Я иду на торжественный ужин, а кажется, что на казнь. Жутко звучит, но в какую-то секунду перед моими глазами проносятся воспоминания из разных периодов моей жизни.

Детство. Открываю новогодний подарок в ярко-красной обертке, а родители сидят рядом и с интересом смотрят на меня. Ждут моей реакции. Папа улыбается и кидает на маму счастливый взгляд, когда я верещу от радости при виде музыкального плеера. Как бы я хотела, чтобы он вернулся к нам и вновь показал, как правильно нужно мариновать мясо на шашлык и нанизывать кусочки на шампуры.

– Добрый вечер! – здоровается какой-то мужчина со мной, когда я вхожу в сверкающий зал. Машинально улыбаюсь и киваю ему.

Школа. Завершается последний школьный урок по истории России, и учительница с ярко-рыжими волосами желает каждому из нас доброго пути во взрослой жизни. Моей соседке она говорит, чтобы та поменьше кокетничала с мальчишками, а мне – почаще улыбаться, ведь моя улыбка растопит лед в любом сердце.

– Валерия, ваш столик под пятым номером, – говорит мне организатор в кремовом брючном костюме. – Он вон там, рядом с большой цветочной вазой.

Университет. Мы с девчонками едем на моей красной «Мазде» по центральной ночной улице с односторонним движением и громко подпеваем Селене Гомес. На светофоре с нами равняется белый седан, блестящий, наполированный. Парень внутри подмигивает мне и резко срывается с места, когда загорается зеленый. Принимаю вызов, но догнать его у меня так и не получается – маловато мощи. А чуть позже мы вдвоем пьем с ним кофе из картонных стаканчиков и только-только знакомимся. В моем животе порхают бабочки.

– Лера, выглядишь невероятно! – восклицает Ольга, взяв меня под руку. – Это то самое платье, которое ты купила здесь?

– Да, спасибо.

– Пойдем, я познакомлю тебя с моей сестрой и ее мужем, она, кстати, все мечтает записаться к тебе.

Ольга держит меня под руку и направляет в сторону двух мужчин в темных костюмах и одной женщины в серебристом платье до пола.

Брак. В статусе жены я уже целый год, но кажется, будто целую вечность. Невыносимую вечность. Будь папа рядом, он бы защитил меня. Он бы сразу сказал, что не нужно связывать свою жизнь с этим чудовищем. И я бы не сидела здесь, на холодном кафельном полу, с глубокой кровоточащей раной, боясь сделать малейшее движение.

– Знаете, я столько слышала о вас, Лера, что мне кажется, будто бы я лично знакома с вами! – говорит сестра Ольги. Я прослушала ее имя.

– Очень приятно это слышать.

– А где же наши виновники торжества? Уже должны были подняться сюда.

Ольга переживает и озирается по сторонам. Должно быть, поведение Саши ее беспокоит.

– Оль! Последняя ночь, когда ребята считаются свободными людьми. Может, они сейчас заняты, – усмехается женщина, кинув на нас таинственный взгляд. – Выйдут, когда им будет удобно, не нервничай.

Надеюсь, что им удалось решить проблему, которую породил Марк.

– Оль, а кто этот красавчик, вон у входа? – заговорщически интересуется ее сестра.

Не имею желания оборачиваться и смотреть на объект восхищения этих двух женщин. Мне и так все ясно.

– Двоюродный брат жениха, Марк.

– Боже мой, какие же симпатичные молодые люди пошли, да?

– Не то слово! Между прочим, он очень умный мужчина. О Барселоне знает все и занимается строительством торговых центров. Это у них семейный бизнес.

Я даже громко усмехаюсь, заставив двух женщин обратить на себя внимание. С ума сойти, я ведь и не интересовалась жизнью Марка и чем он зарабатывает на жизнь. Я просто спала с ним.

– Познакомь нас! Никогда не будет лишним.

Вижу, как Ольга довольно улыбается, и ее глаза начинают сверкать при виде кого-то за моей спиной. Запах ледяного водопада вперемешку с мятой постепенно распространяется вокруг нас, и мне стоит немалых усилий развернуться и посмотреть в глаза человеку, который пытался разрушить счастье брата.

– Сегодня все и все сверкает красотой, – комментирует он нарочито приятным и низким голосом. Удостоив каждую из нас взглядом, Марк все же останавливает свои хитрые и изучающие глаза на мне.

– Марк, это Юлия, моя сестра.

– Мне очень приятно познакомиться с такой обворожительной девушкой.

Он протягивает ей свою широкую ладонь, а Юлия, расплывшись в блаженной улыбке, кладет в нее свою руку. Такое чувство, что это легкое прикосновение их рук доставляет ей немыслимое наслаждение. Она даже закрывает глаза на несколько секунд, как будто пытается навсегда запомнить этот короткий, но приятный миг.

