Джорджина Девон - Непокорная

Его манера внезапно переводить разговор на другую тему сбивала с толку.

— Отец моей матери был викарием. Она… вступила в неравный брак. Это она обучила нас, как правильно говорить и вообще всему, что знала сама. А когда поняла, что больше ничего не может нам дать, пошла работать к преподобному Хопкинсу, который за это преподавал нам греческий и латынь.

— Кому это «нам»?

— Моей сестре Эмили и мне.

— Вы получили очень хорошее образование. Большинство моих знакомых дам лишь знают о существовании этих языков, а многие даже по-французски с трудом изъясняются.

Она смутилась от его похвалы, так как не привыкла к комплиментам, да еще от человека, занимающего столь высокое положение. Вот его матушка не считалась с ее образованностью.

Тех денег, что она получит после трех месяцев службы у графини, едва хватит им с Эмили на год, и это в том случае, если они будут жить также скромно, как привыкли с детства, и к тому же будут где-то работать. Но для них и это благо.

Карета накренилась, резко остановилась, и жидкость из чашки выплеснулась ей на колени. Мэри Маргарет, не удержавшись на сиденье, второй раз за день упала в объятия графа. Если бы не смущение, она сочла бы ситуацию смешной. Но его лицо было слишком близко, руки сжимали ее слишком крепко, а губы соблазняли. Она с трудом справилась с дыханием.

— Сегодня моя обязанность — ловить вас, — пробормотал граф, не отпуская ее.

Она смотрела на него, чувствуя, как по телу пробежала дрожь.

Его взгляд переместился с ее глаз на рот, а на щеках обозначились складки. Неужели он ее поцелует?

Он опустил лицо, и его теплое дыхание овеяло ее кожу. Девушка уловила запах лимона и мускуса. Ей следует оттолкнуть его. Она не принадлежит к тем женщинам, которых целуют мужчины… если только их помыслы далеки от благородных. Она ничего из себя не представляет, и у нее нет семьи, которая могла бы ее защитить.

Граф прикоснулся губами к ее рту, и она, понимая, что совершает ужасную ошибку, не отстранилась.

— Милорд, — раздался мужской голос.

Рейвенсфорд быстро вскочил, едва не отбросив Мэри Маргарет в сторону.

— Милорд, мы застряли в грязи.

— Проклятье! Я этого боялся, — воскликнул граф, открывая дверцу кареты и спрыгивая вниз. На Мэри Маргарет он даже не взглянул.

Дрожащими пальцами она дотронулась до рта. Он чуть было ее не поцеловал. Его губы лишь коснулись ее губ, а она уже почувствовала слабость во всем теле. Как же велика его власть над ней!

Девушка сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Вытащив из сумочки носовой платок, она вытерла пятно от пролитого шоколада.

С дороги сквозь раскрытую дверцу доносилась ругань мужчин. Мэри Маргарет выглянула наружу и увидела, что заднее колесо кареты с ее стороны по самую ось погрузилось в жидкую грязь. Двое слуг, а также конюх и кучер пытались вытащить колесо из рытвины. Она решила, что ее вес может осложнить им работу, поплотнее запахнула плащ и выпрыгнула из кареты, сразу же по щиколотку погрузившись в грязное месиво. Шел дождь, но, к счастью, ветер утих. Она, в конце концов, деревенская девушка и не размокнет от дождя.

— Интересно, что вы задумали? — сердито осведомился граф и подошел к ней. На его лице было написано раздражение. Она удивилась.

— Я вышла из кареты, чтобы ее легче было вытащить.

— Залезайте обратно.

— Когда карету вытащат, — спокойно ответила Мэри Маргарет, поборов страх.

— Сейчас же залезайте обратно, или я закину вас туда.

Она отступила назад, чувствуя, как ступни засасывает жижа.

— Я привыкла к такой погоде, а мой вес может замедлить работу. Так лучше для всех. Мне было неловко сидеть в карете.

— Какое благородство, — насмешливо сказал Рейвенсфорд, — но я знаю, что говорю. Вам ни к чему здесь мучиться.

Он снял пальто, затем сюртук и остался в рубашке. Струи дождя мгновенно промочили тонкую ткань, и она прилипла к телу.

Мэри Маргарет не могла оторвать глаз от его груди. Под мокрой тканью выпирали мускулы, а плечи были настолько широки, что казалось, поднимут экипаж без посторонней помощи.

— Мисс О’Брайен, — угрожающе произнес Рейвенсфорд и шагнул к ней.

