– Я занята, – сухо ответила я.

– Мне подняться самому? – холодно осведомился мужчина.

Я горько усмехнулась. А когда-то Алекс искренне считал, что влюблен. Теперь же он думал только о том, как подставить меня и извлечь собственную выгоду. Все-таки любовь избирательная штука…

– Сейчас спущусь.

Я схватила сумочку, проверила газовый баллончик и, предупредив Катю с Маргаритой, пошла в кофейню. По дороге я напряженно размышляла. Надо потянуть время, убедить Алекса, что я работаю над его заданием. А уже завтра я сбегу из этого сумасшедшего дома.

Вход в кофейню из-за ремонта перенесли во внутренний двор. Я торопливо завернула за угол. Мне не терпелось развязаться со всем этим. Я даже улыбнулась, предвкушая, как уже завтра вечером окажусь на уединенном белоснежном пляже.

Когда сзади меня схватили крепкой хваткой и зажали нос тряпкой, я все еще улыбалась. За считанные секунды перед глазами всё потемнело, и я отключилась.

***

Голова раскалывалась как с тяжелого похмелья, тело нестерпимо ломило. Я осторожно приоткрыла глаза, пытаясь собрать хаотичные разрозненные мысли воедино. Где я?

Я оглядела маленькую комнату без окон. Стены и пол обшиты деревянными шершавыми досками. Из освещения – только старомодная люстра, отбрасывающая желтоватый тусклый свет.

Я лежала на узкой обшарпанной кровати, накрытой флисовым покрывалом. Поодаль находились маленький столик и табуретка. В углу стояло ржавое ведро. Больше в комнате ничего не было.

Я осторожно присела, кровать издала в ответ скрипучий стон. Поморщившись от болезненного спазма в голове, я осмотрела себя. Одежда хоть и помялась, но была целой. Я провела руками по спутанным волосам, потерла ладонями лицо.

Кто меня похитил? Алекс? Он слишком труслив для этого. Или это отчим что-то задумал, опять забыв меня предупредить? Или… Руслан? Я бы не удивилась, если бы он решил таким способом изолировать меня от своего брата. И этот вариант мне нравился меньше всего.

Я подошла к двери и прислушалась. Тишина. Я громко постучала кулаком о фанеру.

– Эй!! Меня кто-нибудь слышит!

Через некоторое время раздались тяжелые шаги. Черт, может оглушить этого человека табуреткой, когда он зайдет? Я схватила стул и встала возле двери. Кровь шумела в ушах, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я облизала обветренные губы и крепко сжала зубы.

Дверь со скрипом открылась. Но входить мой надзиратель не спешил.

– Выйди, чтобы я тебя видел.

Хриплый голос был мне незнаком. Мысленно чертыхнувшись, я опустила табуретку и вышла из-за двери. На меня смотрел мрачный здоровый тип. Увидев такого в темном переулке, я бы моментально попрощалась с кошельком, честью и жизнью.

– Сядь на кровать, – отрывисто приказал надзиратель.

Я бросила быстрый взгляд в коридор. Похоже, это был загородный коттедж. Длинный коридор, обшитый деревом, вел к резной лестнице. Я медленно отошла к кровати, настороженно наблюдая за мрачным незнакомцем. Тот закрыл дверь и поставил на стол две бутылки воды.

– Когда меня отпустят? – сипло спросила я.

Мужчина мой вопрос проигнорировал и молча потопал к выходу.

– Эй! – возмутилась я. – Мне нужен туалет и душ!

Окинув меня тяжелым взглядом, надзиратель махнул своей ручищей на ведро и вышел из комнаты.

Я скрипнула зубами. Похоже, никто делиться со мной информацией не спешил.

Время тянулось бесконечно долго. По моим ощущениям прошло примерно два часа, когда в комнату вошел Алекс. Мда… Я думала, он умнее.

– Решил снова позвать замуж? – издевательски протянула я.

Алекс прищурился и с ненавистью впился в меня взглядом.

– Если бы я знал, какая ты сука, придушил бы тебя еще тогда, – с шипением выплюнул он.

Я лишь холодно усмехнулась и, выпрямив спину, закинула ногу на ногу.

– Ты лучше скажи мне, к чему весь этот цирк?

Я обвела взглядом комнату, остановилась на надзирателе, топтавшемся возле двери.

Алекс скрестил руки на груди. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Я кое-что хочу получить от Поляковых. И если я потребую это взамен твоей жизни, думаю, они согласятся.

Я уставилась на мужчину. Из меня вырвался нервный смешок.

– Ты дурак? Думаешь, я им нужна? Да они пошлют тебя и меня заодно!

Алекс нахмурился.

