Его простой и честный ответ заставил Джулиану сменить гнев на милость. Недовольное выражение исчезло с ее лица. Черты разгладились.

Раймонд понимал, что Леймон прав. В такую метель никому и в голову не пришло бы устраивать Набег. А если бы враг все же подкрался к замку, то воины совершенно обессилели бы и мечтали бы только об одном — как бы погреться у огня. Интересно, признает ли Джулиана свою неправоту?

Леди Лофтс долго ждать не заставила:

— Ты правильно поступил, — сказала она. — Но теперь прикажи, чтобы мост подняли.

— Я уже отправил людей расчистить снег в пазах, чтобы можно было поднять мост. — Леймон был рад похвале. — Пойду проверю, как там дела.

— Пусть на кухне приготовят по лишнему куску бекона для каждого из твоих солдат, — сказала ему Джулиана. — И не забудь поблагодарить их от меня. А это, — она взяла со стола костяной кубок, украшенный серебром, — это тебе в награду за проявленное здравомыслие.

Кубок был слишком хорош для подарка простому воину, и Раймонд хотел сказать об этом, но молодой солдат опередил его:

— О нет, миледи, это слишком дорогая вещь.

Он хотел вернуть госпоже кубок, но та повторила:

— Он твой. И пусть каждая капля вина, которую ты из него выпьешь, принесет тебе радость.

Леймон все еще нерешительно топтался на месте, но Джулиана уже отвернулась к своим дочерям, и тогда начальник стражи, не удержавшись, принялся с восхищением рассматривать драгоценный дар.

— Не забудь о подъемном мосте, — резко бросила ему Джулиана.

Встрепенувшись, Леймон бросился к лестнице.

— Это был дедушкин кубок, — тоненьким голоском заметила Элла.

— Да, — ответила ей Джулиана. — Вполне достойный подарок для того, кому суждено в скором времени возглавить гарнизон замка.

В зале все так и ахнули.

— А сэр Джозеф? — спросила Марджери.

— Сэру Джозефу пора на покой. Он уже слишком стар, чтобы нести столь утомительное бремя. Пора дать дорогу более молодому.

Джулиана произнесла эти слова с видимым спокойствием, но украдкой взглянула на Раймонда, как бы рассчитывая на его одобрение. Тут она вспомнила о гостеприимстве и громко объявила:

— Это мастер Раймонд, тот самый, кто должен, руководить перестройкой замка. Накормите его, напоите, высушите его одежду, дайте ему место возле огня. Завтра он отберет работников из числа моих серфов и скажет, что им нужно делать.

Слуги с любопытством и настороженностью уставились на чужака. Он спокойно выдержал этот осмотр, а чтобы разглядывать его было удобней, снял шапку и откинул капюшон. Женщины так и ахнули, а три пышногрудые девицы стали пробираться поближе к гостю. Раймонд покосился на Джулиану, желая проверить, оценила ли она произведенный им эффект, но хозяйка замка смотрела на него с таким страдальческим видом, что Раймонд даже вздрогнул.

— Файетт, — приказала Джулиана, — помоги гостю раздеться.

Личная служанка Джулианы была озадачена столь неожиданным поручением, однако послушно сделала реверанс и направилась к Раймонду. На губах девушки играла лукавая улыбка — можно было не сомневаться, что Файетт сумеет услужить приезжему.

Таким образом, Джулиана предоставила Раймонду возможность самому выбирать, кто из этих девиц ему больше по нраву. Но ни одна из шустрых служанок Раймонда не привлекала. Ему нужна была хозяйка замка, и он решил, что добьется своего любой ценой. Отмахнувшись от женщин, он сказал:

— Я разденусь сам. А вы лучше приготовьте горячий ужин для госпожи и меня. Вот тогда я буду вам искренне благодарен,

— По-моему, он слишком толст, — с кислой миной пробормотала одна из девиц.

Тогда, улыбнувшись, Раймонд скинул плащ. Файетт оглядела его с головы до ног с жадным любопытством, подобрала мокрый плащ и, прижавшись к гостю, спросила:

— Вы уверены, сэр, что я вам не нужна?

— Совершенно уверен.

Он посмотрел на Джулиану, сидевшую у очага в резном кресле; дочери пристроились у нее на коленях.

Файетт проследила за направлением его взгляда и, пожав плечами, заметила:

— Не надейтесь, сэр. Там вам рассчитывать не на что. Она не верит мужчинам. Лучше уж займитесь мной, не пожалеете.

— Спасибо за добрый совет, — ответил он таким тоном, что Файетт обиженно отвернулась.

