Джанин Колетт - Неожиданное осложнение

Окунаю ролик в краску и прохожусь кремовым оттенком по стене.

«В ту же секунду, когда мои губы касаются ее, ее рот открывается, приглашая меня, скользя языком по моему, в то время как сама она толкается ко мне ближе».

Поцелуи в книгах всегда такие страстные. У меня были горячие сеансы поцелуйчиков, но они никогда не были такими же эротичными, как этот.

«Мы оба останавливаемся, когда ее икры касаются ее кровати».

На пару секунд я прекращаю красить и обращаю внимание на динамики. Эти двое определенно собираются сделать именно это. Мои движения медленные, слишком медленные, поскольку я уделяю больше внимания книге, слушая слова, выходящие из радио, чем занятию, которым занимаюсь с валиком в руке.

«Я провожу руками по ее груди, сжимая ее, наслаждаясь ощущением мягкой кожи под моими грубыми пальцами».

Украдкой оглядываюсь через плечо. В руках Адама банка краски, но кисточка висит на бедре. Тёмная голова опущена и наклонена в сторону, словно он тоже слушает.

«Пытаясь скрыть дрожь в руках, я делаю глубокий вдох и провожу пальцами по внутренней части ее бедра, а затем впервые прикасаюсь к ее киске. Звук ее учащённого дыхания посылает холод по моему позвоночнику и заставляет кровь устремиться прямо к члену».

Адам переступает с ноги на ногу. Спина поднимается, когда он делает длинный, глубокий вдох, а великолепная задница напрягается.

«Мои пальцы касаются ее губ, кружа по клитору и опускаются, чтобы почувствовать ее влажность. Я медленно погружаю пальцы внутрь, не сводя с нее глаз, любуясь тем, как ее спина на кровати выгибается от наслаждения».

Мои ладони влажные. Вытираю их о хлопок своих штанов и сжимаю бедра, наслаждаясь жаром, зарождающимся глубоко внутри меня.

«Я встаю во весь рост и снимаю собственную одежду, прежде чем посмотреть вниз на своего лучшего друга - девушку, которую я всегда буду любить...»

Адам оборачивается, и наши взгляды встречаются. Моя грудь пульсирует от резкого потока воздуха, наполняющего легкие. Сердце трепещет, посылая волны прямо к моему животу и через сердцевину.

Широко расставив ноги, он демонстрирует мне всего себя - крепкое тело, немалый рост. Он настолько мужественный и доминирующий в пустой и огромной комнате, что его присутствие заставляет ее казаться неправдоподобно маленькой.

«Я прижимаюсь к ней, устраиваясь между ее бёдер».

Зрачки Адама расширяются, и остаётся лишь тёмная похоть.

«Мои губы опускаются на ее рот, когда я медленно в первый раз начинаю входить в нее».

Он высовывает язык и проводит им по нижней губе, прежде чем прикусить ее.

«Ее тело напрягается, и я крепко обнимаю ее, делая финальный толчок».

Он стонет.

«Ее рот снова находит мой», теперь стону я, «и вместе мы находим свой ритм, двигаясь и постанывая».

— Ребята, вы идете на обед? — Тоби заходит в комнату, и его голова дергается прямо в сторону колонок, когда он слышит рассказчика, заканчивающего повествование о самой чувственной любовной сцене, что я слышала. Переступая с ноги на ногу, он похоже, пытается решить, стоит ли ему остаться, или будет более неудобно, если он уйдет.

Он остаётся.

И это странно.

К счастью, глава быстро заканчивается, и повисает неудобная тишина. Мы с Адамом все еще смотрим друг на друга, а Тоби просто стоит там.

— Итак, да уж... время перерыва, — говорит Тоби, его руки в карманах, и он выходит из комнаты. — В любое время, когда будете готовы.

Когда он исчезает, я бросаю валик и выхожу из комнаты.

— Похоже, кто-то голоден, — кричит мне Адам.

— Умираю с голода! — кричу я в ответ, наполовину спустившись по лестнице.

*** 

— Не против, если я сяду здесь?

Адам стоит надо мной, его лицо скрыто в тени дерева, под которым я сижу.

— Только потому что ты принёс мне еду, — выхватывают пакет из его рук.

