Он громко смеется.

– Молодец. Так-то лучше. Ты сейчас где?

– На парковке. Собираюсь заехать в магазин, а потом домой.

– Отлично. Можешь тогда купить мне…

В этот момент мой телефон окончательно разряжается, и звонок прерывается. Неприятно, но главное, я успела сказать про Карла. Хотя Дэмиен нисколько не переживает, я все-таки волнуюсь.

Заехав в супермаркет и купив кофе, мороженое и другие продукты, я паркую машину около нашего с Джеми дома. Я иду с парковки к дому и обнаруживаю у входа толпу людей. Черт, похоже, они ждут именно меня.

Может, раньше у меня и было желание помериться с ними силами, но сейчас оно бесследно исчезло. Я хочу сидеть на кровати, есть мороженое и ждать Дэмиена.

Я приподнимаю плечи, стираю с лица любые чувства и быстрым шагом иду ко входу. Меня мгновенно окружают.

– Посмотри сюда, Ники!

– А ты на портрете полностью голая?

– Блейн любит рисовать связанных женщин. Ты на портрете связана?

Этого я совсем не ожидала. Кожа становится липкой от пота. Я дышу тяжело, словно пробежала стометровку. Откуда у них эта информация?!

– Зачем ты это сделала, Ники? Ради денег или ради удовольствия?

– Ты можешь подтвердить, что получила за это миллион долларов?

Меня ослепляют вспышки фотокамер, и я на секунду останавливаюсь. Мне дурно, и я боюсь, что упаду в обморок.

– Ты позировала раньше для подобных портретов?

– Является ли портрет отражением того, как вы занимаетесь сексом с Дэмиеном Старком?

– Почему ты согласилась, чтобы на портрете тебя изобразили связанной?

Репортеры и фотографы окружают меня со всех сторон. Усилием воли я распрямляю плечи. Я обещаю себе, что не упаду, не буду реагировать на вопросы и не доставлю им удовольствия, показав, как все это мне неприятно.

На самом деле эти вопросы совершенно выбили меня из колеи. Я пытаюсь подняться по лестнице, но репортеры не дают пройти. Я чувствую, что вот-вот закричу.

И вдруг толпа передо мной начинает расступаться. Я оглядываюсь и вижу, как ко мне бежит Дэмиен. Неподалеку стоит его черная «Феррари», а он изо всех сил бежит ко мне. Я понимаю, что сейчас он в таком состоянии, что способен убить.

Он протягивает руку и хватает меня. Я так рада его видеть, что готова расплакаться. Дэмиен обнимает меня одной рукой за плечи, прижимает к себе и ведет сквозь толпу к машине. Кидает мои пакеты с покупками в салон и помогает мне сесть.

– Ники, – тихо шепчет он.

– Давай побыстрее отсюда уедем, – прошу я.

Дэмиен садится за руль, и мы мчимся в сторону бульвара Вентура.

– Прости. Мне очень жаль – портрет, деньги… Я не мог представить, что об этом узнают.

– Давай не сейчас, – говорю я. – Давай пока сделаем вид, что ничего не произошло.

Он грустно смотрит на меня, а потом со злостью бьет рукой по рулю.

– Кто «слил» эту информацию? Кто, черт возьми, сообщил репортерам?

Мое тело – словно из ваты. Я понимаю, что плохо себя контролирую. Я сжимаю в кулак правую руку и опускаю ее между сиденьем и дверцей автомобиля, чтобы Дэмиен ее не видел.

Ногти впиваются в ладонь, и я давлю сильнее и сильнее. Я прикусываю язык так, что во рту появляется привкус крови. Я мечтаю, чтобы у меня под рукой был нож, которым я могла бы себя порезать.

– Посмотри на меня, – приказывает Дэмиен.

Я поворачиваю к нему голову. Я даже нахожу силы, чтобы улыбнуться. Кажется, ко мне возвращается способность контролировать свои действия.

Я начинаю дышать глубоко и размеренно. Я понимаю, что террор со стороны репортеров только начинается. Они вряд ли остановятся.

– Карл, – говорю я. – Вот о чем он меня предупреждал.

– Возможно, но я так не думаю.

– Кто же тогда?

– А Оли знает про картину?

– Нет, не может быть! – восклицаю я. Я не говорила Оли про портрет. – Даже если он и узнал про портрет, он не желает мне зла.

– На твоем месте я бы не был так уверен.

Я надеюсь, что Дэмиен ошибается. Даже если он прав и Оли в меня влюблен, он вряд ли бы устроил все это только для того, чтобы насолить Дэмиену. Или…? Я закрываю глаза, потому что у меня нет сил думать об этом.

– Какая разница, кто все это «слил». Теперь уже все об этом знают, – вздыхаю я и снова сжимаю правую руку в кулак.

Дэмиен молчит, но я чувствую, насколько он зол.

