— Да не переживай ты так, пап, бить я её точно не буду. Мне не выгодно, чтобы мой ребёнок пострадал. А вот насчёт остального, прости, не твоё дело. Я уже взрослый человек, папа, — Дмитрий заложил руки в карманы и, гордо вскинув голову, пошёл вперед.

— Не нарывайся, Дима, я тебя не пожалею. Уедешь срочно заграницу учиться, — бросил гневно Андрей.

«А ты не боишься, папа, что твоя компания перейдёт в мои руки раньше времени? Не надо вставать у меня на пути. Я сказал, что эта девка будет моя, и она будет. А если нет, пущу по кругу между друзьями, а потом прикопаю в лесной канаве», — подумал Дмитрий, поднимаясь по лестнице.

Андрей устало опустился на стул. Жена с дочерью ушли в театр, и он был рад, что они не слышали этот скандал. Рузой сейчас сокрушался, что в своё время избаловал сына. Любил его до беспамятства, а нужно было пороть как сидорову козу.

— Это всё твои гены, папа. Я не думал, что они проявятся в моём сыне. Чтоб тебя на том свете черти жарили и жрали по кусочкам, — зло прошептал Андрей.

Никто не знал правду об их с Алексеем происхождении, кроме матери и брата. Никто не знал, что они с братом родные только по отцу. Мать увезла пацанов, родного Андрея и чужого Алексея, подальше от того места, где произошла трагедия.

Ещё в то время, когда в новостях передавали только сводки с полей и планы на грядущую пятилетку, о слове «маньяк» знали лишь следователи и узкий круг лиц. В то время журналисты не печатали о таких в газетах и не трубили со всех телеэкранов страны. Всё замалчивалось и утаивалось. Формулировка была одна: «Маньяков в СССР нет». И тем не менее, в одном северном городке завёлся упырь. Стали пропадать молоденькие девочки пятнадцати и шестнадцати лет. Их искали. Полиция сбилась с ног. За год исчезло четыре девочки. Через год их также не нашли, потом почти перестали искать, подумав, что девчат убили и они прикопаны где-то.

Ещё через год нашли на пустыре труп одной из несчастных девиц. Судмедэкспертиза показала, что она недавно рожала. Через месяц родители ещё одной пятнадцатилетней девочки заявили о пропаже.

Милиция сбилась с ног, но результат был нулевой. Они никак не могли понять, почему им не удаётся поймать преступника. Прошёл ещё год: ещё один труп и исчезновение подростка. В то время приехал новый начальник в главное управление милиции и рьяно взялся за дело. Он добился перевода к себе пары друзей с прежнего места работы. Потом приказал по-тихому проверять своих. Хорошая осведомлённость упыря говорила о том, что он может быть сотрудником органов.

В конечном итоге нелюдя поймали. Им действительно оказался тридцатилетний капитан полиции. Он проживал в деревне в десяти километрах от города и был участковым на близлежащие деревни. Девочек он держал в большом подвале своего дома. Насиловал, за неповиновение избивал. Презервативы он не любил, потому что не стояло в них. Потом оказалось, что первая жертва Катя беременна. Отпускать девчонку на волю было опасно. Поэтому упырь её беременную почти не трогал, а всех остальных старался пользовать извращённым способом, чтобы не залетели. Роды у Кати принимала мать Андрея, она была среди девочек самая старшая. Катя умерла от потери крови. Упырь выкинул её, как сломанную куклу, на пустыре за городом, а Наташу заставил ухаживать за пацаном. Потом нелюдь приволок новенькую. А ещё через время покончила с собой ещё одна жертва насилия. Ночью порвала на себе платье и повесилась на крючке для одежды, вбитом в стену.

Упырь был в бешенстве. Выкинул её так же, как Катю. Потом зашёл в подвал, избил всех, а затем долго пользовал по очереди, на этот раз не заботясь о предохранении. Маленький Лёша орал как резаный, но мужику было плевать на сына, которого он считал не иначе, как высерышем.

Через некоторое время Наташа поняла, что беременна, а вскоре нелюдя поймали, и их освободили. За всё время, что девушка ухаживала за Алёшей, она успела полюбить его и сказала, что ребёнок её. Собственной беременности было четыре месяца, аборт делать поздно. Родители помогли вырастить детей, и Наташа их любила, несмотря на то, что её собственный сын оказался копией насильника. Она больше не вышла замуж, сторонилась мужчин и всю жизнь проработала бухгалтером на заводе в том городе, куда семья Рузой перебралась жить. Только перед смертью, год назад, мать зачем-то рассказала сыновьям этот ужас.

