ночью после свидания? Использовал свой ремень, как хлыст? Или путы? Я всегда тайно подозревал, что

ты плохой мальчик в постели.

– Нет, – ответил я, но стало проблематично вспомнить хоть что–то о Миранде и прошлой ночи,

потому что мой мозг был занят размышлением о том, что Тайлер думал обо мне и сексе

одновременно… вообще.

– Почему ты считаешь, что я плохой...А, вообще–то, не отвечай на это, – произнес я резко, а

потом ухватился за первую правдоподобную причину, почему прекращаю свои расспросы. – Я понял,

что ты делаешь. Пытаешься сменить тему. Но проселочные дороги абсолютно точно помогут, Тай.

– Ладно, хорошо, – согласился он, пожав плечами. – Полагаю, что так и есть. Помнишь тот

отель, в котором мы останавливались, с круглой кроватью, которая вращалась и вибрировала после того,

как ты положил четвертак?

– Угу. То место было ужасным…

– И холодным. Но к счастью, ты всегда, как печка, и сохранил нам обоим тепло.

Ох, твою мать…Это воспоминание никак не сдержало мой гиперактивный член от подъема и

выпирания.

– Может, мы должны снять номер на ночь для твоей сестры в ее медовый месяц, – предложил я,

пытаясь переключиться от того, что происходило ниже ремня, который теперь был на мне, и угрожало

прорвать петли моих шорт.

Я взял кепку и надел ее задом наперед, а потом обвел взглядом гостиную, куда угодно только не

на своего друга.

– Я почти готов. Мне только нужно найти… – Тай схватил мой телефон с кофейного столика и

вручил мне. – Телефон. Спасибо. Ох, и, эм, я хочу захватить воды, – и дать себе перерыв, подальше от

тебя, на две секунды.

Когда Тайлер закатил глаза, это нелепое и совершенно неуместное чувство, вызванное секунду

назад, усилилось, и мне, действительно, пришлось отвернуться от него и направиться на кухню, прежде

чем охеренно опозориться.

Еб*ный ад. Что, во имя Господа, происходит со мной сегодня?

– Эй, захвати мне тоже бутылку, пожалуйста, – попросил он, пока я продолжал идти по

коридору. – Я буду ждать тебя в грузовике.

Я направил ему натянутую улыбку через свое плечо, когда поспешил на кухню, и растерянное

выражение его лица тоже не упустил. Он, наверное, задавался вопросом – что со мной не так? – и честно

говоря, у меня не было для него ответа.

Проклятье. Я с нетерпением ждал свадьбы Кэти несколько месяцев и думал, что это станет

прекрасным способом провести пару часов со своим приятелем, но, очевидно, кое–что изменилось

между нами. Кое–что, что я не мог объяснить. Может, я сильно переработал в газете. Или, черт, не знаю,

планеты выстроились в ряд? Но в одном был уверен. У меня никогда раньше не было подобного рода

реакции на Тая. Даже не единого намека.

Прислонившись задницей к шкафчикам, я провел ладонью поверх молнии своих шорт и заставил

эрекцию ослабнуть. В смысле, ну серьезно, я провел все прошедшие ночи со своей подружкой,

Мирандой, поэтому у него не было оправдания на привлечение какого–либо внимания таким образом. И

это не из–за отсутствия каких–либо действий.

Приняв лучшее решение – игнорировать, что бы ни происходило с моим телом, я бросил взгляд

на часы на стене и нахмурился. Несмотря на то, что сказал Тай, будто мы успеем вовремя, я знал, что не

было абсолютно ни единого шанса, что мы доберемся до Биг–Сура до заката, но сейчас это моя

наименьшая проблема.

Соберись, – приказал я себе, пока шел обратно через дом и подобрал свою сумку. Это же Тай.

Тот же парень, который плакал на твоем плече после каждого разрыва. Тот же парень, который провел

бесчисленное количество ночей, свернувшись калачиком рядом со мной на диване. И ни разу у меня не

было такого бешеного стояка от одного взгляда на него.

Так почему сейчас? Что изменилось сегодня? Я, блять, понятия не имел.

