Мария Субботина - Нелюбовный роман (СИ)

Но что толку заниматься самоедством? Все в прошлом. Жалеть не буду. Буду жить и наслаждаться. Ведь жизнь возбуждающе прекрасна!

Отгремел дождливый Новый год. Перед его наступлением природа, казалось, одумалась, и выдала порцию мороза и снегопада, но ненадолго. Тепло вернулось, забрав себе то немногое, что дала эта зима. Снег растаял, снова плюс семь и пасмурно. Мой очередной невразумительный роман завершился.

Я сделала неутешительные выводы. Неутешительные, в первую очередь, для моей мамы. Я поняла, что никаких отношений я сейчас не хочу. Не то, что не хочу, не могу. Не готова. Ничего я не смогу дать мужчине, толку от меня как от кандидата в жены — ноль. У меня на душе пусто, и только дурь в голове. В пределах допустимого, разумеется. Мама не обрадовалась. Ее категорически не устраивала моя свобода. Она была права, конечно, конечно!!! Не дело это, девушке с ребенком болтаться в одиночку. Рядом должен быть мужчина. Муж. Отец для сына. Опора, поддержка, надежда. Да… Она миллион раз права, умом я это понимала. Но что я могу сделать? Если я сама сейчас ни на что не гожусь, и судьба мужчин ко мне подталкивает под стать? Можно привести коня к водопою (к мужчинам), но пить его не заставишь (все равно мужчина окажется «не то», или «ни то, ни се»). Мама от этих аналогий только вздыхала. Папа уже, казалось, рукой махнул. Он маминого желания «сдать» меня замуж не разделял. Боялся, наверное, что опять это закончится плохо. Я была склонна предполагать, что так оно и есть. И лишь сказала: «Дайте мне время. Все будет!». Вот только когда будет это все, сказать я не могла.

После затяжных январских каникул, я снова вышла на работу. Предновогодний бум стих, работы было мало, свободного времени, наоборот, достаточно. В обеденный перерыв я решила воспользоваться моментом, и сбегать в ближайший торговый центр, посмотреть на распродажи.

Я работала в одном из самых любимых моих мест в Москве, не самый центр, неподалеку от Третьего кольца, уютный, тихий район сталинской застройки. В таком же, только на севере Москвы, в большой коммуналке, я выросла. Потом мы все-таки получили квартиру, и переехали в современный безликий район панельных новостроек. Хороший, зеленый (или серый, в зависимости от времени года), с развитой инфраструктурой. Но сердце мое безраздельно принадлежало этим сталинским дворам. Дворам моего детства. Мне в них было уютно, как дома под покрывалом, когда болеешь, или просто зимними холодным вечерами, смотришь телевизор без света и пьешь чай с каким-нибудь малиновым вареньем, или шоколадками.

2. Предаваясь ностальгическим размышлениям, я не сразу заметила, как рядом со мной по проезжей части, на черепашьей, ну то есть пешеходной скорости, ползет большой красивый внедорожник. Тонированное стекло опустилось, и из джипа донеслось:

— Виктория?

Это мое имя, без сомнения, обращаются ко мне. Надеюсь, это не похищение.

— Добрый день! — ответила я, на всякий случай, сделав шаг назад.

— Добрый день, Виктория, не узнали меня?

— Прошу прощения — я делаю еще шаг назад, и готовлюсь либо бежать, либо драться.

Водительская дверь джипа открывается, и от туда выходит мужчина. Красивый, высокий мужчина. Он даже кажется мне знакомым, но специфика моей работы такова, что каждый встречный человек, в метро в магазине, просто на улице, кажется мне знакомым. Видимо, придется бежать. Знакомый незнакомец приближается ко мне.

— Вика, простите, что напугал вас. Я просто спасибо сказать хотел.

Все понятно, благодарный клиент. Перед новым годом в нашем офисе творилось такое столпотворение, что мы работали, как хороший ресторан, до последнего клиента, за что под праздник получили неплохую премию, кстати. Многие торопились, спешили, кому-то, конечно, приходилось помочь. Это моя работа. Кто-то из корпоративных клиентов назвал меня «новогодний ангел Виктория»… Постойте-ка!

— Юрий! Добрый день!

— Новогодний ангел Виктория, не узнали меня — укоризненно улыбается корпоративный клиент.

Родной, поработал бы ты в таком дурдоме, маму бы родную не узнал. Но так я думаю. Вслух говорю по протоколу:

— Рада вас видеть!

Здесь я даже не лукавлю. Юрий очень приятный клиент, бывает у нас довольно часто, всегда безукоризненно вежлив, и чертовски привлекателен, к тому же. Это выгодно отличает его от большинства.