— Зачем ты сейчас об этом, мам? — спросил Андрей у лежащей в хосписе женщины.

— Последи за Димкой. Он вырос и стал характером в Сашу, вашего отца. Да, при регистрации я дала вам другое отчество. Не хотелось, чтобы мои любимые мальчики носили имя того урода. Его, кстати, приговорили к расстрелу.

Сейчас Андрей вспоминал обо всём этом и плакал.

— Димка, Димка, как же так? Я же растил тебя в любви и ласке. Как же так, сынок, — прошептал мужчина.

Андрей выпил воды, немного успокоился, потом вышел на улицу, накинув куртку. Отойдя подальше от дома, он позвонил начальнику службы безопасности.

— Олег, найми мне детектива. Нужен супер профессионал в своём деле. Я хочу знать о каждом шаге моего сына, — сказал Андрей хмуро.

— Завтра же детектив будет у вас в офисе, Андрей Игоревич. Знаю хорошего спеца, — ответил Олег.

— Отлично, буду его ждать. Сам его проводи ко мне. О том, что я нанял детектива, никто не должен знать. Я бы поручил это дело вам. Но Димка знает всех, кто у тебя в штате. До завтра, Олег.

Андрей отключил вызов, потом зачерпнул рукой снег и потёр им лицо. Настроение было поганей некуда.

23

Ания сидела за партой в аудитории. Дмитрий ещё не пришёл, и сердце заходилось в бешеном стуке. Наконец он появился. Передвигаясь по аудитории расслабленным шагом, пошёл к друзьям, не забыв крикнуть: «Всем привет!»

— Привет, дружище! Слышал новости? Анька Вардан замуж вышла, — воскликнул Никита.

— Слышал, — спокойно сказал Рузой.

— И чего? Даже ничего не сделаешь и не скажешь? — изумился Никита.

Ания заметила, что разговоры стихли. Все затаив дыхание ждали ответа.

— Что ты мне предлагаешь, Кит, биться головой об стену? А может, не дай бог, беременную женщину обидеть? Вышла замуж, и ладно. Кстати, Аня, поздравляю тебя с законным браком, — сказал Рузой так, чтобы слышали все остальные.

— Спасибо, Дим, — ответила Ания, обернувшись.

Их взгляды встретились, Аня заметила, что внешне Рузой спокоен, но в глазах на секунду мелькнула злоба. «Пока пронесло. Может, и дальше всё будет гладко?» — с надеждой подумала она.

Дмитрий весь вечер накануне обдумывал ситуацию. Отец упомянул, что дал задание начальнику служба безопасности пробить мужа Ании. Парень решил пока не связываться с девчонкой. Сначала нужно узнать, кто такой этот Марк. Вдруг Ания и вправду встречалась с ним после новогоднего вечера, тогда этот ребёнок вполне может быть и не его. Дмитрий решил выждать, поэтому в институте вёл себя так, будто ему было наплевать на Анию. Друзья напомнили, что Дмитрий окончательно проиграл спор. Парень заверил, что на следующий день принесёт обещанную тысячу рублей каждому.

На одной из перемен подошла Даша. Девчонка без зазрения совести повисла у него на шее.

— Дим, нам так было хорошо вместе, может, вспомним былое? — проворковала она.

— Поехали сегодня ко мне, девочка. Обещаю, будет сладко, — улыбнулся Дмитрий.

Рузой ещё не забыл видео с той дракой, где Даша пытается избить Анию. Дашку следовало поставить на место. «Никто не может командовать мной. Никто не вправе трогать моё. Сегодня ты узнаешь, дура, что Дмитрий Рузой не станет никому принадлежать. Только я имею право на собственность в виде хорошеньких куколок, сам становиться чьей либо собственностью я не собирался».

После лекции Дмитрий посадил Дашу в свою машину и укатил на квартиру. Он прекрасно знал, что уже сегодня будут судачить о том, что он помирился с бывшей подружкой. Это было к лучшему, история с Вардан должна сойти на нет, чтобы он смог осуществить свой план. «Дура ты, Даша. Думаешь, я решил действительно с тобой встречаться? Нет. Просто ты подстилка, которая таскается за мной, а подстилке место под ногами», — подумал Розой, мельком глянув на девушку, сидящую на переднем сидении автомобиля.

Тем временем Ания с Наташей ехали в автобусе. Ане даже не верилось, что день прошёл спокойно. Позвонил Марк, спросил, где она. Потом сказал, что едет на допрос и будет дома поздно.

— Заботливый какой, волнуется за тебя. Сразу видно, что хороший мужик, — улыбнулась Наталья.

