Дэ Дина - Ненависть или Нежность

Поляков плотоядно усмехнулся и навис надо мной, заставив меня упереться локтями в стол.

– У нас полно времени, лиса…

Глеб пристально смотрел на меня, поблескивая сталью серых глаз. Я с вызовом отвечала на его взгляд. Меня не смущало, что я полностью обнажена, а мужчина одет.

Я всей кожей чувствовала, как что-то неуловимо изменилось. Тонкая ниточка связала нас. Поляков позволил себе проявить слабость. Я чувствовала это в его неожиданно серьезных глазах, в осторожных прикосновениях, в отчаянных поцелуях. Наше время на исходе, Глеб…

***

Глеб Поляков

Я охерел, когда увидел обнаженную девчонку в своей спальне возле окна. Не знаю почему. Просто охерел. Сердце отчего-то заныло. Красивая. Свободная. Желанная. Будто случайно здесь оказалась. Удивленно посмотрела на меня своими невозможными глазами, когда обнял. Что же ты творишь, девочка…

Прижал ее к столу, стояк дикий, а в голове пульсирует одна мысль «Никому не отдам». Наваждение какое-то.

Понял только, что мне мало одной ночи. Разве можно когда-нибудь постигнуть эти дикие лисьи глаза… Как насытиться сполна этим юным раскованным телом…

Я встряхнул головой. Мы лежали обнаженными на полу на покрывале. На работу уже откровенно опаздывали. Блять! Не помню, когда последний раз мне было настолько плевать на свою компанию. Кажется, с утра должно было пройти совещание с партнерами. Ольга, наверное, уже оборвала мой телефон. К черту!

Погладил рукой податливое тело, поцеловал тонкое запястье с некрасивыми следами от моих пальцев. Девчонка будто побывала в руках насильника – синяки, засосы, укусы… Совсем перестал себя контролировать.

Никогда не замечал в себе таких наклонностей к жестокости. Никогда мне не хотелось так терзать и мучить свою партнершу, оставлять на ней свои следы, клеймить.

Лиса будила во мне какие-то низменные инстинкты. Я рассматривал кровоподтеки на тонкой коже и чувствовал, как снова завожусь. Больной ублюдок!

Алиса выскользнула из моих рук.

– Глеб, нам пора собираться!

Она взяла мой телефон на столе и посмотрела на время.

– Черт, мы уже опаздываем!

Я закинул руки за голову и, посмеиваясь, наблюдал за ее паникой.

Девушка бросила на меня гневный взгляд.

– Тебе смешно, а у меня Ольга Александровна! Она меня в салат порубит!

Я поднялся с пола и подошел к Алисе, собирающей с пола свою одежду.

– Мне тоже достанется, – серьезно проговорил я, заключая девушку в кольцо рук.

Ладонью провел по длинным запутанным волосам.

– Я скажу, что ты ездила по моему заданию. Поэтому не спеша собирайся, я завезу тебя домой, и ты переоденешься.

Девушка подняла на меня свои неспокойные лисьи глаза.

– Как скажете, Глеб Богданович.

Алиса

В машине я улыбалась Глебу. Рдела, когда он клал свою большую ладонь на мое колено. Волнительно кусала губы, ловя в серых глазах отблески желания. И ведь не надо было притворяться. Действительно нравилось. Мое тело по-особенному остро реагировало на этого мужчину.

Но на душе скребли кошки. Почему? А черт его знает! Устала я. Устала от постоянного вранья, от фальшивых отношений, от роли предательницы. Поляков последний. И пусть отчим делает, что хочет. Запугивает меня, угрожает, превращает мою жизнь в ад.

У меня не было близких, кому бы Николай мог причинить вред, и это главное. Обжегшись раз, я перестала подпускать к себе людей.

– Какой подъезд? – прервал мои мысли Глеб.

– Следующий.

Поляков припарковался возле подъезда, где я снимала квартиру, и повернулся ко мне.

– Пригласишь?

Я усмехнулась.

– На чашечку кофе?

Мужские губы тронула ироничная усмешка.

– Кофе я и на работе попью. Хочу посмотреть, как ты живешь.

– Поверь там ничего интересного. Я еще не обжилась.

Я почему-то не хотела приглашать Глеба в эту серую тоскливую квартиру. А вдруг он догадается, что и в душе у меня точно так же – пусто и безжизненно…

Мужчина не стал настаивать.

– Хорошо, я жду, – кивнул мне Глеб и ответил на вибрирующий звонок.

Телефон с самого утра трезвонил не переставая. Ранним утром Поляков, с трудом отрываясь от моих губ, лишь убрал звук и закинул мобильник подальше. Но теперь проблемы нового дня настигли нас. Глеб снова превратился в хладнокровного жёсткого бисзнесмена. Захлопывая дверь автомобиля, я слышала его резкий отрывистый голос.

