Дэ Дина - Ненависть или Нежность

Я улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.

– Я всего лишь стажерка…

Гипнотизируя меня злым взглядом, Глеб почти навис надо мной. Он пристально вглядывался в мои глаза. Я невольно задержала дыхание и замерла.

Вблизи глаза мужчины были похожи на серые грозовые тучи. Где-то в глубине мелькали разряды молний. Я завороженно вглядывалась в этот темный водоворот.

– Хочешь быть моей? – медленно спросил Глеб, обжигая кожу горячим дыханием.

Я нервно сглотнула. Вот он шанс. Скажи «да», я прямо здесь и сейчас стала бы любовницей этого мужчины. Но я любила сложные ходы. В ближайшие дни все мысли Полякова будут заняты мной, он будет грезить обо мне во сне и представлять каждое утро в душе… Предвкушение секса – самый лучший наркотик. Чтобы заполучить желаемое, мужчина мог совершить самую большую глупость в своей жизни – подпустить меня слишком близко…

– Нет, – выдохнула я, с вызовом отвечая на властный мужской взгляд.

Глеб усмехнулся, в его глазах мелькнуло разочарование – он надеялся на другой ответ. Его лицо по-прежнему находилось в опасной близости.

– Ты уверена, лиса? – низкий бархатный голос искушал и соблазнял.

Я прикрыла глаза. В ушах шумела вскипающая кровь, сердце билось, как сумасшедшее, по коже пробегали мурашки предвкушения. Каковы эти губы на ощупь? Уверена, Глеб способен довести до потери сознания одними только поцелуями…

Я бездействовала. Поляков тоже не спешил делать первый шаг. Его напряженное тело возвышалось надо мной. Рука упиралась о спинку дивана. Прерывистое дыхание опаляло мои губы.

Кончиком языка мужчина провел по моей нижней губе. Я дернулась, как от удара тока, и распахнула глаза.

– Ты сводишь меня с ума… – в самые губы прошептал мужчина, едва касаясь чувствительной кожи.

Мои приоткрытые губы пульсировали, будто в них только что впились бешеным поцелуем. Я не сдержала рваный выдох.

– Остановись…

Мои ладони нетвердо уперлись в мужскую грудь. Мощное напряженное тело обжигало даже сквозь рубашку.

Серые глаза вспыхнули звериным огнем.

– Тебе будет хорошо, поверь… – от тихого жаркого обещания у меня побежали мурашки по коже.

Я с трудом сдержала протяжный стон. Сладкая истома разлилась внизу живота.

– Не так… Не здесь…

Я умоляюще смотрела на Глеба. Между нами была только ненадежная преграда в виде моих подрагивающих рук. Ладонями я ощущала участившееся сердцебиение мужчины.

Поляков замер. На его шее судорожно билась вздувшаяся вена. Мужчина жадно вглядывался в мое лицо. Мне хотелось закрыть глаза и спрятаться от его острого пронзительного взгляда.

Зло хмыкнув, Глеб резко отстранился от меня и сел рядом. Какое-то время он молчал, уставившись куда-то перед собой. Я сидела тихо, как мышка, и пыталась восстановить дыхание. Лицо нещадно горело, и почему-то ныли губы, хотя Глеб почти и не прикасался к ним…

Наконец Поляков хрипло проговорил:

– Ты права, лиса… Не здесь…

И повернулся ко мне. В прищуренных глазах легкая усмешка и… угроза.

– Но в покое я тебя не оставлю. Даже не надейся.

Глеб Поляков

Алиса только что убежала, пролепетав что-то про накопившуюся работу. Я горько усмехнулся и потер лицо ладонью. Блять, напал на девчонку как сексуальный маньяк какой-то. Совсем одичал без секса…

Вначале думал просто пообедать вместе. Отпустил свою секретаршу, сам заказал обед. Но когда Алиса вошла в кабинет, такая робкая, красивая, нежная, я почувствовал себя серым волком. Захотелось съесть девчонку, ну, или хотя бы покусать…

Если бы не остановила, овладел бы ею прямо тут, на диване, а потом на столе…

Утихшая было эрекция снова болезненно отдалась в теле. Блять! Я взял со стола бутылку минеральной воды и жадно выпил прямо из горла.

