Джорджина Девон - Непокорная

Рейвенсфорд был рад сбежать от суматохи, которая, как он чувствовал, происходит наверху. Ему принесли пальто, шляпу и трость. Приятели вышли из дома, хотя до вечера было еще далеко, и направились к Бонд-стрит, в старейший лондонский клуб «Уайтс».

Мэри Маргарет не могла прийти в себя, созерцая вещи, купленные Рейвенсфордом. Коробки и платья громоздились на кровати, двух креслах и вообще на всем свободном от мебели пространстве. Одежда из шелка, хлопка, тафты и шерсти всех цветов радуги заполонила комнату. А туфли и шляпы на разные случаи жизни! Да он истратил на нее целое состояние. Ей никогда с ним не расплатиться. Зачем он это сделал? Она кипела от гнева.

— Ой, Мэри Маргарет, — послышался испуганный голос Аннабелл.

Мэри Маргарет повернулась, сдерживая раздражение — не стоит вымещать свое возмущение Рейвенсфордом на девушке.

— Я не слышала, как вы вошли.

— Я постучала, но вы не ответили. — Аннабелл оглядела комнату. — Понятно, почему вы меня не услышали. Если бы я получила такое великолепие, то тоже забыла бы обо всем на свете.

Мэри Маргарет недовольно сдвинула брови.

— Все будет отправлено обратно. Я не могу себе этого позволить. Я предупреждала графа, что возьму только одно платье, и ничего больше.

— Вы не можете так поступить, — возразила Аннабелл. — Что скажет Рейвенсфорд? А слуги, когда они увидят, как выносят коробки?

— А что они скажут, если коробки останутся здесь? — с горечью заметила Мэри Маргарет. — Мне все равно, что подумает Рейвенсфорд. Его властность не знает границ.

Аннабелл пожала плечами.

— Он — мужчина и граф. С этим ничего не поделаешь.

— Это отвратительно, — сказала Мэри Маргарет, — но, к сожалению, дело обстоит именно так.

Мэри Маргарет в старом платье скромно сидела в углу, наблюдая за тем, как графиня и Аннабелл беседуют с мистером Финчем. Графиня разливала чай, угощала гостя сандвичами, подчеркнуто не обращая внимания на Мэри Маргарет. Последние три дня хозяйка всячески изощрялась в том, чтобы ее унизить, а ей хотелось лишь одного — сжечь все до единой вещи, купленные Рейвенсфордом, и тем самым покончить с этим фарсом. Пока что девушка радовалась уже тому, что этот жуткий человек не приближается к ней после своего оскорбительного предложения выйти за него замуж. Она была почти уверена, что граф сожалеет о своей шутке. Ведь он наверняка сделал ей предложение, чтобы отомстить за отказ стать его любовницей.

Графиня посмотрела на свою компаньонку со злобной улыбкой. Мэри Маргарет отвернулась к окну, чтобы та не заметила в ее глазах гнев и обиду. Но даже безмятежная красота сада не могла отвлечь ее от беспокойных мыслей. Ей очень хотелось попросить разрешения удалиться, хотя она знала, что графиня ее не отпустит.

— Миледи, — раздался монотонный голос дворецкого, — к вам преподобный мистер Фокс.

Мэри Маргарет похолодела от страха, и ей стало трудно дышать. Значит, в театре был Томас! Он приехал в Лондон, чтобы следить за ней. Других причин нет. Но не будет же он говорить с ней о краже на глазах у всех?!

— А, мистер Фокс, — сухо вымолвила графиня. — Что привело вас в Лондон? Ваша паства может сбиться с пути истинного без вашей направляющей руки.

Не особенно радушный прием не остановил викария, и, засмеявшись, как будто услышал потрясающую остроту, Томас вошел в комнату.

— Миледи, вы, как обычно, шутите. Мне очень не хватает вашего остроумия и вашей красоты.

Мэри Маргарет заметила, как смягчается графиня — Томас умел льстить женщинам. К своему ужасу, она увидела и другое: Аннабелл уставилась на ее зятя так, словно созерцала божество.

Краем глаза Томас посмотрел на Мэри Маргарет. Она давно изучила этот взгляд, не суливший ей ничего хорошего. Надо что-то делать. Она встала со словами:

— Томас, ты наверняка привез мне письмо от Эмили.

Он со злорадством взглянул на нее.

— Она передает тебе привет и надеется, что ты вскоре приедешь.

— Я очень по ней скучаю.

Она не могла признаться, что хочет вернуться, поскольку это разозлит графиню, но понимала, что Томас напоминает ей о необходимости поторопиться с выполнением его «поручения».