– Уже все в курсе, что Глеб помешался на молоденькой стажерке. Да и Руслан постоянно крутится возле тебя. Ты что, им обоим даешь?

Я смерила мужчину ледяным взглядом.

– Зря ты всё это затеял. Я им никто, и жизнь моя ломаного гроша не стоит.

Алекс оскалился.

– В таком случае я просто сделаю себе приятное.

Я приподняла бровь.

– Пойдешь на убийство? Возомнил себя гангстером?

Алекса перекосило от злости. Ничего не ответив, он повернулся к надзирателю и отрывисто бросил:

– Пристегни ее и разорви одежду, мне надо сделать фото.

Я перевела напряженный взгляд на мрачного охранника. Тот медленно надвигался на меня. Черт! Что еще за фото?!

Тип навалился на меня и, не обращая внимания на мои трепыхания, защелкнул на моих запястьях наручники, приковав меня к кровати.

– Ты больной ублюдок, – с яростью прошипела я, прожигая взглядом стоящего в сторонке Алекса. Он послал мне воздушный поцелуй.

Надзиратель скользнул по мне потяжелевшим взглядом и дернул на себя мою блузку. Пуговицы посыпались в разные стороны. Мужчина резким движением стянул блузку и опустил взгляд на юбку.

– Так сойдет, – хмуро остановил его Алекс. – Плесни ей в лицо воды.

Раздув ноздри, я процедила:

– А сам боишься ручки намочить?

На лице Алекса выступили желваки. Он достал свой телефон и начал настраивать камеру. Фотограф, хренов!

Тем временем надзиратель плеснул мне в лицо воды из бутылки. Судорожно вздохнув, я заехала мужику ногой в пах. Тот отвесил мне весомую оплеуху.

– Сука бешеная!

Униженная, мокрая, в разорванной одежде, я сжалась на кровати. От притока адреналина меня бил озноб. Алекс сделал фотографию и, судя по его довольному лицу, я представляла жалкое зрелище.

– Ну что ж, посмотрим, на что Поляковы готовы ради тебя, – пробормотал он, копаясь в смартфоне.

Я устало фыркнула, пытаясь поправить свободной рукой порванную блузку.

– Ты все еще веришь в сказки про чистую любовь?

– Благодаря тебе уже нет, – зло бросил Алекс.

Задумчиво оглядывая меня, он добавил:

– И любовь тут ни при чем. Эти братья звери. И своей добычей не станут делиться ни с кем. Поэтому они сделают всё, чтобы вернуть тебя, и накажут уже по своим волчьим законам.

Глава 23

Алиса

После того, как из комнаты вышли Алекс и мрачный надзиратель, я завернулась в плед и упала на кровать. Наручники они, к счастью, отстегнули. Алекс даже пообещал, что мне принесут ужин. Надо же, какой заботливый!

Я тряслась от непонятной лихорадки и изучала трещины на потолке. Интуиция подсказывала мне, что мы за городом. Как быстро меня найдут Поляковы со своей армией натасканных бойцов? И станут ли они вообще меня искать? Руслан скорее всего только с облегчением выдохнет. А Глеб… Станетли он рисковать своей карьерой ради меня? И что будет, когда Глеб узнает о том, что я подставная?

Я горько усмехнулась. Алекс наглядный пример того, как влюбленный мужчина может превратиться в желчного мстительного отморозка. Я не имею права винить его за это. Я сама сделала всё, чтобы превратить мужчину в монстра. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я сейчас лежу на этой скрипучей кровати в разорванной мокрой одежде, с горящим от пощечины лицом. Я этого заслуживаю.

Наверное, было бы лучше, если бы Глеб думал, что я сбежала. Я не хочу видеть разочарование в его серых глазах. Это выше моих сил. Я хочу, чтобы он вспоминал наши ночи с тоской и легкой грустью. Потому что каждый мой вздох был настоящим. Каждое касание было наполнено смыслом. Я чувствовала. Я жила. Я сгорала в нашей страсти. Я не хочу, чтобы Глеб обесценил эти мгновения.

Я тяжело вздохнула и перевернулась на бок. Кажется, я даже забылась тяжелым, не приносящим облегчения сном. Из зыбкого сновидения меня вырвал звук открывающейся двери. Мрачный надзиратель принес мне ужин. Или ранний завтрак? Я уже потерялась во времени и не понимала, какое сейчас время суток.

– Сколько время? – хрипло спросила я.

– Десять часов, – буркнул он.

– Вечера?

Надзиратель раздраженно посмотрел на меня.

– Вечера.

Замечательно, я уже полдня провисела в этом замкнутом пространстве. Еще пару дней, и я начну показывать дули выдуманным воробьям.