— Да, он ещё утром предупредил, что не сможет за мной заехать, но всё равно позвонил. Марк хороший, — тихо произнесла Ания.

— Любишь его?

— Очень. О таком мужчине только мечтать можно, а мне судьба его подарила, — смущённо краснея, призналась девушка.

На улице было темно. От остановки до дома Марка идти минут пять, но всё равно было страшно. Ания спешила как могла, прохожих почему-то не оказалось. К тому же этот микрорайон был плохо освещён. Когда она наконец-то оказалась в квартире, сердце бешено колотилось в груди.

— Трусиха, и почему ты всю жизнь боишься темноты? — тихо спросила она саму себя.

В прихожую выбежал Нэй и потёрся о ноги.

— Подожди, сладкий, я переоденусь в домашнюю одежду, тогда налью тебе молочка.

Через час Ания уже приготовила ужин и, поедая яблоко, занималась, сидя за столом в комнате. Через какое-то время появился Марк. Ания взглянула на настенные часы: уже девятый час. Она завозилась с рефератом и совсем забыла о времени.

— Ань, есть хочу как волк, спасибо за ужин, — раздался голос с кухни.

Ания встала со стула и пошла на голос.

— А ты что, сама не ела, что ли? Опять тошнит? — обеспокоенно спросил Марк, накрывая сковородку крышкой.

— Я тебя ждала, — улыбнулась девушка.

— Маленькая моя. Иди сюда, — Марк подошёл и обнял. — Тебе нужно не обо мне заботиться, а о малыше. Он, наверное, там уже голодный. Дай мне десять минут на душ, и мы сядем ужинать.

— Хорошо. Я пока на стол накрою, — Ания отстранилась и принялась разогревать еду.

Марк быстро принял душ и снова зашёл на кухню. Сегодня он так замотался, что с трудом удалось перекусить днём. Добавилось новое дело, которое подкинул сам следователь Василенко. Пришлось вечером мчаться на допрос, который он проводил с подозреваемым. Плюхнувшись на стул, Марк оглядел небольшую кухоньку.

— Ань, я тут подумал, когда родится малыш, нужно съезжать отсюда. Продадим эту квартиру и купим двухкомнатную. Я должен Максиму денег за машину. Отдаю постепенно каждый месяц. Потом можно будет у него ещё денег в долг попросить, когда этот верну. Я хотел автомобиль в кредит взять, но тут один из друзей продавал. Ты, наверное, помнишь рыжего Пашку. Максим сказал, что даст в долг без процентов, а не как в банке. Вот сейчас я задумался о новом жилье, но твоё мнение очень важно.


— Спасибо, что советуешься со мной. Ребёнок будет подрастать, ночные охи родителей ему слышать ни к чему. Но это твоя квартира, Марк, я не имею права настаивать, чтобы ты продавал и покупал большую, — Аня поставила на стол тарелки, потом села сама.

— Хорошо. Решим этот вопрос, когда малыш или малышка появится на свет. Как прошёл твой день?

— Нормально. Представь, Рузой меня даже с законным браком поздравил. Заявил при всех, что не намерен обижать беременную женщину. На Димку, конечно, это не похоже, но может, его действительно останавливает то, что я в положении? — произнесла Ания.

— Не знаю. Мне очень хотелось бы верить, — задумчиво произнёс Марк и принялся доедать жареную картошку с сосисками.

На столе пиликнул телефон, пришла смс. Ания открыла письмо и обомлела.

— Что там? — забеспокоился Марк.

— Странно, папа мне двести тысяч перевёл. С чего бы это?

Следом за письмом раздался звонок.

— Громкую связь включи. Если он снова будет тебя оскорблять. Я молчать не стану, — строгим тоном заявил Марк.

— Добрый вечер, папа, — Ания приняла вызов.

— Добрый вечер, дочка. Я звоню, чтобы извиниться. Не потому, что ты вышла замуж. Просто извиниться. Ты же знаешь, я тебя люблю. Отошёл бы потом и принял, никуда бы не делся. Просто в первый момент обида глаза затмила. Да что я перед тобой распинаюсь, знаешь сама наши обычаи и устои. Сын показывал мне твоё письмо в интернете с копией свидетельства о браке и рассказом о муже. Мы посоветовались и решили сделать вам свадебный подарок. Жаль, что настоящей свадьбы не было. Я эти деньги тебе на свадьбу копил, — поведал Мансур.

— Спасибо, пап. Я тоже тебя люблю. Я знала, что когда-то ты меня простишь.

— Ладно, если муж дома, включи громкую связь или дай ему трубку. Хочу пару слов сказать, — скомандовал отец.