А Томас тем временем не сводил глаз с Аннабелл.

— Мисс Уинстон, надеюсь, вам нравится Лондон?

Аннабелл лучезарно улыбнулась, отчего у нее на правой щечке появилась ямочка, и ответила:

— Очень.

Он взял ее протянутую руку и поклонился.

— Не сомневаюсь в этом, поскольку вас везде сопровождает графиня.

Мэри Маргарет не могла понять, почему эти две женщины столь чувствительны к комплиментам Томаса. Однако пока она не раскусила его: так же как и они, девушка была очарована удивительной красотой зятя и умением вести непринужденный разговор.

— Очень мило, — прозвучал баритон Рейвенсфорда, который незаметно вошел, когда внимание всех было приковано к Томасу.

Он смерил викария циничным взглядом, и Мэри Маргарет опять испугалась — ее насторожило поведение Рейвенсфорда. Он держится чересчур прямо, а губы плотно сжаты. Она успела немного узнать графа, чтобы сообразить — Томас ему не понравился.

Тревога возросла, когда Рейвенсфорд посмотрел в ее сторону: круги под глазами, казавшимися от этого темно-зелеными, измученный вид, как после попойки или перенесенных страданий. Присутствие Томаса явно не улучшило его настроения.

— Мне пора идти, — нарушил молчание мистер Финч, о котором все забыли.

С ним стали прощаться, и это разрядило обстановку, накалившуюся с появлением Рейвенсфорда.

— Я обязательно оставлю для вас танец, — пообещала Аннабелл, вспомнив о просьбе Финча станцевать с ним вальс на ее балу дебютантки.

— Я, затаив дыхание, буду ждать этого момента, — с пафосом произнес он.

Мэри Маргарет едва не рассмеялась, а Рейвенсфорд заметил:

— В таком случае вам грозит удушье, и вы не сможете танцевать.

От этих слов графа мистер Финч сделался похож на лопнувший воздушный шарик.

— Вы практичны, милорд.

— Иногда приходится.

Мэри Маргарет с удивлением слушала этот диалог. Раньше ей не доводилось наблюдать, чтобы Рейвенсфорд изливал на кого-нибудь сарказм. С ним явно что-то не так.

Мистер Финч поспешно распрощался и ушел. Рейвенсфорд уселся в кресло и закинул ногу на ногу. Его сапоги блестели подобно зеркалам.

— Что привело вас в Лондон, мистер Фокс?

Томас любезно улыбнулся.

— Я приехал засвидетельствовать свое почтение отцу, который проводит в Лондоне светский сезон.

Рейвенсфорд насмешливо выгнул бровь, а графиня напрямик спросила:

— Ваш отец занимается торговлей, мистер Фокс?

Мэри Маргарет увидела, как рассвирепел Томас от подобного пренебрежения. Голубые глаза превратились в щелки. Он крепко сжал красиво очерченные губы, но ответил спокойно и даже легко:

— Нет, миледи. Мой отец — виконт Фокс. — Томас улыбнулся. — Я его младший сын.

В изумрудных глазах Рейвенсфорда промелькнула заинтересованность.

— И вы стали священником вместо того, чтобы поступить на военную службу?

Томас повернулся к Рейвенсфорду.

— В армии мой средний брат.

— А я и не знала, что вы связаны родством со старым Фоксом, — сказала графиня. — Это замечательно. В таком случае вы должны быть в четверг на балу Аннабелл. Уверена, что мы послали приглашение вашему отцу. — Она бросила взгляд на Мэри Маргарет. — Приглашение послано?

Мэри Маргарет кивнула, вспомнив, как ее поразило то, что у виконта и Томаса одинаковые фамилии. Поистине великосветский мир тесен.

— Я… — начал было Томас, но Рейвенсфорд прервал его:

— Уверен, что, как духовное лицо, мистер Фокс сочтет наши развлечения слишком уж мирскими. — Он повернулся к викарию с улыбкой на губах, но с холодным взглядом. — Нам не хотелось бы ставить его в неловкое положение.

Язвительность Рейвенсфорда в отношении Томаса доставила Мэри Маргарет удовольствие — ведь зять не может излить свою ярость на Эмили, поскольку находится далеко от дома. Но все-таки в глубине души ее тревожила мысль о том, что он может натворить по возвращении в Ирландию… или когда встретится с ней самой наедине. Томас вкрадчиво посмотрел на Рейвенсфорда.

— Я буду счастлив посетить бал мисс Уинстон. Уверен, что рядом с ней померкнет любая юная леди. — Тут Томас одарил графиню и Аннабелл ослепительной улыбкой.

