Не мешкая, стучу кулаком. Проходит не меньше минуты, и я уже решаю, что Марк так и не вернулся, но вдруг дверь раскрывается.

Мужчина подозрительно смотрит на меня, потом его глаза не спеша проходятся по моей груди и лениво останавливаются на губах.

– Надеюсь, ты не разговаривать сюда пришла, – кидает он саркастично.

Приятно осознавать, что мы оба находимся на одной волне. Как будто у нас особая частота и ни один человек не сможет найти к ней доступ.

Я молча захожу в просторный номер, намного больше моего. Расстегиваю сандалии и ставлю их возле шкафа. Марк закрывает дверь и приглушает яркий свет. Все погружается в сладкий полумрак, и я невольно улыбаюсь.

Оборачиваюсь, ловлю на себе изучающий взгляд и не спеша подхожу к большой мягкой кровати. На ней темно-коричневое покрывало без единой складки. Берусь за край и резко срываю его, кинув на пол тяжелую ткань. Опускаю глаза на свежие белые простыни, и их невинный цвет тут же пробуждает в мозгу развратные мысли.

Когда я стала такой раскрепощенной? И стала бы ею, не прояви Марк интерес ко мне?

Сексуальный интерес.

Стягиваю с себя длинный сарафан. Мне нравится, как чувственно и плавно легкая ткань приземляется на пол. Оставшись в черном кружевном белье, я медленно, по-кошачьи залезаю на кровать и растягиваюсь поперек на животе. Несколько секунд я лежу и извиваюсь на ней, а потом встаю на коленки и взглядом подзываю Марка к себе.

– Хочешь, я поцелую тебя? – спрашивает он, завороженно глядя на меня.

– Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

Он удивленно вскидывает бровь и резко стягивает с себя рубашку. Должно быть, в моем мозгу отлетел винтик, отвечающий за самоконтроль и самоуважение. Все границы стерлись, и теперь мои желания не стесняясь вырываются наружу.

И сейчас, в данную минуту, мне это чертовски нравится.


Глава шестнадцатая


Она очень красивая девушка. И невозможно было представить при первой нашей встрече, насколько она чувственная и страстная. Да что я вообще мог заметить в тот вечер на парковке, когда на нее набросился мужик в зеленой куртке? Я только помню, что она была жутко напугана, а ее тело превратилось в натянутую пружину, которую с трудом можно было хоть как-то согнуть. Мне кое-как удалось посадить ее в машину! Испуганная и окаменевшая, она просто стояла спиной к своему обидчику и что-то бормотала себе под нос, не пытаясь оказать сопротивление.

Самопроизвольно мои челюсти сжимаются, стоит мне только представить, что мог сделать с ней тот урод, не окажись я на парковке. Сейчас я думаю, что повел себя как идиот, когда наорал на нее и с психу уехал, оставив ее одну. Напуганную и со ссадинами на руках.

Молодец.

За окном еще темно, но где-то через час начнет светать. Думаю, как и в прошлый раз, она решит оставить меня и тихонько вернуться в свой номер. А я этого не хочу и не потерплю.

Черт его знает, что в моих словах заставило ее передумать и вернуться. Более того, вернуться с нескрываемым желанием в глазах. Я даже опешил сначала, но потом как будто все мысли сдул ураган, оставив в голове лишь похоть.

Я хотел Леру с той самой минуты, когда наблюдал за ней в магазине парфюмерии, где она напряженно бродила по узким рядам и пробегала внимательными глазками по названиям известных брендов. И кто бы мог подумать, что за скромной внешностью скрывается такая горячая и пылкая любовница?

Боже, а что она делала своим ротиком! Если бы я не устал так сильно, то снова бы возбудился и принялся с удовольствием ласкать податливое женское тело. И черт возьми, уже в который раз я забываю принять меры защиты, а все потому, что, находясь рядом с разгоряченной и чувственной Лерой, я забываю обо всем.

Тот, кто разбил ей сердце, – настоящий придурок. Готов дать руку на отсечение, но так оно и было. Все девочки страдают на различных этапах своей жизни, вот только мне пока неизвестно, на каком из них поранилась Лера. Мне, конечно, все равно, что там случилось, но то, что это сыграло ей только на пользу – неоспоримый факт.

Наверное, она его любила. Настолько, что придушила мужика своими чувствами, а потом долго лила слезы, когда он психанул и бросил ее. Наверное, после того она долго куковала в одиночестве, а встретив меня, поняла, что нет ничего лучше, чем просто наслаждаться жизнью и не быть никому обязанной.

Еще меня не оставляет в покое та тетка в магазине. Внезапно в голову приходит мысль, и я даже дергаюсь.

А что, если Лера любила женатого, и, быть может, мужа этой горгоны? Узнав об изменах супруга, тетка явно пришла в бешенство. Но при мысли о том, что Лера могла так же пылко и страстно отдаваться другому мужчине, меня разъедает злость. Или ревность.

Ревность? Ага, как же. Просто чисто по-мужски неприятно осознавать, что, возможно, во время секса, женщина может мысленно сравнивать своих любовников.

Нет, я уверен, что Лере не до этого рядом со мной. Она растворяется в моих руках, ее глаза так темнеют, что кажется, будто на несколько секунд она уносится в другое пространство. Ей не до жалких сравнений, это точно.

У меня затекает спина, и я аккуратно поворачиваюсь на бок. Золотые мягкие волосы касаются моей руки, я невольно опускаю голову и вдыхаю свежий аромат шампуня. И, как будто почувствовав мое приближение, Лера набирает носом воздух и сонно открывает глаза.

На белых смятых простынях она выглядит такой чувственной и притягательной, что я с трудом подавляю в себе желание провести пальцами по нежной бархатной коже и целенаправленно опускаю веки. Через пару секунд я приду в себя.

Тонкое покрывало под моей рукой медленно натягивается, и я открываю глаза. Лера смотрит на меня, крепко держась за белую ткань, и напряженно моргает.

– Еще рано, – говорю я шепотом, стараясь не нарушать приятную тишину.

Ее брови хмурятся, а песочные глаза нехотя закрываются. И через несколько секунд простыня снова натягивается под моей рукой.

– Ты замерзла?

– Я хочу уйти. Спи.

Мы смотрим друг на друга, лежа на спине, и сейчас я замечаю, каким задумчивым становится ее взгляд. Мягкая щека порозовела, то ли от смущения, то ли от долгого на ней лежания. И ни то ни другое никогда не было для меня таким привлекательным, как сейчас.