Сабрина Джеффрис - Неодолимое желание

Нет, она просто подождет, пока он вновь займется уборкой. Она спустится вниз и подойдет, как будто только что вошла. Это сработает. А если он случайно…

— Веселишься, да?

Вирджиния взвизгнула, вскочила на ноги и повернулась. О, ужас, в нескольких футах от нее стоял Гейбриел.

И, судя по мрачно насупленным бровям и свирепому блеску в глазах, он был взбешен.

 

Гейб не мог в это поверить. После всего, что он вынес за эту неделю, она набралась наглости шпионить за ним! Счастливого поцелуя с кузеном, когда он стоял рядом и кипел от негодования, ей оказалось мало.

И теперь она здесь, наверное, хочет убедиться, что он делает то, что хотел ее чертов дедушка.

Во всяком случае, понятие о приличиях у нее еще осталось, вон как она смутилась и покраснела.

— Я…Я…

— Ты следила за мной. Опять. — Гейб сложил руки на груди. — Беспокоилась, что я не выполню для твоего дедушки работу, да? Или он попросил тебя сообщить о моих успехах? Я почти не сомневаюсь, что ему мало, что я работаю тут на него, как раб…

— Я хотела поговорить с тобой, вот и все, — перебила его Вирджиния.

— О чем? — прищурился Гейбриел.

— О Пирсе, — закусила она нижнюю губу.

Это окончательно взбесило Гейбриела. Сейчас она начет объяснять, как они с ее противным кузеном замечательно друг другу подходят, а он, Гейб, может просто отправляться к черту.

— И что с ним?

Вирджиния поправила юбки, отказываясь смотреть ему в глаза, что только подтвердило его подозрения.

— Мы с кузеном не… то есть… мы… Мы, двое… никогда… — Вирджиния сделала глубокий вдох и начала все сначала. — Это был первый и единственный раз, когда он целовал меня… так. Я не хотела, чтобы у тебя сложилось впечатление, что мы были…

— Близки? — язвительно спросил Гейб.

— Да, близки. — Вирджиния еще больше покраснела, но подняла на него глаза. — Я подумала, что тебе следует знать, что не важно, что он там имел в виду, между нами нет такого рода… дружбы.

Гейбриел долго смотрел на нее, пытаясь понять, что она говорит. Значит, она не отвергает его ухаживаний? Она смущена, что ее обвинят в «близких» отношениях с кузеном?

— Ты уверена, что он это знает? — спросил Гейбриел, пребывая в полнейшем замешательстве.

— Конечно! — возмущенно выдохнула Вирджиния. — Он сделал это, чтобы позлить тебя. Я сама настолько удивилась, что не знала, что сказать, когда ты спросил, действительно ли я не возражала.

Когда до него дошло, что это означает, весь его гнев куда-то испарился.

— Знаешь, это самая большая ошибка Пирса, — продолжала Вирджиния. — Он не понимает, когда лучше не вмешиваться. Кажется, ему доставляет большое удовольствие…

— Он будет тебе отвратительным мужем, — перебил ее Гейбриел.

Вирджиния не сделала попытки возразить.

— Почему ты так говоришь?

— Девонмонт воспринимает тебя как должное, — гнул свое Гейбриел.

— Ты так думаешь?

— Послушай, дорогая моя. Я вижу, что в этом доме все лежит на твоих плечах. Ты сплачиваешь этот дом. Ты заботишься, чтобы все были хорошо накормлены. Без тебя эта ленивая повариха кормила бы всех черствым хлебом и бараниной, и все бы ели это, потому что генерал не может позволить себе хорошую повариху.

— Не могу поверить, что ты заметил, — расширила глаза Вирджиния.

— Я не слепой, — фыркнул Гейбриел. — И вижу, как идут дела. Когда ты уезжаешь в город за покупками, две твои служанки вовсю флиртуют с вашим рассеянным лакеем и двумя грумами, а ваша экономка пьет виски до самого твоего возвращения. Но когда ты здесь, — добавил он, видя ее потрясение, — они все заняты своей работой и выполняют ее почти успешно.

— Потому что боятся, что я их уволю.

— Они знают, что ты этого не сделаешь. Причина в другом. — Гейбриел подбирал слова, чтобы объяснить ей. Ему вдруг показалось, что ей очень важно понять собственную значимость. — Это потому, что ты — невероятно жизнерадостная и энергичная.