Она перевела взгляд с его груди на лицо. Глаза графа блестели в сумрачном свете. Заметил ли он, на что она уставилась? Хорошо, если нет, и как унизительно, если заметил.

Он буквально нависал над Мэри Маргарет, а остальные наблюдали за ними, ожидая, что произойдет дальше. Волосы девушки намокли и висели неопрятными прядями. По лицу графа струилась вода. Глупо, что они оба проявляют нелепое упрямство. От этого никому не легче.

Мэри Маргарет поняла, что должна уступить, и, повернувшись, забралась обратно в карету, стараясь не замазать пол грязью, прилипшей к ботинкам.

Дождь ритмично стучал по крыше, и карета раскачивалась в такт дождю от усилий мужчин. Мэри Маргарет сидела, стиснув зубы, сцепив руки и надеясь, что скоро все закончится.

Внезапно карета подпрыгнула и раздался громкий чавкающий звук. Она поняла, что труды не пропали даром, и с облегчением откинулась на мягкую спинку, но вдруг сообразила, что ее мокрая одежда испортит бархатную обивку.

Сняв плащ, она разложила его рядом с собой на сиденье.

Скоро к ней присоединится граф, и они продолжат путь. Но он не появлялся. Мэри Маргарет выглянула в окно и увидела, что он, уже в пальто, едет верхом. Плотная касторовая шляпа почти не защищала его от ливня.

Она вздохнула. Ее беспокоило то, что он едет под дождем в такую ужасную погоду, но одновременно она испытывала облегчение — ведь он не сидит рядом с ней. Наконец карета с грохотом остановилась. Они подъехали к трактиру, о котором говорил граф. Рейвенсфорд открыл дверцу и протянул руку, чтобы помочь ей выйти. Она неохотно положила свою ладонь на его, и их взгляды встретились. Глаза Рейвенсфорда гневно блестели, и Мэри Маргарет поняла, что ее ждет неприятная беседа. И все из-за того, что она хотела помочь.

Дождь бил в лицо. Мэри Маргарет с вызовом посмотрела на Рейвенсфорда, с полей шляпы которого стекала вода. Она заметила у него морщинки вокруг глаз. Для большинства мужчин его положения это — результат долгих ночей, проведенных в распутстве, за игрой в карты и выпивкой. Он наверняка тоже такой. Мысль была неутешительная.

Мэри Маргарет замешкалась, и тогда он дернул ее за руку. Она споткнулась и, чтобы не упасть, уперлась другой рукой ему в грудь.

— Когда я приказываю что-то сделать, мисс О’Брайен, то не шучу.

— Да, милорд, — пробормотала она, безуспеш-но пытаясь отнять свою руку.

— Наденьте это, — сказал граф, отпуская ее и одновременно расстегивая пальто. Он скинул его и набросил ей на плечи.

— Не нужно.

Она хотела снять пальто, но он сжал ей руки. Глаза его гневно сверкали.

— Что я только что сказал?

— Я забыла, — дерзко ответила девушка.

— Нет, вы не забыли.

Он застегнул пальто на верхнюю пуговицу, подхватил Мэри Маргарет под руку и повел к двери трактира. Подол платья и ботинки еще больше запачкались. Ботфорты графа тоже были покрыты грязью.

Дверь трактира распахнулась, и перед ними появился толстый коротышка.

— Милорд, я вас не ждал, — сказал хозяин, вытирая руки о белоснежный фартук.

— Извини, что доставляю тебе беспокойство, Литтлтон. Я рассчитывал добраться к вечеру до побережья, и тогда твои услуги не понадобились бы. Во всем виноват дождь.

Трактирщик закивал головой и повел их по тесному коридору.

— Моя гостиная не занята, милорд.

В сопровождении графа Мэри Маргарет прошла за хозяином в небольшую комнату, где ярко горел камин. Сразу же запахло мокрой шерстью.

— Располагайтесь, милорд. Я пришлю служанку — она заберет пальто и почистит его. А скоро…

— Виски для меня и чай для дамы, — прервал его Рейвенсфорд. — И что-нибудь поесть. Позаботься о моих слугах.

— Хорошо, милорд. На ужин баранина с картошкой. И эль для слуг.

— Побольше эля, Литтлтон.

— Хорошо, милорд.

Едва хозяин вышел, Рейвенсфорд повернулся к девушке.

— Снимите пальто, Мэри Маргарет. Мне совершенно не хочется, чтобы вы простудились.

— Я не такая уж слабая… милорд.

— И перестаньте величать меня милордом. Называйте Рейвенсфордом. — Он холодно улыбнулся. — Так ко мне обращаются все мои знакомые.