Алиса ведь совсем девчонка. Лицо без косметики, кожа нежная, глаза огромные, как у пугливого олененка. Не похожа она на расчетливую стерву. У нее в глазах всё написано – смущение, вызов, желание. И что-то еще… Какая-то тоска что ли…

Не станет такая голову морочить ради выгоды или набивать себе сцену. В своей жизни я немало алчных сук повидал. Алиса не такая. Или я перестал разбираться в людях…

Тяжело вздохнув, я встал с дивана и прошел к рабочему столу. Черт, и что теперь делать? Подрочить, как в молодости, в душе? Я усмехнулся и надел пиджак. Давненько я не находился в таком предвкушении секса. Что ж, тем слаще будет…

***

Алиса

До конца рабочего дня я сидела, как на иголках. Несостоявшийся поцелуй с Глебом отзывался в груди странной тягучей тяжестью. Будто сердце сжали в кулак, не давая ему расправиться. На душе было хреново.

Я погрузилась в работу с документами, стараясь не анализировать свои ощущения. Не совесть же во мне проснулась, в самом деле. Я даже хмыкнула от этой мысли. Катя удивленно вскинула на меня голову. Маргарита лишь приподняла бровь, окидывая меня подозрительным взглядом.

А Лидия задержала на мне долгий внимательный взгляд. Как мне показалось, она тонко чувствовала мое муторное состояние.

К концу рабочего дня я почти забылась в водовороте дел, и скребущие чувства немного притупились. Поздно вечером мне еще предстояло встретить в аэропорту людей и сопроводить их до гостиницы. Я уже договорилась с шофером и скинула свой адрес, чтобы он заехал за мной.

«А что если на тебя нападут в аэропорту? Или прямо сейчас, когда ты выйдешь из здания?», – вкрадчивый голос выкручивал внутренности и не давал глубоко вдохнуть. Я выключала свой компьютер, раскладывала бумаги, прибиралась на рабочем столе, а в голове вертелись невеселые мысли.

Николай говорил, что на меня нападут в ближайшие дни. Но как это произойдет, он не соизволил мне рассказать. Конспиратор чертов!

Новость о нападении должна была быстро дойти до Полякова. Значит это произойдет неподалеку от работы. Возможно даже сейчас, когда я покину офис. Не очень приятные ощущения, когда знаешь, что тебя в любой момент могут ударить или унизить ни за что, просто потому что ты пешка в чужой игре.

До боли сжав зубы, я проверила в сумочке газовый баллончик и, попрощавшись с коллегами, направилась к выходу.

Лидия вышла вместе со мной. Уже в лифте она тихо спросила:

– Ты сегодня сама не своя. Что-то случилось?

Захотелось вдруг разреветься на груди этой замечательной женщины с добрыми мудрыми глазами. Взахлеб, до нехватки воздуха в легких, до черных мушек в глазах… Так, чтобы забыть про свою чертову гордость, чтобы с каждым всхлипом таял страх показать свою слабость…

– Просто не с той ноги встала, – грустно улыбнулась я Лидии.

В последнее время каждое мое утро начиналось с «левой ноги». Приходилось собирать себя по кусочкам, усилием воли сжимать в кулак и выискивать в себе искорку, чтобы постепенно разжечь огонь. Я энергичная, легкая, воздушная, страстная… Я должна быть такой.

– Дело, наверное, в каком-нибудь симпатичном мужчине, – лукаво прищурилась моя собеседница. – В твои годы я печалилась только из-за любовных неурядиц.

Если бы всё было так просто. Может, мне влюбиться? Разделить ноющее сердце с другим человеком, позволить ему нарушить свое личное пространство и впустить внутрь, стать зависимой от него… Каково это предстать перед мужчиной абсолютно открытой, прозрачной, не скрывая своих демонов? Жуть какая! И врагу не пожелаешь.

Я загадочно улыбнулась. Пусть лучше Лидия думает, что я страдаю от неразделенной любви, чем пытается разглядеть истинные причины.

– Нам непременно надо как-нибудь посидеть за чашечкой чая! – заявила Лидия, выходя из лифта и беря меня под руку.

– Я с удовольствием, – искренне ответила я.

Возле выхода я остановилась. Лучше будет, если я выйду на улицу одна. Ни к чему этой милой женщине быть свидетельницей нападения, если оно произойдет сейчас.

– Такси еще не подъехало, – сказала я, смягчая свои слова улыбкой.

– А я, пожалуй, прогуляюсь. Погода замечательная. А ты, Алиса, больше не хандри. Такая красивая молоденькая девушка просто обязана быть счастливой! – проговорила Лидия и выпорхнула за дверь.

Я задумчиво проводила взглядом подтянутую женскую спину. Сколько раз я мысленно повторяла себе эти слова. Я обязана быть счастливой. Вопреки всему и всем…

Мой телефон тренькнул, сообщая, что машина подъехала. Я окинула быстрым взглядом холл. Охранник сидел на своем месте. Люди спешили домой. Пока мне ничего не грозило. Я в очередной раз нащупала в сумке баллончик и, резко выдохнув, вышла на улицу.