Не оглядываясь, я вошла в подъезд. Как только я ступила в полутемное помещение, мой внутренний голос завопил во всю силу. Спинным мозгом я почувствовала опасность. Мое звериное чутье подсказывало, что совсем рядом притаилось зло, и мне нужно бежать отсюда со всех ног. Но я лишь замерла, чутко прислушиваясь.

На лестничной площадке меня кто-то ждал. Мне казалось, что я слышу тяжелое мужское дыхание, чувствую душный неприятный запах. Мороз продрал кожу.

Оперативно Николай сработал. Сейчас самый подходящий момент для нападения. Поляков ждал меня внизу. Он еще не остыл после нашей ночи и непременно захочет защитить меня, сыграть в благородного принца.

Я горько усмехнулась. Ну, Алиса, теперь твой коронный выход…

Я медленно поднималась по выщербленной лестнице. Шаги отзывались гулким эхом. Весь подъезд будто вымер. Где все эти неспокойные, шумные соседи? Тишина…

Возле двери моей квартиры стоял крупный мужчина. Темный спортивный костюм, кроссовки, неприметная внешность и бесцветные глаза. Где Николай их берет? Из сводок «Их ищет милиция»?

– Алиса? – гнусавым голосом спросил незнакомец.

Я молча кивнула. Но мне хотелось кричать, материться, истерить, бестолково звать на помощь.

Мужчина подошел ко мне, рассматривая с головы до ног. Я стояла, опустив руки вдоль тела. Надеюсь, что всё обойдется несколькими ударами. «Что-то слишком много на сегодня синяков», – усмехнулась я своим мыслям, вспоминая следы бурной ночи с Глебом.

Мужчина заметил мою ухмылку и злобно нахмурился. Теперь ему было за что зацепиться. С размахом, жёстко ударил по лицу. Да твою ж мать!

Моя голова дернулась назад, выступили слезы. В глазах потемнело. Сморгнула. Посмотрела на мужчину. По моему лицу текла кровь, то ли из носа, то ли из разбитой губы. Но я не двигалась, позволяя крови стекать по подбородку, затекать на шею, пачкать платье.

– Прости, сестренка, – сказал мужчина и ударил еще раз.

На этот раз удар пришелся по скуле. Я скрипнула зубами.

– Козззел!

– Эй, полегче, сестренка, – возмутился мужчина. Какой ранимый, однако!

Он внимательно осмотрел мое лицо – достаточно ли попортил, не схалтурил ли.

– Через две минуты можешь спускаться. И передай привет Полякову, – коротко сказал он и стал неторопливо спускаться вниз. Свою работу он сделал. Теперь моя очередь.

Я прислонилась к стене и медленно опустилась вниз, на корточки. Тыльной стороной ладони вытерла под носом кровь, языком прошлась по треснувшей губе. От солоноватого привкуса закружилась голова.

С трудом поднявшись на ноги, я дрожащими руками достала ключ и со второй попытки открыла двери своей квартиры. Устало опустившись на пуфик возле входа, я достала телефон и набрала номер Полякова.

– Глеб, поднимись, тридцать шестая квартира… – сипло прошептала я. «Когда успела голос потерять, ведь и не кричала даже…», – отстраненно подумала я.

Через считанные секунды в квартиру ворвался Глеб.

– Алиса!

Мужчина рванул ко мне и, опустившись на колени, пальцами аккуратно приподнял мое лицо за подбородок.

– Кто это сделал?

В голосе – гневная сталь, ломкая забота и переливчатое удивление.

Я прикрыла глаза и пожала плечами. Как же я устала. Хотелось залезть под одеяло и уснуть на целую вечность.

Поляков подхватил меня на руки и, пройдя в комнату, осторожно положил на диван.

– Где у тебя аптечка? – напряженно спросил Глеб, параллельно набирая чей-то номер на своем телефоне.

– На кухне над плитой, – еле слышно ответила я. Шевелить разбитой губой было больно.

Поляков прошел на кухню и загремел дверцами шкафа. Движения мужчины были резкими, порывистыми, будто он с трудом сдерживал свою силу и злость.

– Рус, – услышала я отрывистый голос Полякова, – на Алису опять напали. Мы в ее квартире.

Чертыхнувшись, Глеб уронил какую-то коробку на пол. А мне вдруг стало невыносимо смешно. В носу засвербело от еле сдерживаемого смеха.

Я представила, как холеный статный босс в дорогущем костюме пытается развернуться на моей невзрачной кухоньке и отважно борется со сломанными дверцами шкафчиков.