Мэри Маргарет отвернулась, чтобы не видеть зятя, но успела заметить гадливое выражение на лице Рейвенсфорда. А графиня и Аннабелл были от гостя в восторге.

— В таком случае, — сказал Рейвенсфорд, вставая, — мы ждем вас после обеда.

На лице Томаса промелькнуло разочарование. Он, конечно, надеялся получить приглашение на обед перед балом. Слава богу, что Рейвенсфорд это предотвратил, с облегчением подумала Мэри Маргарет.

Но Рейвенсфорду этого показалось мало, и он спросил:

— Мама, разве вы с Аннабелл не собирались поехать к миссис Бриджес?

— Господи, я совсем забыла. — Графиня встала и сделала знак Аннабелл. — Нам надо переодеться. — Она протянула Томасу руку, которую тот поднес к губам. — Мы ждем вас в четверг.

Он поклонился и вышел, не взглянув на Мэри Маргарет. Она успокоилась.

— Это тот самый священник, который познакомил вас с моей матушкой? Он — муж вашей сестры?

Мэри Маргарет вздрогнула, так как, обрадовавшись, что Томас ушел, совсем забыла о проницательности Рейвенсфорда.

— Да, — сказала она.

— Вы его хорошо знаете?

Почему он задает такие вопросы? Она насторожилась, и ей стало… стыдно.

— Лучше, чем мне хотелось бы, — призналась девушка.

— Но почему?

Он не сводил с нее глаз, а она снова и снова спрашивала себя, много ли ему известно. Скорее всего, больше, чем она считала прежде. Тщательно подбирая слова, девушка объяснила:

— Он не всегда так обходителен с женщинами, как сегодня.

— Что вы имеете в виду?

Граф всего лишь поинтересовался, но Мэри Маргарет заподозрила в его вопросе подвох, и сердце ее сжалось от недоброго предчувствия.

— Просто… просто я видела, как он… иногда выходит из себя.

Ей стало противно от собственного вранья. Теперь она похожа на Эмили и защищает Томаса. Зачем она это делает?

— Понятно.

Мэри Маргарет внимательно посмотрела на Рейвенсфорда, который в свою очередь, прищурившись, изучал ее с неменьшим вниманием. Ей показалось, что он видит ее насквозь.

— Он часто бывает в Лондоне?

Она облизала пересохшие губы.

— Не знаю.

— Он наведывается в поместье своего отца?

— Это допрос, милорд? Я не слежу за тем, куда и когда уезжает Томас.

Рейвенсфорд вынул из кармана часы и проверил время.

— А может быть, он здесь из-за вас?

— Не понимаю, почему.

— Возможно, он беспокоится о вас. Вы — сестра его жены, а место у моей матери устроил вам он. Викарий понимает, что это не лучшее место.

— Возможно. — Мэри Маргарет только сейчас сообразила, что граф предлагает ей правдоподобное объяснение появления Томаса в Лондоне. — Он будет приглашен посетить завтра вместе с нами цирк Астли?

— Нет. Он, конечно, согласился бы, но мы завтра туда не едем, так как Аннабелл хочет посмотреть диких зверей в Тауэре.

Девушка чуть было не возразила, но успела прикусить язык. Как ей ни претило присутствие Томаса, она не может указывать Рейвенсфорду, кого ему приглашать. Да она даже не смогла удержать его от покупки платьев для нее.

— Кстати, о купленных мне вещах, милорд. Какой наряд вы желаете видеть на мне, когда мы поедем в Тауэр? — с сарказмом осведомилась Мэри Маргарет и сама на себя подивилась. Как же она осмелилась это сказать?

Удивление собственной смелостью сменилось беспокойством: выходит, она настолько привыкла к Рейвенсфорду, что уже позволяет себе, пусть и незначительный, но выговор.

— Надевайте то, что хотите, мисс О’Брайен. Но я хочу, чтобы на балу Аннабелл вы были в розовом платье, которое для вас переделала мадам Бертрис.

Она с насмешкой сделала реверанс.

— Мы оба знаем, что я поступлю так, как вы пожелаете, милорд. Вы успели вышколить меня еще в Ирландии.

Он блеснул белозубой улыбкой.

— Это на словах, а на деле все обстоит иначе.

Мэри Маргарет не успела ничего ответить, так как он встал и неторопливо вышел из комнаты. Что за невозможный человек! Но она его перехитрит. Рейвенсфорд ничего не узнает об их с Томасом сговоре, так как кражи не будет. Что касается одежды, то она тотчас поднимется к себе в комнату и продолжит складывать и заново упаковывать вещи в коробки.