Из кармана он достает персиковый «Снэпл». Я трясу бутылку и ударяю по дну. А когда откручиваю крышку, раздаётся хлопок.

Он садится рядом со мной, его длинные ноги вытянуты вперед рядом с моими. Наши бедра соприкасаются.

— Я хочу извиниться, — говорит он.

— За что?

— За неуместное поведение. Я должен был присматривать за тобой, а не развращать тебя.

Громко и противно смеюсь.

— Я уже достаточно испорчена, — делая глоток чая, я искоса смотрю на него и вижу, что он не улыбается. — В смысле, с помощью книг. Не в реальной жизни. Я все время читаю пикантные книги.

Что вызывает у него интерес.

— Правда?

Заглядывая в пакет, я вытаскиваю сэндвич и мандарин, которые он упаковал для меня.

И нахмуриваюсь.

— Не это ищешь? — он показывает маленький «Сникерс».

Я хватаю шоколад у него из рук, разворачиваю и засовываю в рот. А потом закрываю глаза и наслаждаюсь.

— Джеймс Джойс, — мои слова едва слышны.

— А? — мычит он.

Я поворачиваюсь к нему, во рту «Сникерс»

— Мой папа большой поклонник Джеймса Джойса. У него даже есть первое издание «Дублинцев», которое, вероятно, стоит больше, чем наш дом. Он не купил его. Оно перешло к нему от деда. Во всяком случае, у нас в доме есть все его книги, и одна из них - книга писем, которые он писал своей жене. Они довольно грязные.

Он ставит свой пакет вниз, наклоняет колено и поворачивается ко мне.

— Трудно поверить, что Джеймс Джойс написал что-то отдаленно близкое к тому, что мы только что слушали.

Наклонив голову, я отвечаю:

— Он и его жена год были в разлуке. Они пообещали писать друг другу эротические любовные письма. Он называл ее своей милой маленькой шлюшкой и в мельчайших подробностях описывал, что делал с собой, когда думал о ней.

Он облокачивается на дерево и ухмыляется мне. В его голосе слышно недоверие.

— Мельчайших?

— Определенно. Он вспоминает, как она в первый раз положила руку ему на штаны. Они были на людях, может быть на вечеринке, и она скользнула рукой под стол и... ну ты понимаешь...

Он сдвигает колено в сторону. Его рука сжимает воротник рубашки.

— Больше никаких аудиокниг и никакого Джеймса Джойса, — говорит он, отодвигаясь от меня.

Порыв ветра шуршит сквозь дерево, и мое лицо обдает жаром. Я наклоняюсь и хватаю свой мандарин. Быстро очищая его, бросаю ломтик в рот, заставляя сок капать по моему подбородку и на футболку. Смотрю вниз, где сок приземлился на футболку и вижу, что мои соски достаточно сильно выделяются.

— Хорошая идея, — отвечаю я.

Это его худшая идея за весь день.

— Пиво за полцены после этого? — спрашиваю я посетителя напротив.

«Необъезженный жеребец» забит, что хорошо, потому что прошлая ночь была унылой.

Сьюзен сидит на табурете, потягивая ром с колой и ждет, когда у меня будет перерыв, чтобы мы могли поговорить. Чего она не знает, так это того, что мой перерыв был полчаса назад, и во время него я работала.

Я звоню в колокольчик.

— Внимание, народ. Последняя возможность для заказа напитков по специальной цене. Через десять минут цены снова вырастут, так что заказывайте!

Толпа перемещается к бару, и я выполняю заказы, пока не вышло время. Музыка ревет, люди прекрасно проводят время, а Сьюзен все еще потягивает свой напиток.

Кружа по бару, я смешиваю «Лонг Айленд», когда входная дверь открывается, и заходит Джессика. Я жду, что за ней последует Адам, но дверь за ней закрывается. Она подходит к барной стойке и с улыбкой садится рядом со Сьюзен.

Охранники настороже, дважды проверяют удостоверения личности и смотрят, чтобы никто из нашего чёрного списка не попал внутрь.

Я заехала в каждый клуб и бар в городе и рассказала им о двух недавних инцидентах, произошедших у нас. Оказывается, «Жеребец» был не единственным местом, где распространяли наркотики. Когда я доехала до «Велосити» и пообщалась с владельцем, то поняла, что нам нужно создать совет. Мы может и конкуренты, но если люди в наших заведениях пострадают, никакого бизнеса может и не быть.