Раймонд подошел к огню и протянул к пламени Озябшие руки. Немного подумав, он посмотрел на хозяйку замка и громко сказал:

— Миледи, я должен послать за своими помощниками. С вашего позволения отправлю им письмо.

Он пытался понять, в чем состоял ее замысел. Может быть, Джулиана хотела проверить, каков он по женской части? Или надеялась, что он удовлетворится ласками служанки? По ее лицу трудно было что-либо понять.

— Помощники? Чужие в моем замке?

— Ну разумеется, — поспешил вставить Раймонд. — Мой каменщик, мой кузнец…

— У меня есть и каменщик, и кузнец, — перебила его Джулиана.

— Это хорошо. Моим мастерам понадобится помощь ваших мастеров. Но для столь ответственного дела нужны люди знающие и бывалые.

— И сколько вам нужно помощников?

Раймонд подергал себя за серьгу, сделал вид, что напряженно размышляет.

— Десять человек.

Он знал, что на это Джулиана ни за что не согласится.

— Десять человек?! — возмутилась она. — Для того, чтобы построить одну несчастную стену? Да это целый отряд!

Раймонд охотно согласился на уступку:

— Если вы так считаете, миледи, то я обойдусь и одним помощником.

Она вздохнула с облегчением:

— Ну, один человек — это еще куда ни шло.

Тогда Раймонд добавил:

— И две женщины.

— Две женщины? Зачем?

— Ну как зачем? Мужчине всегда нужны женщины.

Он с невинным видом смотрел на огонь.

Хоть бы она поверила, что женщины нужны для моих любовных утех, думал он. Что это из-за них я отказался от ласк ее служанок.

Джулиана колебалась. Должно быть, ее служанка была совершенно права: леди Лофтс считала мужчин какими-то исчадиями ада.

— Как угодно, — в конце концов промолвила она. — Посылайте за своими людьми. Когда вы сможете приступить к работам?

Скрывая торжествующую ухмылку, он сказал:

— Недели через три.

— Построить стену? — переспросил Кейр, старший рыцарь и верный товарищ графа Авраше. Вдвоем они прохаживались по двору замка.

— Но мы с тобой понятия не имеем, как к этому подступиться.

За годы знакомства Раймонд научился читать мысли Кейра, даже когда тот намеренно придавал своему лицу выражение невозмутимости. Вот и сейчас было ясно, что Кейр весьма невысокого мнения о планах своего товарища. Должно быть, считает, что Раймонд свихнулся.

Пустив в ход все свое обаяние, Раймонд спросил:

— А что такого? Разрушать замки мы с тобой умеем, а значит, сможем и построить.

Но обаяние на Кейра не подействовало. Вряд ли рыцарь вообще понимал значение этого слова.

— Ты не разбираешься ни в одном из ремесел, — отрезал он.

Раймонд с виноватым видом улыбнулся. Они вышли на подъемный мост.

— Я хочу построить стену вон там, на середине склона. Видишь, люди леди Джулианы уже роют траншею для фундамента.

Кейр пожал плечами:

— Ты ни черта не смыслишь в подобных делах.

— Знаешь, как трудно копать? Снег растаял, но земля промерзшая. Сверху грязь — внизу лед.

— Господи, да ты даже не знаешь, как устроены простейшие механизмы вроде водяного колеса!

— Здешний каменщик заказал на каменоломнях большую партию песчаника. На каменоломне хотели подождать до весны, но я настоял на своем…

— Ну хорошо, — вздохнул Кейр. — Я знаю кузнечное дело.

Раймонд сразу же перешел от болтовни к делу:

— Я помню об этом. Не забыл я и то, при каких обстоятельствах учился ты этому ремеслу — под сарацинским кнутом. Помоги мне в моем плане. Но, если возвращаться к черной работе для тебя унизительно, я не стану настаивать.

— Я знаю.

Кейр мрачно уставился на свою руку. На ней остались только два пальца — большой и указательный. Созерцание этого обрубка подействовало на рыцаря успокоительно.

— И именно поэтому я сделаю как ты хочешь. К тому же работа кузнеца не лишена своеобразного достоинства.

Хорошо зная старого товарища, Раймонд ждал выпада в свой адрес и не обманулся в ожиданиях.

— Во всяком случае, это куда почетней, чем убирать навоз в конюшне.

— Я вижу, эти воспоминания доставляют тебе особое наслаждение, — упрекнул его Раймонд.

Кейр погладил вислые седые усы, разительно контрастировавшие с черными как смоль волосами.

— А мне и не нужно вспоминать. Я помню об этом все время.

