Валери Боумен - Непредсказуемая герцогиня

– Нет! – воскликнула Люси, схватившись за горло.

– Он бросил их одновременно в противоположные стороны. «Выбирай! – крикнул он. – Решай! Немедленно!»

– И что вы сделали? – Люси прижала кулак ко рту и прикусила костяшки пальцев.

– Я сделал единственное, что мог. Я выбрал щенка. Нырнул в реку и спас его.

У Люси перехватило горло от подступивших слез.

– А ваш оловянный солдатик?

– Он утонул. Больше я никогда его не видел. Хотя потом много раз нырял в этом месте и искал его. Но так и не нашел.

Люси сжала кулак.

– Какой ужасный человек.

Дерек пожал плечами.

– Может быть. Однако он научил меня быть решительным в выборе решений. Были еще и другие испытания, другие уроки, но ни один не запомнился так, как первый. С тех пор я никогда ни секунды не колебался, несмотря на необычный метод отца.

Люси судорожно сглотнула. Так вот почему Дерек так упорно стремился получить Кэсс. Он уже так решил. Это имело смысл.

Она подступила к нему ближе. Теперь они стояли совсем рядом.

– Решительный герцог, – тихо сказала она.

Он утвердительно кивнул.

– Да. Именно так.

Люси взглянула на него и заморгала. Он был таким красивым. Таким красивым и сильным. У нее разрывалось сердце при мысли о маленьком мальчике, которому пришлось выбирать между любимой игрушкой и домашним питомцем.

Дерек протянул руку и коснулся одного из черных локонов, выбившихся из-под ее шляпки.

– Вы знаете, как вы прелестны?

Люси судорожно вздохнула, но не смогла оторвать глаз от его лица.

– Я не прелестна. Вот Кэсс действительно прелестна.

– Вы прелестны. Такая очаровательная. – Он коснулся ее щеки тыльной стороной ладони.

Люси задрожала.

– А ваши глаза такие…

– Странные? – закончила она за него.

– Я собирался сказать необычные. Таинственные.

Она слабо улыбнулась.

– Думаю, это самые приятные слова, которые я слышала. Кто-то однажды сказал моей матери, что я ведьма.

– Какая нелепость. – Дерек сжал губы. – Они сказали это вам в лицо?

– Нет, но мать рассказала мне.

Он чертыхнулся себе под нос.

– Зачем она это сделала?

– Всегда было ясно, что мать и отец винят меня в том… что я не мальчик.

Дерек не произнес ни слова. Только снова провел тыльной стороной ладони по ее щеке и пробежался шершавой подушечкой большого пальца по контуру уха.

– Я рад, что вы не мальчик.

Люси глубоко вздохнула. Он низко склонился к ней. Она затаила дыхание. Он собирался ее поцеловать. Она хотела этого. Безумно хотела. Люси закинула голову назад и закрыла глаза.

– Черт побери, Люси! Я должен быть решителен во всем.

Она открыла глаза и удивленно уставилась на него.

– Вот почему мне так трудно признавать, как сильно я хочу вас.

Люси опустила взгляд на мягкую зеленую траву. Непрошеные слезы подступили к глазам. Она ошиблась. Он не собирался ее целовать.

Она отвернулась. Наверное, это и к лучшему.

Кристиан сидел на кушетке напротив Люси, выпрямив спину, словно аршин проглотил. Он потихоньку прихлебывал чай и не произносил ни слова. Действительно, так ничего и не сказал за все время, что они провели вместе. Это ужасно разочаровывало. После всех его восхитительных писем и своих ответов Люси была уверена, что теперь дела у них пойдут совершенно иначе. Почему же ничего не изменилось? И это после всех острот, которыми они обменивались в письмах, забавных историй, мнений, шуток.

Она пристально разглядывала его, ожидая, что в какой-то момент он раскроется и покажет себя тем умным, разносторонним человеком, которого она знала по письмам. Это всего лишь вопрос времени? Возможно, ему требуется больше чая. В отличие от Дерека, Кристиан пил чай. В больших количествах.

Беркли, определенно, был красив. В этом ему нельзя было отказать. Его красота была более утонченной, чем у Дерека. Дерек более резок и мускулист. А Кристиан походил на архангела, высеченного из камня. Ох, ну зачем она сравнивает его с Дереком? Почему она вообще вспоминает Дерека?

Дерек. Дерек не поцеловал ее вчера. И это к лучшему. И если постоянно повторять это себе, возможно, со временем удастся в это поверить. Кэсс с каждым днем становится все лучше. Скоро Кэсс и Дерек наконец начнут встречаться. Люси следует сосредоточиться на своих личных делах… с Кристианом. Она взглянула на Беркли. Он с легкой улыбкой на губах по-прежнему молча смотрел на нее из-за своей опустевшей чайной чашки.