Я судорожно вдохнул и прихватил свой костюм и ключ, а потом направился к входной двери.

Когда я шагнул на крыльцо и бросил взгляд на свой грузовик, то заметил Тайлера, улыбающегося мне

через лобовое стекло, и быстренько развернулся, чтобы запереть замок, все время желая, чтобы что там

ни происходило – поторопилось и исчезло.

Глава 2

Тайлер.

Коннор вел себя странно. Даже для него. И так продолжалось с того момента, как я пошутил над

ним у нас дома – чуть больше часа назад. Когда он забрался в грузовик, и мы выехали, он едва смотрел в

мою сторону, и я начинал чувствовать себя неловко, что совершенно не похоже на меня.

Фу. Обычно я знал, о чем конкретно он думал, потому что это было написано на его красивом

лице, но не так отчетливо, как сегодня. В ту секунду, как он вставил ключ в замок зажигания и завел

грузовик, он врубил стерео и не произнес и двух слов, и это, блять, выводило.

Нихрена.

Если он считал, что я просижу в грузовике еще час, рассматривая Великую Стену Коннора, то

ему лучше еще раз подумать.

Я потянулся к сумке, которая лежала на моих ногах, а когда вытащил бумажный пакет из

местной кондитерской, я развернулся на месте, чтобы посмотреть на своего друга. Прошло время с тех

пор, как мы зависали вместе, чтобы было странным само по себе. Но что–то еще происходило, я

чувствовал это так же ясно, как и волны напряжения, скатывающиеся с каменных плеч Коннора и

жесткой челюсти, и уже был готов добраться до сути.

Он натянул свои очки в черной оправе Oakley и слишком сосредоточился на длинной полосе

свободного шоссе, которое раскинулось перед нами. Однодневная, светлая щетина оттеняла его щеки, а

его губы были вытянуты в тонкую линию. Было почти смешно, как усиленно он старался не смотреть на

меня, будто это не было таким уж непостижимым.

Точно, именно таким это и было. Я никогда не был хорош в обладании хоть каком–то терпением,

но если и был, ни за что бы не позволил Коннору отстраняться от меня еще дольше, чем он уже это

сделал. Для меня было достаточно трудно просидеть в ограниченном пространстве любое

продолжительное время, но добавьте к вышеупомянутому пространству тишину – и я в полной заднице.

Раскатав верх пакета, я открыл его и протянул через консоль, чтобы скользнуть под его рукой и

предложить ему. Он бросил взгляд вниз на пакет, а потом повернул свою голову в моем направлении с

приподнятой бровью.

– Давай же… – сказал я, размахивая содержимым под его носом. – Не говори мне, что не хочешь.

Слегка прищурив глаза, Коннор снял руку с руля, и в тот момент я понял, что поимею его. Все

было кончено, когда он перенес свою руку, чтобы скользнуть ей в пакет, и в последнюю секунду я

выдернул его и рассмеялся.

– Не так быстро. У этого есть цена. Ты должен рассказать мне причину, почему ведешь себя,

будто кто–то пнул по твоему песчаному замку.

Вынужденный смешок вырвался из него.

– Мне кажется, что это провокация, Кинкейд.

– А мне кажется, что то, что ты делаешь называется дуться, обижаться, эмм… в чем там ты еще

обвинял меня в прошлом?

Я заметил, как уголок его рта изогнулся, а потом он пожал плечами.

– Впадать в истерику. В приступ ярости. Трусики собрались в заднице.

– Точно. Все это. Но мы оба знаем, что ты носишь боксеры, а не стринги, как я иногда. Поэтому,

может быть, не последнее... – мои слова стихли, когда губы Коннора сложились в серьезную линию, как

и раньше, и он вернулся к концентрации на бампере впереди идущей машины, будто запоминал номер

для полиции.

– Ладно, – произнес я со вздохом. – Что происходит с тобой сегодня?

– Ничего, – ответил Коннор, на мой вкус немного слишком быстро.

