Джейд Ли - Непокорная красотка

– Я не стала искать вас, потому что этот человек мог скрыться. Если бы я закричала, то это вспугнуло бы его и он исчез бы намного быстрее.

– И поэтому вы решили противостоять ему одна, босая и безоружная?

Она закусила губу и отвела глаза в сторону; лицо ее озадаченно нахмурилось.

– Исходя из моего опыта, такие громилы часто отступают, если дать им отпор. А если бы это не сработало, меня бы выручила парочка правильно нанесенных ударов кулаком.

– Так у вас обширный опыт общения с лондонскими бандитами, которые заставляют работать на себя маленьких детей и возглавляют банды воров?

На щеках Джиллиан вспыхнул легкий румянец.

– О нет. Лондон, похоже, взрастил в себе особо опасную разновидность бандита… Которая оказалась крайне устойчива к моим ударам.

Стивен был шокирован и почувствовал, как кровь в его жилах похолодела.

– Так вы ударили его?

– О да. Несколько раз, но он только фыркнул, не более. Поэтому-то я и хотела, чтобы вы научили меня так драться. – Она просительно взглянула на него, и в ее широко открытых зеленых глазах мелькнула надежда.

Граф потянулся за своим бренди и осушил бокал одним глотком. Затем он быстро открыл письменный стол, вынул оттуда несколько листов писчей бумаги, ручку и чернила, после чего пододвинул все это своей экстравагантной подопечной.

– Милорд?..

– Пишите, Аманда. Пишите большими печатными буквами, чтобы это было первым, что вы будете видеть по утрам, и последним, что вы прочтете, прежде чем отойти ко сну ночью.

– Но…

– Сверху листа напишите так: «Правила для настоящей леди». – Он неотрывно смотрел на нее сверху вниз, пока она послушно не нацарапала нужные слова. – Правило номер один. Настоящая леди не гоняется босиком за головорезами.

– Но в тапочках карабкаться по решетке было слишком опасно.

– Пишите!

Джиллиан поспешно принялась записывать его слова на бумаге.

– …Не гоняется босиком за головорезами, – бормотала она себе под нос.

– Правило номер два. Настоящая леди никогда не лазит вверх или вниз по решеткам для растений. – Он сделал паузу, чтобы она поспевала за ним. – Правило номер три. Настоящая леди не бьет людей кулаками.

Она подняла на него глаза.

– Даже если они подлые мерзавцы?

– Леди кричит или зовет на помощь, чтобы пришли мужчины и вышвырнули подлого мерзавца вон.

– Это представляется мне крайне неэффективным, – заметила она. – Особенно в том случае, когда я и сама могу это прекрасно сделать. – Она снова взглянула на него, недовольно надув губы. – Точнее, могла бы это сделать, если бы кто-нибудь научил меня необходимым приемам.

Стивен застонал.

– Правило номер четыре! Настоящая леди никогда не вступает в потасовки!

– Я думала, что это было номер три.

– Сдается мне, что для вас это нужно записать дважды.

Она вздохнула и продолжила писать.

– Правило номер пять. Настоящая леди не ездит наверху экипажа.

– Вы никогда ничего не забываете, да?

– Некоторые вещи просто сами врезаются в мою память, – сухо парировал он. – Особенно учитывая, что произошло это всего лишь вчера.

Джиллиан пожала плечами и быстро записала продиктованное. Закончив, она выразительно посмотрела на него. На лице девушки читалось мучительное выражение подходящего к концу терпения.

– Это все?

– На данный момент – да. Хотя я убежден, что мне вскоре представится возможность дополнить ваш список.

– Не сомневайтесь, – заверила его Джиллиан таким же сухим тоном.

Пока она посыпáла написанное песком, Стивен внимательно смотрел на нее и не мог оторвать глаз. Эта маленькая женщина выбралась из окна босая, нанесла удар громиле, вдвое превосходящему ее в росте, по ходу дела ее чуть не задушили, и после всего этого она ведет себя так, будто все это совершенно естественно. Она что, ненормальная или просто настолько невосприимчивая к такого рода вещам, что это представляет реальную опасность для нее самой и всех окружающих?

А может быть, и то, и другое?

Она закончила посыпать бумагу песком и откинулась на спинку своего стула.

– Можно мне теперь пойти спать?

– Аманда, вас ведь сегодня ночью едва не убили! Вы хотя бы осознаете, что с вами произошло?

Она упрямо вздернула подбородок и, встретившись с ним взглядом, спокойно произнесла:

– Я не могла оставить Тома один на один с этим человеком. Крики о помощи только насторожили бы негодяя и задержали бы меня.