Для Гейбриела это тоже стало абсолютным сюрпризом. Поначалу он видел в ней только женщину, у которой само его существование вызывает негодование. Но так было до того, как она оказалась в своей родной стихии. Здесь, в Уэверли-Фарм, она была образцом счастливой женщины, которая суетилась по всему дому, носилась туда-сюда, успокаивая потрепанные нервы окружающих и поддерживая трудовой энтузиазм, где бы она ни появилась.

— Кому же не захочется сделать тебя счастливой? — выдохнул Гейбриел. — Ты… ты заставляешь их всех как-то… найти в себе силы быть лучше, чем они есть на самом деле. — То же самое она делала и для него, только он скорее порох проглотит, чем признается в этом. — Ты справляешься с работниками и с прислугой, и делаешь это блестяще. Девонмонт этого не видит или не думает об этом. Он привык думать, что все работают так, как должны работать, поэтому он не замечает, что все, что происходит в этом доме, — твоя заслуга.

Теперь она смотрела на него с откровенным удивлением, и это рассердило Гейбриела. Как она могла не знать о себе таких вещей? Как так случилось, что никто из них не оценил ее по-настоящему?

— Девонмонт не замечает, что когда тебя нет рядом, твой дедушка впадает в мрачное настроение. Граф — эгоистичный, снисходительный болван, и он тебя не заслуживает. Прости за такие грубые слова, но это — правда, — пробормотал Гейбриел, видя ее испуг.

Под ее пристальным взглядом он чувствовал себя неловко. Он опустил руки, потом вызывающим жестом сунул большие пальцы за пояс бриджей, намереваясь показать ей, что он — не такой законченный идиот, каким кажется.

Ее взгляд медленно заскользил по груди Гейбриела вниз, к животу… задержался на бриджах… потом снова взметнулся к его лицу. Гейбриел удивился, когда ее щеки покраснели еще сильнее.

И вдруг то, что она подсматривала за ним, он увидел совершенно в новом свете.

«Будь я проклят!»

Неужели она следила за ним совершенно по другой причине? Сама мысль о том, что любопытная и невинная Вирджиния следит за ним, когда он наполовину обнажен, взбудоражила кровь Гейбриела.

— Ты говоришь такое про Пирса, потому что хочешь заполучить меня для себя, — вздернула подбородок Вирджиния.

Она права, все так и есть, он хочет ее. Более того, теперь он подозревает, что и она чувствует то же самое.

— Я говорю это, потому что это — правда. Ты заслуживаешь большего.

— Надо думать, я заслуживаю тебя.

— Ты заслуживаешь мужчину, который понимает тебя и знает, что тебе нужно.

— И что же это? — осторожно спросила его Вирджиния.

— Женщине очень нужен кто-то, кто будет заботиться о ней. Угадывать ее желания, мечты и потребности. — Гейб медленным взглядом окинул ее фигуру и с радостью отметил, как взволновали ее эти слова. — Кто-то, кто может дать тебе то, чего ты желаешь больше всего.

— Я не знаю, чего я желаю больше всего, — учащенно задышала Вирджиния.

— О, мне кажется, я знаю. — Гейбриел приблизился к ней, торжествуя, когда под его пристальным взглядом щеки Вирджинии стали пунцовыми. — Признайся, ты пришла сюда не просто поговорить.

— Конечно, поговорить! — с тревогой в лице воскликнула она. — Я… Я хочу сказать, зачем бы я еще могла…

— Не разыгрывай передо мной возмущенную невинность, дорогая моя, — понимающе улыбнулся Гейбриел. — Невинные молодые леди не прячутся на сеновале, подглядывая за работой полураздетых мужчин.

У Вирджинии открылся рот. Она тут же его закрыла, раздраженно блеснув глазами, и Гейбриел понял, что переоценил свои возможности и погубил дело.

И все же она застала его врасплох, когда довольно сильно толкнула, и он упал на сено.

— А невинные джентльмены не работают в полуголом виде там, где могут гулять невинные молодые леди.

Вирджиния собралась уходить, но он приподнялся и, дернув ее, опустил на сено рядом с собой. Вирджиния задохнулась от возмущения и приготовилась возразить, но Гейбриел наклонился и закрыл ее рот поцелуем.

На секунду он испугался, что неправильно понял ее. Но, завладев ее губами, почувствовал, как она обмякла и обвила руками его шею.

После этого Гейб пропал. Его разум подсказывал, что надо действовать нежно, целовать так, чтобы этот поцелуй не заставил ее сбежать в тревоге. Но он провел много дней, наблюдая за ней издалека, скрывая свое невыносимое желание прикоснуться к ней снова, показать ей, что происходящее между ними не связано с этим глупым пари. И теперь, когда у него появился шанс, он не мог заставить себя быть спокойным, мягким или скромным.