Я звоню в колокольчик, сообщая, что время специальных цен на напитки закончилось. Сьюзен и Джессика все ещё сидят за стойкой, и я вижу, что к ним присоединился Рори.

— Давай, включай! — кричу я.

Пол включает диско шар, и огни кружат по комнате. Светящиеся, блестящие квадраты танцуют на стенах.

Руки подняты в воздух, и люди двигаются ближе друг к другу. Те, кто не танцует, по крайней мере, хорошо проводят время.

Возвращаюсь за стойку и принимаю больше заказов, помогая барменам справиться с финальным наплывом. Где-то то около полуночи в баре становится поспокойнее. По-прежнему есть клиенты, но толпа, зашедшая перед тем, как отправится в клуб, ушла и отправилась в «Велосити»

— А ты молодец, — замечает Сьюзен. Ее ром с колой давно закончился, и теперь на его месте пиво.

— Спасибо, — хватаю свою воду из-под барной стойки и пью. — Мы увеличиваем присутствие в социальных сетях - размещаем больше постов в Инстаграм и Фейсбук, а также создаем специальный фильтр Снэпчат.

Джессика удивляется.

— Отличная идея. Что это будет?

Дизайн уже разработан, но там присутствует баннер «У Макконахи», так что я пока не могу показать его ей.

— Тебе, как и всем остальным, придется подождать, пока все не будет готово.

Джессика наклоняется вперед и практически кричит мне на ухо:

— Я рассказывала Сьюзен об Адаме.

— Угу, последние два часа, — Сьюзен выглядит не слишком довольной разговором в баре.

Я подавляю хихиканье.

— Оставь девчушку в покое. Она в восторге, — говорю я, беря тряпку, чтобы вытереть липкий бар.

Джессика практически пускает слюни.

— Серьезно, Лия, Адам... — она делает паузу, не в силах придумать правильные слова, чтобы описать его.

Благородный, верный, преданный, самый искренний человек, которого я знаю.

Она смотрит в потолок, у нее такое одухотворенное лицо, и прикусывает губу.

— Он такой джентльмен. Он отвез меня домой, проводил до двери, поцеловал на прощание и все, — восторгается она.

Я замираю.

— Он поцеловал тебя? — спрашиваю я.

— В щечку. Так благородно, — она практически растекается по табурету, настолько сильно сейчас запала на него.

Я в замешательстве наклоняю голову в сторону.

— Если он отвез тебя домой, то почему ты здесь?

— Ой, нет, не сегодня вечером. Это было на прошлой неделе, когда мы ходили играть в боулинг, — говорит она.

— И с тех пор ты его не видела?

— Он много работает, — она берет стакан своими милыми, наманикюренными ручками, вся такая нежная и утонченная. — Мне нужен совет. Я хочу сделать что-то особенное. Что-то, чтобы дать ему понять, что он мне нравится. Ты в этом действительно разбираешься, и вы много времени проводите вместе. Что ему нравится? Что мне сделать? Пожалуйста, Лия, ты нужна мне!

Я смотрю на Сьюзен и Рори. Они сидят через три стула от нас и целуются.

— Ему нравятся походы — отвечаю я. — Съезди с ним на озеро на выходные. Это его самое любимое место на земле.

Джессика морщит нос.

— Поход? Никогда этим не занималась.

Минуту она обдумывает эту идею, а я принимаю заказ.

— Давайте сделаем это с компанией! — объявляет она.

Я резко поворачиваюсь

— Что?

Она практически падает с табурета. Подбегает к Сьюзен и хватает ее за плечи.

Губы Сьюзен прилипли к губам Рори, но, пребывающая в экстазе, подпрыгивающая, брюнетка оттаскивает ее назад.

— Двойное свидание! Мы вчетвером идем в поход!

Рори смотрит на нас всех. И пальцем выводит круг, указывая на нас четверых, стоящих здесь.

Джессика качает головой.

— Нет, глупенький. Мы втроем и Адам. Будет весело, и, когда я предложу ему поехать, все не будет выглядеть очень уж отчаянно, потому что мы будем с компанией. Хотя у нас будет собственная палатка, — подмигивая, добавляет она.