Я встала с кровати и под пристальным взглядом мужчины села за стол. Живот уже сводило от голода, и слипшиеся макароны с сыром показались мне божественно вкусными. Надзиратель направился к выходу, и я крикнула ему вдогонку:

– Мне нужен душ!

Мужчина криво усмехнулся.

– Можем принять вместе, красавица. Я не против.

Я сжала зубы и отвернулась. Интересно, в этом доме есть еще кто-то из людей? Алекс судя по всему появляется здесь нечасто. А находиться в доме наедине с надзирателем было опасно. Мало ли что придет в его больную башку. Я поёжилась и поправила плед, накинутый на плечи.

Поужинав, я стала отмерять свою камеру шагами. Пять шагов в длину, три в ширину. Особо не разгонишься. Тело затекло от долгого сна и ничегонеделания. Мозг лихорадочно работал, как после двух чашек крепкого кофе.

Что я могла сделать в этой ситуации? Ничего. Только ждать. Ждать, как отреагируют Поляковы на требования Алекса, подкрепленные фотографией, где я похожа на связанную мокрую курицу. Я так и видела обеспокоенные серые глаза Глеба и равнодушную усмешку Руслана.

Алекса я не боялась. Я знала, что он не способен на серьёзное преступление. А еще я чувствовала его тщательно замаскированный страх. Алекс сам не понял, как решился на этот безумный шаг. Он боялся гнева братьев, но отступать назад было уже поздно. Он или получит то, что хотел, или Поляковы сотрут его в порошок.

Гораздо опаснее в данный момент был мой немногословный хмурый надзиратель.

Когда дверь распахнулась, я вздрогнула всем телом.

– Пошли, – буркнул охранник, одаривая меня нечитаемым тяжелым взглядом.

– Куда? – сдавленно спросила я.

Ничего не ответив, надзиратель подошел ко мне и, больно схватив за предплечье, резко толкнул к двери.

Я зашипела, как рассерженная кошка.

– Убери руки!

Мужчина гнусно усмехнулся.

– А то что?

Он был огромным, под два метра ростом. И вес его явно перевалил за центнер. Ему бы в борцы сумо пойти, такого с места не сдвинешь, если он не захочет.

Я отвернулась и молча вышла в коридор. Лучше этого типа не злить. Я шла прямо по узкому коридору, надзиратель топал за мной. Его шумное дыхание ужасно меня раздражало.

– Куда идти? – слегка повернув голову, спросила я.

– Прямо и налево.

Я уже почти подошла к нужной двери, когда сбоку от меня что-то мелькнуло. Как в замедленной съемке, я повернула голову в сторону лестницы. По ней стремительно поднимались мужчины с оружием в руках. Я дернулась в сторону, но мой надзиратель оказался проворнее. Он обхватил меня рукой и молниеносным движением приставил мне к горлу охотничий нож.

Я шумно сглотнула, каждой клеточкой своего тела ощущая смертельную остроту лезвия. Одно неосторожное движение, и уже никто не успеет спасти меня от потери крови. Мужчина прижимал нож ровно к моей яремной вене.

Непрошенные гости замерли на лестнице. Их было двое. Третий мужчина медленно поднимался следом.

– Стой! Иначе я перережу девчонке горло! – низко пророкотал надзиратель, сдавив одной рукой мою грудную клетку так, что у меня начало темнеть в глазах. Поэтому я несколько раз поморгала, прежде чем окончательно убедиться, что третьим мужчиной на лестнице был Руслан Поляков!

Руслан замер на ступенях. Моментально оценив ситуацию, он осторожно опустил черное блестящее оружие.

– Положите оружие на лестницу и поднимайтесь, – коротко приказал мой надзиратель, пятясь вдаль коридора. Я, вытянувшись в струнку, следовала за ним. Нежной кожей я чувствовала холод лезвия.

Руслан, словно крадущееся хищное животное, поднялся по ступенькам и встал возле перил.

– Я за девчонкой.

Мужчина говорил тихо, но даже у меня по спине пробежали мурашки от скрытой угрозы в его голосе. Если мне казалось, что я видела гнев Полякова-младшего, когда он избивал насильника в коридоре клуба, то я ошибалась. Именно сейчас он предстал передо мной во всей красе своей еле сдерживаемой ярости.

Его ноздри слегка подрагивали, чернеющий ожесточенный взгляд пронзал насквозь. Руслан смотрел на меня в упор. И мне становилось всё труднее дышать. Алекс прав – Поляков накажет меня по своим волчьим законам. И уже казалось, что лезвие у горла – не самое страшное. Гораздо мучительнее порочная всепоглощающая тьма в глазах напротив.