Он раздвинул ей губы и, приподнявшись, наполовину накрыл ее тело своим. А потом его язык проник к ней в рот точно таким же движением, каким он хотел бы проникнуть в ее тело.

И слава Богу, Вирджиния ответила на его поцелуй. Ее язык сам скользнул ему навстречу, переплетаясь с его языком, разжигая в них обоих пламя страсти.

Ему хотелось овладеть ею прямо здесь, задрать юбки и удовлетворить безумное желание, которое мучило его много дней. Но ему хватило самообладания, чтобы понять: так действовать нельзя.

Гейбриел положил руку ей на грудь. И она позволила ему это. Она даже выгнулась ему навстречу, когда он осторожно стал ласкать ее грудь через платье. Этого было достаточно, чтобы свести его с ума. Сгорая от желания прикоснуться к ее обнаженной коже, Гейбриел сорвал кружево с ее шеи, потом нащупал и неумело попытался развязать бантики спереди на застежке платья.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что под ними скрываются крючки и петельки, которые и были настоящей застежкой. Но он очень быстро с ними справился, распахнул лиф платья, и его рука скользнула внутрь и потянула вниз чашку корсета.

— Боже мой, — прошептала Вирджиния, когда он через сорочку стал ласкать ее грудь, перекатывая сосок между большим и указательным пальцами.

— Любимая! — Ему мало было простого прикосновения, он развязал сорочку, и его взору предстала обнаженная грудь.

Вирджиния вспыхнула, но не сделала попытки остановить его, поэтому он откровенно наслаждался увиденным. У нее была очень красивая грудь, как он и представлял себе, упругая, нежная, прекрасной формы, с розовыми сосками, которые буквально молили, чтобы их целовали. И Гейб не мог не ответить на этот призыв.

— Гейбриел… — Вирджиния запустила руки в его волосы, когда его губы сомкнулись вокруг соска. — Не надо… Мы не должны…

— Вот зачем ты пришла сюда, девочка, признайся, — сказал Гейб, подняв голову и посмотрев в ее раскрасневшееся лицо, а его рука обхватила вторую грудь Вирджинии.

— Нет! Я… Я пришла поговорить с тобой.

Гейбриел обвел языком сосок и почувствовал ликование, слыша, как задыхается от наслаждения Вирджиния.

— И ты пряталась здесь в соломе, потому что…

— Я… искала кое-что, вот и все. Кое-то, что потеряла, когда пришла сюда… Подождать, пока ты закончишь работу.

Гейб сдержал смех. Она не умела лгать. Он продолжал ласкать ее грудь, наслаждаясь легкими вздохами, которые срывались с ее губ.

— И что именно ты искала?

— Э-э… украшение… Да. Э-э… медальон. Он, наверное, упал в солому.

Руки Вирджинии скользнули вверх и судорожно вцепились в его плечи.

— Ты нашла то, что искала? — прошептал Гейбриел.

— Я… я… — Вирджиния прикрыла глаза. — Нет…

— Какая досада. Придется мне помочь тебе.

— Нет! — вскричала Вирджиния. — Я хотела сказать…

— Кто знает, куда он упал? — С этими словами Гейбриел стал расстегивать крючки и петельки дальше и вскоре распахнул все платье. — Может, он провалился внутрь одежды?

— Сомневаюсь, — заморгала ресницами Вирджиния.

— Может, сюда? — пробормотал Гейбриел, проведя рукой по корсету вниз и остановившись у нее между ног. — Или сюда. — Через сорочку и нижнюю юбку он нащупал ладонью ее лоно.

Как она отреагирует на такое вторжение? Будет шокирована? Учитывая ее неудачную отговорку насчет того, зачем она его искала, ему было любопытно узнать это.

Вирджиния была потрясена и одновременно очарована. Она умирала от желания почувствовать его прикосновения с той самой секунды, как увидела его голым до пояса.

Гейбриел поласкал рукой ее лоно, и Вирджиния поняла, что именно в этом месте она жаждала его прикосновений.

— О Боже правый… Это… О-о!

— Нашла, что искала? — Самодовольная улыбка озарила лицо Гейбриела.

Он был невероятно уверен в себе, а она даже не могла заставить себя протестовать. Потому что то, что он делал с ней там, превращало ее в обезумевшую от удовольствия женщину.

Неудивительно, что все советуют приличным женщинам держаться подальше от негодяев. Потому что любая леди выбросит свою респектабельность за окно, если узнает, какие чувства вызывают подобные ласки мужчины.