Лидия оказалась права насчет погоды. Был конец мая, и солнце разошлось не на шутку. Свежая зелень радовала глаз. Хотелось неспешно прогуляться по городу под размеренный цокот своих каблуков, посидеть на скамейке с рожком мороженого, расслабленно наблюдая за прохожими. Но вряд ли сегодня прогулка смогла бы доставить мне удовольствие.

Нервно оглядываясь, я села в такси. До дома я добралась без приключений. Торопливо закрыв дверь на все замки, я прошла на кухню. «Пора тебе, Алиса, переключаться на успокаивающие чаи», – горько усмехнувшись, подумала я. Возникло острое желание выпить чего-нибудь крепкого. Но мне еще предстояло ехать в аэропорт. И что-то подсказывало мне, что партнеры Полякова моих душевных терзаний не поймут.

Прихватив с собой чашку чая, я врубила музыку и залезла в наполненную ванну. На какое-то время я зависла на грани между реальностью и полусном, чувствуя, как обжигающая вода постепенно отогревает мое зажатое, продрогшее изнутри тело.

Когда подъехал водитель, я была уже готова. Внутреннее напряжение спало. Мне хотелось звонко послать всех к черту и будь что будет! Это не первое мое задание и когда-то мне даже нравилось ходить по краю. И пусть каждый день будет, как последним. Острым, вкусным, взахлеб.

Я закрыла дверь и торопливо сбежала по ступенькам. Легкое воздушное платье мягко ласкало кожу. Оно было достаточно сдержанным и в то же время в нем хотелось кружиться и весело смеяться. Бледно-розовое, свободного покроя, присобранное на талии. Высокое горло закреплено изящной серебристой пуговицей. Рукава в три четверти оторочены мягкими воланами.

Сейчас мне хотелось быть именно такой – нежной, женственной, ранимой. Даже несмотря на то, что мои внутренние демоны так и подмывали совершить что-нибудь фееричное и запретное.

Возле подъезда стоял черный тонированный внедорожник. Видимо, людей мне придется встречать важных. Нужно будет узнать их имена и, если получится, незаметно сфотографировать. Возможно, эта информация пригодится для отчима.

Я открыла заднюю дверь и замерла. В машине расположился Глеб Поляков собственной персоной!

Пауза затягивалась. Глеб насмешливо приподнял бровь.

– Я решил составить тебе компанию. Ты не против?

Отмерев, я села рядом и захлопнула дверь.

– Нет.

Водитель резко тронулся с места.

– Тебе идет это платье, – шепнул мужчина, слегка наклонившись ко мне.

Я покосилась на босса.

– А тебя без костюма не узнать, – насмешка в моем голосе вполне могла сойти за удивление.

Действительно было странно видеть Полякова не в привычном строгом, идеально подогнанном костюме, а в джинсах и черной футболке-поло. Я пробежалась взглядом по рельефным мужским рукам. Впечатляет.

Так и хотелось представить, как эти крепкие жилистые руки будут прижимать меня к кровати, властно ласкать обнаженное тело, в порыве сладостной агонии больно сжимать бедра…

Я подняла глаза и встретила насмешливый взгляд серых глаз. Мы оба знали, что скоро переспим. И оттого еще острее воспринимался этот язык жестов, многозначительных взглядов, тайных желаний…

Глеб подвинулся совсем близко, так, что я остро ощутила тепло его тела.

– От тебя вкусно пахнет, – куда-то в волосы проговорил мужчина.

Я прикрыла глаза, ощущая, как сердце постепенно набирает обороты. Мне было хорошо. Я чувствовала себя обычной девушкой, флиртующей с красивым сильным сексуальным мужчиной. Кровь волновалась, разнося по венам терпкое тягучее желание.

Я предвкушала наш поцелуй. Будто не было до него других губ, ласкающих, терзающих, мучающих… Будто не нужно было постоянно думать о том, как удержать внимание Глеба, как соблазнить, как заставить его потерять голову…

Есть просто я и он. Мужчина, ласкающий взглядом девичьи губы, и девушка с подрагивающими ресницами и легким румянцем на бледном лице.

Воздух между нами сгустился. Каждый вдох был оглушителен и не давал облегчения. Моя грудь тяжело вздымалась. Глеб, развернувшись ко мне, хищно подмечал каждое судорожное движение.

Его зрачки расширились, мышцы окаменели. Сглотнув, я посмотрела прямо в глаза Полякова. Теперь в них не было привычной усмешки, холода и равнодушия.

Его откровенный взгляд срывал последние запреты.

– Лиса… – прошептал мужчина и, наклонившись, накрыл мои губы поцелуем.