– Чушь, и ты знаешь это. Ты злой, с тех пор как сел в грузовик, и я хочу знать почему? Я что–то

сделал? Уверен, что больше не оставлял влажные полотенца на полу. Я удостоверился, что собрал их и

убрал в корзину, именно так как нравится тебе.

– Нет. Ничего такого.

– Тогда что? Тебе позвонила Миранда, пока я ждал снаружи? Он узнала, что мы опоздаем, да?

Не завидую тебе с этим разговором. Она поражает меня, как настоящая мегера, если ее спровоцировать.

– Похоже на кое–какого знакомого, – сказал он, и когда мои брови взлетели до линии роста

волос из–за его наглого тона, Коннор просто покачал головой. – Забудь. Прости. Я просто устал,

полагаю.

Я не купился на это ни на секунду. Коннор был в порядке, когда приехал домой. Немного

спешил, пока носился по дому, собираясь, но нормальный, как и обычно.

– Ты врешь, – заявил я, поджимая губы. – Но еще я знаю самый быстрый способ вытащить тебя

из плохого настроения – подкупить тебя. И поскольку ириски – все, что есть в моем распоряжении…

– Там есть арбузные?

– Естественно, – ответил я, и он пихнул руку в пакет, вытаскивая одну, завернутую в упаковку

сладость. – Ты же знаешь, что я всегда храню заначку для себя. Пришлось убедиться, что есть несколько

путей пробиться через стену обиды, когда этого коснется.

Коннор поднес один обернутый конец к своим зубам, а потом развернул, перед тем как закинуть

в рот кусочек розово–зеленой ириски в свой рот. Арбузные. Его любимые.

– У меня не бывает стены обиды.

Я фыркнул, а потом потянулся в пакет за своей конфетой.

– Нихрена не похоже. Она высотой в тридцать метров. Ты едва сказал мне два слова с тех пор,

как мы выехали.

– Не правда.

– Да, правда, – указал я на это, когда нырнул за еще одной. – Итак, еще раз, я спрашиваю – что

не так?

– Ничего такого. Клянусь, – когда я не произнес ничего в ответ, он вздохнул и сменил тактику. –

Итак, Райан взволнован встречей с семьей?

Мне пришлось прикусить стон, который хотел сорваться. Райан – последнее, о чем я хотел

говорить. Когда я закончил раннее разговор с ним, он намекнул кое на что, что взбесило меня, и я

понимал, если начну говорить о нем, мое собственное раздражение закипит, а я не хотел, чтобы у

Коннора сложилось впечатление, будто есть какие–то проблемы. Поэтому нет, я не хотел начинать

разговор о своем парне. Я хотел узнать, что случилось с моим другом, и собирался не останавливаться,

пока она не расскажет.

– Завязывай с попытками сменить тему. Я хочу знать, что с тобой не так. Я едва видел тебя в

последнее время, и это свадьба Кэти. Предполагалось, что будет весело и незабываемо, помнишь? Ну,

знаешь, отдать свою вторую половину и все такое? – я рассмеялся, думая о своей сестре–близняшке и

бедолаге, который застрянет с ней на остаток жизни. – Но…Не знаю, ты, кажется, злишься на меня.

– Я не злюсь, – ответил он, качая головой. – Но здесь не только моя вина, что мы не зависаем

вместе. Ты едва показываешься дома.

Ладненько…Кое–кто определенно звучал немного разозлено из–за этого, неважно, хотел он

признавать это или нет, я понимал почему. Я проводил все время с Райаном, и между ним и работой у

меня практически отсутствовало свободное время, чтобы потусить со своим другом.

Мне, действительно, нужно было приложить больше усилий. Но в первый раз, когда мы вышли

втроем, превратился в бедствие. После этого, каждый раз, как я упоминал Коннора, Райан выглядел так,

будто спорил с дьяволом, а когда бы я не упоминал о Райане, Коннор менял тему. Поэтому я прекратил

пытаться, и это означало – меньше времени с моим другом, который более чем заметил это… очевидно.

– Прости. Я должен был… – начал я.

– Не-а, не должен. Ты встречаешься с кем–то. Это ново. Я все понимаю.