– А ты как об этом узнал? – спрашиваю я его.

– От Джеми. Она приехала домой, и ей пришлось протискиваться через толпу папарацци, которые спрашивали ее о портрете. Она им ничего не сказала, а потом стала звонить тебе.

– У меня аккумулятор сел, – говорю я.

– Я знаю. Потом она позвонила мне.

– И ты поехал ко мне на помощь.

– Да. Я так хотел бы уберечь тебя от этого…

Дэмиен не заканчивает предложения, и я вижу, что костяшки его лежащих на руле рук становятся белыми. Я все понимаю. Он не в состоянии защитить меня от того, что происходит, и его это бесит.

Да и меня это тоже совсем не радует.


Как только мы входим в квартиру, Дэмиен хватает стоящую в коридоре вазу с цветами и с силой бросает ее в стену.

– Черт подери! – кричит он. Осколки летят во все стороны.

Я бы и сама с удовольствием что-нибудь разбила. Мне необходимо выпустить пар. Было бы приятно схватить какую-нибудь стеклянную безделушку и шарахнуть ее об пол. Но я бы разбила что-нибудь не для того, чтобы разбить. Острые куски стекла нужны мне совсем для другого.

Я не успокоюсь до тех пор, пока острое стекло не будет резать мою плоть. Я хочу почувствовать боль, которая заставит меня забыть обо всем остальном. О вспышках фотоаппаратов. Об ухмылках репортеров. Об унижении. О том, что все узнают, что я сделала, и это уже никак не изменишь.

Я представляю себе тяжесть зажатой в ладони рукоятки ножа.

Нет.

Усилием воли я заставляю себя не нагибаться и не поднимать осколок стекла. Я смотрю на Дэмиена. Он сжал кулаки, и лицо у него темное, как грозовая туча.

– Все наладится, – говорю я, потому что такие банальные слова говорят, даже когда не верят, что все наладится.

– Наплевать на «наладится», – резко и раздраженно отвечает он. – Этого не должно было произойти. Я был уверен, что могу защитить тебя. Не надо было пускать отца к нам в машину. Я не хочу иметь с ним никаких дел, и я не хочу, чтобы он к тебе даже близко подходил. Мне нет дела ни до кого в этом мире… Черт подери! – Он бьет кулаком в тонкую стену-перегородку и пробивает ее.

Я открываю рот от изумления. Я хочу его обнять, я хочу ему помочь. Но я настолько слаба, что не могу помочь и себе самой.

Я делаю медленный вдох и обнаруживаю, что держусь рукой за конец намотанного вокруг шеи розового шарфика. Я медленно снимаю шарфик. Так же медленно я протягиваю его Дэмиену, видя в его глазах непонимание.

– Свяжи меня, – говорю я. – Отшлепай меня. Сделай со мной все, что захочешь. Ты хочешь выпустить пар? Я могу тебе помочь.

– Ники…

– Дэмиен, ты не в состоянии контролировать все, что происходит в этом мире. Но ты в состоянии контролировать меня, – говорю я и смотрю ему прямо в глаза. – Пожалуйста… – Я слышу, как дрожит мой голос. – Пожалуйста. Мне это тоже нужно.

– О, Ники… – Дэмиен наклоняет голову и смотрит на меня так, словно видит все мои тайны. – Тебе нужно или ты этого хочешь?

Я облизываю пересохшие губы, чтобы легче было говорить.

– Ты однажды сказал: если мне понадобится боль, я могу обратиться к тебе. Я уже дважды поступала не так, как ты мне советовал. – Я показываю на свои волосы и на кончик пальца. – Так что, да, Дэмиен, мне это нужно. Мне нужна твоя помощь, чтобы все это пережить. И я думаю, что я тебе тоже нужна.

Он молчит. Потом смотрит на шарфик в своей руке.

– Я говорил тебе, что у меня есть на эту вещь определенные планы?

– Было дело.

Дэмиен окидывает меня быстрым взглядом. Он начинает с ног и медленно поднимает взгляд вверх. Он меня не трогает, но я чувствую его взгляд, как что-то материальное. Я сдаюсь, подчиняюсь его силе. Подчиняюсь его власти над моим телом. Мне самой это нужно. Я хочу Дэмиена и хочу частичку его силы. Я хочу, чтобы он ко мне прикоснулся.

Он продолжает на меня смотреть голодным взглядом опасного хищника. Он возьмет, съест, использует меня – и я хочу этого. Я мечтаю исчезнуть, мечтаю оказаться там, где только он может меня найти.

Я не спускаю с него глаз. Это уже не обычный Дэмиен, который шутит, ласкает и обнимает меня. Передо мной – само олицетворение контроля, силы и власти. Его власть проявляется во всем – в движениях, позе и повороте головы. Сейчас я всего лишь вещь, которой он владеет.

– Снимай одежду, – приказывает он.