– Поэтому вы и полезли босиком по решетке…

– Почему вы все время твердите о моих ногах? – Она возбужденно взмахнула рукой. – Это был самый безопасный способ спуститься на землю. Конечно, мне нужно было прихватить с собой что-нибудь увесистое, чтобы стукнуть его, но я же понятия не имела, что он такой здоровенный.

– Аманда, вы вообще ни о чем не имели понятия. Вы подвергли опасности себя и Тома без малейших шансов на успех. Если бы я не услышал, как вы карабкаетесь по решетке, вас могли бы убить, а то и похуже.

Он потянулся за своим бренди, не желая вдумываться в то, что могло быть еще хуже. Тут Стивен заметил, что бокал его уже пуст, и позаботился о том, чтобы вновь наполнить его. Только снова сделав несколько глотков, он взглянул на Аманду и увидел, что та уже давно пристально смотрит на него и на лице у нее написан шок.

– Что такое?

– Вы по-настоящему расстроены.

– Разумеется, я расстроен! – взревел он.

– Но почему? Потому что я слезла по решетке? Потому что я была босая? Или потому, что я защищала уличного мальчишку от бандита?

Он со звоном поставил свой бокал и, подойдя к ней почти вплотную, мрачно произнес:

– Потому что вас могли убить. Господи, женщина, вы что, совсем не боитесь умереть? Или испытать физические страдания? Или быть проданной в рабство?

Джиллиан плавно поднялась со своего места; он следил за каждым ее движением, от слабого наклона головы до легкого прикосновения кончиков ее пальцев к его руке.

– Милорд. Стивен… В своей жизни я видела, как умирали многие люди. Они умирали внезапно или медленно, некоторые от несчастных случаев, других постепенно, по кусочку, пожирало пьянство, тяжелая болезнь или собственная злоба.

– Какое это имеет отношение к…

– Я уже раньше говорила вам, что тысячу раз желала себе смерти. Смерть не вселяет в меня ужас. Что по-настоящему пугает меня, так это жизнь без смысла или цели.

Выражение ее лица было очень серьезным, а голос звучал убедительно. Он смотрел на нее и не знал, что сказать. Для девушки двадцати одного года она казалась слишком зрелым человеком.

– Я устала, милорд. – Джиллиан сделала короткий почтительный реверанс. – Спокойной ночи.

С этими словами она выскользнула из комнаты, оставив перечень своих правил ему.

Джиллиан выглянула из дверей холла, но тут же отпрянула назад, увидев Грили, чопорного дворецкого графа, который стоял на страже у парадного входа. «Ох, до чего же я глупая!» – выругала она себя. Никогда в жизни она не делала глупостей осознанно, но тут попалась, и теперь приходилось украдкой выглядывать из гостиной в ожидании, когда можно будет проскочить в библиотеку графа.

Глупая, глупая, глупая.

Если ее поймают, кто знает, сколько еще пунктов добавит граф в ее список правил поведения для леди. Только за прошлую неделю она дописала туда еще четыре, и он продолжал вешать этот листок рядом с ее кроватью, сколько бы она ни сбрасывала эту бестолковую бумажку вниз.

Последние дни были просто ужасными. В промежутках между бесконечными примерками, покупками разных предметов неудобного нижнего белья, не говоря уже об уроках чайного ритуала, танцев и хороших манер, она едва успевала просто перевести дух, а не то чтобы скрыться куда-нибудь и хоть немного побыть наедине с собой. Джиллиан, только приехав в Лондон, осознала, насколько же ей нравились ее прогулки на рассвете по йоркширским болотам, и эти счастливые моменты превратились для нее в несбыточную мечту.

А теперь, когда у нее наконец-то появляется несколько коротких минут покоя, она убегает к себе наверх и, вытянувшись на кровати с закрытыми глазами, представляет запах вереска и мягкий мох болот под ногами. Срочно снимает свой новый тугой корсет или делает вид, что учит французские глаголы, как того требовала графиня… Она таится в темной комнате, вероятно, собирая всю пыль на свое новое, невообразимо белое платье, и выжидает, пока Грили отлучится, чтобы рискнуть всем ради рецепта для мистера Олтетена.

Какая глупость! Безумие. Полное безумие.