Я зажала рот ладонью и прыснула. Сдерживаться было всё сложнее. Мое тело сотрясал безудержный хохот. Со стороны, наверное, можно было подумать, что я рыдаю, скрючившись на диване.

Поляков привлеченный странными булькающими звуками, выглянул из кухни.

– Алиса?

Он подошел ближе и, присев на корточки, как-то растерянно посмотрел на меня. Из моих глаз текли слезы, истеричный смех рвался наружу. Мне бы сейчас хлесткую пощечину, а не полный жалости взгляд.

Поляков осторожно погладил меня по волосам, как маленькую девочку. Бедный мужик, не привык он к таким фееричным проявлениям эмоций.

– Ты мне всю кухню развалишь, – задыхаясь от смеха, простонала я.

Поляков озадаченно приподнял брови.

– У тебя шок, лисичка, – тихо проговорил он, осторожно поглаживая меня по щеке.

Да, у меня шок. Потому что ничего смешного в этой ситуации не было.

Глеб аккуратно убрал с моего лица прядь волос и заправил за ухо.

– Ты видела его лицо? – мягко спросил мужчина.

Я кивнула. Обычное лицо. Увидишь и не запомнишь.

– Что он успел сделать?

Этот вопрос дался Глебу нелегко. Серые глаза налились предгрозовой тьмой, желваки ходили ходуном. Подавляющая аура силы завихрилась вокруг мужчины.

– Ударил два раза по лицу, – прошептала я. Мне уже не было смешно. Безумный приступ хохота отступил, оставив после себя гнетущую усталость и опустошение.

Поляков скрипнул зубами.

– Он что-нибудь сказал?

Я вскинула на мужчину глаза.

– Передавал тебе привет.

Резко выдохнув, Поляков поднялся на ноги и ушел на кухню. Я приподнялась и приняла сидячее положение. Провела рукой по лицу, кровь засохла и стягивала кожу. Глеб вернулся с бутыльком спирта и мокрым кухонным полотенцем.

Подойдя ко мне, он снова присел передо мной на корточки. Осторожно промокая полотенцем моё лицо, мужчина спросил, испытывающе глядя мне прямо в глаза:

– Ты не хочешь меня ни о чем спросить, Алиса?

Я облизала пересохшие губы и кивнула. Глеб продолжал обрабатывать моё лицо и терпеливо ждал продолжения.

– Чего они от тебя хотят? – напряженно спросила я. Зная отчима, я могла предположить, что он уже успел выдвинуть Полякову какие-то условия.

Глеб вздохнул и, отложив полотенце, взял в руки спирт с ватным диском.

– Я сам пока не пойму. Думаю, рано или поздно они объявятся.

Мужчина осторожно приложил вату к разбитой губе. Я зашипела от боли. Поляков медленно приблизился и осторожно подул на рану. Его сосредоточенные серо-дымчатые глаза причиняли почему-то гораздо более острую боль, чем раны от ударов. Сердце колко отзывалось тянущей болью.

Я неловко отстранилась и отвела взгляд.

– Извини. Мне жаль, что ты оказалась во всё это вмешана, – тихо проговорил Глеб и сел на диван рядом со мной.

Я повернула голову и искренне улыбнулась.

– Ночь с тобой того стоила, красавчик!

Поляков криво усмехнулся и приобнял меня за плечи.

– Мы их найдём, лиса.

Внутри меня словно лопнула туго натянутая ниточка. 'К тому времени я стану для тебя врагом', – подумала я и где-то внутри тоскливо защемило. Но я лишь кивнула и уткнулась носом в крепкое плечо.

В это время в квартиру кто-то зашёл. Глеб напрягся и замер, как хищник перед прыжком. В комнату стремительно вошел Руслан. Я облегченно выдохнула. Проходной двор какой-то! Я встала, чтобы закрыть входную дверь, как в комнату зашли еще двое крепких парней в черных костюмах.

Я невольно замерла. Руслан впился взглядом в мое лицо. Свирепый огонек блеснул в его темных глазах. Он внимательно рассматривал следы от ударов. Мне стало дико неуютно под изучающим взглядом. Руслан шагнул ко мне ближе и, сузив глаза, отрывисто приказал:

– Рассказывай.

Я обернулась на Глеба. Тот подошел ко мне сзади и, приобняв за талию, прошептал:

– Ему можно доверять, лиса. Расскажи всё.

Я снова посмотрела на Руслана. Меня не покидало ощущение, что этот устрашающий мужчина видит меня насквозь. Руслан с усмешкой наблюдал за нами. Я чувствовала его подавляющую силу, неуравновешенность, дикость. Какие все-таки они с Глебом разные. Свирепое пламя огня и сокрушительный поток воды.

Но Руслан у меня дома. В конце концов, здесь я устанавливала свои правила.