Во мне просыпается злость. Нетерпеливо отвожу взгляд в сторону и тут же сталкиваюсь с насмешливыми черными глазами передо мной, оценивающими мое поведение.

– Вам удалось отдохнуть сегодня? – спрашивает Ольга, дотронувшись до его плеча. Слишком интимное прикосновение. – Воспользовались моим подарком?

– Огромное вам спасибо. Всем очень понравилось.

– Вам делали массаж?

– А как же без этого! В теле до сих пор ощущается приятная усталость.

– Я очень рада, что вам понравилось! – улыбается Ольга, а потом поворачивается к нам с Юлией и поясняет: – Подарила друзьям жениха абонемент в здешний спа-салон. Лера, ты уже была там?

– Нет, как-то времени не было.

– Тебе стоит посетить его! И тебе, Юль. Цены кусаются, но уверяю, вы останетесь довольны.

– Вообще-то Лера больше заинтересована в фитнесе, да? – говорит Марк, кинув на меня короткий взгляд. – Не так давно мы вдвоем посетили с ней один тренажерный зал, здесь, в отеле.

– Похвально, – протягивает Юлия. – А я все никак не могу решиться. Была бы у меня такая же компания, – улыбается она Марку, – я бы, безусловно, тоже посещала этот зал.

Меня сейчас стошнит.

– Слушайте, уже, кажется, все пришли, а Саши с Ваней до сих пор нет! – хмурится Ольга, вновь оглядывая зал. – Наверное, я схожу узнаю, где их носит. Вдруг что-то случилось.

– Нет, давайте лучше я схожу, – говорю я, желая поскорее оказаться вдали от Марка. – А вы оставайтесь с гостями.

Ольга благодарит меня, а я, насколько мне позволяет узкая юбка, быстро перебираю ногами. Сердце бешено стучит, предчувствуя что-то страшное, а в голове настоящая каша. Я искренне переживаю за Сашу с Ваней, но больше всего меня ужасают мысли о Марке, о том, как противно мне стало, когда Юлия прикоснулась к его ладони. Я настолько запуталась во всей этой неразберихе, что сейчас с трудом могу определить для себя, что плохо, а что еще хуже.

– Куда пошла? – рычит знакомый мужской голос за спиной. Крепкая рука хватает мою и тянет за собой в сторону широкой темной двери. – Заходи!

Судорожно оборачиваюсь и впервые вижу глаза Марка такими ненавидящими и озлобленными. Он буквально вталкивает меня в небольшую комнату с широкой раковиной и двумя отдельными туалетам.

Я с трудом набираю в легкие воздух, испуганно наблюдая за тем, как он с силой распахивает двери в туалетах, проверяя, есть ли здесь кто-то, и, удостоверившись, что мы одни, щелкает замок на общей двери.

Прижимаюсь спиной к холодной темной плитке на стене и смотрю на мужчину, излучающего невероятную и в то же время страшную силу. Он соблазнительный и пугающий одновременно. Мой воспаленный мозг сходит с ума от совершенного непонимания моих же чувств, и кажется, будто вот-вот голова расколется на несколько частей.

– Как дела, зайка? – спрашивает Марк наигранно сладким голосом. Он склоняет голову набок и фальшиво улыбается. – Хорошо проводишь время?

Он что, рычит?

– Что тебе надо?

Странно, что при таком сумасшедшем сердцебиении и дрожи в теле, мой голос остается спокойным.

– Просто хотел поболтать с тобой подальше от этого цирка. Если честно, то я удивлен, что все же до него дошло дело. Но я не расстраиваюсь, так даже интереснее будет. Можно любоваться катастрофической развязкой всего этого спектакля и не спеша потягивать вискарь. – Его губы растягиваются в злой усмешке, оголяя сверкающие клыки.

– Значит, это твоя цель? Наблюдать, как рушится чужое счастье? Он ведь твой брат, Марк. Как ты можешь быть таким бесчеловечным?

Внезапно его злая улыбка перерастает в дикий смех, от чего я недоумеваю еще больше. Он запрокидывает голову, несколько секунд таращится в темный потолок и на выдохе с презрением оглядывает меня сверху вниз.

– Скажи, а есть ли, помимо правильных и неправильных людей, те, кого нельзя отнести ни в одну из этих двух категорий? Например, таких как ты и Саша.

Вот оно, снова эта вибрация в груди. Пальцы дрожат, и я прячу горячие руки за спину, охлаждая их прикосновением к холодной плитке.

– Хочешь, я отвечу за тебя? Вижу, ты не в состоянии сейчас думать. А все дело в том, что для вас с Сашенькой есть своя особая группа, этакий клуб избранных. Знаешь, как он называется? Шлюхи.

