«Но этому была цена», - сказала Джоан. «Она стала жесткой и несчастной». Она покачала головой. «Вы не имеете понятия каково было расти в том доме. И несмотря на то, что говорите вы...» Она подняла руку, прерывая на корню протест миссис Йоккум. «Несмотря не то, что вы говорите, я знаю, что каждый раз когда она смотрела на меня, она гневалась. По крайней мере сейчас я знаю причину этого».

«Ты права», - согласилась миссис Йоккум. «Я не росла в том доме. Но я видела все, что происходит. И я знаю, что она говорила о тебе, насколько сильно она тебя любила. Просто у нее были сложности с выражением чувств».

Джоан поджала губы и выгнула бровь.

Миссис Йоккум рассмеялась. «Она тоже любила делать такое выражение лица».

«Так помогите мне понять». Джоан была настроена узнать что же все-таки произошло с Энни. «Энни снимала комнату у мамы, когда отец был на войне».

Миссис Йоккум кивнула. «Она жила на старой ферме вместе с твоей матерью, пока твой отец строил на юге военные корабли».

«И никто не находил это странным?» - спросила Джоан. «Мой отец не считал это необычным?»

«В то время многие делали все, чтобы только как-то прожить. Люди сдавали комнаты жильцам, семьи переезжали друг к другу, чтобы сэкономить деньги. Это было совсем другое время. Сегодняшней молодежи этого не понять. И, думаю, твой отец даже с облегчением принял тот факт, что на ферме был кто-то еще. Все-таки такое смутное время и одинокая женщина... ну ты понимаешь...» Миссис Йоккум многозначительно подняла брови.

«И что случилось, когда он вернулся домой?»

«Война закончилась в сорок пятом, и когда они получили известие, что он возвращается, Энни съехала».

Джоан кивнула и подняла свой стакан с вином, хоть и не сделала ни глотка. «Куда она отправилась?»

«Ну, они с Кейт знали, что не смогут оставаться рядом и быть врозь, поэтому Энни уехала», - сказала миссис Йоккум. «У нее было достаточно денег - она получила наследство после смерти родителей, и она отправилась путешествовать по Штатам».

«И их отношения закончились? Опять?»

«Не думаю, что можно сказать, что их отношения вообще когда-либо заканчивались на самом деле», - сказала миссис Йоккум. «Даже когда они были не вместе, они никогда не были с кем-то другим - по крайней мере по-настоящему. Пожалуй, что-то похожее произошло лишь однажды - когда твоя мама уехала из Чикаго и вышла замуж за Клайда. Это было единственное, что могло оттолкнуть от нее Энни».

Джоан нахмурилась. «Что вы имеете в виду? Зачем ей нужно было делать это, если она любила ее так сильно?»

Миссис Йоккум уставилась в стакан, думая над ответом. «Твоя мама думала, что не может дать Энни то, что ей нужно - что в конце концов ей не хватит смелости пойти против семьи и общества. Поэтому она решила освободить Энни. И единственным способом было переехать сюда и выйти за твоего отца. Она должна была навсегда оборвать их связь». Миссис Йоккум подняла взгляд на Джоан. «Однажды твоя мама сравнила Энни с наркотиком. Она сказала, что единственный способ завязать - резко оборвать все раз и навсегда».

Джоан смотрела на миссис Йоккум, не веря что они говорят об одном и том же человеке.

«Ты кажешься удивленной», - заметила миссис Йоккум.

«Да, немного. И еще я потрясена. Не знаю даже что и думать». Она замолчала, желая расспросить ее о признании Бада в убийстве, но не зная как заговорить об этом. Барбара говорила, что он многое сочинял. Но также был и пустой патрон. Она заговорила, аккуратно подбирая слова. «Моя мама когда-нибудь упоминала о стрельбе, что кто-то был застрелен или убит?»

Миссис Йоккум не сводила глаз с янтарной жидкости в своем стакане. «Почему ты спрашиваешь?»

«Возможно, это не имеет никакого значения». Джоан махнула рукой. «Просто когда я поехала повидать своего дядю Бада, он начал что-то говорить о том, что помог отцу убить кого-то. А в шкатулке матери лежал патрон...» Она пожала плечами. «Уверена, он просто болтал чепуху, но...»

«Что твой дядя рассказал о том что произошло?» - спросила миссис Йоккум.

«Не забывайте, что он болен и часто болтает ерунду, но он сказал, что мама не могла простить его и отца за то, что они сделали, чтобы защитить ее репутацию. Он больше ничего не сказал, лишь что не хочет пока больше разговаривать со мной».

«Твоя мама говорила, что у него Альцгеймер», - задумчиво произнесла миссис Йоккум. «Это ужасная болезнь, но часть меня считает, что он заслужил ее тем, что совершил».

