второй раз, чтобы я открыла дверь, не потревожив ребенка. Но это все пустые формальности. Он отлично знает, что я не скажу ему, что не готова его видеть, или занята, или еще какие-то причины найду, чтобы он не приезжал. Нет, я его всегда жду! Жизнь в ожидании… Скверное чувство. Словно я собака на привязи. Цепочка хоть и длинная, но крепкая. Далеко не убежишь, в определенный момент она натянется, и… все! Я в ловушке!