Вот в чем загвоздка. Если он не собирается начинать разговор, придется ей самой это сделать. Люси откашлялась, прочищая горло.

– В вашем последнем письме меня очень заинтересовал ваш рассказ о состоянии Ост-Индской компании. У меня часто возникали подобные мысли, но вам, конечно, как члену палаты лордов, известно об этом гораздо больше.

В его глазах вспыхнуло мимолетное выражение ужаса, и Кристиан снова принялся пристально изучать свою чашку.

– Д-д-да, – вот и все, что он сказал.

Люси нахмурила лоб. Он определенно не хотел облегчить ей задачу.

– Что, по вашему мнению, теперь предпримет лорд-канцлер? В отношении компании? – Она испытующе посмотрела на него.

Кристиан дрожащей рукой поставил чашку на приставной столик и вытащил из кармана сюртука носовой платок. Вытерев внезапно вспотевший лоб, Беркли глубоко вздохнул.

– Я… я н-не знаю.

Люси нахмурилась и отпила еще глоток чая. Она нервничала. Ох, вероятно, он не в настроении рассуждать о парламенте и Ост-Индской компании. Все это могло ему порядком наскучить, могло ведь? И это ее вполне устраивало. Сегодня у нее совершенно другая цель.

Она хотела, чтобы Кристиан поцеловал ее.

Откровенно говоря, до сих пор она целовалась только с Дереком Хантом. Ну если не считать нескольких чересчур прытких молодых людей во время ее дебюта, которым едва удавалось отыскать ее губы, не говоря уже о том, чтобы успешно воспользоваться языком. Нет. Дерек был единственным, кто по-настоящему целовал ее. И она не могла допустить, чтобы так оставалось и дальше. Если она намерена поощрять ухаживания Кристиана, ей нужно вытравить из памяти эти поцелуи и навсегда стереть всякие воспоминания о герцоге. И чем скорее, тем лучше.

Люси отставила чашку, поднялась и подошла к кушетке, где отважно уселась совсем рядом с Кристианом. Они не касались друг друга, но расстояние между ними не превышало одного шага. Если бы сейчас вошла Кэсс, она бы, пожалуй, вскрикнула. А если бы вошла Джейн, то наверняка захлопала бы в ладоши.

– Что бы вы хотели обсудить, милорд? – Она повернулась к нему лицом и слегка подалась вперед. Для удобства.

Кристиан потер ладони о бриджи и глубоко вздохнул. Он не поднимал на нее глаз.

– Я…я н-не з-знаю.

Снова эта нелепая фраза. Он не слишком разнообразил свои ответы? Если бы она не знала, как обстоят дела на самом деле, она бы подумала, что он испытывает затруднения с речью. Кристиан спотыкался на каждом слове.

Люси придвинулась на дюйм ближе. Он схватил носовой платок и вытер обильно вспотевший лоб.

– Н…н-не с-слишком ли з-здесь ж-жарко?

Жарко, ну и что? Она собиралась его поцеловать. Неужели нужно говорить ему об этом?

– Н…н-не х-хотите ли п-прогуляться? – На этот раз Кристиан прижал платок к верхней губе.

Люси прикусила губу и возвела глаза к потолку. Ну, ладно. Очевидно, ей придется самой сказать ему все. Она склонилась к Кристиану еще ближе и прошептала:

– Я надеялась, что вы меня поцелуете.

Лицо Кристиана вспыхнуло радостью, и он с облегчением вздохнул.

– Ох, я д…д-думал в…вы х-хотели поговорить.

Люси едва успела осмыслить это странное заявление, как он схватил ее в объятия. Его губы стремительно завладели ее губами. Как и с Дереком, этот поцелуй был дерзким. Как и Дерек, Кристиан использовал свой язык. И, как и Дерек, он, без сомнения, знал, что делает. Кристиан действительно делал все так же, как Дерек. Все в точности, до мельчайшей детали. Вот почему Люси была так страшно обескуражена, когда, чуть позже, после того как Кристиан отпустил ее, она осознала, что абсолютно… ничего не почувствовала. С тем же успехом она могла бы поцеловать мраморную статую.

Будь оно неладно. Это никуда не годилось. Совсем никуда.

Люси потерла о юбку влажные ладони и в десятый раз прокрутила в голове свою речь. Сейчас или никогда.

– Кэсс, я должна тебе кое-что сказать.

Кэсс, свернувшись, лежала в кровати, сжимая в руке носовой платок. Она подняла глаза на подругу и серьезно кивнула.

– Я тоже должна тебе что-то сказать, Люси.

Люси покачала головой.