Ох уж эти ирландцы, мысленно вздохнул Раймонд. Неужели все они так же бесстрастны и рассудительны? Хотелось бы надеяться, что Кейр — досадное исключение.

— Что поделаешь, дружище. Неверным доблесть христианских рыцарей была ни к чему. Для, них мы с тобой были просто рабами.

Раймонд добродушно хлопнул Кейра по плечу, и тот чуть не задохнулся от удара.

— Но во всем есть промысел Божий, — продолжил граф. — Если бы хозяин не заставил нас заниматься черной работой, нам бы нипочем не удалось сбежать. А сейчас навыки, приобретенные в плену, помогут мне добыть невесту.

Кейр никак не мог взять в толк, к чему такие хитрости.

— Хоть я и владею кузнечным искусством, но этого недостаточно, чтобы заниматься строительством. И твоего невежества мне тоже не скрыть. Я ведь и сам не зодчий. Почему бы тебе просто не объявить леди Джулиане, кто ты? Ты можешь потребовать, чтобы она за тебя вышла.

— Во-первых, она откажется. А во-вторых, мне не хочется жениться на ней насильно.

— Значит, испытания, перенесенные тобой в плену, здесь ни при чем?

Проницательность друга уже в который раз поразила Раймонда. Вместо ответа он развел руками, и Кейр без лишних объяснений понял, какая буря бушует в душе этого храбреца.

— Конечно, истинный рыцарь не стал бы придавать значения такой ерунде, как чувства своей невесты… — признал Раймонд.

— Истинный рыцарь поступает так, как считает нужным, — отрезал Кейр, сцепив руки за спиной. — И все же я не понимаю, почему она противится этому союзу. Король Генрих наградил тебя двумя хорошими замками — это верно. Но и леди Джулиана тоже не остается в проигрыше. Она получает мужа, который не станет ее бить и обворовывать. К тому же я слышал, что некоторые женщины считают тебя красавчиком. — Он осмотрел друга с головы до ног и добавил: — Это всегда было для меня загадкой. И все же я не понимаю, почему леди Джулиана недовольна.

— Я как раз собираюсь это выяснить.

— У меня еще один вопрос, — невозмутимо сказал Кейр.

— От тебя у меня нет никаких секретов. — Раймонд снова развел руками.

— Зачем тебе понадобилось прикидываться зодчим? Ведь можно было бы придумать какой-нибудь другой маскарад, более соответствующий твоему статусу и жизненному опыту.

Раймонд поставил ногу на каменную глыбу, оперся локтем о колено и стал смотреть, как серфы машут заступами, вгрызаясь в промерзшую землю.

На самом деле план у него был, причем самый что ни на есть романтический. Он будет уважать и обожать Джулиану, испытывать к ней возвышенные чувства, о которых поют трубадуры, и леди Лофтс влюбится в простого, незнатного человека. К весне их любовь преодолеет все преграды, и по ночам они будут лежать под одним покрывалом. Он изучит все Тайны ее стройного тела, а если повезет, то и ребенка ей сделает. Потом, когда все раскроется, добрейшая Джулиана, конечно же, простит отца своего будущего ребенка.

Но говорить всего этого Кейру не хотелось. Он человек неромантический, в тонкостях любви не разбирается.

И Раймонд сказал:

— Вторая стена — это не просто укрепление обороны замка. Она — символ надежности и безопасности. Я хочу, чтобы я олицетворял для леди Джулианы именно эти понятия.

— Понятно, — проницательно взглянул на друга Кейр. — Как ты думаешь, почему этот старик карабкается в гору с такой неподобающей его возрасту скоростью?

Раймонд оглянулся и увидел седого толстяка с весьма неприятной физиономией. Незнакомец приблизился к траншее и принялся ругать серфов последними словами.

— Не знаю, кто это, но он слишком много себе позволяет.

Старик решительно направился к подъемному мосту. Раймонд шагнул ему навстречу и спросил:

— Что тебе нужно, отец?

Старик обжег его колючим взглядом, размахнулся палкой, и Раймонд едва успел отскочить в сторону. Невежа, громко топая, направился к воротам, а Кейр как ни в чем не бывало уступил ему дорогу.

— Ты его не задержал? — возмущенно воскликнул Раймонд.

— Я простой кузнец; — спокойно ответил Кейр. — Мне не по чину решать, кого пускать в замок, а кого нет.

Да и крепостных дел мастеру это тоже не по чину, сообразил Раймонд, провожая старика взглядом.

— Видишь, никто его не останавливает. Значит, его здесь знают, — заметил Кейр. — Какой-то чудак. В каждом замке есть такие.