Вместо ответа она осторожно сняла его пальто. На полу образовалась грязная лужа.

Раздался стук в дверь, и вошла служанка.

— Хозяин прислал меня забрать ваше пальто, милорд.

— Спасибо. И, пожалуйста, пусть кто-нибудь возьмет плащ мисс О’Брайен из кареты и вычистит его.

— Хорошо, милорд, — ответила женщина, забирая пальто из рук Мэри Маргарет. — Я сейчас же вернусь и вытру пол.

— Если вы принесете швабру, то я сама это сделаю, — предложила Мэри Маргарет.

Служанка уставилась на нее, открыв от изумления рот, а Рейвенсфорд нахмурился.

— Я… я привыкла убирать. — Она понимала, что не надо упоминать об этом, но слова вылетели сами.

— Проводите мисс О’Брайен в отведенную ей комнату. Ее багаж уже должны были принести, и она сможет переодеться.

Служанка с благодарностью посмотрела на графа. Огорченная тем, что поставила женщину в неловкое положение, Мэри Маргарет удержалась от дальнейших слов и молча последовала за служанкой по узкой лестнице в маленькую угловую комнату. Там было чисто, стояли аккуратно застеленная кровать и умывальник. На кровати лежал ее чемодан.

Мэри Маргарет не успела поблагодарить служанку — та убежала. Что ж, это к лучшему, так как она просто не знала, что сказать.

Она помылась и переоделась в сухую одежду. Чуть теплая вода в тазу потемнела от грязи, но Мэри Маргарет стала лучше себя чувствовать, правда, от голода бурчало в животе. Она не знала, как ей поступить. Само собой разумеется, что она не присоединится к графу за ужином. И в общую гостиную она тоже не может спуститься, так как боится очутиться среди незнакомых мужчин. Но еще больше ее пугала мысль о том, что придется потратить накопленные деньги, которых у нее было совсем немного и которые приберегались исключительно на крайний случай, поскольку через три месяца она собиралась забрать Эмили к себе.

Она вздохнула. Ей приходилось голодать и раньше, но она выжила. Мэри Маргарет подошла к кровати и села, чувствуя усталость во всем теле.

Раздался стук в дверь, и в комнату просунула голову служанка со словами:

— Его светлость ждет вас.

В душе девушки боролись голод и осмотрительность. Голод победил, и спустя несколько минут Мэри Маргарет входила в хозяйскую гостиную. Ее встретил запах баранины и подливки.

— Вы не очень торопитесь, — с усмешкой сказал Рейвенсфорд. — Садитесь, мисс О’Брайен. Сначала мы поедим, а потом поговорим о вашей привычке не слушаться меня.

Она повернулась, собираясь уйти. Ясно, что ужин не доставит ей удовольствия.

— Я ведь велел вам сесть, — подчеркнуто спокойно произнес Рейвенсфорд.

Мэри Маргарет оглянулась. Он перестал разрезать баранью ногу и недовольно поджал губы. Положение становилось опасным.

— Благодарю вас, милорд, но я не настолько голодна, как мне сначала казалось. — В этот момент у нее в животе раздалось урчание.

— Я не привык к тому, чтобы игнорировали мои указания, мисс О’Брайен.

Она гордо расправила плечи, а граф положил на свободную тарелку, видно предназначенную ей, кусок баранины и добавил подливки с овощами. У нее потекли слюнки.

— Когда я велю вам что-нибудь сделать, — сказал он, накладывая еду себе на тарелку, — то рассчитываю на то, что вы именно так и поступите. Сегодня днем, когда я распорядился, чтобы вы вернулись в карету, у меня были на то причины. — Он указал на нее вилкой. — Вами двигали благие побуждения, но остальные почувствовали неловкость. Люди делали свое дело, а присутствие женщины их смущало. Они и так переживали, особенно кучер Джон, из-за того, что карета угодила в рытвину. С вашей стороны было бы более благородно остаться в карете.

Она посмотрела на него.

— Я об этом не подумала. Я только хотела помочь.

— Итак, мисс О’Брайен, когда я говорю вам, как надо поступить, то знаю, что это к лучшему.

Его властный тон был ей неприятен, но… он прав.

— А теперь, пожалуйста, садитесь. Еда стынет. Мэри Маргарет послушно села. Ей казалось, что аппетит у нее пропал, но как только она положила в рот первый кусок, то поняла, насколько голодна. Она уже заканчивала есть, когда граф предложил ей чаю.

— Благодарю вас, милорд, — тихо сказала она, вдруг сообразив, что он сам собирается разливать чай. — Но это следовало сделать мне.