– Пожалуйста, позволь сначала мне. – Она готовилась к этому разговору все утро. Ей необходимо было рассказать Кэсс, что произошло между ней и Дереком. Время пришло. Страшная вина давила на Люси, терзала и мучила ее, не давая покоя. Она должна сказать Кэсс правду. Тогда Кэсс поймет, почему Люси больше не может замещать ее на время болезни. Люси не должна больше видеться с Дереком. Так будет лучше. Для всех. Кэсс поймет, разве нет? Или рассердится? Люси не могла представить себе Кэсс, чистую, нежную дружелюбную Кэсс в гневе. Это не укладывалось в голове. Но Люси понимала, что все когда-то происходит впервые, и, несмотря на последствия, решила рассказать подруге всю правду. Сегодня же. Сейчас.

Кэсс согласно кивнула.

– Хорошо, Люси. Сначала ты.

Люси проглотила комок, подступивший к горлу, и принялась ходить перед кроватью Кэсс.

– Это касается Дерека.

– То, что я хотела сказать, тоже касается Дерека, – ответила Кэсс, элегантно чихнув в платок.

Люси перестала ходить и нахмурилась.

– И что именно?

Кэсс откинулась на подушки.

– Ну, не конкретно о Дереке, а о том, что говорил о нем Джулиан.

Люси пристально изучала лицо Кэсс. Вся покаянная речь полностью вылетела у нее из головы. Джулиан что-то говорил о Дереке? Разве это возможно?

– Что ты имеешь в виду?

– Ох, Люси, – с печальной улыбкой на губах ответила Кэсс. – Я получила письмо от Джулиана. Возможно, последнее. – Она вытащила из-под одеяла залитые слезами листки бумаги и прижала их к груди.

Люси широко распахнула глаза. Указывая на письмо, она спросила:

– Когда ты получила его?

– Сегодня утром. Он все еще жив, Люси. Он жив. – По ее лицу пробежала тень. – Во всяком случае, был жив, отправляя это письмо.

Люси подалась вперед, чтобы рассмотреть письмо.

– Что он пишет?

Кэсс ответила так тихо, что Люси едва смогла ее расслышать.

– Он попрощался со мной.

Люси прикусила ладонь, прижатую к губам. Слезы хлынули из ее глаз и заструились по щекам.

– Нет, Кэсс.

Кэсс судорожно сглотнула. Люси видела, что она изо всех сил старается сдержать рыдания.

– Но это еще не все, – добавила Кэсс.

– Что еще? – Люси сжала руку подруги.

– Он сказал, – она снова сглотнула, – чтобы я вышла замуж за Дерека.

У Люси болезненно сжалось сердце. Она закрыла глаза.

– Он… так сказал?

Кэсс утвердительно кивнула.

– Он сказал, что Дерек будет хорошо относиться ко мне и что он прекрасный человек. Джулиан сказал, что лучшего мне не найти. Он попросил меня обещать ему, что я выйду замуж за Дерека.

Люси прижала ладонь к животу, чтобы унять разыгравшуюся там бурю. Она почувствовала, что ее вот-вот стошнит. Люси была уверена в этом. Она сделала глубокий вдох.

– А как насчет письма, которое ты написала ему? Джулиан упомянул о нем?

Кэсс опустила взгляд, водя ногтем по покрывалу.

– Нет.

Люси нахмурилась.

– Я не понимаю. Он просто проигнорировал его?

По щекам Кэсс заструились слезы.

– Разве это имеет значение? Он умирает и сказал, что попросил Дерека позаботиться обо мне. Ох, Люси, я так смущена. Я не знаю, что мне делать.

У Люси перехватило дыхание. Она уперлась ладонями в колени и сосредоточилась на том, как подавать и выталкивать воздух из легких.

– Джулиан прав. Дерек прекрасно позаботится о тебе. Ты должна выйти за него замуж.

На этот раз Люси не взяла с собой лакея. Это было неприлично, и она могла окончательно разрушить свою репутацию, если бы ее поймали. Но ей было все равно. Она надела шляпку и перчатки, но для накидки было слишком жарко. К дому Дерека она почти бежала, стремительно пересекая улицы. Добравшись до места, она, затаив дыхание, подождала несколько бесконечных минут, потребовавшихся дворецкому, чтобы отворить дверь. Люси про себя тайно прозвала его Задавака. На самом деле его звали Хьюз.

Задавака Хьюз проводил ее в голубую гостиную и сообщил, что его светлость скоро присоединится к ней. Хьюз уже высоко вскинул бровь, осознав, что Люси пришла одна, но ее это не беспокоило.

Она взволнованно ходила из угла в угол, снова и снова повторяя в уме, что скажет Дереку, когда тот войдет.