Это удар. Словесная пощечина, оставляющая след намного глубже и болезненней.

– Ладно ты. Твою лишенную таланта игру я сразу раскусил. А вот Саша. Она, кажется, прямо-таки приросла к маске правильной девочки. Ни разу не выдала в себе шалаву.

– Не смей ее так называть!

– А разве я не прав? – нагло смеется он. – Запудрила Ване мозги, внушила, что любит его, а сама не сдержалась при виде накачанного стриптизера! Тут же запрыгнула на него. Хотя погоди-погоди! Если у шлюх такие своеобразные жизненные принципы, то вопросов нет. Она все сделала как надо.

– А какие у тебя жизненные принципы, Марк? – взрываюсь я, кинув свой клатч на раковину. – Трахать все, что движется, и разрушать чужие жизни?

– Зайка, а я и не скрываю, что люблю трахать все, что движется. Об этом знают все, и это вполне нормально для мужчины. А чужие жизни я не разрушаю, как раз наоборот, помогаю людям увидеть истину. Для Вани это жестоко, согласен, но увы, в его случае без травм никак не обойтись. И скажи спасибо за это своей обожаемой подружке!

– Ты омерзителен.

– Правда? А что же ты тогда едва ли не прикончила ту бабу, которая так нежно прикасалась к моей ладони? Зайка, я вижу тебя насквозь. Даже сейчас ты думаешь о том, как бы потрахаться со мной. И знаешь почему? Потому что ты – шлюха. Вы запрограммированы на секс. К сожалению, не всем уготовано родиться хорошими девочками.

Яростно сжимаю кулаки, тело сгорает от стыда, боли и унижения. И как бы мне ни хотелось врезать по этому слащавому лицу с довольной улыбкой победителя, я не нахожу в себе силы даже на то, чтобы просто сдвинуться с места. Чтобы просто уйти отсюда.

– Мне жаль тебя, Марк. Ты столько сил и времени вложил в этот план. Наверное, сильно расстроишься, узнав, что он так и не сработал. Ведь не все же люди такие же бестолковые и жалкие, как ты. Думаешь, раз Ваня и Саша еще не пришли сюда, значит, все кончено? Они просто разговаривают, и поверь мне, между ними все будет хорошо, потому что им все равно на тебя и твои дешевые шуточки.

– Хватит ломать комедию, актриса! – рычит он, сделав резкое движение в мою сторону. – Мне известно, чем вы занимались той ночью в клубе, причем в мельчайших подробностях. Каждому по стриптизеру. Саша развлекается на королевском кресле, а ты с задранной юбкой валяешься на диване. Ой, вижу твои глазки опять округлились! Удивлена? И все-таки забавно наблюдать за лжецом, зная правду.

– Я догадываюсь, кто мог напеть тебе в уши. Именно те, кто и развлекался там. И среди них не было Саши, – с нажимом говорю я, не сводя с Марка глаз. – Ее там не было!

Внезапно его рука хватает меня за горло, а другая крепко обхватывает спину. За считанные секунды я оказываюсь перед широкой раковиной, в которой валяется мой клатч, и с распахнутыми от испуга глазами гляжу в зеркало на обезумевшего мужчину. Он сжимает мой рот большой ладонью, больно прижимая бедрами к краям каменной раковины. Потемневшее от злобы лицо наклоняется к моему уху, а черные глаза впиваются в мои – испуганные и влажные.

– Я знаешь, что подумал. В тот вечер, на парковке, мне не стоило мешать мужику, который хотел отыметь тебя. Ты ведь явно лишилась удовольствия, да? Тебе же нравится, когда это случается неожиданно и жестко. Я прав?

Дергаюсь, пытаясь вырваться из крепких оков, а мои крики превращаются в глухие стоны, которые никому, кроме нас двоих не суждено услышать.

– Что ж, поскольку я виноват, то сейчас я с радостью компенсирую тебе сорванный трах!

Рука, сжимающая мой рот, еще сильнее сдавливает лицо, а другая беспорядочно блуждает по моему бедру, груди и плечу. Горячие губы накрывают шею, жадно всасывают кожу, и я с ужасом смотрю на тут же проявляющиеся красные следы. Пытаюсь вырваться, отчаянно извиваясь под крепким мужским телом, но с каждой секундой отчетливо понимаю, что из мертвой хватки Марка мне ни за что не выбраться. Его прикосновения грубые и жадные, они причиняют мне боль, оставаясь красными пятнами там, где побывали безжалостные руки. Мои слезы стекают по его ладони, сжимающей рот, но он не замечает этого, ненасытно впиваясь губами в мою шею.