Джоан поддалась вперед, ее взгляд пылал интересом. «Что вы хотите сказать?»

«История с убийством правдива», - наконец произнесла миссис Йоккум. «Но все это очень сложно. Очень, очень сложно».

Глава 20

Биг Спрингс, Канзас, 1942 год

Стоя в кухне, Кэтрин услышала шум мотора. Она нахмурилась и взяв со стола выцветшее посудное полотенце, вытерла перепачканные мукой руки. Гости здесь были редким явлением – особенно в это время дня. Направляясь в холл женщина мельком бросила взгляд в зеркало, чтобы удостовериться, что на лице нет муки. Она заметила что ей не помешало бы причесаться, но времени на это уже не было. Она подошла к стеклянной двери и выдохнула, узнав стоящую у пыльной машины фигуру.

Энни.

Она смотрела на нее несколько секунд. На Энни были надеты темные брюки и кремовая рубашка, ее волосы были длиннее чем тогда, когда она видела ее в последний раз и собраны на затылке в узел. Она выглядела намного худее чем помнила Кэтрин.

Они несколько долгих секунд не сводили друг с друга глаз. Что-то в животе Кэтрин сжалось и она изо всех сил впилась в полотенце, безуспешно пытаясь унять дрожь в руках.

«Что ты здесь делаешь?» - спросила она, сама слыша насколько слабо и напряженно звучит ее голос.

Энни покачала головой и печально улыбнулась. «Если честно – не знаю». Она опустила взгляд и, нервно переминаясь с ноги на ногу, облизнула губы и смущенно посмотрела на Кэтрин. «Я уехала из города. Решила отправиться на запад. Но перед этим мне захотелось повидать тебя». Она оглядела двор и снова посмотрела на Кэтрин, которая стояла как вкопанная, вцепившись в ручку двери. «У тебя тут красиво. И довольно... просторно».

Кэтрин кивнула, не доверяя своему голосу.

Энни прищурилась. «Так ты выйдешь? Я не стану кусаться».

Кэтрин судорожно сглотнула и медленно открыла дверь. Пыль, поднятая машиной Энни все еще витала в воздухе. Она вышла на крыльцо и впервые за пять лет оказалась лицом к лицу с Энни. Пульс ее бешено бился в запястьях, в висках и она пыталась успокоить свое дыхание. От нее не укрылся тот факт, что Энни испытывала те же трудности с самообладанием.

«Как Марджи?» – наконец спросила Кэтрин.

Энни моргнула при этом неожиданном вопросе и опустила взгляд в пол. Она глубоко вздохнула и, подняв голову, посмотрела на Кэтрин, ее взгляд был вызывающим. «Мы не вместе. Уже больше года».

«О...» Кэтрин кивнула. «Что ж, это... Мне жаль, что у вас ничего не получилось».

«Кейт», - мягко сказала Энни. «Ты знаешь, что ничего бы не вышло. Она просто была той, к кому я подалась после того как ты меня бросила. Ты единственная, кого я любила». Она помолчала и добавила. «И все еще люблю».

Кэтрин поджала губы и натянуто кивнула. «Чего ты хочешь? Почему ты здесь?»

«Потому что...» - начала Энни и осеклась. «Где Клайд?»

«Сейчас его нет», - быстро ответила Кэтрин. «Он в городе».

Энни шагнула вперед. «Могу я войти?»

«Что тебе нужно?» - снова спросила Кэтрин.

«Я хочу поговорить», - сказала Энни и подошла ближе к крыльцу. «Я хочу разговора, в котором ты отказывала мне целых пять лет».

Кэтрин чувствовала бегущий по ее телу адреналин и старалась не дрожать. «Я... не могу». Она полуобернулась к дому. «Мне нужно готовить ужин».

«Я помогу».

Кэтрин покачала головой. «Мне не нужна твоя помощь».

«Я помогу, а затем уеду», - продолжала Энни, словно не слыша отказа Кэтрин. «Мы можем готовить и говорить. А затем, если ты не захочешь больше меня видеть, я уеду».

Кэтрин посмотрела на нее, но ничего не сказала.

«Кейт», - сказала Энни. «Ты должна мне это. Должна мне этот разговор. А теперь, спустись ко мне, чтобы мы могли поговорить».

«Мы уже...» - начала Кэтрин.

«Нет, не уже», - оборвала ее Энни. «Ты обвинила меня в связи с Марджи, уехала в Биг Спрингс со своей матерью, и вышла замуж, даже не дав мне шанса объясниться. Ты отвергала каждую мою попытку связаться с тобой и, сдается мне, я заслуживаю знать причину этого».