— Я ведь так и не отблагодарил вас, Вика, за оказанную услугу, а вы так меня выручили тогда.

— Ну что вы, это моя работа — тоже мне услуга, чтобы так в благодарностях рассыпаться. Жертвы советского сервиса, от любезной улыбки вместо хамства немедленно впадают в ступор.

— И все же… Я работаю тут, в двух шагах, и даже времени не нашел зайти к вам, поздравить, поблагодарить.

Это, как раз, неудивительно. Мало кто находит потом время зайти, спасибо сказать. Не говоря уже о паршивой коробке конфет. Хотя тут, конечно, грех жаловаться. Конфеты в моем доме не переводятся. От благодарных зрителей. Ну, то есть, клиентов, разумеется. Недостаток моей работы, помимо, несправедливо низкой зарплаты, еще и в том, что со временем начинаешь все человечество делить на две категории: люди и клиенты. Те, что клиенты — не люди. Недолюди. Они клиенты. Им надо улыбаться, помогать, объяснять, разжевывать, ни в коем случае не раздражаясь и не показывая своего недовольства ими. В общем, вести себя так, будто они умственно отсталые дети, а ты — социальный педагог. Это непросто.

И еще стрессоустойчивость. Это когда самое большое желание — взять молоток, и засандалить им в голову стоящего перед тобой, и задающего десятый раз по кругу один и тот же вопрос, немолодого и неплохо одетого мужика в дорогих часах. Но я не достаю никакого молотка, а с милой улыбкой в одиннадцатый раз, едва ли не по слогам повторяю свой ответ, с неподдельной нежностью в глазах. После такой тренировки капризы Марка, без сомнения, самого упрямого и своенравного ребёнка в мире, кажутся просто милыми детскими проделками.

Юрий еще что-то говорит, а я смотрю на него, и к своему удивлению, переношу его из категории клиентов в категорию людей. Он очень привлекательный мужчина. Высокий, ухоженный. У него каштановые волосы, и зеленые глаза. У меня тоже зеленые. Это нас, бесспорно, роднит.

— Вы не откажетесь пообедать со мной, здесь, недалеко.

— В качестве благодарности? — кажется, я уже флиртую. Вообще, неожиданно, но приятно. Распродажи подождут. Не каждый день симпатичные мужчины на джипах зовут меня обедать.

— В качестве обеда — смеется он, — все благодарности потом

3. Мы на удивление быстро нашли общий язык. Юрий оказался еще приятнее, чем казался на первый взгляд. Хороший собеседник, с чувством юмора, то, что я ценю в мужчинах куда больше красивых глаз. Но и глаза у него не дурны. Я удивилась, когда он назвал свой возраст — 41 год. Я думала 35 максимум. Я рассказал о Марке. У него шестнадцатилетняя дочь. Мы провели вместе минут сорок, зная друг друга до этого в обще сложности не более десяти минут, но ощущение, у меня, во всяком случае, было такое, что знакомы мы лет десять.

Он нравился мне. Да, это самое точное определение — он мне нравился. Что-то было в нем, что выгодно отличало его от всех других мужчин, которые нравились мне до этого. Я даже на минуту допустила мысль, что, возможно, поторопилась с выводами после своего недавнего романа. Может, не так все безнадежно? Может, я хочу отношений? Может, я смогу? Главное, выбрать достойного…

И тут же разозлилась на себя. Бабы дуры не потому, что дуры, а потому что бабы! И я — типичный представитель! Типичнейший. Пофлиртовала с парнем, пообедала с ним, и все! Готова уже вступить с ним в брак. В пору платье заказывать. Кусок идиота! Стоп!

Вот такой водоворот мыслей, просто поток сознания. Это внутри. А снаружи я с милой улыбкой пью кофе. Юра рассказывает что-то, нить рассказа я давно потеряла. Но профессионально делаю заинтересованный вид. И вообще, пора бы уже на работу. Обеденный перерыв грозит мне нервным срывом.

На обратном пути Юра вновь поблагодарил меня за приятную компанию. Я скоро подсяду на эти благодарности, как наркоман на амфетамин, и начну требовать от всех: «благодарите меня, благодарите!».

Я догадывалась, что последует за этим. И не ошиблась.

— Вика, я предлагаю как-нибудь повторить наш совместный обед. Ты же не возражаешь?

Конечно, я не возражала. Обед, ужин, полдник. Оставила ему номер своего телефона, записала его номер. Банально до пошлости. Но без этого никуда. Попрощалась. Он выскочил из машины, обежал ее, и открыл передо мной дверь, подал мне руку. Убийственная любезность. Когда в последний раз мне подавали руку, оторвав для этого свой зад из-за руля? Что-то не припомню. Наверное, никогда. Что ты делаешь со мной, Юра?!