Я повинуюсь, скидываю пиджак и стягиваю через голову майку. Несмотря на то что время наших игр прошло, я не надела лифчик. Дэмиен видит это, и на его губах появляется улыбка. Я расстегиваю молнию на юбке, и она падает у моих ног. Я чувствую себя робко и стесненно, словно я не раздевалась перед ним десятки раз. Но когда я вижу его глаза, я понимаю, что он восхищается моей красотой.

– Раздвинь ноги, – приказывает он.

Я подчиняюсь, и Дэмиен присаживается передо мной на корточки. Он кладет ладони мне на бедра и нежно целует живот чуть выше пупка. Мурашки бегут у меня по спине. Я вся горю. Я опускаю руку и глажу его волосы.

– Нет. Положи руки себе на грудь… Вот так. Потрогай соски. Они возбудились?

– Да, – отвечаю я шепотом.

– Хорошо. Я хочу, чтобы они стали совсем твердыми. Я хочу, чтобы, прикасаясь к соску, ты чувствовала электрический разряд между ног. Что скажешь?

– Да. Да, сэр.

Он победно улыбается и снова возвращается к моему животу. Я чувствую, как его губы спускаются все ниже и ниже, и вот, наконец, доходят до самого важного места. Языком он находит мой клитор, и тут мне приходится ухватиться за его плечо, иначе я рискую упасть.

Его язык беспощаден. Он лижет, трахает, ласкает, жестко требуя, чтобы я кончила. Ноги больше не держат меня. Но Дэмиен не дает мне упасть и сажает перед собой на колени.

– Ты потрясающе вкусная, – шепчет он. – Сейчас, Ники, я тебя трахну. Прямо здесь. Жестко, быстро – до тех пор, пока твое тело не унесет циклон наслаждения. А потом мы начнем все сначала. Медленно, словно выращиваем огромный дуб из маленького желудя. Ты представляешь, как долго растет дуб? Ты представляешь наслаждение, которое длится вечность?

– С тобой – да.

– Правильный ответ, – смеется Дэмиен. – А теперь расстегни мне джинсы.

– Да, сэр.

Я настолько возбуждена, что не могу сразу нащупать молнию, но в конце концов мне это удается. И вот я держу в ладонях его огромный член. Я слышу, как учащается дыхание Дэмиена, и радуюсь той власти, которую над ним имею.

– Молодец, хорошая девочка, – говорит он. – А теперь повернись.

– Да, сэр, – отвечаю я.

Но вместо того чтобы повернуться, я провожу языком по всей длине его члена. Он немного соленый, вкусный и пахнет мужчиной. Я смыкаю губы вокруг головки и активно ласкаю ее языком. Постепенно я все глубже и глубже беру в рот его член, иногда вынимая и нежно проводя по нему языком.

Через некоторое время чувствую, как тело Дэмиена начинает дрожать мелкой дрожью. Я ускоряю свои движения. Я хочу, чтобы он кончил мне прямо в рот.

Однако моему плану не суждено сбыться. Дэмиен приподнимает меня за подмышки и берет валяющийся рядом шарфик. Крепким узлом он завязывает один конец шарфика вокруг запястья моей правой руки. Потом дергает за конец шарфика, показывая, что мне надо следовать за ним в спальню.

Спинка в изголовье кровати сделана из массивного куска дерева, и в самом центре этой спинки ввинчен большой металлический болт с ушком, в которое можно продеть веревку. Я еще раньше заметила этот болт, но никогда не думала, зачем он там.

Дэмиен приказывает мне лечь на спину и поднять руки над головой. Он просовывает конец шарфа в ушко и потом привязывает его к запястью левой руки. Я думала, он свяжет мне и ноги, но он этого не делает. Он берет меня за бедра и переворачивает на живот.

– На колени, – командует он.

Я повинуюсь и поднимаю попу кверху.

Дэмиен вынимает из комода ящик. Он открывает крышку, и я изо всех сил выворачиваю шею, пытаясь разглядеть содержимое. Наручники. Плетка-семихвостка. Повязка на глаза. Нитка жемчуга или бус. Свечи. И еще некоторые вещи, назначение которых я не знаю.

Он берет кожаную плетку-семихвостку и шлепает себя по ладони. Потом проводит концами плетки мне по спине и попе, едва касаясь кожи.

– Тебе это нужно?

– Да, – говорю я, вспоминая весь кошмар пережитого вечера. Я хочу позабыть все чувства, которые тогда испытала. Хочу уничтожить их. И я хочу, чтобы Дэмиен мне в этом помог.

– Да, – повторяю я, и в этот момент он сильно шлепает меня по попе.

Я вскрикиваю, закрываю глаза, купаюсь в боли и стараюсь ощутить ее всем существом. Да, я действительно этого хочу. Но мне нравится еще и то, что именно Дэмиен бьет меня.