«Ты знаешь». Кэтрин бросила нервный взгляд в сторону дороги и поспешив вниз по лестнице, остановилась перед Энни. «И не могла бы ты говорить тише?»

«Мы посередине богом забытой деревни», - закричала Энни. «Здесь на пятнадцать километров нет ни души. Никто не может услышать или увидеть меня. Или догадаться о твоей маленькой темной тайне».

Кэтрин сжала зубы и зло глянула на Энни. Та снова выбивала почву из-под ее ног.

«Ты знаешь причину», - снова повторила она.

«Нет. Не знаю», - сказала Энни спокойным голосом, но заметно раздражаясь. «Все что мне известно - это то, что ты говорила, что любишь меня, что мы планировали жизнь вместе. А затем ты обвинила меня в измене и разорвала со мной отношения с помощью чертового письма». Ее голос повышался с каждым сказанным словом. «Ты даже не предоставила мне шанса оправдать себя. Черт возьми, неужели ты считаешь, что я не заслуживаю хотя бы этого?»

«Я знаю», - произнесла Кэтрин слабым голосом, не глядя в глаза Энни.

«Так скажи мне почему», - потребовала Энни. «Потому что я не могу продолжать спокойно жить, не зная почему ты так поступила».

Кэтрин судорожно сглотнула. «Марджи...»

«Между нами ничего не было и тебе это хорошо известно», - сказала Энни. «По крайней мере должно было быть. Ты просто использовала ее слова как повод. Скажи мне настоящую причину того, почему ты взяла и сбежала. Ты сделала это из-за своей матери?»

Кэтрин вернулась воспоминаниями в тот последний день в Чикаго, когда она вернулась домой с работы и обнаружила, что ее мать просмотрела все ее письма - отвращение и разочарование на лице матери, когда та выставила ей ультиматум. Она закрыла глаза и сжала пальцами переносицу.

«То что было между нами не могло длиться долго», - наконец сказала она. «Я не такая как ты. И никогда не была».

«Продолжай обманывать себя».

Кэтрин открыла глаза и увидела. что Энни изучает ее, ее темные глаза были холодны.

«Я очень хорошо помню какой ты была». Голос Энни был низким и обольстительным. «Или ты хочешь, чтобы я тебе напомнила?» Она ехидно усмехнулась. «Твой муж знает об этом?»

Кэтрин застыла и бросив злой взгляд на Энни, указала в сторону дороги. «Думаю, тебе лучше уехать. Прямо сейчас».

«Он знает, что ты творила со мной?» - тихо спросила Энни, подступая ближе. «Как ты целовала меня? Ласкала? Он знает это?»

Она продолжала медленно приближаться к Кэтрин и наконец остановилась впритык к ней.

Не желая давать Энни удовольствия и отступать назад, Кэтрин твердо стояла на месте, хотя она чувствовала как бешено бился пульс на ее шее. Она знала, что Энни тоже это видела, потому что та медленно подняла руку и нежно провела подушечками пальцев по месту, на которое смотрела.

Кэтрин резко выдохнула, но не отстранилась.

Энни моргнула и подняла взгляд на Кэтрин. Та заставила себя встретить его. В глазах Энни больше не было злости. Они были полны печали. Несколько долгих секунд женщины смотрели друг на друга.

Энни завела выбившуюся прядь волос за ухо Кэтрин. «Ты правда хочешь, чтобы я уехала?» - тихо спросила она.

«Я... Да». Кэтрин заставила себя отступить на шаг, подальше от Энни. «Так было бы лучше». Она повернулась к лестнице, желая очутиться в безопасности крыльца.

Энни схватила ее за руку и потянула на себя. «Нет. Я ждала этого разговора пять лет. И сейчас ты выслушаешь все, что я хочу сказать».

Кэтрин опустила голову, закрыла глаза и повернулась к Энни. «Хорошо. Говори, что должна сказать, но, прошу тебя, давай побыстрее. Мне нужно готовить ужин. Клайд будет голоден, когда вернется».

Энни улыбнулась. «Кейт, я знаю, что Клайда здесь нет. Мне пришлось спрашивать дорогу сюда и я разговаривала с людьми в городе».

Кэтрин сжала губы в тонкую линию, но ничего не сказала.

«То, что сказала тебе Марджи было неправдой», - начала Энни. «Ни одно слово не было правдой. Она действительно приходила ко мне в тот вечер, но только для того, чтобы вернуть некоторые мои вещи». Она смотрела на Кэтрин, пытаясь уловить ее реакцию. Кэтрин молчала. «Я встретила ее в один из тех вечеров, когда ты уехала из города. Она сказала, что у нее оставались несколько моих книг и кое-какая одежда и спросила что с ними делать. Я сказала ей, что приду и заберу их, но она настояла что сама занесет их».