Джиллиан вздохнула. Ну какое ей дело до больного старика, который когда-то был добр к ней? Причем это была даже не доброта, а проявление справедливости. Он отнесся к ней как к человеку, а не как к незаконнорожденному ничтожеству. Он сделал ей комплимент относительно того, как она управлялась с имением Аманды. И вел себя вполне благоразумно, когда она попросила у него денег на ремонт хижин некоторых арендаторов.

Однако это все равно не могло оправдать всей этой идиотской эскапады с ее стороны.

В коридор вышел лакей, и Джиллиан напряглась. Если он сейчас зайдет в гостиную, то наверняка обнаружит ее. Она вся сжалась, мысленно представив, каким образом будет объяснять, почему прячется в этой комнате. Но затем, к ее удивлению, молодой слуга подошел к Грили и начал что-то тихо и взволнованно говорить ему. Судя по выражению их лиц, речь, похоже, шла о еще одной стычке с темпераментным поваром. Сдержанно выругавшись, Грили махнул рукой в сторону задней лестницы, после чего они оба скрылись в направлении кухни.

Это был ее шанс.

Джиллиан выскользнула из гостиной и на цыпочках зашла за угол. Дверь библиотеки тихо прошелестела по толстому ковру, и она быстро зашла внутрь, слыша в ушах громкий стук собственного сердца.

Она направилась прямо к письменному столу графа. Вид этого громадного произведения искусства из красного дерева просто радовал глаз. Расположившись в его кресле, она не удержалась и провела рукой по блестящей поверхности стола, испытывая истинное наслаждение от прикосновения пальцев к гладкому полированному дереву.

Красная кожа кресла, казалось, немного выгнулась по форме более тяжелого и крупного тела Стивена, отчего садиться ей было немного неловко, однако, когда она все-таки села, кресло как будто обняло ее, приняв на себя с чувственной нежностью. Джилиан затрепетала, почувствовав запах графа, который как бы приветствовал ее, наполняя сознание странными мыслями и видениями.

Смущенная этим, она немного замешкалась, когда вынимала тонкую проволоку и вставляла ее в замок стола. Чтобы справиться с ним, у нее ушло больше времени, чем обычно. Но она практиковалась в подобных действиях много лет и в конце концов с удовлетворением услышала щелчок открываемого замка. За несколько секунд Джиллиан открыла ящики письменного стола и принялась тщательно изучать их внутреннее содержимое, что, в общем-то, странным образом является весьма интимной вещью. И если у нее дома бумаги частенько были разбросаны сверху или в беспорядке засунуты внутрь общей пачкой, то у графа все было аккуратно, упорядоченно и с военной точностью разложено по стопкам. Ей следовало быть крайне осторожной, чтобы все положить точно туда, где оно лежало.

Джиллиан работала быстро, хотя искала нечто не вполне определенное. Ей нужен был адрес мистера Олтетена, чтобы послать ему рецепт снадобья для его легких. Она рассматривала и другой вариант, предполагавший прямой вопрос об этом, обращенный к графу, но тогда бы он точно поинтересовался, зачем ей нужен адрес стряпчего, а это была уже опасная территория. Настоящая Аманда ничего не понимала в травах и лекарственных растениях. Ей требовалась лишь настойка опия, чтобы заснуть.

Опять же, здесь возникал риск повстречаться с мистером Олтетеном. Как-никак, но в Лондоне он был единственным, кто знал ее в лицо. И он обязательно вспомнил бы Джиллиан. Лучше всего будет отыскать его адрес и затем послать ему рецепт анонимно. Она не имела права больше рисковать.

Итак, Джиллиан продолжала просматривать все бумаги в поисках адреса мистера Олтетена. Он был стряпчим еще у отца Стивена, так что у молодого графа обязательно должны быть его координаты.

Джиллиан работала в лихорадочном темпе. Она вытащила пачку гроссбухов, подумав, что Стивен мог записать адрес там. Когда она пробежалась глазами по аккуратным колонкам цифр, увиденное ошеломило ее. Оно и понятно: граф владел громадным состоянием! Неудивительно, что к крошечному имению в Йоркшире относились с пренебрежением. Это была лишь унылая кроха в общем изобилии его земель и прочего имущества.

Джиллиан аккуратно сложила бухгалтерские книги на место и перешла к самому нижнему ящику слева – своей последней надежде. Быстро открыв его, она была откровенно изумлена тем, что увидела там. Пистолет и ящик для денег вызывали удивление, но все же не были чем-то необычным. Можно не сомневаться, что такие вещи лежат в письменных столах у многих джентльменов. Внимание ее привлекли четыре книжицы в потертых кожаных переплетах. Взяв одну из них, она сразу же догадалась, что это был дневник.