В офисе было скучно. Мое возбуждение после обеда никак не вязалось с монотонностью будничной обстановки. Во мне кипел адреналин. Убивать остатки рабочего времени за пасьянсом не было никакой возможности. Организм требовал действия.

— Тебя там током ударило, что ли, ты чего мельтешишь? — удивился Влад, сорокапятилетний полковник в отставке, среднее звено между высшим руководством и рядовыми сотрудниками, исполняющий обязанности моего непосредственного руководителя.

— Жизнь возбуждающе прекрасна, Владлен! — невпопад ответила я.

— Может, коньячку?

Каждый клиент считает своим долгом одарить Влада бутылкой чего-то алкогольного, от просто дорогого до роскошного, а его жена крайне негативно реагирует на такие подарки, что не удивительно — выпить Влад любит. Поэтому весь бар складируется прямо в офисе. Ни один праздник, премия, увольнение или какое-то еще сугубо корпоративное мероприятие не обходится без Владленова бара.

— Да ну тебя, алкоголик! — смеюсь я. У меня истерический смех. Чего мельтешу, я и сама не знаю. Чем меня накормили? Что меня так сносит?

Телефон просигналил СМСкой. Пишет Юра. Не иначе, очередное спасибо. Благодарите меня, благодарите!

«Спасибо за обед». Ну, что я говорила!!!

«Прости, что не нашел повода сказать тебе одну вещь, очень важную, на мой взгляд. Дело в том, что я женат. Что скажешь?»

Коньячку бы не помешало. Трогательный поворот. О чем я там рассуждала, пока кофе пила? Поторопилась с выводами? Отношения? Выбрать достойного? Захотелось немедленно убиться об стену. Но разум подсказывал, что этот эффектный ход облегчения не принесет.

Окей! У нас профессиональная стрессоустойчивость. Клиентоориентированность еще. Мы спокойны, как скала. Непоколебимы. Наоборот, мы ироничны и саркастичны. Нам на все глубоко все равно. Вдох-выдох! Пишу ответ: «Я догадалась». Выводы делай сам, дружище!

Ответ пришел быстрее, чем я думала: «Могу ли я, в свете последнего, рассчитывать на продолжение нашего общения? Хотя бы на обед. Или это будет слишком самонадеянно?»

О, самонадеянности тебе на троих хватит. Если не на армию. Но и я хороша. Хотя, если вдуматься, а что я теряю? А ни-че-го! Ничего я не теряю. Он мне нравится. Я — ему. Он банальный кабель, так и я вроде не невинная девица. Так и какие могут быть сомнения?

«Можешь». Я удивительно немногословна сегодня.

«Надеюсь, я не стал в твоих глазах мерзавцем. Просто все бывает очень сложно. Очень сложно».

Ну и ну. Мало того, что я дала тебе «зеленый свет», я тебе еще и посочувствовать должна, что ли? С ума сойти! Лови: «Бывает».

«До встречи, ангел Виктория. Еще раз спасибо».

На здоровье! Ангел… Тот еще ангел. На метле. Давно ли я сама носила развесистые рога? Давно ли я зализывала раны от предательства? Давно ли я… Давно! В прошлой жизни. В этой жизни каждый сам за себя. В этой жизни нет места женской солидарности. Никого не жалко, никого! Буду циничной сучкой. Хорошей я уже была. Все знают, что из этого вышло.

От Юры не было вестей ровно десять дней. Не то, что бы я считала дни… Видимо, он решил дать мне время переварить происшедшее. Или я не знаю, что там у него в голове. Я решила не морочить себе голову, и решать проблемы по мере их поступления. Сначала. Потом вообще пришла к мысли, что он просто не хочет со мной больше общаться. По каким-то своим мотивам. Эта мысль принесла неимоверное облегчение. Все-таки роль хорошей девочки мне привычнее. Бесконечно хочется стать циничной сучкой, без каких бы то ни было моральных принципов, но я сомневаюсь, что это мне по силам. НЕ по зубам, скорее всего. Да, он мне нравился, но мне всю жизнь внушали, что на чужой каравай рот не разевай. У меня хорошие родители, которые правильно меня воспитывали. Я всегда с призрением относилась к гулящим женам и мужьям. Я по себе знаю, что измена — это больно. Я прекрасно понимаю, что это вообще очень дерьмово, очень! Изменять самой, встречаться с чужими мужьями. Отвратительно. Фу-фу!